– Несите тяпку, дедуля, – произнесла я.

– Зачем? – старичок насторожился.

– Не бойтесь, ничего с нею не случится. Будем проклятье возвращать.

– Ну если проклятье, то ладно.

Исчезнув в подсобке, он вынес кривоватую железную штуковину без ручки. Гнев ведьмы стал мне понятен, отдавать за такое сомнительное изделие пять монет я бы тоже не стала. Но с проклятьем все-равно стоило разобраться

Достав из саквояжа мешочек с измельченной плюнь-травой, я ухватила щепотку и, прошептав заклинание, сыпанула за порог. Туда же полетела тяпка.

За спиной послышался звук, словно штору встряхнули. Я оглянулась – и с визгом взлетела на прилавок. Бурый ковер из тараканов устремился к двери. С необычайной для пожилого человека прытью, на стойку запрыгнул и старичок. Мерзкая шевелящаяся масса перетекла через порог и устремилась прочь.

– Куда они поползли? – дрогнувшим голосом спросил лавочник.

– Домой.

Подождав, пока последнее насекомое покинет лавку, я спрыгнула на пол и, велев хозяину расписаться на бланке, забрала оплату.

– А если она снова придет? – спросил старичок.

Я задумалась. А потом, попросив кусок мела, начертила над дверью простенький оберег.

– Вот, на первое время хватит, а потом что-нибудь посерьезней поставите. И не ссорьтесь с ведьмами, дедуля. Мы этого не выносим.

Визиты к следующим двум заказчикам были менее драматичными – булочнице и продавцу колбас требовалось обновить охранные заклинания. Времени это заняло немного, и к четвертому визиту я была еще вполне бодра. Только вот есть захотела, мотаясь по городу туда-сюда.

До ставшего почти родным трактира было далеко, и я забрела в первый попавшийся.

Народа в нем оказалось много. Решив, что это хороший знак, я нашла свободное место и, сделав заказ, принялась ждать своей порции.

За чисто выскобленным столом вместе со мною сидели еще трое. Двое, быстро доев, ушли, а вот последняя – сухощавая женщина средних лет – никуда не торопилась, ела вдумчиво, смакуя каждую ложку. Будто не тушеную картошку ела, а изысканное заморское кушанье. Мой желудок призывно заурчал, и, словно заслышав эти звуки, подавальщица принесла наконец мою тарелку.

Принявшись за еду, я тут же почувствовала взгляд соседки – холодный и липкий, словно паутина.

Я подняла взгляд, но та уткнулась в свою тарелку, отправила в рот очередную ложку картофеля и посмотрела вдаль поверх моего плеча.

Позади меня что-то с грохотом упало. Я оглянулась.

Рухнула висящая над прилавком полка. Кувшины. стоящие на ней, разлетелись, засыпав осколками всё вокруг. К счастью, они были пустыми, поэтому сильного урона хозяйке заведения не принесли.

Сокрушаясь и недоумевая, как такое могло случиться, она осмотрела вырванное с корнем крепление, а потом, прикрикнув на работников, велела быстренько все убрать.

Посетители снова взялись за ложки. Я тоже решила не отставать, вспомнив, что меня ждут еще четыре заказа.

Когда снова повернулась к тарелке, соседка уже исчезла, оставив пустую миску и пару монет.

Сытная еда разморила. Выходя на улицу, я чувствовала себя сонной мухой. Хотелось лечь и уснуть прямо на тротуаре, двигаться не было никаких сил.

Заметив невдалеке лавочку, я доплелась до нее и только сев, поняла, что со мною что-то не так: голова кружилась, в ушах стоял звон, вокруг стало стремительно темнеть. «Кажется, я теряю сознание», – пронеслась мысль, и я отключилась.

* * *

Первым ощущением, которое я осознала, придя в себя, было тепло, обволакивающее, словно мягкое пуховое одеяло.

Я открыла глаза: обхватив меня лапами, рядом сидел кот. Вид у него был встревоженный.

– Тебя отравили. Что ты ела?

Я задумалась, вспоминая произошедшее. Проклятая ведьма! И я тоже хороша – вертеть головой по сторонам, когда рядом сидит непонятно кто. И лишь одно не давало мне покоя.

