Глава 2

Мы с Ингрид заходим в класс, и я сразу же замечаю Энтони. Он сидит почти в самом конце кабинета и что-то увлеченно черкает в своем блокноте. Моя парта в другом ряду, так что я могу видеть его наискосок. Не знаю, почему я так упорно за ним слежу.

– Привет! – Ингрид здоровается с Энтони, и тот поднимает голову.

– Привет, – рассеянно отвечает он и замечает меня.

Я быстро отвожу взгляд и начинаю рыться в рюкзаке. Господи, какая же я дура. Он же заметил меня, могла бы просто кивнуть.

Начинается урок, и я отвлекаюсь. Никогда не представляла, что французский станет для меня таким мучительным. С тех пор как папа женился на Хелен, на ее уроках постоянно звучит мое имя – я каждый раз отвечаю у доски и раздаю тесты. Может быть, так она показывает, что я ничем не отличаюсь от других учеников, несмотря на то что она стала моей мачехой.

Какой же бред. Я даже не думала пользоваться этим. Уроки всегда делаю сама и не прошу поблажек, если не понимаю тему. И думаю, что это нормально. Но каждый урок стоять у доски меня чертовски достало.

Звенит звонок, я быстро сметаю все со стола в рюкзак и закидываю его на плечо.

– Куда спешишь? – Томный низкий голос заставляет меня обернуться.

Я вижу перед собой Энтони. Интересно, этот парень все время улыбается?

– В библиотеку, – отвечаю я. – Нужно выполнить некоторые задания.

– Интересные? – спрашивает он, не сводя с меня глаз. Я хмыкаю.

– Смотря что ты считаешь интересным.

Энтони склоняет голову набок и смотрит мне в глаза.

– Твой брат сказал, что ты одержима театром и кино. Это определенно интересно, – пожимая плечами, говорит он.

– Это не совсем так. Ты знаком с Ноэлем?

– Он второй человек, с которым я познакомился в этой школе.

Мы останавливаемся около моего шкафчика. Я набираю код и впихиваю туда все, что сегодня мне уже не потребуется.

Энтони ходит в школу уже три дня. Мы почти не видимся – предметы не совпадают. Но я почему-то рада, что он знает моего брата. И если Ноэль говорил обо мне, значит, Энтони интересовался.

– Да, я спрашивал о тебе, – словно читая мои мысли, произносит он.

– Тебе любопытно, почему я выкрасилась в цвет фламинго?

– Безумно интересно, но об этом неловко спрашивать. Я поднимаю на него глаза, и мы оба начинаем смеяться.

– Неловко, – передразниваю я. – Почему-то верится в это с трудом.

– Ну, я такой, – гордо заявляет Энтони.

Мы идем по школьному коридору, медленно направляясь к библиотеке. Я вижу Розали, которая машет мне, но, заметив рядом со мной новенького, довольно ухмыляется и сворачивает в другую сторону.

– Так над чем ты работаешь? – спрашивает Энтони.

Мне очень приятно, что он так заинтересован. Действительно. Он обаятельный и милый. И задает классные вопросы.

– Мне нравятся твои волосы, – выпаливаю я, прежде чем ответить да и вообще подумать.

Энтони удивленно вскидывает рыжеватые брови и снова улыбается своей фирменной улыбкой.

– Что, правда? – Он проводит рукой по взъерошенным волосам.

– Черт, извини, – говорю я поспешно. – Вырвалось.

– Нет, нет, я не против.

Мы останавливаемся у больших дверей левого крыла, которые ведут в библиотеку.

– Ты так и не ответила, – напоминает он.

– А… – Морщусь и переминаюсь с ноги на ногу. – Я работаю над пьесой, которую мы будем ставить в следующем месяце. Надо много сократить, адаптировать и так далее. Та еще морока, знаешь ли.

Энтони кивает, и в его глазах я вижу интерес.

– А что насчет моих волос? – игриво спрашивает он. Он со мной флиртует?

– Ты не ответила на другой мой вопрос.

Я быстро перебираю в голове, что мы успели друг другу сказать, и хмыкаю.

– Правда. – Открыв дверь, я делаю шаг в библиотеку. – Мне они нравятся.

