Цитаты из книги «Благие знамения»

– Зато после нашей победы жизнь станет лучше! – прохрипел ангел.

– Но уже не будет такой интересной. Слушай, ты ведь понимаешь, что я прав. С арфой в руках ты будешь так же счастлив, как я с вилами. – Ты же знаешь, мы не играем на арфах. – А мы не пользуемся вилами. Я выражался риторически.

Дурная слава хуже хорошей, но гораздо лучше бесслав

– О боже, – слегка побледнев, сказала женщина. – Мне никогда не нравились эти янки. Знаете, на самом деле они очень даже симпатичные люди. Возможно, но разве можно доверять людям, которые все время хватают мяч руками, играя в футбол.

– Ну, понимаешь, – с готовностью сказал ангел. – «И мир перестанет быть с небом в ладу в татата-татата-таком-то году». Вот и подбирали, какой год уложится в этот размер. К примеру, цифра шесть точно не влезет, так что все годы, в которых есть шестерки, должны быть довольно безопасными.

Большинство сверхъестественных способностей порождаются простым отсутствием точной привязки к конкретному времени, а Агнесса Псих забредала в своих мыслях в такие далекие времена, что казалась совершенно безумной даже по меркам Ланкашира семнадцатого века, когда безумные пророчицы были весьма популярны.

«Послушайте, мы можем с тем же успехом бросить все прямо сейчас, попросту закрыть Дит,[26] Пандемониум[27] и прочие лавочки и перебраться сюда; мы не в силах сделать ничего, что бы люди сами себе ни причинили, зато они творят много такого, до чего нам никогда не додуматься, причем нередко – с использованием электричества. Они обладают тем, чего нам так не хватает. У них есть воображение. Ну и электричество, разумеется».

Звонили только мадам Трейси, и некоторые разговоры вовсе не предназначались для мужских ушей. В свой первый рабочий день Ньют добросовестно подошел к телефону, внимательно выслушал вопрос, ответил: «Семейки, стопроцентный хлопок, от Маркса и Спенсера», после чего в телефонной трубке воцарилась гробовая тишина

В дополнение к разговорам каждую пару месяцев Кроули выбирал цветок, который рос слишком медленно или его листья начинали увядать и буреть, – в общем, тот, что выглядел чуть хуже других, – и показывал его остальным растениям. «Попрощайтесь с вашим приятелем, – говорил он им. – Эх, молодо-зелено…» Затем он покидал квартиру с провинившимся растением в руках и возвращался через час или около того с пустым цветочным горшком, который специально ставил где-нибудь на видном месте. Его растения были самыми роскошными, зелеными и красивыми во всем Лондоне. И самыми запуганными.

Он вспоминал престижный ресторанчик. Никогда еще он не видел так много богатых людей такими голодными.