– Зачем меня кому-то травить?

Кот фыркнул.

– Дурацкий вопрос, не находишь?

Я насупилась, понимая его правоту – в нашем положении ожидать можно было чего угодно. И тем большую досаду вызывала моя оплошность.

– Не кори себя, – произнес Макарий, – со всеми бывает. Просто извлеки урок.

– Уже извлекла, – буркнула я.

– Вот и славно. А теперь идем домой, раз тебе полегчало.

Я прислушалась к своему состоянию и поняла, что действительно чувствую себя вполне нормально. Вопросительно посмотрела на кота, тот развел лапами.

– Ну да, это я. Идем, что ли?

Он слез с лавки.

Я тоже встала. И вспомнила.

– Нет, не могу я домой. Мне ж еще четыре заказа надо выполнить. А то из зарплаты вычтут.

Забрав у меня бланки, кот просмотрел их и произнес:

– Идем. Помогу тебе справиться побыстрее.

Я справилась бы и сама, но у Макария был такой суровый вид, что спорить не стала.

Вскоре я лишний раз убедилась, что мой фамильяр – невероятно ценное приобретение. Нырнув в ближайший переулок, кот повел меня такими ходами, о которых, наверное, мало кто из местных знал. А уж приезжие вроде меня и вовсе не догадывались.

Дела, и без того несложные, он выполнил за считанные мгновенья. Восторженные заказчики благодарили, кое-кто даже чаем пытался напоить, но кот отказывался и вел меня дальше.

Когда спустя пару часов мы вручили Лидушке стопку подписанных бланков, то получили в ответ полный недоверия взгляд. От новой стопки заказов я отказалась, сославшись на чудовищную усталость с непривычки.

Глянув на кота, Лидушка настаивать не стала, и мы отправились домой.

* * *

Дома Макарий учинил мне настоящий допрос, заставив рассказать о произошедшем в трактире вплоть до мелочей. А когда я описала ведьму и упомянула про «паутинный» взгляд, сердито фыркнул:

– Хенна. Поздравляю, ты познакомилась с четвертой ведьмой из совета ковена.

Из курса по магическим сообществам я помнила, что в советах ковена всегда пять ведьм, чтобы замыкать силовой контур.

– А пятая кто? – спросила я.

Макарий нахмурился. Посмотрел на меня и нехотя буркнул:

– Элика. Но вряд ли она захочет с тобой встретиться.

– Это еще почему?

– Да ее уже несколько лет никто не видел.

Я растерялась. Если верить лекциям, без пятой ведьмы ковен существовать не мог.

– А кто же замыкал контур?

Макарий отвернулся и принялся рассматривать стену, словно на пустой белой поверхности можно было найти что-то интересное. А потом нехотя признался:

– В последнее время это был я.

– Но ты же… Но как?.. – я чуть дар речи не потеряла. – Разве фамильярам такое можно? Это же больно!

– А думаешь, почему я сбежал? – кот посмотрел на меня так, что я снова не удержалась, сграбастала его в охапку и крепко обняла. – Вот только не надо меня жалеть, – Макарий попытался вырваться, впрочем, не очень охотно, поэтому я и не отпустила. Он завозился, устраиваясь поудобней, и вздохнул.

– Элика была хорошей, не то что остальные. Она бы не стала тебе пакостить.

– А что с ней случилось?

– Никто не знает. Однажды она просто исчезла и всё.

– А как там Куртинья? Дело движется? – решила я перевести тему, чтобы хоть как-то взбодрить кота.

– Движется. Но в подробности посвятить не могу. Да и ничего конкретного мы пока не придумали.

В этот момент на лестнице послышались шаги, и в дверь нашей комнаты постучали.

Мы переглянулись.

– Входите, не заперто, – крикнула я.

Дверь открылась, и на пороге показалась Бронни с подносом в руках.

– Добрый вечер! – громко и выразительно произнесла она. – А я вас чаем решила угостить, с плюшечками! – она показала взглядом на дверь. – По-соседски!

– Спасибо! – включился в игру кот. Потянулся за чашкой, но Бронни сделала страшные глаза. Кот понимающе кивнул, забрал поднос и поставил его на столик. – Обязательно попробуем!

