Глава 8

Дверь тихонько скрипнула и на пороге появилась худая, словно высушенная всеми ветрами, сгорбленная старуха. Драные лохмотья, некогда имевшие цвет глубокого траура, были покрыты местами дорожной пылью. Седые волосы, от природы вьющиеся, нечёсаными лохмами торчали из-под платка. Казалось, что и они покрыты пылью, на столько серебряная седина не гармонировала с очень живенькими глазами. Старушка посохом стукнула в пол и откашлялась. На стук выглянула в сени Варвара и всплеснула руками: – Матушки Святы! Тимоша, встречай гостью нечаянную, долгожданную!– Она поклонилась старице.

Старушка поклоном ответила радушной хозяйке. Та подставила локоть, чтоб гостья могла опереться и повела её в горницу. Войдя в комнату, она увидела всё семейство во главе с Тимофеем. Молча друг другу поклонились и, только после этого, шагнули к друг другу с радостными улыбками и раскрытыми объятиями. Когда страсти от встречи улеглись,

гостью усадили за стол. Старуха наскоро уплела похлёбку, остатним хлебным кусочком вымокала плошку, промокнула ложку и привычно отправила его в рот. От сладкого отказалась, а вот утиную ножку приняла с удовольствием. За чай уже садились всей семьёй.

– Уж не чаял я тебя, голубка моя, снова в твоём обличье увидеть. Вот радость, так радость! – Тимофей весь сиял от счастья,– значит у нас всё получилось?

– Получилось, да не всё. Но это теперь и не важно. Рассказывай, какая она?– видно было, что старушонка торопилась узнать подробности.

– Ох, и намаялся я с ней! Ведь она-что Фома-неверующий, так и думает, что сон видела. Но подарочек твой я ей передал. – Тимофей расплылся в счастливой улыбке. Через стол сгрёб в одну свою ладонь обе сухонькие ручки старушки и накрыл их второй своей ладонью. Теперь смотрел он на неё и видел, как на глазах меняется её облик. Как постепенно уходит старушечья сутулость.

– Трудно с ней будет, матушка. Она выросла не на бабушкиных сказках.

– Трудно и невозможно – разной сути вещи. Трудно- значит всё-же можно. Ты её, соколик, подготавливай потихоньку. Устала я неприкаянной по земле болтаться. Мне-ж один только раз и удалось человеком перед ней явиться. А так – то птичкой, то кошкой, то мышкой, а то и ветром её приласкать удавалось. Даже в снах она меня видеть-то видела, а помнить ей не давали. Горемычная моя, без отца, без матери, сиротой горькой росла. Но нашей породы, Вороновской! Не сломалась! Значит и толк будет!

А там…– старушка почему-то замолчала и посмотрела исподлобья на ворону за окном. – Ладно, – словно на что-то решившись, сказала она Тимофею, – не будем загадывать наперёд.

Глава 9

Придя домой, Веренея кульком свалилась на диван. От всех этих новостей у неё снова жутко болела голова. " Тут есть над чем подумать…"– прошептала она. – " Но думать надо на ясную голову". Она встала и пошла на кухню. Пока закипал чайник, девушка нарезала зелени, солёный огурчик, отрезала два ломтика копчёной грудки, достала горчичку и майонез. Обжарила с одной стороны два кусочка батона и принялась сооружать себе бутерброд. Сначала помазала хлеб майонезом, на него копчёную куриную грудку, за тем горчица, сверху зелень и солёный огурец, снова майонез и накрыла свой шедевр вторым кусочком батона.

С удовольствием она поглощала своё творение с горячим чаем.

Покончив с едой, достала она из сумки таблетки и запила их остатками чая.

Теперь, когда боль начала отступать, Веренея смогла спокойно оценить ситуацию: – Надо найти в жизни этой выскочки что-то, что могло-бы сыграть против неё.

– Надо тебе кота завести… Хоть выглядеть будешь не так абсурдно…

Веренея вскочила с дивана от испуга. У комода сидела на венском стуле

Дашутка.

– Дарья! Как ты меня напугала! Предупреждать-же надо! – Веренея радостно кинулась к девушке. Они обнялись и расцеловались.

– Это ты меня напугала – разговариваешь сама с собой. Меня, кстати, тоже не предупредили, что у тебя такие привычки – зубоскалила Дашутка. Девушки потолкались шутейно и рухнули на диван.

– Ну и что ты там обдумывала?

Веренея коротко описала проблему. Дашутка пожала плечами и сказала:

– Плёвое дело. Ты поспи, а я скоро.

"Ку-ку,ку-ку,ку-ку,ку-ку"– часы потянули одну гирьку и опустили другую…

Часа через два, Веренея поднялась готовить ужин. Вообще-то, есть в одиночестве она уже привыкла. Но сегодня ей очень хотелось разделить свой стол с новообретённой подружкой.

Она обжарила два куриных окорочка, положила их горячими на "подушку" из рубленной зелени, смешанной с полукольцами маринованного лука, накрыла сотейник крышкой и отставила в сторону. Приспособлением для нарезки спирали в сырой картошке она удалила серединку.

