Цитаты из книги «Культурная индустрия. Просвещение как способ обмана масс»

Всё – лишь стиль, и вместе с тем культурная индустрия не скрывает, что тайна стильности заключается в покорности социальной иерархии. То, что угрожало достижениям человеческого духа еще с тех пор, когда их собрали вместе и уравняли, подведя под общее понятие «культуры», нашло свое завершение в сегодняшнем эстетическом варварстве.

Притворяясь, будто способно предупредить воплощение образа посредством различных эстетических отклонений, оно лишь утверждает господство реально существующей формы. В этом смысле искусство неизменно претендует на то, чтобы представлять собой идеологию.

Великими мастерами в искусстве являлись вовсе не те, кому удавалось воплотить стиль наиболее безукоризненно и совершенно, но те, кто в своих работах прибегал к стилю как к инструменту, позволявшему противостоять хаосу страдания, к своего рода отрицательной истине.

Поэтому стиль, диктуемый культурной индустрией и не встречающий более никакого сопротивления со стороны формируемой им материи, является одновременно и отрицанием стиля как такового.

Мерилом же мастерства выступает редкое умение досконально соответствовать критериям стереотипной естественности во всех отраслях индустрии. Словно по законам логического эмпиризма, то, что говорится, и то, как это говорится, должно легко проверяться сравнением с обыденным языком

Культурная индустрия, как и ее противоположность – художественный авангард, посредством запретов утверждает свой собственный язык, формирует его словарный запас и синтаксис. П

Мощь индустриального производства затачивает под себя человека раз и навсегда. Можно смело рассчитывать на то, что продукты, производимые индустрией культуры, будут с успехом потребляться даже в развлекательных целях.

Следовательно, между реальной жизнью и звуковым фильмом не должно быть более никаких различий.

Поскольку в ней не существует ничего, кроме деталей, нет больше того, чему они могли бы служить противовесом, – таким образом, детали оказываются подчинены общей формуле, заменившей собой оригинальное произведение.

Стоило деталям обрести независимое существование, как они – начиная с эпохи романтизма и заканчивая экспрессионизмом – взбунтовались и восстали против общего строя, воплощая собой и неукротимый потенциал выразительности, и способ изъявления протеста.