* * *

– Эйв, где, черт побери, мои щитки? – Ноэль ходит по гостиной с хмурым видом и заглядывает в каждый угол.

Его зимние ботинки скрипят по полу, а куртка болтается на одном плече.

– Откуда мне знать? – Я пялюсь в телевизор уже два часа, так как не могу ни на чем сосредоточиться.

Эта пьеса выжимает из меня все соки. В библиотеке я просидела ровно два часа и двадцать восемь минут. И результат меня все равно не устраивает. Нужно позже скинуть Уолту, может быть, он поможет, прежде чем я покажу наброски мистеру Доннеллу.

– В этом доме невозможно что-либо найти, – бурчит брат и гремит чем-то в чулане.

Я слышу звук падающих старых клюшек и папиных инструментов. Соскочив с дивана, иду в прихожую и отпихиваю брата от чулана.

– Вот. – Я аккуратно достаю по одному щитку с верхней полки и отдаю их Ноэлю.

– Зачем их сюда убирать? – злится он и запихивает щитки в огромную спортивную сумку.

Я пожимаю плечами и складываю старые клюшки на место.

– В твоей комнате слишком много хлама.

Ноэль фыркает и застегивает молнию на куртке.

– Ты сегодня останешься дома? – спрашивает он.

– Наверное, – равнодушно отвечаю я. – А что?

– Мы с ребятами собираемся после тренировки у «Маки», а потом, наверное, потусуемся за городом. Ты со мной?

Странно. Ингрид всегда в курсе всех вечеринок, но мне об этой почему-то не сказала. А Ноэль обычно берет меня с собой, если девчонки не могут. Между нами нет четких границ на мальчиков и девочек – друзья у нас общие.

– Даже не знаю. Сегодня холодно. – Мне совсем не хочется выходить из дома и торчать на катке.

– Здесь всегда холодно, – парирует брат. – Сегодня будем проверять новенького из школы. Он хочет в команду.

Я сразу же понимаю, о ком идет речь.

– Э-э, ты подождешь меня? – спрашиваю я и молюсь, чтобы Ноэль не уловил связь.

К счастью, он так занят шнурованием ботинок, что не замечает этого.

– У тебя ровно три минуты.

Я несусь в свою комнату и скидываю домашние штаны. Джинсы, толстовка, волосы под шапку – я критически оглядываю себя в зеркало. Розовая коса заплетена немного неровно, но это не страшно. Я красилась утром, так что сойдет. На бегу натягиваю куртку и догоняю Ноэля.

* * *

Хоккейная площадка расположена под открытым небом. Зимой школьники тренируются на настоящем льду, несмотря на постоянные ветра, регулярно обдувающие Досон-Крик.

Ноэль сразу выходит на лед, оставляя меня на скамейке.

Я замечаю Розали, которая уныло бродит вдоль бортика.

– Розали! – машу я.

– Привет, – улыбается она, подходя ко мне.

На ней короткая юбка и сапоги на небольшом каблуке. Несмотря на аккуратный красивый макияж и великолепный внешний вид, ее голубые глаза полны печали.

– Розали, что-то случилось? – спрашиваю я и обнимаю ее за плечи.

Мы садимся на лавочку и теснее прижимаемся друг к другу.

– Ты будешь смеяться, – отвечает она, глядя на каток, где уже разминается большая часть школьной команды.

– С чего ты взяла? – хмуро парирую я.

– Потому что это глупо. Действительно глупо.

– Ну и пусть. – Я пожимаю плечами и легонько ее пихаю. Розали улыбается и опускает голову.

– Я попросила одну официантку в «Рэме» передать письмо Мейсону, когда он там появится.

Вот черт. Она и впрямь влюбилась.

– В нем ты призналась ему в любви, так? – уточняю я.

– Ага. Вместо имени написала только «Р».

Это и впрямь глупо. Я бы до такого не додумалась. Наверное, мне просто не доводилось так сходить с ума по парню. Розали принимает отчаянные меры, и я даже не знаю, что ей посоветовать. Я не особо опытна по части любовных драм.

– Так я и знала, – вздыхает подруга. – Ты считаешь это глупым.

– Я…

– Нет, я не обижаюсь, – перебивает она с мягкой улыбкой. – К тому же, быть может, не знаю… вдруг он как-нибудь отреагирует. Если, конечно, догадается, кто такая «Р».

