По личным причинам название книги не оставило мне возможности не прочитать её. Но глянув аннотацию, я внутренне поморщилась: страсть двух мужчин - не моя тема от слова совсем. Не то, чтобы я была закоренелым гомофобом, но это вызывает ... брезгливость, что ли, как не умиляют меня сопли, размазанные по мордахе даже самого очаровательного младенца. Но практически через несколько страниц становится ясно, что аннонсированные отношения - вовсе не то, чего я ожидала и побаивалась.
Сразу для людей, похожих на меня в восприятии этих дел: книга ни в коей мере не о сексе нетрадиционном или традиционном, хотя каждый присутствует в полной мере, как и должен присутствовать, обязательным элементом в истории любви. Но никаких постельных сцен, в паре мест - тени, движения, отблески, сны. И буквально захватывает сила эмоций главного героя Марина (таково его настоящее имя, не сценический псевдоним, и у него есть целых две истории о том, почему мама его так назвала: в зависимости от того, кому приходится об этом рассказывать) Залевского, хореографа с мировым именем. Феерия его чувств, ощущений, неуверенности, готовности то ли умереть от счастья, то ли сломать всё и сделать из этого балет кажется настолько чистой и убедительной, что пол объекта любви уже как-то и не важен.
Как всё переплелось в нем! Он – не случаен. Он – воплощение. Но чьё?
Случайный вечер в каком-то клубе. На сцене поёт мальчишка. Так, что не уловить, баритоном или фальцетом, не понять, смеётся ли он над публикой или рыдает. Марин Залевский - гурман в мире искусства, и современная попса для него тёмный лес, но даже он способен увидеть, что мальчик не такой как все красавчики, открывающие рот под фанеру и двигающие бёдрами в полном синхроне с подтанцовкой. И он подходит за автографом... Пацан в ответ просит обмен автографами: даже сопляк-певец в курсе, кто такой Залевский.
Через пару дней Залевский предлагает парню съездить с ним в Индию. Это для него довольно привычное дело, отработанный маршрут для отдыха, энергетической подпитки от нового фаворита, время для вынашивания новых идей. Но этот мальчишка - не фаворит, а в смысле физическом - так и вовсе никто, а Марин посвящает ему всё своё время, пытаясь понять, завоевать, разобраться, как парень сам воспринимает его и себя... И опять же - эта сторона отношений в каком-то смысле становится просто антуражем для разговоров, мыслей, наставлений. Об искусстве, о книгах, о душе, о боге, о жизни. Увы, при всей эмоциональной насыщенности текста эта часть книги показалась мне слишком длинной. Когда читатель следует за героями, натянутыми, как струна, готовая порваться в любой момент, в какую-то минуту понимаешь, что сил душевных сопереживать уже не осталось и начинаешь смотреть на монологи/мысли Залевского как на менторские выступления. Мне кажется, и мальчишка во многих моментах воспринимал его так же - чего стоят только постоянно раздражающие хороеграфа наушники... И вот примеры поучений старшего, опытного, собаку съевшего:
У тебя не слишком много претензий к публике? – спросил Залевский. – Ты хочешь их переделать? Людям свойственно выражать свое мнение. Особенно негативное. Они судят. Возможно, это поднимает их самооценку. Ведь ты выставляешь свое творчество напоказ. А значит, публика неизбежно будет его оценивать.
Как ты меня утомил своими разборками с публикой! Любят – не любят, плюнут – поцелуют… Публика – это люди, которые ходят по выходным дням в театр или на концерт. И всё! Зачем ты так близко подпускаешь к себе чужих людей?
– Поработай над инструментовкой, – сказал он парню. – Такие вещи надо продавать дорого! Иначе будет выглядеть вульгарно. Дерьмо следует скармливать серебряной ложечкой!
Роль отца, на которую, как Залевскому кажется, его выбрал мальчишка (кстати, в книге безымянный), и даже роль друга, на которую уже он и сам согласен, - всё-таки не то, чего бы ему хотелось. И мальчик остаётся загадкой. Зато внутренняя трагедия, разлад с собой, эмоциональное выгорание делает возможным постановку ещё пары абсолютно нестандартных, провокационных, в чём-то даже гадких одноактных балетов... Мне очень понравилось, как в течение всего повествования читателю дают увидеть движение мысли мастера, в голове перевоплощающего мелочи, звуки, эмоции в сценические образы. И в отношении маэстро к своим танцорам много требований и много боли:
Ведь эти мальчики и девочки идут танцевать от жгучего желания делать что-то со своим телом. Пусть даже через физическую боль – такова цена профессии. Но сцена – дьявол. Она коварна и ненасытна.
Для тех, кто воспринимает балет, как нечто *в белых пачках и там ещё какие-то лебеди*.
06:21Так получилось, что я мало знаю о мире. Но мне казалось, что о человеческих отношениях я знаю все. Так вот: я ошибался.