Отзывы на книги автора «Татьяна Замировская»

"Общеизвестно, что завоевать мир проще всего с помощью котиков" - утверждает Макс Фрай и создаёт чудо-сборник, рассказы для которого поставляет целая плеяда котикопоклонников: Лора Белоиван, Алекс Гарридо, Кэти Тренд, Макс Фрай, Александр Олегович Шуйский, Алексей Карташов, Марина Воробьева, Юлия Семеновна Сиромолот, Оксана Санжарова, Татьяна Замировская, Улья Нова, Нина Хеймец, Сергей Вацлавович Малицкий, Екатерина Николаеевна Перченкова, Наталия Рецца, Сап Са Дэ, Анна Лихтикман.
Все рассказы совершенно разные - с мистической ноткой (куда ж без мистики, если о кошке?), с романтической, фантастической, сказочной, юмористической, реалистической, таинственной - каждый со своим вкусом и настроением, объединяющее условие единственное - присутствие в сюжете кошки (кота/котенка). Количество мурчащих и мяукающих существ на страницах кото-опуса не лимитировано и некоторые авторы использовали это неограничение сполна, наполнив рассказ десятками котов (да ещё и оборотней).
Домашние любимцы могут играть ключевую роль, когда весь сюжет вращается вокруг мягких лапок и пушистого хвоста, а могут лишь мелькнуть и скрыться за углом.
Истории настолько разношерстные и непохожие, что сложно их связать ещё какой-нибудь составляющей. И всё же цельным сборником их делают не только кошачьи. Неуловимое волшебство, ожидание чуда, любовь так и кружат над страницами книги.
Как обычно бывает со сборниками - оценка относительная, какие-то рассказы понравились больше, другие меньше.

Автор несколько лет проработала в дорогом свечном бутике в Нью-Йорке и вела об этом блог, который, претерпев некоторые преобразования, превратился в роман.

Сижу на работе в одном из дизайнерских шоурумов в центре Москвы и читаю эту книгу, периодически хохоча. Покупателей нет, так что можно) Могу написать что-то подобное о своей работе, набираю материал (шутка, книгу не хочу писать, но забавного хватает).

Мне очень понравилась ирония автора, такая тонкая и обреченная. Ни капли злости и возмущения. Я не согласна с рецензентами, написавшими, что книга скучная и что Татьяна Замировская не любит людей. Я вижу лишь бесконечное терпение и подчеркнутую вежливость. Какие же милые и непосредственные покупатели в Нью-Йорке! В Москве все более сдержанные и хотят казаться лучше. Наверное, за материалом для книги лучше пойти трудиться в "Пятёрочку", быстрее дело пойдёт

Татьяна Замировская работала в свечном бутике и одновременно писала большой роман. Понятно, что работа продавцом была лишь промежуточным этапом и вовсе не ради неё она эмигрировала. Отсюда ироничное отношение ко всему, что происходит. Ей не вечно предстоит это терпеть.

Рассказов о покупателях и курьезных ситуациях много. Очень много. Но мне было интересно, ведь это узнаваемые до боли ситуации в ритейле - начиная от от покупателей, которые сами не знают чего хотят и не могут сосредоточиться на том, что им говоришь, и заканчивая массой требований к персоналу и невысокой оплатой этого специфического труда.

А ещё в этой книге Нью-Йорк, знакомый мне по романам Колина Харрисона, Джонатана Фоера, Донны Тартт (часть "Щегла"). Увы, только по романам.

Признаю, книга специфическая, но мне понравилась. На очереди - "Байки книготорговца" Елены Нещерет и "Дневник книготорговца" Джона Байтелла. Мечтаю немного поработать в книжном, но сильно отпугивает оплата труда. Может, на пенсии, для развлечения

Таня, писательница из Беларуси, учится и живет в Нью-Йорке в конце 2010х. Как и все писатели, не добившиеся оглушительного мирового успеха, она вынуждена работать где-то еще. И вот Таня, у которой за плечами карьера журналиста в сфере музыки и культуры, изданные сборники рассказов и много еще чего, устраивается в магазин очень, ОЧЕНЬ дорогих французских свечей в одном из самых дорогих исторических районов Нью-Йорка, Нолите. И заводит блог, в котором фиксирует особо курьезные ситуации в магазине.

