Это такая птица

«Не понимаю, – сетовал великий фантомный поэт Козьма Прутков, – почему судьбу называют индейкой, а не другой, более судьбу напоминающей птицей?» Гениально. Действительно, почему «судьба-индейка»? Отчего не гусь, не курица, не ворона, не дрофа и не аист? Толстая, глупая птица счастья протестантского Рождества – что в ней схожего с фантастической, коварной инстанцией, непринужденно играющей с человеками в бесчеловечные игры?

Разгадка проста: первая часть слова затерялась в веках. Кто-то поленился выговорить целиком, получилось бессмысленно, но смешно, и пошло-поехало. А вы думаете, только великие мысли сохраняются в потоке времени? Да ничуть: сохраняются и оговорки, ошибки, исковерканные и перепутанные понятия. Конечно, «судьба-прохиндейка». Прохиндейка! И вот какая беда: по всем позитивным учениям выходит одно, а по законам судьбы абсолютно другое.

Вообще-то во все времена девушки, охотящиеся за богатыми мужьями, вызывали стойкое презрение. Они были всегда. И всегда вызывали презрение. Порочат они светлый образ Вечной Женственности, с которым мужчины не расстанутся никогда, даже в койке у проститутки будут помнить о нем. «Пусть мы свиньи, а вы не должны». Но друг человечества не находит в душе своей презрения. Он говорит: Бог с ними, с циничными охотницами. Как быть с теми, кто затесался в стаю гадин по недомыслию, не понимая себя и своей судьбы?

Возьмем для научного рассмотрения участь Ксении Собчак. Девушка уже даже целую книгу написала о том, как выйти замуж за олигарха. Но сама так и осталась девушкой, желающей выти замуж за олигарха. Это, конечно, не является препятствием для написания книги. Мы не требуем от специалиста-сексолога, чтоб он лично проделал все те занятные штуки, о которых он пишет. Не пристаем к кулинару, чтоб он постоянно питался теми блюдами, рецепты которых так вдохновенно излагает. Ксения Собчак знает, как выйти замуж за олигарха. Очень может быть, что ее советы многим помогут, и сотни тысяч бедных девушек, с их кривыми ногами и гнусавыми голосами, обретут свое счастье. Потому что олигархи в нашей стране – это не редкие драгоценные птицы, а целая популяция, численностью лишь слегка уступающая часовщикам или чистильщикам обуви. Нет, олигархов даже больше, чем часовщиков…

Итак, Ксения Собчак знает, но сама осуществить свое знание не может. На пороге осуществления сорвалась ее широко и пышно задуманная свадьба с олигархом Шустеровичем. Почему? Что такое узнал накануне свадьбы о своей будущей жене олигарх Шустерович, чего не знают все газеты России и их многомиллионная аудитория? Ничего он не мог узнать. Свадьбу, конечно, расстроила «индейка-прохиндейка».

Ксения Собчак могла бы выйти за олигарха, если бы была Золушкой, девочкой ниоткуда. Таких птичек прохиндейка обожает и с ними она играет в охотку. Но Ксения Собчак ни с какой стороны не Золушка.

Ксения Собчак могла бы выйти замуж за олигарха, если бы была дочерью другого олигарха. Это железно, и в такие дела прохиндейка не вмешивается, предпочитая издеваться над подобными персонажами уже после свадьбы и обычно с помощью детей или их отсутствия. Но Ксения – дочь советской трудовой интеллигенции, дочь людей с университетским образованием, профессоров с неистребимой привычкой что-то постоянно делать, работать. А стало быть что? А то, что мы и видим: ноль мужей-олигархов в судьбе Ксении Собчак. Девушка прилежно трудится на ТВ, в шоу-бизнесе, и хотя ее труд совсем иного качества, чем у папы и мамы, сужденный ей родовой вектор жизни остается без изменений. Не положено ей никаких олигархов!