– На здоровье! – воскликнула Бронни. – Сахарку в чай добавьте! – она указала взглядом на сахарницу и скривила зверскую физиономию.

– Большое спасибо! – сказала я.

– Ну я пойду, не буду вам мешать! – ответила Бронни, исчезая за дверью.

Когда шаги на лестнице затихли, Макарий подошел к столику, склонился над чашками и принюхался. Затем открыл сахарницу, сунул туда нос – и отпрянул.

– Интересно, – произнес он, – очень интересно. Зачем Мирабель хочет нас усыпить?

– Усыпить? Ты уверен?

– Да. Это не яд, а снотворное. Сонный корень и немного тинника. Концентрация высокая, но не смертельная. По моим прикидкам, если взять по паре ложек на человека, мы должны проспать часов восемь, не меньше.

И тут мне пришла идея, от которой стало не по себе.

– Может она хочет тебя украсть?

Кот задумался.

– Вряд ли. Ты же меня все-равно найдешь, хозяин и фамильяр связаны. Ну вот как я тебя сегодня нашел, – пояснил он в ответ на мой озадаченный взгляд. – Нет, здесь что-то другое… Хотя, чего гадать? Давай проверим.

– Это как? – насторожилась я. – Предлагаешь выпить эту гадость?

– Фу, Анфиса, – поморщился кот, – за кого ты меня принимаешь? Мы просто сделаем вид, что выпили. Согласна?

Идея мне не понравилась, но я согласилась, понимая, что иного способа узнать правду нет.

– А как она поймет, что мы… ну, того…

– А вот как.

Кот спрыгнул с кровати и прошелся по комнате, прикидывая что-то в уме. Затем произнес: «Ага». Открыл сахарницу и, насыпав в каждую чашку по паре ложек сахара, принялся размешивать.

– Ты же не собираешься это пить? – спросила я.

Кот ответил мне обиженным взглядом, и я замолкла. И тут он протянул одну из чашек мне.

Я напряглась, но все-таки взяла.

– Теперь вот что, – сказал кот, понизив голос до шепота. – Мы сделаем вид, что пьем. Сцену придется разыграть очень натурально, потому что Мирабель может наблюдать за нами с улицы. Подноси к губам, но не пей. Потом по моему знаку роняешь чашку, падаешь и не шевелишься. Садись на кровать, чтобы удобней было падать.

– А ты?

– Обо мне не беспокойся. Главное, потом не шевелись. Ну, начали.

Я поднесла чашку к губам, стараясь не касаться края. Затем убрала и произнесла:

– Какой чудесный чай!

– Не переигрывай, – прошипел кот.

Я снова поднесла чашку к губам.

Время «чаепития» казалось бесконечным. Наконец кот прошептал:

– Бросай.

Я покачнулась, рука дрогнула, и чашка, расплескав содержимое, упала на пол. Я повалилась на кровать. Чуть двинулась, чтобы лежать было удобней.

– Анфиса! – воскликнул кот. – Анфиса, что с тобой? Очнись! – перед лицом возникла ухмыляющаяся кошачья морда. – Анфи… – голос кота ослаб, и меховая тушка плюхнулась рядом со мной на одеяло. Задняя лапа лягнула столик, и поднос с посудой с грохотом полетел на пол. – Теперь лежим тихо, – еле слышно прошептал кот.

Время шло, за дверью стояла тишина. Я уже почти уверилась, что Макарий ошибся, когда на лестнице послышались осторожные шаги. Дверь скрипнула, и я почувствовала знакомый, еле уловимый запах сухой травы – в комнату заглянула Мирабель. Простояла на пороге, а затем подошла ближе. Чем-то зашуршала, и тут я почувствовала, как её рука ухватила меня за волосы. Клацнули ножницы, и захват исчез. Снова послышались шаги. Чуть приподняв веки, я увидела, что ведьма, обойдя кровать, склонилась над Макарием. Снова щёлкнули ножницы, и Мирабель, сунув добычу в сумку, покинула комнату.

Когда шаги на лестнице стихли, я все ещё сохраняла неподвижность. Затем почувствовала, как шевельнулся кот, и только когда он тронул меня за плечо, рискнула открыть глаза.