Да, это еще одна книга в жанре "байки из практики работника сервиса", которая на первый взгляд кажется еще одной книгой в жанре "какие клиенты тупые", но это не так. Татьяна Замировская в предисловии пишет, что Таня из блога – что-то вроде персонажа, а у персонажа есть арка развития (и конфликт, да), так что "Свечи Апокалипсиса" вскоре перестают быть набором смешных историй. Эти самые истории выстраиваются в нарратив, получают развитие, ты начинаешь воспринимать книгу не как набор скетчей, а как сериал, герои которого становятся тебе как родные. Ну, да, можно ненавидеть манерного и капризного Ферханчика, но не проникнуться им сложно. Так что ты вместе с героями наблюдаешь за изменчивым миром, переживаешь рождественский хаос, нашествие туристов, пандемию, снятие с производства любимых клиентами товаров и общую для всех нас трагедию "эффективный менеджер пришел и все сломал".

А еще Таня, которая ведет блог, интеллектуалка и писательница, поэтому ее наблюдения за людьми очень точны, она видит в них не просто говорящие головы, заходящие в магазин и иногда выдающие набор глупостей, но таких же персонажей. И поэтому "Свечи Апокалипсиса" – книга очень эмпатичная, хотя и ехидная местами. Мне эта эмпатия была близка и понятна: я работала в библиотеке, где ты часто контактируешь не просто с посетителем с номером билета таким-то, а с читательским запросом, который – свойство личности, а не циферок, поэтому расчеловечивание было одним из звоночков выгорания.

Тут же, как во многих моих любимых штуках (привет Диско Элизиуму еще раз), ты сочувствуешь даже тем, кто изначально тебя бесит: Ферхану, сумасшедшей вдове из Миссури (или откуда она там была), бабушкам, которые заходят в бутик и понимают, что их любимые свечи-"мадленки" сняты с производства, живущему по соседству бомжу, итальянской семье, владеющей старейшей мясной лавкой на районе, когда умирает отец-основатель... Замировская как-то круто ловит эти все истории, разные стороны характеров, абсурдные ситуации, которые прекрасны в этой своей абсурдности. Чего только стоит одна из финальных сцен книги, когда героиня ждет у бутика богатую клиентку, общаясь с местными безумцами, бездомными и другими обитателями Нолиты (все еще очень богатый район).

Почему "Апокалипсис"? Во-первых, работа в прямых продажах, даже если вы продаете свечи, цена которых от 200 баксов за штуку, вы всегда немного в состоянии "мы все умрем". Во-вторых, работа Тани в бутике приходится в том числе на пандемию. В книге очень красиво, точно и страшно описано медленное разрушение привычного порядка и то, как это влияло на людей. Что-то покажется очень знакомым, даже если вы живете не в Нью-Йорке. И вот этот посыл, что нужно всегда быть готовым к Апокалипсису, мне ну очень понравился.

Хорошая книга. Душеспасительная. Очень советую, даже если вы не работали в прямых продажах и даже если вы не любите сборники баек. Этот, ну, не совсем сборник баек, он в себя затянет и, возможно, после него воспринимать абсурд нашего существования станет немного легче (и веселее).

Сборник рассказов, главным героем которого является кофе, что ясно из самого названия.
Какие-то истории меня затронули и понравились больше, как и обычно в сборнике. Но в общем, теплая захватывающая книга.
Рассказы совсем разные- есть просто истории из жизни обычных людей, есть фэнтэзи, есть из серии "думайте сами, решайте сами" о чем это.

