Глава третья. Стивен Хорст

Когда вокруг сумасшествие, трудно не слететь с катушек

1

Тени блуждали по стенам палаты, яркий фонарь не мог скрыть их, и они бродили по облупившейся краске, словно призраки.

– Я схожу с ума, – прошептал Стивен Хорст, – они придут и за мной.

Рыжие неряшливые волосы беспорядочно торчали в разные стороны. На щеках Стива недельная щетина, одежда покрыта пятнами, но прошло время, когда это казалось мерзким. Запах пота, витающий в комнате, в первое время раздражал. Теперь же Стивену он стал безразличен. Мужчина вытянулся на кровати, ощущая, как пружины впивались в спину. Он устал быть сильным. Вокруг все сошли с ума. Все до одного, теперь пришёл и его черед. От бессилия хотелось выть, лезть на стену. А ещё напиться, но спасительного зелья от сумасшествия сегодня не подавали. Жаль, что виски, в припрятанной фляжке под матрацем, давно закончился. Хотелось есть, голод всегда давал о себе знать, когда Стивен нервничал. В желудке заурчало, а до ужина ещё три часа. Он облизал пересохшие губы и прислушался к звукам, доносящимся из коридора.

Стив находился в палате один, слушал шаркающие шаги за дверью. Только у него нет ключей от собственной двери, и он не в силах вырвать решётку из окна. Она намертво впаяна в бетонный просвет за окном. Навязчивая мысль о побеге давно поселилась в его голове, и пока окончательно не сошёл с ума, Стив размышлял, как не попасть в руки тварям, ангелам или их подручным.

Возможно, он вырвет решётку, кажущуюся только на первый взгляд податливой, и прыгнет на ближайшее дерево. Красиво, как в кино, у героев это получается отлично: раз и, через пяток рывков, решётка на окне поддаётся, два – прыжок на дерево у окна и потом, как кошка можно спуститься вниз. Раз-два раскидал несколькими ударами противников, а тут и машина рядышком и желающий помочь друг или незнакомец. Плевать кто, главное, чтобы хоть кто-то протянул руку и сказал: «Ты свободен, друг!»

– Какой бред, мне никто не поможет, но чёрт дери эту суку жизнь, я не собираюсь сдаваться.

Решётку уже пробовал оторвать – бесполезная затея.

Он посмотрел на стену, нарисованный череп, оставленный предыдущим пациентом, скалился в улыбке. Стив часто общался с рисунком, вспоминая почему-то Робинзона Крузо из старой книги детства. Поговорить было не с кем, а в полной тишине он уже не ощущал себя нормальным. Душераздирающие крики и вой преследовали, и особенно тяжко становилось ночью. Стиву невыносимо слушать вопли, они казались нескончаемыми, он плохо спал, всего несколько часов в сутки. И ждал, надеялся, что ему удастся выбраться. Или надеялся, что ему придётся сражаться, чтобы не попасть в руки к хирургам транс церебрального корпуса. То, что пациентов кормили два раза в день, могло показаться не таким уж плохим. Только еда становилась хуже. Единственное – это котлеты, странные на вкус. Стив долго размышлял, из какого мяса они приготовлены, раньше ничего не подобного пробуя.

Он старался не выходить из палаты и, забирая еду из окошка в двери, сразу захлопывал его, в надежде, что у него остался ещё один день жизни. Жизни, когда Стив оставался человеком, когда ему не все равно, что будет завтра.

Осталось немного. Он надеялся, что рацию, которую принёс Мэтт, не обнаружат. Он прятал её всё время меняя место, в надежде, что внезапный обыск не оставит его без средства связи с внешним миром. Ночью, Хорст помнил, должен выйти на связь Локки. Он говорил, что поможет выбраться, они все обещали вытащить Стивена, но с каждым днём эти обещания всё больше казались лишь словами.

– Почему Лора ушла с той девчонкой, а не со мной? – спросил Стивен Хорст пустоту. – Чем она так ценна для них?

Пустота не имела языка, поэтому ответила молчанием. Стив прислушался, и ему показалось, что он услышал быстрые шаги, кто-то приближался. Вставил ключ в замок и повернул его два раза.

Хорст не хотел сдаваться, и знал, что сопротивляться бесполезно. О чём-то спрашивать трансформантов не имело смысла, теперь они как бездушные роботы выполняли поставленную задачу.