Ксении Собчак положен совсем другой муж, принципиально другого типа и качества. В нем должно быть что-то героическое, настоящее. Это, вероятнее всего, труженик, но с оттенком популярности, с цельной натурой, лишенной всякого цинизма, милостивый к падшим созданиям. В нем должна зреть мысль о перевоспитании любовью. Например, возможен был бы Николай Валуев, замечательная была бы пара. Прохиндейка очень бы порадовалась за нее. Вот тут, в этом направлении надо было бы думать предприимчивой девушке, а не спорить напрасно с богами.

Надо внимательней слушать зовы судьбы! При всей злобности, она частенько подсказывает своим подданным, где правильная тропинка. Если чего-то желанного вам хронически не удается осуществить – значит, вам этого не дадут, как ни бейтесь, хоть умрите. Уж такая это птица.

Совсем обленились

Вскоре после новогодних праздников пришлось мне услышать, как на одном известном радио женщина-телекритик и женщина-обозреватель по культуре ругали телевидение. Они буквально задыхались от возмущения. Они не могли подобрать слов, чтобы те выразили бы всю силу их благородного, праведного гнева – гнева образованных, культурных людей, которых темные силы злобно гнетут и заставляют сутками смотреть этот ужас-ужас. И кстати, телекритик заметила – ладно, может быть, в телебеспределе будут просветы, вот на «России» покажут в Рождество фильм «Остров», я наконец посмотрю, на что обозреватель по культуре ответила – да, и я тоже…

Стоп-стоп, – подумала я. Как же так? Фильм к тому времени два месяца шел в кино. Продавался на диске. Было ясно, что это одно из главных событий в нашем кинематографе. А люди, которые профессионально занимаются культурой, высказывают суждения, люди, чья прямая обязанность – знать культурный ландшафт страны назубок, не удосужились посмотреть фильм, потратив на это всего два часа. Чем же таким важным они были заняты? Да как чем – смотрели изо всех сил телевизор, чтоб потом его же и поливать. С тем же успехом можно посоветовать плевать в суп, который собираешься съесть…

Другой пример. Наш питерский философ-провокатор Александр Секацкий засветился в «Школе злословия», ток-шоу Татьяны Толстой и Авдотьи Смирновой. Вещал практически один, привольно и широко. На следующий же день поднялись вопли в чатах и блогах о том, как хорош, красив и красноречив был Александр Куприянович, воин на чужом поле. Надо заметить, большинство сетевых болтунов чрезвычайно высокомерны. Они почему-то, на основании того, что их безграмотные писульки читают сто приятелей, чувствуют себя светилами. Смело высказывают суждения, выносят приговоры. Но источник их знаний всё тот же, и измениться он не может. Секацкий написал восемь книг, он много лет преподает на философском факультете университета, постоянно выступает – но болтуны заметили его только сейчас, в телевизоре. Потому что они точно такие же ленивцы, как и упомянутые мной официальные, профессиональные болтуны.

Все они, и дилетанты, и профессионалы, солидарны в одном – в ужасающей умственной лени. Они изо всех сил ругают телевизор – но они только его и смотрят! Составляют, значит, такой раздраженно-ругательный придаток телеаудитории. Им лень посмотреть фильм, купить книгу, зайти на концерт. Но как бы и чем бы человек не был занят, он всегда может прочесть за год пять-шесть русских книг и посмотреть семь-восемь фильмов, достойных того. Это капля времени! Если он этого не делает, он не имеет никакого права говорить-рассуждать о современном искусстве, клепать приговоры, вылезать со своим мнением.

Говорящие о деградации современной культуры, учтите – первой деградирует публика. Публика обленилась! Абсолютно «мышей не ловит». Ей лень вообще куда-то ползти, напрягать мозги, неохота поддерживать чей-то талант любовью и рублем.