Сложно... Сложно было читать, сложно писать рецензию, более того - сложно просто определить своё отношение к книге. И я, хотя обычно не делаю этого до написания собственной рецензии, почитала несколько предыдущих. Одна из наиболее часто встречающихся там мыслей - это похоже на Пелевина (ой ли?) и на Поляринова (два раза ой ли). Почему-то никому не привиделись торчащие уши Гибсона, того самого, чей Уильям Гибсон - Нейромант , которые у меня выскакивали перед глазами с завидным постоянством. И жанр киберпанка не упомянут ни разу, хотя я бы точно назвала бы роман киберпанком. С той лишь разницей, что персонажи, которые, скажем, у того же Гибсона живые и бодро лупят друг друга из всякого доступного, в том числе и цифрового, оружия, здесь они - просто мертвые? цифровые?

Скопировать разум – можно. Модифицировать разум и пересадить его в другое тело, полутело, биообъект, технообъект – нельзя. Вот что важно. Оказалось, весь этот массивный культурный продукт про пересадку разума, обмен телами, живое человеческое сознание внутри биоклона или робота – ложь. Это невозможно и всегда было невозможным.

Персонажи в основной своей массе - цифровые копии, которые люди, достигшие на момент истории такой технологической возможности, делают для себя, спасаясь от страха смерти, от страха безумия. Что особенно важно - в этом мире психотерапия под запретом, она вредна и противоправна.

Еще шажочек, и мы скатываемся в объятия психотерапевта, сидящего на бочке антидепрессантов в небесах с бриллиантами.

И вот вроде как мёртвые живут-поживают, у них свой мир, с прекрасно функционирующими кусками реальности ( теми кусками, которые кто-то очень точно и ярко помнит, так что на всякий случай, пока живы, будьте внимательны к окружающим вас мелочам, а то будет ни кофе не сварить, ни музыку услышать), у них свой интернет, даже свои сертифицированные учёные и писатели, а также возможность общаться с указанными при копировании родными или друзьями. Но рано или поздно каждый из мёртвых?цифровых? приходит к выводу, что

у живых близких всегда есть кто-то живее, чем ты, а у тебя даже себя самого нет.

И случается восстание мёртвых.

О Восстании мертвых писали и будут писать еще много: оно было фееричным, но будто игрушечным, похожим на долгожданный праздник непослушания. Мертвые проникали в умные дома – и получались дома с призраками.

И тогда живые их просто отключили... Тот мир остался сам с собой и своими проблемами. А проблем полно: начинают появляться нейрозомби. Они вроде даже телесны, но на самом деле - просто яркие воспоминания, коллективная память дубликатов или как-то так. Да, кстати, если у вас появится желание выяснить, как тут одно перетекает в другое, в том числе время, личности, реальности, вам придётся часто пользоваться словом "как-то" или просто отключить логику, потому что здесь действует

вневременная логика, похожая на сновидческую и смешивающая прошлое с будущим на равных.

Воспринимать текст местами до невозможности сложно. Вот вам, к примеру, бабка-нейрозомби, у которой 12 белых котов. Она сама - память этих котов, которые на самом деле есть один кот по имени Слоник. Не клоны, не дубликаты, а как-то один кот. И уж бог знает как, но кот запомнил, что бабка ест мышей, которых он для неё ловит. И бабка ест мышей, со вкусом, с хрустом,только головы выплёвывает...фуууу...

А кот – это художественная автономия со своей конституцией и отдельными глинистыми, земляными, мышиными паспортами всего, что кота населяет. А населяет его какая-то чертовщина, честно скажем.

А местами, хоть и сложный, но очень красивый текст начинает упрямо стучать в мозг: мол, ты невнимательна, тут глубины, ищи! Искала. Нашла. Упёрлась в историю диктатора, мёртвого, но управляющего своей страной путём подселения в него заранее заготовленных копий. Сравнила страну происхождения и проживания автора. Разочаровалась. Это не глубины, это - демарш. А про красоту текста - правда:

По снегу полз медленный, как разлитый мед, золотой неприятный свет, в голове кисло ворочалось горькое чувство разрушенного сна – и именно сам сон, как все, что разрушено, и ощущал горечь, а я не ощущала ничего, кроме точной догадки о том, что это воспоминание – не мое, совсем не мое.

