– Последний? – удивлённо спросил второй всадник. – Все твои братья пали, а ты выжил? Как же такое произошло? Уж не бежал ли ты с поля боя как подлая крыса? – с презрением заметил всадник.

Такой оскорбительный вопрос нельзя было оставлять без ответа. Водук сделал два шага вперёд и в прыжке занёс руку в челюсть всадника, так что тот упал с кабана прямо в грязь. Завязалась драка. Впрочем, второй всадник её быстро прекратил, ударив Водука древком копья по затылку.

– Довольно, – закричал он. – Хватит возиться в грязи как малые дети. Ты, Водук, предстанешь перед Тог-Забаром и будешь держать ответ перед ним.

Всадник протянул руку, чтобы помочь подняться своему сослуживцу.

«Они что-то подозревают, – подумал про себя урум. – Плевать, кто станет слушать двух никчёмных всадников на кабанах, охраняющих лагерь».

Он поднялся и побрёл в сторону лагеря. Всадники шли сзади, пристально наблюдая за Водуком. Через несколько минут все трое вошли в военный лагерь урумов. Поселение было окружено деревянным частоколом в форме прямоугольника. По всему периметру возвышались сторожевые башни. Не сведущий в технологии постройки урумов сразу бы сказал, что эти башни, да и весь их частокол, вот-вот упадут от малейшего дуновения ветра.

Однако это было не так. Урумы возводили свои сооружения неаккуратно: где-то не хватало материала или он просто отваливался, частокол проседал в некоторых местах и часто был наклонен не в ту сторону. Башни по своей форме напоминали зигзаги и никак не ассоциировались с надёжной конструкцией. Каким образом всё держалось, недоумевал бы любой архитектор линдеров, но ещё большее удивление вызывал тот факт, что снаряды, выпущенные из осадных машин, и с десятого раза не могли разрушить эти сооружения.

Всё дело было в специальной обработке древесины. Как до этого додумались зеленокожие, осталось секретом для линдеров и по сей день. Однако если древесину вымочить в специальном растворе болотной жижи и мёда сетротиских пчёл-убийц, а потом продержать в сухом состоянии десять-двенадцать дней, то дерево превращалось в некое подобие пластилина. Ему можно было придавать любую форму, скреплять без единой верёвки или гвоздя и возводить из него сооружения, нарушающие все законы физики. Самое удивительное было в том, что весь материал становился невообразимо лёгким, как пушинка. Урумы собирали постройки на любой площадке, а потом просто-напросто брали их в руки и втыкали в землю на несколько метров вниз.

Затем происходило самое сложное. Чтобы дерево вновь стало крепким и потеряло свою эластичность, каждый его сантиметр нужно было протереть обычной водой и дать настояться ночь. После этой процедуры дерево становилось твёрже аталатита.

Никто, кроме урумов, не владел такой технологией. Ни линдеры, ни кромеры и предположить не могли о такой связи ингредиентов. Зеленокожие относились к тайне с глубочайшей серьёзностью. Весь процесс приготовления знал лишь один урум на весь лагерь и строго руководил процессом обработки и сборки материалов. Чтобы противники под пытками не смогли выведать у них эту технологию, таким урумам вырывали левый клык и вживляли ядовитую капсулу, постоянно вырабатывающую яд. Отрава не причиняла никаких страданий зеленокожему, если он регулярно ел мясо. Оно нейтрализовало эффект яда, и носитель мог жить обычной жизнью. Но никто не кормил пленников мясом. Без нейтрализатора яд проникал во все органы урума, и начиналось гниение. Зеленокожий погибал за пару дней, так и не успев выдать секрет.

Других деревянных построек в лагере не было. Всё было усеяно шатрами из кожи млорхов – зверей, разводимых урумами в неволе. Млорх – смесь быка и свиньи. С помощью могучих ног и спины животные могли вспахивать поля и переносить тяжёлые грузы. Однако физические нагрузки не делали мясо млохров жёстким из-за большого количества накапливаемого ими жира.

Млорхи обладали свиной головой, вместо клыков у них были бычьи рога, а сзади крючковатый хвост. С виду безобидные создания могли с лёгкостью постоять за себя, насадив обидчика на рога или же растоптав. Животные обычно достигали веса в три-четыре тонны. Из их шкуры и меха делали одежду, доспехи и полотно для шатров. Жир использовался для факелов, производства мыла и еды. Рога, копыта и крючковатый хвост любили использовать шаманы для проведения своих безумных ритуалов. Черепа млорхов были настолько крепки, что некоторые воины урумов и огдалов цепляли их на древко, пуская в дело как оружие.