Можно же прекрасно провести время – сначала посмотреть по ТВ Петросяна, а потом включить компьютер и написать в живой журнал, как отвратителен и ужасен Петросян. Милое и какое при этом энергосберегающее занятие! Никуда ходить не придется и ни о чем думать не надо. Чтобы поддержать молодого талантливого писателя или актера своим вниманием, участием, а может быть, о чудо, и пониманием, надо тратить время, силы, знания, надо учиться разбирать, сопоставлять, анализировать. Просто ходить надо в культурные места, ноги передвигать! А ругать телевидение за то, что неправильную жрачку дает, – тут много ума не требуется. Вы, брезгливо цедящие сквозь зубы, что-де сериалы – отстой, реалити-шоу – кошмар, фабрика звезд – зоопарк, знаете ли, например, кто такие Марианна Семенова и Ксения Каталымова? Конечно, нет. А это лучшие молодые актрисы Петербурга, талантливые, смелые, умные, великолепно и много работающие. Вместо того чтобы в стотысячный раз поливать ТВ, лучше сходите и посмотрите Семенову в спектакле «Всё о Еве» («Наш театр») или Каталымову в «Шутниках» («Русская антреприза имени Андрея Миронова»)…

Надо не кушать что дают, а потом ругаться – но жить иначе. Гордо и просто – жить иначе. Преодолевая слабость, инерцию и умственную лень. Вот и все!

Гербарий для девочек

В ресторан вошли две юные девушки. Их нельзя было назвать стройными или тонкими – они были бестелесными. Напоминали игру светотени на стене. Девушки, не издавая ни малейшего звука, приняли положение сидя и что-то прошелестели официанту. Им принесли минеральной воды и фруктовый салат. Они молча, глядя в окно или перед собой, обмениваясь какими-то потусторонними, известными у рыб и прочих обитателей морей сигналами, стали кушать свой салат со скоростью полклубнички в пять минут.

Смотреть на бестелесных девушек было приятно и удивительно. Но больше они не годились ни на что. При виде этих существ, мысли о сексе, рождении и воспитании детей, о ведении хозяйства, о работе хотелось сразу прихлопнуть, как жирных назойливых мух. Ведь быть обычной земной женщиной – это тяжелый физический труд, требующий сил. А эти девушки уже были готовы к ангельскому скольжению в облаках и волшебному сну в чашечках цветов…

Возможно, такие существа в ограниченном количестве зачем-то являлись на Третью планету всегда. Но сегодня, подражая им, миллионы девочек морят себя голодом, чтобы достичь их шелковой, бесплотной грации. И таким образом, о борьбе и конкуренции полов можно смело забыть.

О конкуренции можно было вести речь еще двадцать-тридцать лет назад. Тогда во всех почти что сферах деятельности встречались бодрые, обычно довольно плотные бабенции с дипломами, с толковыми башками, с энергией, с деньгами, чаще всего с мужьями и детьми на добавку. Они и сейчас встречаются – как правило, им за сорок. Гламур, с его идеей уничтожения земных женщин, пришел на русскую землю значительно позднее их полового созревания, и как бы они впоследствии не мудрили со своим телом, здоровые основы уже были заложены.

Ведь для развития организма необходимо питание, полноценное питание. Для головного мозга особенно! Оно нужно ребенку, чрезвычайно важно подростку. Издеваться над собой или принимать какие-то кардинальные решения в этой области возможно только после двадцати пяти лет, когда организм полностью выстроен.

А девочки ничего не кушают! Мучить себя они начинают обычно лет в тринадцать. Мозг питания не получает и не развивается. И что вырастает? Вырастает милое, бесплотное, бесполое существо, которому ничего по большому счету не нужно и которое ни на что не пригодно. Но у нас тут не Эльфинстон, эльфы без надобности, приходится как-то поддерживать жизнь. И вот несчастные эльфинки вынуждены идти служить продавщицами в магазин, секретаршами в контору, официантками в кафе, выполнять трудную, нудную, требующую физических и моральных сил работу.