Его схватили под руки, руки, «точно клещами», пронеслось в голове у Стива. Он смотрит по сторонам, вдыхая запах нечистот и разложения, видя тех, кто недавно был хорошим собеседником, приятелем, теперь они как ходячие мертвецы, овощи с прожаренными мозгами.

Лифт. Подвал. Операционная.

Стивен понимал, теперь пришёл и его черёд, но… Он посмотрел на врача, двух медсестёр и санитаров, провожающих его в последний путь, оценивал шансы выбраться отсюда.

В руках медсестры блеснул шприц. Её лицо холодное, бледное, напоминающее маску невозмутимости. Стивен знал, они обязательно подстрахуются, пусть и зомби, но не дураки. «Надо действовать сейчас или я стану одним из своих бывших товарищей по психушке, – подумал он. – С этими санитарами справиться сложнее, и надо начинать с них». Сделав вид, что он ложится на кушетку, Стив спросил медсестру, сколько миллилитров шприц.

– Простите, милая, но снотворное, ну, там, наркоз всякий меня не берет, если только двойная доза…

Медсестра, непонимающе, пожала плечами, посмотрела на седого доктора, тот, кивая, мотнул головой на стеклянный шкафчик. Доктор маленький такой щуплый, напомнил Стивену гуся – у него тощая, длинная шея и вытянутый нос, на котором сидели маленькие круглые очки.

Санитары прижали его к кушетке, Хорст понимал, что скоро сопротивляться станет бессмысленным. Руки медсестры заняты шприцем и флаконом с анестезирующим раствором. Стивен обдумывал, кого обезоружить первым. «Ждать нельзя, сейчас самое время начать сопротивляться», – Стив спорил сам с собой, понимая, что страх держал за горло, сковывал ноги и делал податливым тело, – «после укола, ты простишься с жизнью, так умри хотя бы, пытаясь бороться»! – пронеслось в голове.

Неожиданно для медперсонала, Стив резко вскочил с кушетки. На лицах медицинской братии появилось лёгкое недоумение, переходящие в ярость. Реакция показалась Хорсту медленной, не как у обычного человека, словно неожиданное поведение пациента застало их врасплох. Вырвав шприц из руки медсестры, мужчина воткнул его в шею одному из санитаров. Второго Стив отбросил от себя ударом ноги, с такой силой, что здоровяк упал на медсестру, державшую флакон с анестетиком. Вторая женщина округлила глаза, побледнела став почти белой и завизжала, хватая скальпель.

– Спасибо, детка! – крикнул Стив, выворачивая ей руку и кидая на перепуганного доктора. Такого отпора бедняга не ожидал и, пока собирался с мыслями, наблюдал, как его подчинённые падают один за другим.

Доктор не имел понятия, что бурная молодость и насыщенная жизнь, которую часто приходилось отстаивать не только при помощи кулаков или крепкого слова, часто помогали Стивену выкрутиться из передряг. Хорст только на первый взгляд казался безобидным добродушным увальнем. И если кто-то рискнул вывести его из себя, зверь, сидящий внутри него, вырывался на свободу.

Последним сдал позиции санитар, не успев прийти в себя, опрокинутый лицом на металлический стол. Стив услышал хруст сломанного носа и, схватив санитара за волосы, оторвал от металлической поверхности. Спросил, как себя чувствует пациент и отбросил к своему не менее крупному коллеге.

– Сюда уже едут, – дрожащий голос врача выдавал блеф, и Стив не поверил ему. Он вырвал из рук доктора телефон, проверяя, кому звонил он.

– Да, что же вы за люди? – бросил Стив, сжимая в руке окровавленный скальпель, – я ж не убийца! Я не хотел убивать этих женщин, но я хочу жить!!!

– Я скажу вам, где выход, – пробормотал доктор, стаскивая с потного лица медицинскую маску, – только не убивайте больше никого.

– Хорошо, – солгал Стивен, зная, что свидетелей в данной ситуации оставлять нельзя.

Доктор сразу поднимет его историю и по записям яйцеголовые поймут, где искать его близких. Нет, Стивен Хорст не собирался возвращаться домой. Там уже не ждут его, они трансмутанты, как все, кто окружает его здесь. Но он не хотел втягивать семью в неприятности.

– Ну, – прорычал Стив, – давай, шагай!

Скальпель не лучшее оружие и, обыскав санитаров, он нашёл шокеры, что показалось неплохим средством защиты. Доктор, посмотрев по сторонам, шмыгнул носом, снял с вешалки врачебный халат и протянул его Хорсту.