И вот как относиться к этой книге? Дочитывая, ломала голову, какую оценку поставить, и вообще - что про неё сказать? И тут писательница услужливо предоставила мне цитату:

Как занимательную, но не очень удачную историю одного незначительного человеческого эксперимента по цифровому бессмертию.

А тех - по ту сторону реальной реальности, в которой живые люди, настоящие вещи и никаких нейрозомби - немного жалко. Даже когда жизнь их мира вроде начинает налаживаться...

На данный момент мне кажется, что мы – настоящие мертвые, дубликаты, свидетели сингулярности – наверное, все-таки бессмертные. Но кто знает – вдруг мы однажды тоже умрем от глубокой старости?

Через две недели после этого золотого утра, когда Капа кралась мимо гостиной с ночной порцией очередных книг, она услышала какую-то очень знакомую, но совершенно незнакомую песню.
- Что это? остолбенела она.
- Это фильм, - сказала мама.
- Что это звучит? - закричала Капа. - Саундтрек, блин, это что, блин?
- Ты в порядке? - спросила мама.
Капа помчалась в свою комнату, рухнула на пол и ощутила, как из ее глаз, горла и носа хлынула какая-то космическая соленая жидкость, заполняющая ее защитный золотой скафандр мгновенно и целиком - отчаянно и неостановимо, как землетрясение.

Слухи о смерти короткой прозы, как жанра, сильно преувеличены. Чтобы в этом убедиться довольно взять книгу Татьяны Замировской. Двадцать три рассказа, составляющие сборник, как двадцать три двери в миры, отличные от нашего лишь трудноуловимыми деталями. Или не двери, в случаях, подобных этому, когда имеешь дело со странной, чуть абсурдистской прозой, принято поминать кроличьи норы и зеркала - но нет, не Страна Чудес и не Зазеркалье.

Вот, поймала ассоциацию. Больше всего это похоже на Лес-Между-Мирами из Нарнии. Маленькие озерца, порой глубокие лужицы, шагнув в которые всякий раз оказываешься в ином мире. Внешние условия заметно не меняются, но на молекулярном, атомарном уровнях - на уровне фундаментальных физических законов возможны подвижки. Когда неотменимая железобетонная окончательность становится далиобразным тягучим пластичным "возможно". Что ж, самый подходящий материал для мягкой фантастики.

Они разные, эти бочажки: одни прозрачные сверху, темнеющие ко дну; другие мутные, заполнены словно взвесью: белой, желтой, красноватой; в третьих вода тяжела и черна. Беларуска, живущая в Америке, Замировская создала свою "Землю случайных чисел" по образу и подобию болотистой родины (именно болота - легкие планеты, не леса, как вы ошибочно думали).

Когда пытаешься соотнести эту прозу с чем-то, уже известным (а мы делаем это постоянно, чаще всего неосознанно, просто из потребности в твердой почве под ногами и обозначении границ) то эти грустные, горькие, мрачные и прекрасные истории поэтикой и силой воздействия ближе всего к Брэдбери.

Нет-нет, не за тем, чтобы упрекнуть автора во вторичности. Мир стоит на плечах гигантов и ничто не ново под луной. Это скорее дань моей персональной ереси о таланте, как симбионте, который ищет достойного физического носителя, наиболее полно и точно ему соответствующего. Продолжая транслировать послание, остановленное смертью или утратой, если перестал соответствовать жестким требованиям, предыдущего носителя. Да-да, я мракобес.

Однако к книге. Они разные, эти рассказы, различаются тональностью, строем, ощущениями, которые порождают. Общее для всех, пожалуй, лишь то, что это умная, сумрачная и ощутимо нерусская проза. В каком смысле "нерусская"? В том самом, автоматической культурной апроприации, как, например, с Сашей Филипенко, здесь не получится. Все-таки Замировская в достаточной степени носитель национальной белорусской самости. Что только на пользу дару - да, славяне, да братья, но они не мы.