Боже мой! Я их часто вижу. Покачиваясь на высоких каблучках и от малосилья волоча ноги по асфальту и задевая его этими каблучками, так что получается отвратительный скребущий звук, бледненькие, истощенные, чисто вымытые, в невесомых своих курточках, они еле-еле, ничего не соображая, бредут на проклятую службу. В кафе они десять раз переспросят вас и принесут не то, что нужно. В офисе не ответят ни на один вопрос, слабо шевеля губами и пытаясь понять, о чем их спрашивают. В магазине они стоят, прислонившись к стенке, и с трудом отлипают от нее, пролепетав: «Вам помочь?» Чудные, бестолковые, бестелесные цветочки…

А вот, полюбуйтесь, рядом парень-однокашник. С уже намечающейся плешинкой, с брюшком, полный жизни и огня. Он сейчас вынет плотный зад из машины, напевая веселую песенку, треснет бифштекса с жареной картохой, выльет в нутро пару пива и все дела. Он себя и так любит, во всех видах, ему незачем морить себя голодом ради чьего-то внимания. Да он только свистнет – полки эльфинок явятся на выбор, только ему они без надобности, скучные они какие-то и голова у них болит постоянно. С виду ничего – а не попляшешь, не поиграешь, не выпьешь и не поговоришь.

Так что война полов, можно сказать, отчасти закончена. Кому хватило ума кормить свой мозг, тот в ней и выиграл. Кому не хватило – пожалуйте в гербарий для девочек, раз в месяц кушать в ресторане фруктовый салатик, когда родители деньжат подкинут, да шелестеть остатками сухих лепесточков и крылышек в компании себе подобных.

Убить этот гламур – и то мало.

Особенности русского ума

Название моей статьи – это название цикла лекций великого Ивана Павлова. Пытливый академик однажды на свой страх и риск огласил открытые им особенности национального разума. А риск был немаленький, поскольку на русском свете стояли времена массовых репрессий (тридцатые годы двадцатого века). Иван Петрович, однако, уцелел, хотя делал время от времени заявления беспримерные. Что, дескать, он не только собачек, но даже лягушек бы пожалел для опытов, которые коммунисты ставят над людьми. К русскому уму он отнесся также критически.

По мнению Павлова, ему (русскому уму) свойственна особенность, которую можно описать в терминах автовождения – длинный тормозной путь. То есть если русский человек во что-то въехал, в какую-то идею, в какое-то убеждение, то ему очень трудно из этой идеи и убеждения вырулить. Ему не остановиться, хоть бы даже он и чуял подвижной русской душой, что остановиться надо бы. Поэтому история русских убеждений так часто обращается в историю русских заблуждений.

Скорее всего, бешеный старикан прав. Но нет ли у русского ума и еще каких-нибудь особенностей? Я решила набросать их краткий список.

1. «Маленькие хитрости».

Так назывался в свое время раздел журнала «Наука и жизнь», в котором читатели делились разными мелкими изобретениями. Это была фантастика! Люди выказывали потрясающую гибкость и невероятную изощренность ума – но в решении проблем, которых в нормальном налаженном быту не бывает. То есть сила ума шла на то, чтобы безумную действительность, где любая бытовая мелочь – дикая проблема, так отрихтовать своими «маленькими хитростями», чтоб она сделалась хотя бы немного пригодной для жизни. Это направление «русского ума» энергично развивается и в наши дни, но, к сожалению, в основном по руслу жульничества. (Я знаю, к примеру, человека, придумавшего гениальный способ деформации показаний электросчетчика с помощью обычной шпильки для волос.)

2. «Скепсис как оптика».

Наши люди, которых история отымела по полной программе, ко всему настроены внешне скептически, даже к рассказам экскурсовода. На физиономиях большинства наших туристов, скажем, никогда не появится выражение доверчивого счастья, если им скажут – вот, посмотрите, справа Дворец дожей. «Дворец дожей? Ну-ну, – читается на их лицах. – Хм-хм, посмотрим, что за Дворец дожей такой». Может, внутри у них все от счастья и дрожит – но разум настроен на сугубо критическое отношение к реальности. Если вы скажете нашему человеку – вот, это хороший фильм, он получил «Оскара», наш человек твердо скажет: «Мало ли за что у них там “Оскаров” дают. Посмотреть надо». Если вы станете утверждать, что такой-то человек очень умен, девять из десяти ответят вам: «Не знаю, не знаю. Я от него ничего умного не слышал». Скепсис надет на ум нашего человека, как очки, – потому что без скепсиса наш человек, как близорукий без очков, чувствует себя неуверенно.