– Жить хочется? – улыбаясь, кивал Стив, напяливая узкий халат, явно с женского плеча. – Ну, поживи, поживи ещё.

Он двинулся за трясущимся доктором, надеялся, не попасть в ловушку, не нарваться на охрану и персонал, которые, точно, вызовут полицию. А потом всё – церебральная трансформация и конец. Нет, только не сегодня!

Ещё у Стива появились мысли, что доктор действительно вёл его к выходу, выбирая наиболее безопасный путь.

«Настоящие зомби», – Стив до боли в пальцах сжимал скальпель, ощущая, что скоро руку сведёт судорога. Доктор толкнул дверь, которая распахнувшись, впустила в лёгкие порцию холодного воздуха.

– Можете взять мою машину, – с надеждой в голосе, что Стив пощадит его, пробормотал доктор. Он вытащил из кармана связку ключей. Стивен понимал, жертва, которой стал недавний палач, надеялась сохранить свою никчёмную жизнь и вывернуться из лап смерти. Стивен Хорст улыбнулся, грубо толкнув доктора в спину.

– Покажите, где же он? Вот этот белый «Плимут»?

– Да… – доктор не договорил, не осознавая до конца, что смерть может стать внезапной. Он почувствовал ужасную боль в ухе, а потом ничего, чернота и бездна, у которой нет дна.

Стивен не без сожаления, выдернул скальпель из уха любезного доктора, вытер о рукав халата маленькое оружие спасение и сунул в карман. Потом оттащил бесчувственное тело доктора в ближайшие кусты и, обыскав карманы, нашёл ключи от машины доктора.

– Не соврал, ублюдок. Подарок, так подарок, – Стив нажал кнопку на брелоке, услышав попискивание сигнализации белого «Плимута». – Отлично, – он подбежал к автомобилю и похлопал «малышку» по капоту, – надеюсь, мы подружимся.

2

– Посмотри, кажется, она приходит в себя? – Мари словно в тумане слышала голоса Расти и Фрэнка. Даже пошевелиться не получалось. Она слышала голоса друзей сквозь то нарастающий, то угасающий гул, пульсируя в висках.

– Я провёл ультразвуковое исследование и обнаружил странный предмет в брюшной полости, – голос Расти взволнованный, и Мари становилось ещё более не по себе от происходящего.

– Эту штуку можно вытащить? – теперь Мари услышала Мэтта, в возгласе которого пока теплилась надежда.

– Возможно. Посмотри, от этой штуки идут какие-то отростки, словно оно внедряется в нервную систему Мари. Лучше подождать пока она придёт в себя, – ответил обеспокоенный Расти, и Мари почувствовала, что он нервничает.

– Это может плохо кончиться, – казалось, Мэтт не находил себе места, – это что-то новенькое.

Рокси встряхнув кудрями, нервно расхаживала по комнате, потом всплеснула руками со словами:

– И кто мог подумать, что преподобный Джимми на такое способен!

– Я вас умоляю, – махнула рукой Лора, – я давно говорила, что нужно убрать эту тварь.

– Согласен с Лорой, – поддержал её нахмурившийся Локки.

– Согласен он, – Мэтт снова глянул на экран, где отчётливо виднелся странный предмет с маленькими щупальцами. – Джимми нужен нам, и он один их первых трансмутантов. Не только Мария, но и я видел, что личность Джима борется с тем, что управляет им, на его опыте мы должны попробовать обратить процесс трансмутации в обратную сторону. Понимаете?

– Да. Только неизвестно, чем закончатся опыты на членах команды, – Фрэнк скрестил руки на груди и мотнул головой в сторону Мари. – Когда она придёт в себя? Кем она станет? Возможно, сегодня с её помощью, они уничтожат всех, кто ещё мог дать отпор ангелам в этом городе?

– Глоут не потеряет способных к сопротивлению. Есть ещё разрозненные группы, – тихо добавил Мэтт, – но пока они не доверяют никому, кроме себя.

– Так легче погибнуть, – вставила Рокси.

– Рокси, милая, – Коллин покачал головой и взял её за руку, – дело в том, что порой маленькой группе выживших легче спрятаться и проворачивать операции, чем большой организации.

– Но у них нет такой оперативной базы, как у нас, – неожиданно подала голос вечно занятая Сэмми, собрала растрёпанные волосы в хвост и вышла из-за стола. – И, думаю, нам надо объединяться.

– Чёрт, мне же надо было выйти на связь со Стивом, – подскочил Локки, – он остался один, и мы должны вытащить его из лечебницы.