Эти затейливые завитушки она поставила варить. Ей почему-то это казалось забавным – не банальное пюре, а фигурный картофель. Из морозилки достала сало, гостинчик от Валентины Дмитриевны. "Как она там, интересно?"– подумала она мимоходом. Заварила свежий чай. Нарезала хлеб и завернула его в салфетку. Картофель уже поспел, когда в дверь постучали.

Веренея сильно удивилась, ведь у неё был вполне рабочий звонок. Открыв дверь и никого не обнаружив, девушка изумилась ещё больше, пожала плечами и закрыла дверь. Проходя из прихожей в кухню, она нос к носу столкнулась ..... с Дашей.

– Ух! Напугала…– почувствовав бешеное сердцебиение, только и смогла сказать Веренея.

Дарья довольно улыбнулась : – " Как и просила – я постучалась. Просила предупреждать- я предупредила"

– Пойдём ужинать, а потом дела.

Девушки ели с заметным удовольствием. Покончив с ужином, уже за чаем, Дарья сообщила: – "Эта Ирочка – не промах!

Во-первых: она – змея, каких поискать.

Во-вторых: она охмуряет вашего директора, но пока раздавая авансы.

В-третьих и четвёртых: боюсь, тебе не понравиться, поэтому мы вернёмся в лес и будем все вместе решать, что с ними делать."

– Да объясни ты толком, что ты там узнала! Может и не надо никуда возвращаться…– начала уже волноваться Веренея. В этот самый момент, порыв ветра ворвался в раскрытую форточку и повеяло полынью. Веренея посмотрела на Дашу, а та с улыбкой ответила:

– А вот сейчас и решим, вернёмся, или нет… Встречай гостей!

На пороге кухни стояла сгорбленная старуха с посохом, а рядом стоял Тимофей Савич.

Когда Веренеи разъяснили, что эта старуха, которая так навязчиво ей предлагала купить серебряное зеркало – её бабушка, когда утихли эмоции от встречи, все уселись за стол.

– Так ты, девочка моя, утверждаешь, что этот боров и есть тот человек, который руководил поджогом нашего дома? – спросила бабушка Вера Дашутку.

– Я видела на нём энергетический след, ошибки быть не может…

– А эта девица?– продолжала расспрос бабушка.

– Она- кармическое воплощение соперницы Агаты, вашей дочери и прислана пакостить вашей внучке и тем, кто её любит…

Дашутка смотрела в пол, как провинившаяся.

Бабушка вздохнула с каким-то даже облегчением.

– Ну вот и пришёл срок вернуть всё на свои места....

Глава 10

Бабушка встала и поклонившись, обратилась к домовому: – Не откажи, любезный друг, пусти меня с внучкой к себе на побывку. Окажи мне услугу, собери всех. Мне и внучке помощь ваша нужна. – Бабушка вновь отвесила поклон.

Теперь Тимофей Савич вскочил на табуретке и поклонился бабушке: – Что ты, матушка, что ты?!– горячо затараторил он. – Да разве-ж я тебе откажу, когда? За честь почту, коль всё исправить можно.

– Ну, коли так, нечего рассиживаться! – старушка стукнула посохом и сей-же миг очутились они в изумрудной тени лесной чащи. Всю дорогу до домика домовых бабушка, как маленькую, держала Веренею за руку. Дорога была не из лёгких. Сразу видно – заповедный лес. Веренея не переставала удивляться тому, что бабушка со всеми раскланивается. Вот и теперь, едва они оказались в дремучем лесу, старушка отвесила очередной поклон.

– Бабушка, ну ладно ты с дедом Тимошей поклонами обмениваешься, а сейчас-то кому?

– По глупости своей, или от науки злой, но привык человек мнить себя Венцом Природы. А с Природой на "ТЫ" – нельзя! Человек с таким отношением к Земле уподобляется блохе на собаке. И тот, и другой мнят себя хозяевами. И те, и другие по носу получают за дерзость такую.

А ты не будь глупой, спина не переломится, а пользы с этого поимеешь немерено. Тебя и согреют, и укроют, и накормят, и исцелят. Вот так-то!

За такими разговорами и подошли они к могучему дубу. И привиделось, а может и вправду, но он посмотрел в глубь сердца Веренеи. Девушка машинально поклонилась Дубу и оглянулась на остальных. А те одобрительно улыбались. Тимофей выпятил грудь и гордо заявил: – Ну, я-же говорил – толк будет! На его слова старушка лишь усмехнулась, но ничего не сказала. Теперь она выступила вперёд Веренеи и обратилась к дубу: – Дозволь нам, батюшка, не век вековать, а ночь ночевать!

Дуб заскрипел, распрямился, поднял и выпрямил свои ветки и приоткрылась взгляду дверь тесовая.

В избе собрались все, кого Вера звала. И Кикимора с ближней заводи. И Водяной из камышовой балки. И Леший из чащобы. И русалки, и наяды и много всякого народу, о которых Веренея лишь в сказках и читала.