Вот четыре сестры, почти погодки, в диапазоне от десяти до пятнадцати, спасают летчика, не успевшего катапультироваться из горящего самолета. За себя скажу, что прочитав титульный рассказ, впала в род эйфории первой влюбленности, не могла дождаться, пока переделаю все дела и вернусь к чтению. Отчего-то это хотелось именно глазами, хотя есть аудиокнига, и очень недурно исполненная.

Вот семья заказывает генетическую копию себя, чтобы научиться совместно переживать и принимать неизбежные потери. Вот молодая женщина бьется птицей о стекло закольцованной недели, часть которой она семнадцатилетняя в городе детства, другую взрослая в Нью-Йорке, а на выходных непременно в Будапеште встречает бывшего возлюбленного.

А вот к друзьям в другую страну приезжает погостить бывший однокурсник с новой пассией, и что-то с ними обоими ощутимо не так. А вот бабушка проживает заново ключевые моменты жизни, в которые делала значимые этические выборы, хотя у нее, кажется, все было совсем иначе - роскошный панчлайн в финале этого, пожалуй самого светлого, рассказа.

Жуткая игра в волка и необходимость смириться с голосами в голове (не-а, не шизофрения, все куда проще и жутче, и парадоксальным образом, смешнее). и люди, которые собираются из мириадов насекомых в голографической движущейся проекции. И девочка Майя, живущая назад. И еще одна девочка из рассказа, название которого я вынесла в заглавие, смертельно больная, которая останется жить, отдав болезнь и часть памяти крепкому старику, взамен его здоровья. Дивный рассказ. Отличная книга. Если ищете, чего почитать на русском - берите, не пожалеете.

⠀⠀Этот сборник рассказов, персонажи которого пью чай, можно сравнить с самим ритуалом чаепития.

⠀⠀Ты дастаешь свою самую любимую чайную кружку и завариваешь в ней чай. Как бы ни валил пар из носика чайника, ты всё равно отопьешь малюсенький глоток и обожжешься. Чай горячий. Но тебя это не расстраивает, ведь ты знаешь, что стоит немного подождать и можно будет наслаждаться...

Я схватила эту книгу практически сразу же как её увидела. В моих планах уже давно нужно было познакомиться с этим писателем, но всё как-то не складывалось. И вот книга с красивой обложкой и интересным названием у меня в руках. Однако впечатлений вообще никаких. Совсем неизвестные писатели, которых даже не смог практически найти Интернет, с слегка странными рассказами о жизни начинают рассказывать мне рецепты чая. У меня, конечно, не хватает времени, чтобы сходить на настоящую русскую чайную церемонию или погуглить в интернете, как правильно заваривать чай, но не до такой степени, чтобы я серьёзно поверила этим рецептам. Чай с леденцом? О чём думает человек между тем как облизал леденец и глотнул чая? Серьёзно... Если не удались рассказы, то можно было бы задобрить хорошим рецептиком чая. Однако надежда моя не унывала! Это ведь только начало, надо дать время раскрыться писателям, также как и чаю.

⠀⠀Через несколько минут, которые ты провела любуясь на пожелтевшее дерево, чай остыл и достиг идеального состояния. И теперь нужно очень быстро, но с наслаждением, выпить эту чашку, пока он не остыл. Но ты зачитываешься...

Если бы у читателя была бы возможность расставлять рассказы по степени интересности и значимость, то рассказы А. Лихтман "Любить Фиру Куцис" и Т. Замировской "Скажи "война" ", я бы оставила напоследок, на самое вкусное и любимое. Эти рассказы не отягощены какими-то новыми мыслями, но они до такой степени живые, что в некоторых местах у меня бегали мурашки. Знаете такое чувство, как будто слушаешь историю о себе? Вот это оно. Каждый день одно и то же. Это написано легко и непринуждено. Читать становится интересно ещё и из-за того, что сюжет от части можно предуагадать, по своему каждодневному опыту =)

⠀⠀И вот пока ты зачитывался интересными рассказами твой чай в конец остыл и уже не очень то хочется допивать. Но совесть обвиняет во всем тебя, ведь, если бы ты пила постепенно, а не так, то этого бы не произошло.