– Сейчас слишком опасно, – мрачно уронил Мэтт. – Стив нужный человек, но мы не можем рисковать Мари, она что-то узнала важное, раз Джимми сделал с ней это.

Расти облизал пересохшие губы, вытащил из пачки резиновые перчатки, решительно натянул их и направился к столику с инструментами.

– Я ввожу анестетик и начинаю операцию, – твёрдо произнёс Расти. – Извлечь эту заразу сейчас будет значительно легче, потом… Потом может просто не найтись подходящего оборудования. А пока нам стоит рискнуть.

– Расти-Расти, я, надеюсь, ты знаешь, что делаешь? – Фрэнк больно сжал его плечо, к слову, радуясь, что сегодня его друг не выпил ни капли. – Хотелось бы, чтобы этот грёбаный жучок не причинил вреда Мэри.

– Я могу тебе обещать лишь то, что инструменты у меня в порядке и оборудование на ладан пока не дышит, но что будет с Мари, может гарантировать лишь господь Бог!

Мари внезапно села на операционном столе, открыла глаза, словно проснувшись от долгого сна.

– Вытащите это из меня, – её голос был хриплым и очень слабым.

– Мари, как ты? – Лора попыталась обнять её.

– Там в сумке диктофон, надеюсь, записалось всё. Хотя я всё помню. Смогу рассказать… – она поморщилась от боли, – у Джимми странное устройство, какой-то пульт… Он просто нажал на кнопку, и внутри меня оказалось это… – она повернулась, посмотреть на экран монитора, – так и думала, эта штука может произвести церебральную трансформацию без участия хирурга. Уверена! И именно таким способом эти штуки попали в первых трансмутантов.

Она резко схватила Расти за руку. Её сила, она удивила бывшего доктора. Он помнил Мари другой и понимал, что трансформация началась.

– Я не знаю получиться или нет, Мари, – Расти приказал всем отойти от стола, оставив ассистировать Фрэнка и Рокси, которая недавно окончила курс молодого медика под его чутким руководством.

– Всё получится, – улыбнулась Мари, закрывая глаза.

Расти, облизав пересохшие губы, приказал Рокси приготовить хирургический набор для него и Фрэнка и очистить комнату от посторонних.

Мэттью узнавал непоколебимый тон Расти, он верил, всё пройдёт удачно. Тем более доктор не в первый раз резал и зашивал ребят из команды.

3

«А „Плимут“ ничего, и бак почти полный», – Стивен прибавил скорости, ощущая, что это ещё не предел. Хорошие машины нравятся всем. Включив музыку громче, он ехал по адресу, на котором должны собираться его новые товарищи. Стив не прочь пострелять и перерезать ангелов столько, сколько ему достанется. В психиатрической клинике он провёл почти год, и руки так и чесались отыграться на ком-нибудь из ангелов или трансмутантах.

Стивен всегда думал о жене и детях. Бравада и радость улетучились, уступая место ранам, которые снова кровоточили. Так хотелось остановить белый «Плимут» и просто кричать и плакать, на мгновение став слабым, как женщина, которой эта роскошь позволена.

Он сделал музыку громче, подпевая невпопад.

– Да я любил тебя детка,

Как я тебя любил,

Давай забудем всё это

Ведь ты моя детка,

Зачем же ждать, и на это просто нету сил…

Погода портилась. Давно Стив не попадал под сильный дождь, он смотрел лишь из окна камеры, когда серые капли сбегали по стеклу, делая мир похожим на акварельные картины на мокрой бумаге.

4

Локки не нравилось, что он не может дозвониться до Хорста. Он нервничал и понимал, что-то произошло, но не мог поехать к лечебнице и проверить это. Людей не хватало, чтобы можно позвонить, расспросить о том, о сём. Поэтому Локки надеялся на благоразумие Стива и то, что его не успели трансформировать. Засланного ангелочка в команду никак нельзя впускать.

Он спрятал машину в соседнем дворе около клиники, затаился в кустах, оценивая обстановку. Порой глазам можно доверять больше, Локки понял, что Стивену удалось сбежать. «По ходу он ещё кого-то грохнул», – Локки снова глянул в бинокль, увидел несколько патрульных автомобилей и скорую, куда заносили тела в мешках. «Надеюсь, он не стал психом, как остальные», – Локки почесал затылок: «Неизвестно что лучше. Сумасшедший Стив или Сумасшедший убийца Стив!»