Порой наивность Розали заходит слишком далеко, но именно это отличает ее от других. Она наивная, но совсем не глупая. Розали самый открытый человек с широкой душой нараспашку. Поэтому я ее очень сильно люблю, даже больше Ингрид, если быть честной. Но это мой маленький секрет. На самом деле, мы втроем неразлучны со средней школы.

– Лучше бы ты втюрилась в моего брата, – со смешком говорю я, глядя на Ноэля, который несется по льду, размахивая клюшкой.

Розали следит за моим взглядом и тоже смеется.

– Если я видела Ноэля голышом, это еще ничего не значит. Мы обе смеемся, вспоминая об одном и том же дне. Типичный сценарий: моя подруга остается у нас на ночь и утром случайно натыкается на моего брата, который не потрудился закрыть дверь в ванной.

– И вы слишком сильно похожи, – добавляет она. – Внешне.

Я фыркаю.

– Нашла отговорку. Меня же ты любишь.

Розали кладет голову мне на плечо и тяжело вздыхает.

– Люблю. И да, лучше бы я влюбилась в Ноэля.

Мы так и сидим, смотря на каток. Солнце уже заходит за горизонт, поэтому становится холоднее.

Наконец я вижу того, ради кого пришла сюда. Но никому и никогда в этом не признаюсь. Сама удивляюсь своему порыву, но факт остается фактом: я здесь, чтобы увидеть Энтони.

Он выходит на лед, улыбаясь, и здоровается с ребятами. На нем совсем другая экипировка, видимо, из той школы, где он учился. А ведь я даже не знаю, откуда он. Мы болтали несколько раз, но я так и не спросила.

Ноэль сразу подъезжает к нему и что-то говорит. Несколько минут я наблюдаю, как Энтони умело обороняется от нападающих.

Я ловлю себя на мысли, что смотрю на него с явным восхищением. В этот момент Розали приносит нам горячий кофе из маленького магазинчика напротив. Кофе оказывается слишком горьким и водянистым, но хотя бы согревает. А для наших окоченевших рук это именно то, что нужно.

– А вот и Ингрид. Я думала, она придет сразу в «Маки», – вдруг говорит Розали.

Я смотрю вниз и вижу подругу. Она выглядит не как обычно. Конечно, Ингрид всегда хорошо одевается и следит за собой. Но сегодня как-то чересчур вырядилась. И совершенно не по погоде. Короткая куртка едва прикрывает живот, а про длину мини-юбки мне даже сказать нечего.

– Ничего себе! – присвистывает Розали, когда Ингрид подходит к нам.

Она поднимается и здоровается с Розали, а затем обращается ко мне:

– Я думала, ты сегодня работаешь над своей пьесой. Пожав плечами, я делаю обжигающий глоток кофе.

– На сегодня закончила. Почему ты мне не написала, что ребята собираются в «Маки»?

Ингрид отворачивается и смотрит на каток.

– Ноэль же все равно взял тебя.

Что-то в ее тоне говорит о том, что она совсем этому не рада. Я стараюсь выбросить это из головы и не обращать внимания. С чего ей злиться на меня?

Проходит еще час, и мы идем в блинную «Маки». Хозяин заведения – мистер Маккинли – позволяет местным ребятам из школьной команды приходить к нему прямо в коньках и греться, когда совсем холодно. Все это, конечно, с одним условием – мы заказываем гору блинчиков, которые готовит миссис Маккинли.

Шумная толпа, стуча коньками по полу, проходит в небольшое помещение. Мы с девочками делаем заказ на всех, пока парни снимают экипировку. Запахи блинчиков и кучи сиропов щекочут ноздри, и мой рот моментально наполняется слюной.

Заняв несколько столиков – за одним компания не помещается, – все начинают разбирать тарелки. Я едва успеваю выхватить свою порцию с кленовым сиропом.

– Черт, я хотела с шоколадным! – громко говорит Ингрид.

Она смотрит на стоящего рядом Энтони, у которого в руках порция блинчиков с шоколадным сиропом.

Но она не любит с шоколадным. Я это точно знаю. Мы с Розали переглядываемся, думая об одном и том же. Но никто из нас ничего не говорит вслух.