Млорхов использовали для перевозки особо тяжёлых грузов. Обладая потрясающей выносливостью, эти животные могли преодолевать расстояния в несколько сотен миль без отдыха, еды и воды. Млорхи очень ценились всеми жителями Эльниума, а урумы считались лучшими разводчиками этих зверей. В своих торговых отношениях с кромерами зеленокожие нередко расплачивались целыми стадами млорхов.

Несмотря на то, что урумы считались дикарями в социальном плане, в их лагере был абсолютный порядок. Ни грязи, ни разбросанных вещей по углам, даже выгребная яма была убрана и не воняла. Высокая военная дисциплина и порядок были на первом месте. Устроившего беспорядок урума могли высечь или даже убить в назидание всем остальным. Конечно, варварское решение вопроса, но безумно эффективное. В каждом шатре были только необходимые для похода принадлежности: стойка для оружия, спальное место, бочонок с водой, табуретка, точильный камень, деревянная посуда и костровая яма для обогрева.

Лагерь был довольно большой, в нём могло разместиться порядка тысячи воинов. Сейчас он пустовал. По всей видимости, большинство урумов ушло на задание, выданное шаманом, и ещё не вернулось.

Водук и два сопровождающих шли к главному шатру, стоявшему в центре. Он ничем не отличался от остальных, за исключением двух бросавшихся в глаза деталей: небольшой деревянный частокол по периметру всего шатра, высотой не выше полуметра, и четыре стражника, охранявшие вход. Недалеко от палатки сидел огдал, огромный даже по их меркам. Его звали Цыбул, и отличался он главным образом не размерами, а невероятной силой.

Цыбул был главным исполнителем шамана Тог-Забара в делах усмирения зарвавшихся зеленокожих и умерщвления врагов колдуна самыми жуткими способами. В тело огдала вживили несколько аталатитовых пластин, из-за которых поразить великана – задача почти невыполнимая. Цыбул не был умён, уровень его развития можно было сравнить с интеллектом обрубка дерева. В те моменты, когда от шамана не поступало никаких заданий, он посвящал время своей любимой игре с валунами. Он повсюду таскал свои камни, и его главной забавой была игра «Эй, лови!». C этими словами он швырял семитонный валун с нарисованным на нём лицом в зазевавшегося урума. Если зеленокожий не замечал, что в него летит огромный кусок скалы, то его просто размазывало по земле, что доставляло Цыбулу неимоверное удовольствие.

Однако такое происходило крайне редко. Урумы, наблюдавшие огдала с валуном в руках, обычно вели себя настороженно и обходили стороной безумца, либо успевали вовремя отпрыгнуть. Под валун обычно попадали новички, что со временем начало веселить и зеленокожих ветеранов.

Однажды Цыбул придавил сразу семнадцать желборов вместе с двумя шаманами. Это очень разозлило Тог-Забара, и он приказал приковывать цепями огдала. Расстроившийся Цыбул впал в апатию, отказывался всех слушать и, в конце концов, учинил погром. Шаману пришлось пойти на компромисс и вновь разрешить огдалу его безумную игру, но с некими оговорками. Внял ли им Цыбул, остаётся только гадать, но с того случая больше ни один шаман желборов не был придавлен, хотя все урумы были уверены, что это просто совпадение.

Водук приблизился к входу в шатёр Тог-Забара. Стражник, охраняющий проход, грубо остановил его, толкнув рукой в правое плечо.

– Куда ты собираешься с этим луком? – грозно спросил урум.

– А ты считаешь, я собираюсь стрелять из него внутри шатра? – с издёвкой произнёс Водук, уже снимая его со спины. – Лови эту палку с натянутой ниткой, кроме как стрелять по птицеролам, она ни на что не годится, – бросая в стражника лук, сказал урум.

Охранник оскалился на Водука за такую наглость, но пропустил его внутрь.

Внутри палатка шамана отличалась от всех остальных. Посредине горел большой костёр, дым от которого уходил в специально сделанную вверху вытяжку, иначе бы в палатке невозможно было находиться. Чуть поодаль стоял своеобразный трон шамана, на котором он и восседал. По обе стороны от огня располагались полукруглые скамейки, а пространство между ними и огнём было хорошенько утоптано. Судя по всему, шаман часто проводил магические ритуалы, расхаживая вокруг костра.