Вечер плавно перетёк в ночь, и Локки надо спешить. Комендантский час пока ещё никто не отменял, а часики тикали.

Вернувшись к машине, он связался с Мэттом, предупредил о том, чтобы ждали гостей. Говорили по защищённой линии, но уже давно привыкли не называть имён, возможно, поэтому ренегатов так сложно обнаружить.

Машина выскочила на шоссе, Локки бросил взгляд на часы, понимая, в любую минуту его могут остановить, потребовать документы и вычислить, что он ренегат. Теперь с такими, как он не церемонились. Отправляя, либо в руки церебрального хирурга, или, как они называли, в переработку. «Мясокомбинат для ренегатов» – скоро такая вывеска появится на фабрике колбас Уинстона Давва, – Локки стиснул зубы, вытащил сигарету. Лора не любит этого, но сейчас сигарета успокаивала, он вдыхал дым, ощущая, как злость уходила, очищая разум от гнева и необдуманных действий.

5

Мари снился круговорот, её засасывало в тоннель разноцветных красок, калейдоскоп с цветными стёклышками. Она вспомнила, как на ярмарке, в Техасе, где они с Джимом гостили у тёти Шарлин, ей купили такой.

– Ой, спасибо, тётя Шарлин, посмотри Джимми, как красиво!

Мари всего десять. Рыжие волосы, выгоревшие от жаркого солнца техасских степей. Красная-чёрная ковбойка, джинсовые шорты и широкополая техасская шляпа.

– Мари, если я когда-нибудь уеду из Глоута, то обязательно перееду в Техас, – любил повторять Джимми.

«В те дни он совсем уже взрослый, сейчас мне столько же, сколько было ему», круговорот затягивал, обрезки воспоминаний, приятных воспоминаний грели сердце.

– Джимми, пойдём, посмотрим на родео! – воскликнула десятилетняя Мари, – я никогда не видела…

– И не стоит, – махнул рукой Джим, – идём лучше в шатёр гадалки Роуз, она предскажет нам судьбу.

– Перестань, Джим, не хочу к гадалке, хочу родео, я в фильме видела, там так здорово!

Джимми не стал спорить с любимой сестрой. Они пошли на родео. Там только начиналось представление. Сначала мускулистые ковбои на лошадях, а потом всё внимание девочки захватило шоу на здоровенных быках. Пыль столбом, и Мари вспомнила, как Джим, достав клетчатый платок, вытирал ей лицо. Потом поцеловал в щёку, спросив, нравятся ли ей эти скачки.

– Кончено, нравятся! – воскликнула Мари…

Боль пришла неоткуда, разорвала приятные воспоминания на тысячу частей. Мари возвращалась назад, туда, где брат умер, для неё. Нет, она любила, она хотела вернуть его, но теперь Мари стало страшно. В её памяти ещё стоял Джим, с мерзким выражением на лице и глазами наполненными ядом.

– Мари, ты как?! – взволнованный голос принадлежал Фрэнку. Она пока не полностью пришла в себя, однако боль заставила открыть глаза. Мария прищурилась и тихо застонала.

– Вы, вытащили это-оо, – протянула она. Язык стал неповоротливым, казалось, он распух во рту, похожий на садового слизня, – тошнит так… Меня сейчас вырвет…

– Рокси, тазик быстро! – Мари узнала командный голос Расти, улыбнулась, а потом желудок скрутила судорога, и девушка ощутила во рту вкус желчи.

– Вот так. Избавься от всего лишнего, – Расти, по-отечески похлопал Мари по спине. – Так лучше?

– Намного, – она ощущала страшную слабость, но боль стала иной. – Что там было у меня?

– Ещё немного и эта штука проросла бы внутри, – Фрэнки показал стеклянную банку в которой находился странный предмет из неизвестного сплава со щупальцами, как лучики у звезды. – Диктофон при тебе был, ребята послушали запись вашего интервью. Джимми сходит с ума от власти? Я придушу его когда-нибудь…

– Не надо, Фрэнки, – Мари коснулась его пальцев, – ты ж понимаешь, он не владеет собой.

– Они все не владеют собой, – бросила Рокси, – теперь осталось нам зарыться глубже, а то я тоже перестаю сдерживаться.

– Ладно, бросьте, ребята.

– Надо эту штуку Сэмми отдать, пусть она разбирается, – Расти махнул головой на извлечённого диверсанта. – Оно ещё шевелится, обратите внимание, ждёт, и как только отвлечёмся, вылезет точно.