Энтони понимает, что выбора у него нет. По-видимому, он хорошо воспитан, потому что тот же Роб никак не реагирует на заявление Ингрид. А Энтони нерешительно смотрит на свою порцию, а затем протягивает ее Ингрид.

– Можешь взять мою. Мне все равно, какой сироп.

Лицо Ингрид приобретает такой счастливый вид, словно ей подарили щенка. Что с ней? Никогда ее такой не видела.

– Спасибо, Энтони!

Он ловит мой взгляд и, пожав плечами, подмигивает.

Ничего себе. Я стою как вкопанная и молюсь, чтобы никто не заметил, как лицо покрылось багровыми пятнами. Мне подмигнул парень, и я чуть дар речи не потеряла.

– Эйв, пролезай. – Ноэль подталкивает меня на диванчик к окну.

Я плюхаюсь рядом с Розали. Ноэль опускается рядом, следом за ним Роб. Прямо напротив меня садятся Ингрид, Энтони и Бретт.

– Когда ваш спектакль, Эйв? – спрашивает Бретт с набитым ртом.

В прошлом году мы вроде как встречались. Мне нравится Бретт: веселый, симпатичный, с копной непослушных каштановых волос и озорными карими глазами. Но между нами не было химии, поэтому мы решили не портить взаимоотношения и остаться друзьями.

– Наверное, сразу после «дня миссис целомудрие» в следующем месяце, – отвечаю я.

Все, кроме Энтони, смеются.

– Что за «день миссис целомудрие»? – спрашивает он. Мне хочется постоянно смотреть на него, и я с трудом пытаюсь этого не делать.

– В прошлом году Ноэми Сидней залетела от какого-то парня, который работал на ферме. Естественно, все всполошились, ведь ей едва исполнилось шестнадцать. В общем, теперь у нас каждый месяц проводится лекция на тему ранней беременности и ее последствий, – рассказывает Ноэль. – Из этого случая раздули такую историю, что мы вынуждены слушать миссис Томас по два часа после уроков каждый месяц.

– Звучит не так страшно, – говорит Энтони, с улыбкой оглядывая всех нас.

Мы закатываем глаза и качаем головами.

– Скоро сам все увидишь и поймешь, о чем мы, – не вдаваясь в подробности, объясняет Ноэль.

– Что ж, хорошо. – Энтони снова смотрит на меня. – Ты будешь в ней участвовать? В пьесе?

Я не успеваю ответить. Сидящая рядом с ним Ингрид начинает неестественно смеяться.

– Ой, вряд ли Эйв будет выступать после…

– Ингрид, – с явным удивлением в голосе произносит Розали.

Мне требуется несколько секунд, чтобы понять, что произошло.

– Ты сегодня выглядишь потрясно… – вдруг выдает Ноэль, глядя на Ингрид.

– Спасибо, Ноэль, – улыбается она.

– …Для кастинга в первый сезон «Мурашек»^[1], – невозмутимо заканчивает брат. – Не надевай эту блузку из девяностых, крошка. – Он игриво подмигивает и задевает пальцем воротник ее цветной блузки.

В воздухе повисает неловкая пауза. Ингрид немного краснеет и нервно хмыкает. Ноэль никогда бы не задел Ингрид, но сейчас мне понятно, почему он так поступает. Она повела себя паршиво, всколыхнув не самые приятные воспоминания. И Ноэль это знает, а мой брат такого не прощает.

– Так откуда ты, Энтони? – нарушая тишину, спрашивает Роб.

– Из Онтарио, – отвечает тот. – Ньюмаркет.

– Круто! – Бретт широко улыбается. – Родной город Джима Керри.

– Ага, – кивает Энтони.

Неловкую ситуацию тут же замяли и начали болтать как ни в чем не бывало. Ингрид заметно притихла, но лишь на несколько минут. Она снова улыбается Энтони, не обращая на нас с Розали никакого внимания.

Мне уже ясно, что он ей очень понравился и она старается заинтересовать его. Но не таким же способом… Я ей ничего плохого не сделала.

– Новенький все время пялится на тебя, Эйв, – склонившись над моим ухом, шепчет Ноэль. – Поэтому Ингрид бесится. Вот и вся ваша девичья «дружба».