Войдя в шатёр, Водук увидел, как Тог-Забар отчитывал трёх своих помощников. Из обрывков последней фразы урум понял, что они ошиблись с ингредиентами для какого-то очень важного зелья. Увидев Водука, шаман приказал убираться своим подчинённым и подозвал урума к себе.

Тог-Забар был похож на обычного желбора. Огромная, не пропорциональная телу, абсолютно лысая голова, нос картошкой, широко посаженные маленькие глаза и гнилые зубы. Его кожа имела фиолетово-жёлтый цвет, брюхо свисало чуть ли не до колен, а ноги были настолько тонкими, что непонятно, как им удаётся носить такую тушу. Несмотря на это, омерзительное существо могло довольно быстро передвигаться и даже бегать. На его шее красовался амулет, собранный из черепов летучих мышей, а в руке он держал свою магическую палку.

Водук не разбирался во всех этих магических штуках, ему было достаточно знать, что отбери у этой мелочи его игрушку, и всё его могущество исчезнет.

– Ты принёс? – с нетерпением спросил шаман. – Если нет, ничто не спасёт твою шкуру!

– Да, вот то, зачем ты меня посылал, о великий Тог-Забар, – с этими словами Водук вынул потрёпанный мешочек из-за пазухи и протянул его желбору.

Шаман разорвал мешок и вынул из него зелёный кристалл.

– Да! Да! Теперь я стану повелителем всех северных племён! – Тог-Забар начал истерично хохотать.

Какое-то время урум наблюдал за истерикой, и ему уже начало это надоедать, как вдруг шаман резко успокоился, отложил кристалл и ехидно заявил:

– Нужно больше силы! Этот кристалл лишь один из многих, которые нам предстоит добыть.

– Нам? – с удивлением и злобой спросил Водук. – Из-за твоей жажды силы полегло с полсотни отличных воинов, и только мне удалось выжить, потому…

– Захлопни свою поганую пасть! – прокричал Тог-Забар. – Ты можешь обмануть своих тупых соплеменников, но не меня. Я вижу всё! Я вижу, как ты бежишь в страхе с поля боя от дедронов, вижу, как ты убиваешь своего соплеменника из-за страха быть обнаруженным. Ты не сможешь обмануть меня! Ты такое же ничтожество, как и все урумы, – шаман харкнул в ноги Водука, который пятился назад и думал, как бы ему спасти свою жизнь. – Но ты предан, – продолжил шаман. – И всё ещё силен! Ты принёс то, чего я жаждал, несмотря ни на что! Ты убил семью ни в чём не повинных линдеров просто из-за того, что хотел набить желудок. Ты истинный злобный, тупоголовый и беспощадный урум! Именно такой мне и нужен, – уже более спокойно произнёс Тог-Забар. – Отныне ты – Бонча племени Чубоктан и мой глас на поле битвы! Ты принесёшь мне остальные кристаллы, с твоей помощью я завоюю все племена в северной части этих земель и уничтожу линдерское отродье, а ты будешь моей правой рукой. Идёт? – с ухмылкой спросил шаман.

Водук не ожидал такого, но ему это нравилось. Удостоиться чести стать избранным и быть правой рукой одного из могущественных шаманов в северо-восточных землях Эльниума! О чём ещё можно мечтать обычному урумскому бойцу, ещё только недавно исполняющему чужие приказы.

– Идёт! – без колебаний ответил Водук.

– Отлично, – откинувшись на троне, произнёс Тог-Забар. – Иди и собери новый отряд. Твоя следующая цель – небольшой городок на крайнем севере под названием Вунтод. В их сокровищнице хранится следующий кристалл.

– Да, повелитель, – произнёс урум. – Я немедленно снаряжу отряд!

– Стоит ли напоминать, что никто не должен остаться в живых? – спросил шаман.

– Ни женщин, ни детей, ни новых рабов? – удивлённо спросил Водук.

– Никто не должен догадываться, зачем вы пришли туда! – прокричал шаман. – Вы должны убить всех!

– А как же та деревня, в которой хранился зелёный кристалл? Многие её жители выжили из-за внезапно появившегося отряда охотников-линдеров, – поинтересовался Водук.

– О той деревне я уже позаботился лично, – ухмыляясь, произнёс шаман…