«АКУШЕР-ХА!» - первая, вышедшая в «широкий прокат» книга Татьяны Соломатиной, известного блоггера, журналиста, в прошлом врача акушера-гинеколога. В издательской аннотации написано, что это сборник повестей и рассказов. Туда входит собственно «Акушер-Ха!» - цикл акушерских сказаний, одноактная пьеса «Анатомка», повесть «Что-то еще» и сборник эссе/статей «Популярный цинизм». В общем, сплошные «записки юного врача».
Честно говоря, я саму вещь под названием «Акушер-Ха!» восприняла как «главное блюдо» книги и как вполне полноценный роман. Во всяком случае, только сейчас, принявшись за написание этого отзыва и повертев книгу в руках, я обнаружила, что это то ли повесть, то ли сборник рассказов. По совершенно загадочным, вполне мистическим и, безусловно, литературным причинам, эта вещь, наполненная несовершенствами стиля, выпрыгивающим с каждой страницы неустойчивым эго автора, перенасыщенная нерасшифрованной и непонятной простому смертному медицинской терминологией является цельным художественным произведением со своей поэтикой, архитектоникой и энергией.
Безумный, навязчивый, неуместно выпендрежный, утомительно повторяющийся зачин каждой главы сначала вас раздражает, потом убаюкивает и, наконец, вы его с нетерпением ждете. «Когда деревья были выше, а газоны зеленее, я работала акушером-гинекологом здоровенной многопрофильной больницы…» «Когда-то давным-давно, в минувшую эпоху, когда категории добра и зла воспринимались по большей мере в обывательском смысле, я работал акушером-гинекологом». «Давным-давно, еще в прошлом тысячелетии, но уже в самом что ни на есть его конце, курили мы с анестезиологом на ступеньках приемного».
Многие рецензенты и литературные критики говорят, что эта книга интересна за счет фактуры – всем интересно окунуться в будни настоящей больницы, описанные со знанием дела и довольно бойким живым языком. Многие подумают, что стремление заглянуть по «ту сторону баррикад» в родзале, понять то, о чем «давно боялись спросить» делает эту книгу интересной для женской аудитории. Ведь одна из самых любимых женских тем для обсуждения в узком кругу – это кто и как рожал (другая – кто и как делал аборты). Опять-таки «женщина-автор пишет о женщине-героине» - классические признаки женской прозы.
Очень странно, но по каким-то загадочным, возможно, мистическим и абсолютно литературным причинам эта вещь, на мой взгляд, не производственный медицинский роман и не женская проза. В этом тексте есть нечто большее, чем гинекологическая фактура или фактурная гинекология. В этом тексте вообще не присутствует женственность письма. Есть нерв, есть мускулатура, есть ощутимая вибрация… Что-то очень важное и живое.
И куча шлака сверху. Первый сорок страниц читать невозможно совсем. Это надо пережить. Потом читать очень неудобно. К этому надо привыкнуть. Потом будет все раздражать. А потом Вы обнаружите, что на одном дыхании, включенно и сосредоточенно прочли всю книгу. Как будто случайно прыгнули с парашютом, сначала долго путаясь в его веревках, стропилах и прочем непонятном вам оборудовании.
И куча шлака сверху. Первый сорок страниц читать невозможно совсем. Это надо пережить. Потом читать очень неудобно. К этому надо привыкнуть. Потом будет все раздражать. А потом Вы обнаружите, что на одном дыхании, включенно и сосредоточенно прочли всю книгу. Как будто случайно прыгнули с парашютом, сначала долго путаясь в его веревках, стропилах и прочем непонятном вам оборудовании.
Прыгнули. Приземлились. Выдохнули. Удивились, что же это было… Бац, а еще не конец. Еще впереди пьеса, статьи-эссэ-рассказы и повесть.
Пьесу оставим за скобками. Не каждый начинающий драматург доплывет до середины Днепра, а читатель с ним и подавно. Зачем в книге вполне художественной прозы опубликованы совсем публицистические, хотя и очень полезные статьи – загадка. А вот повесть очень и очень интересна.
На первый взгляд, на первый «укус» - вполне банальная история. Две девушки, две подруги, обе – медики, судьбы разные, профессиональные карьеры противоположные. Роды, аборты, романы… У Марии Арбатовой про эту вселенскую гинекологическую скорбь было неоднократно… Вроде бы повесть «Что-то еще» вторична, слишком проста… Такой старательный элементарный росчерк начинающего автора, которому надо «размять перо».
Но я плакала. Настоящими катарсисными слезами. И от глупости, нелепости, жестокости женских судеб в России. И от гинекологических ужасов. И от того, что на фоне этих невеселых перипетий маячил образ счастливой парной любви. А вот такую настоящую глубокую супружескую гармонию, а не жалкую лубочную заштампованную подделку под нее, очень трудно показать. Потому что трудно увидеть. И еще труднее отразить в тексте.
В общем, если вам хочется сильных, захватывающих, не всегда приятных впечатлений плюс вы готовы к некоторым «походным» трудностям – читайте книгу Татьяны Соломатиной.
P.S.: Благодаря замечательной обложке художника Владимира Камаева книгу интересно и интригующе покупать, ее приятно оставить дома на ПМЖ, ее удобно дать почитать подругам. В обложке есть та же странная дерзкая, неказистая и неудобная, но завораживающая энергия, что и в книге. Пожалуй, один из лучших альянсов автор-иллюстратор, которые я наблюдала в новейшей истории.
P.P.S.: Еще меня очень смутила поэтизация и романтизация «алкоголизма на рабочем месте» в книге Татьяны Соломатиной. Но с этим все так непросто, что, наверное, стоит написать отдельный пост на эту тему.