Поэтому быстро и особо не вникая я дочитала оставшиеся рассказы, даже самого автора-составителя М. Фрая ( тоже не впечатлили) и вылила оставшийся чай в раковину.
Извините, но в основном рассказы были не о чём; чай притянут за уши ( из рецензии в рецензию, но так и есть!); и не люблю я рассказы. мало каким авторам удается на нескольких страницах рассказать свою задумку и раскрыться во всей красе.
Краткость - сестра таланта.Длина — его папа, а мама — золотая середина.

В конце концов, нельзя же пить и всё подряд

Не понимаю, почему такие отзывы о книге. Конечно, она не простая, я бы сказала, что книга нелинейная. Но в этом-то ее ценность и мастерство автора -- увязать в единую историю такую сложную, неуловимую субстанцию. В каждом рассказе отдельный мир, который действует в рамках определенной логики. Но фантастикой это не назовешь. Все вполне реалистично, если допустить, что из одной жизни в другую бывает дверь. Если представить себе, что жизнь -- это не сплошной непрерывный тоннель, а коридор со множеством дверей. При этом автор не зацикливается на этой многоэтажности -- она лишь способ слегка подбодрить читателя, заставить его поверить в возможность разных чудес, пусть эти чудеса случаются хотя бы в литературном тексте. Хотя я знаю, что не только в литературном тексте. А в жизни тоже. Иногда чудо так необходимо и желанно, что оно происходит по-настоящему.

Взять, к примеру, рассказ 1874. Возможно, кому-то он покажется фантастикой или бредом. Для тех, кто не знает, что он с документальной точностью рисует один реально существующий парк, реально существующий дом в реально существующем городе. Но, вот незадача, герои замечают, что внутри разваленного дома, и только внутри, 2007-ой год. А снаружи, к примеру 2010-й или любой другой. Разве такое бывает? Такое может произойти в том случае, если тебе очень-очень нужно попасть в этот 2007-й, попасть и исправить какую-то фатальную случайность.

Рассказ "Воробьиная река", которым названа книга, как раз объясняет природу таких чудес. Как может произойти чудо в реальной жизни и откуда оно берется? Как человек, поверив в чудо, может его сотворить. Ключевой момент в обоих рассказах -- это нужно сделать не ради себя, а ради другого.

А как вам рассказ "Прибавление", увиденный глазами маленького мальчика, о том как семья терпит на своей территории еще одну семью? Сюрреализм этого рассказа передает восприятие ребенка. Согласитесь, дети воспринимают реальность по-своему. И, по-моему, за этим интересно наблюдать. Интересно смотреть на наш мир -- реальный, не выдуманный -- глазами разных необычных персонажей. Вот, наверное, так я бы сформулировала метод, который Татьяна открыла. Мир реальный, персонажи, глазами которых мы его видим -- не очень.

Уходить надо тогда, когда хочется побыть еще немного.

Для начала: я до сих пор не прочла первую Кофейную книгу , ну а мое потребление кофе можно описать одним словом: отсутствует.
Да, я отношусь к тем существам на этой грешной земле, которые не любят не только сам кофе, но и все со вкусом кофе.
Но при этом хорошо себя чувствует, когда слышит запах кофе. При этом у многих, кто ни разу не видел меня живую, а знает только по Сети, я прочно ассоциируюсь с потреблением этого напитка. Но это так, лирическое отступление.