– Вот, – повёл рукой, указывая Веренее на всех присутствующих, Тимофей Савич. – Это всё родичи мои.

Ворон, что сидел на спинке кресла, камнем рухнул на пол и обернулся мужчиной. Статная осанка и седина в чернеющей шевелюре. Всё, и голос, и движения, выдавали в нём благородную кровь. Он подошёл к бабушке Вере и обняв её зашептал:

– Вера моя, Вероокая!

– И ты здравствуй, Панкрат! Всё потом, всё потом… – ответила она и кивнула в сторону Веренеи, – Вот, внучку надо во все тонкости посвятить. Она моё продолжение! Она наше будущее… – И обернувшись к остальным, она обратилась:

– Знаю, что прошу о трудной задаче. Знаю. Но, знаю также, что каждый из вас способен на многое. Потому прошу вас о помощи передать знания внучке моей! Знаю, что вы мне можете сказать, что этому сызмальства учатся. Нету у нас с вами времени. К полной луне успеть нам надо. Так, что не откажите мне в любезности.

Собрание загомонило, но к удивлению, Веренеи, ни ругани, ни перепалки не последовало. Все по-чинно дали своё согласие.

– Ну на том и порешили!– выдохнула бабушка Вера. Жду вас на поляне у реки в полночь.

Все исчезли, словно их и не было. В избёнке остались Тимофей с семьёй, Панкрат и Веренея .

– Дядька Панкрат, – обратилась Дашутка, – а чего это ты к бабке Вере так обратился – Вера Вероокая?

– А ты глаза её видела?

– Глаза, как глаза… Что в них такого?

– Не глаза – очи. И в очах её столько веры, что на всех хватает. Видела, как все сразу согласились ей помочь. А почему? Потому, что сама верит и всех этой верой заразила. Вот от того она и Вероокая.

Глава 11

Ночь была бриллиантовой – мириады звёзд окружали растущую Луну и лили таинственный свет над поляной. Да и сама поляна выглядела сказочно красиво.

В центре неё было приготовлено кострище для высокого костра. Шагов пяти от него, была проложена канавка, заполненная сухой травой. Шага два от неё – круг из белого, поблёскивающего в свете Звёзд, камня. Следующий круг заполнен травой.

В отдалении, шагов в десять, по кругу стояли все званные: Русалки и Наяды, Полёвки и Майки, Зазовки, Полуверицы, Лесавки, Леший и Банник, Водяной и Кикимора, Дворовой и Полевой и прочие . Промеж ними чередовались волки и медведи, хорьки и куницы, лисы и камышовые коты. У каждого был свой представитель фауны, или птица.

Всё выглядело торжественно и таинственно. В тот момент, когда на поляне появились бабушка Вера и её внучка, все начали движение по кругу, притопывая. За кругом, где-то от реки послышался мерный звук, как будто били в барабан. Вот в этом ритме всё начало своё движение. Звук нарастал и ускорялся.

И когда темп его стал бешеным, Веренею просто вынесло в центр круга, где бабушка, вскинув к небу руки всё это время что-то читала. В глазах девушки всё плыло и кружилось. Вдруг, из ниоткуда в круг шагнула тень и в руках у неё был огонёк. – Это Зазовка, она дриада, внучка Велеса и племянница Лешего. Сестра моя. – в ухе зазвучал голос Дашутки.

Огонёк из рук Зазовки приняла бабушка и от него вспыхнул костёр.

Все пошли по кругу под звук невидимого барабана. Наяда шагнула в круг с серебряным ковшом и под чтение бабушки стала медленно лить воду на темя Веренеи. Когда сосуд был почти опустошён, Наяда с поклоном подала его выпить девушке. Веренея смело приняла ковш и отпила. Наяда сделала знак, чтобы она не останавливалась и девушке пришлось допить до дна.

Чудесное преображение почувствовала она в себе. Река, до этого казавшаяся безмолвной, вдруг зазвучала, запела, зашептала. Наяда улыбнулась Веренее и растворилась также, как и появилась перед ней.

Теперь бабушка взяла из костра горящую головешку и запалила круг, выложенный травой. Ритм нарастал. Бабушка возвысила голос и нараспев читала всё громче и громче. Вот к Веренее шагнула другая девушка. В руках у неё было что-то, напоминающее виноград. Сдавив его руками над головой Веренеи, она соком этих ягод намазала ей лоб, плечи, запястья и стопы. Оставшиеся нетронутыми три ягоды девушка по одной скормила

Веренее.

И снова голос Дашутки зашептал ей прямо в ухо : – Это Дриада-Лесавка, теперь ты и травы, и деревья будешь понимать.

За ней в круг вошла другая девушка. Огонь вспыхнул ярче и жарче.

В голове у Веренеи пронеслось: – "Это Зорянка-Искрянка, она тебя огнём умоет. Сможешь ты и во Тьме пройти, аки днём."

Дальше завертелось всё с невероятной быстротой и навстречу Веренее