Я снова ловлю на себе взгляд зеленых глаз. Энтони слегка улыбается, и я отвечаю ему тем же. Но вот взгляд моей подруги красноречивее слов. Неужели она и правда злится на то, что я ему нравлюсь? Настолько, что чуть не проговорилась, почему я больше не могу выйти на сцену и предпочитаю работу за кулисами.

Пока все болтают, среди всего шума и гама я даже не замечаю, что Энтони подошел и склонился надо мной.

– Эйвери. – Я вздрагиваю от голоса прямо около моего лица.

– Эм… да?

– Какие у тебя планы на вечер? – спрашивает Энтони. Все, о чем я думаю, – как не начать заикаться от волнения. И совсем немного чувствую какую-то победу над Ингрид.

– Я должна немного позаниматься, а так – никаких. А что? – Я стараюсь говорить как можно более непринужденно.

– Ноэль сказал, что хочет заскочить в спортивный магазин за новой клюшкой, я могу проводить тебя, если ты не против, конечно.

– Нет-нет, давай.

– Отлично, я схожу оплачу счет и пойдем.

Как только Энтони уходит, Ноэль поворачивается ко мне и хитро улыбается.

– Не смотри на меня так! – говорю я и бью брата по плечу.

– Ауч, Эйв, я даже слова не сказал, – он смеется и отворачивается обратно к Бретту.

Я беру сумку и куртку со спинки стула и, не прощаясь, чтобы не привлекать внимания, направляюсь к входной двери. Ждать Энтони не пришлось, он почти сразу присоединился ко мне.

– Дойдем до школьной парковки, и я тебя отвезу. Ты не против? Я вожу лучше, чем твой брат.

– Слабый аргумент, кто угодно водит лучше, чем Ноэль, – отвечаю я и улыбаюсь.

– Да, ты права. – Энтони усмехнулся и посмотрел вниз, пиная камешек.

Мы идем в сторону школы и не разговариваем, но это не неловкое молчание, хотя не знаю, как Рою, а мне комфортно рядом с ним. Наверное, надо что-то спросить, но я даже не знаю, с чего начать.

– Так ты приехал…

– С семьей, из-за отца. – Новенький отвечает, не дослушивая до конца. Оно и понятно, вероятно, я сотая, кто спрашивает его об этом. – Я не хотел переезжать, но у меня не было выбора, пришлось оставить друзей, хоккейную команду и…

– Девушку? – резко перебиваю я его. Энтони смотрит мне в глаза и смеется.

– И родственников. У меня много кузенов, мы очень близки, я и согласился на переезд, потому что здесь Мейсон и с ним немного легче.

Мне становится его жаль. Мы всегда жили здесь и переезжали всего один раз – и то с одной улицы на другую. Но после жалости мной овладевает другое чувство… Я его перебила, чтобы узнать о девушке – да, выглядит так, будто совсем не заинтересована в этом парне.

Но Энтони словно не замечает моей неловкости и продолжает говорить про свой родной город и хоккейную команду, с которой он был очень близок. Когда мы подходим к машине, он открывает для меня пассажирскую дверь и ждет, пока я комфортно устроюсь на сиденье.

Я называю Энтони свой адрес, и он продолжает рассказывать о хоккее, пока мы едем. Хорошо, что он ведет диалог, я совсем растерялась. Я направляю его по улицам города: новенький пока не очень хорошо здесь ориентируется, но не думаю, что ему потребуется много времени, чтобы адаптироваться.

Когда мы подъезжаем к дому, он паркуется на дорожке, ведущей в гараж.

– Спасибо, что подвез, – тихо говорю я и поворачиваюсь к Энтони.

– Да не за что, спасибо за компанию, Эйв, – отвечает он и тянет руку к моим волосам. У меня перехватывает дыхание. – Может, сходим куда-нибудь? Вместе. Я бы хотел больше узнать о тебе.

– А, да, конечно… Давай на следующей неделе? – Я теряюсь еще больше, он и правда заинтересован во мне! – Ну… Я пошла. Пока.

– Пока, Авери, – отвечает Энтони и напоследок одаривает меня улыбкой.

Я влипла.