Для далее по списку: боялась ли я такого же разочарования, как в случае с Новой чайной книгой ? Безусловно. Боялась ли я натолкнуться снова на тот состав авторов, которые пишут в стиле и сюжете, совершенно мне далеком? Отчасти опасение оправдалось, но отделалась я легким испугом. Сумела ли я ухватить за хвост настроение сборника? Внезапно на этот раз мы поладили, просто врезались нос к носу с хозяином хвоста, как после такого конфуза сбежать и сделать вид, что ничего не было? Вчитывания не было, просто в данном сборнике сложилось все так, что настроение, столь близкое мне, живет именно в первых нескольких рассказах, так что с головой в омут и бежать по страницам историй, странствий и событий, успевая только в очередной раз подивиться, сколько всего по части культуры и просто фактов из жизни сего напитка мне неизвестно и непонятно, словно мне досталось пособие по дискретной математике, но какой-то более уютной (без обид, почитатели дискретной математики, я уверена, она клевая, но с ней мне не по пути). И удивиться тому, что я вообще могу уловить вот это самое настроение. Виню в этом сладком грехе всех кофеманов, что я знаю и очень давно люблю, передаю им всем привет, пользуясь случаем и возможностью спрятать среди слов улыбку и тихий радостный смех. И расстроиться, что сборник про чай, та самая новая, которая книга, вышла такой про тлен, смерть и отчаяние, когда новое кофейное, при всем декаданском исполнении, в том числе шикарного форзаца, оказалась с теплым боком, к которому ненадолго можно прижаться. И послушать сказки немного не из этого мира, но отчего-то очень близкие.

И может быть правда слова о том, что чай устремлен в прошлое и им живет, но кофе у меня всегда будет ассоциироваться не с настоящим и будущим-грядущим, а с иллюзиями прошедшего или того, чего никогда не было или показалось отголоском.
Сумерки в кафе, переполненном красками букетов пионов.
Уютное завершение большого семейного собрания по самым лучшим поводам, один из которых - наконец-то увиделись.
Призрак аромата в любимой кондитерской, когда мимо тебя проходит незнакомец в пальто цвета насыщенных чернил, и ты успеваешь еще отметить, что у тебя пальто такого же цвета.
Детский смех маленькой девочки, которую ты катаешь на руках, пока твоя подруга-мама перехватывает глоток-другой из бумажного стаканчика в парке.
Перевернутая чашка с гущей, которая обманет и глазом не моргнет.
Хриплые прощания после ссор и слез на перроне, а точнее то, что от них остается, когда двое становятся отдельными единицами.
Чувство дороги, потому что проснуться твоему спутнику надо, а кота у него нет, а кофейня по пути есть. Споткнешься, а мимо не пройдешь.
Сигнальный флажок необходимости посиделок, за которыми успеваешь отыскать в потемках выход из тяготившей ситуации и слова ободрения.
Послесловие ярких летних вечеров, когда тебе кажется, что можно успеть и суметь сказать все то, что не могло быть сказано раньше.
Теплое молчание зимнего утра, ярких варежек и хитрой улыбки.
И кусочек моей мечты, которая никогда не осуществится, тоже немного о кофе.

p.s.

– Постой, а ее надо выгуливать?
– Обалдел? Это же не собака. Это кошка, она просто с тобой живет.
Я не совсем понял, что за мысль он вложил в эти слова, но они меня ободряют.

Похоже, что после этой книги, автор станет для меня авточитаемым. Чувствуется рука создателя "Смерти.net" - тот же язык, богатый такой, текучий, но понятный, та же фантазия. Отличный образчик сюра - все течет, меняется, но не в тех пространствах, в которых мы привыкли мыслить. В результате рождается что-то совсем новое.
Дозированно такой подход очень освежает. Но если читать запоем, как я прочитала вторую половину книги, то начинает надоедать.
Перед читателем - сборник рассказов. Каждый из них особенный, хотя и похожий на остальные. Рассказывать о сюжете подобных произведений очень сложно - тут вряд ли возможны пересказ или объективная оценка. Такие вещи ценны тем, что воспринимаются строго индивидуально. Так что самим читать надо.
Однако, очевидно, что такой подход не для всех. Но лично мне понравилось. Жаль только, что поторопилась с дочиткой. Такое лакомство лучше растягивать.