5

Идти стало сложнее. Лес сгустился, узловатые корни вековых деревьев пересекали тропу в самых неожиданных местах. Приходилось внимательно смотреть под ноги, чтобы не свалиться в какой-нибудь куст. Ветки так и норовили хлестнуть по лицу, надо было постоянно держать руки поднятыми вверх, чтобы защищать глаза. Конечно, в таких условиях им быстро стало не до разговоров. Выбившаяся из сил Луна мечтала только об одном – дойти уже хоть куда-нибудь, упасть и забыться сном.

Смеркалось, пот заливал глаза, ноги гудели от напряжения, спину и плечи ломило под тяжестью рюкзака, кожа на руках, оцарапанная кустами, горела.

«И это только первый день, – с тоской думала Луна. – Как выдержать еще шесть дней таких мучений?»

– Тс-с-с-с-с, стой! – прошептала Анита. – Замри! Что бы ни случилось – не шевелись!

Луна встала как вкопанная. Все вокруг дышало тишиной и спокойствием. Но едва она открыла рот, чтобы спросить, что случилось, как краем глаза уловила в ближайших кустах какое-то движение.

– Фр-р-р-фр-р-р-р, – донеслось оттуда.

«Ха, да это же лошадь! И чего было так пугать?!» – с облегчением подумала девочка.

Но тут кусты затрещали и появился маленький, очень пушистый, толстый, как колобок, медвежонок.

– Ой, какая прелесть! – пришла в восторг Луна. – И правда, вот я дурочка! Откуда в такой глуши может взяться лошадь?!

Она уже хотела пойти навстречу медвежонку, но Анита схватила ее за руку и сильно сжала.

– Ай, больно же, пусти! Чего ты боишься? Он же совсем крохотный, – возмутилась девочка.

– Стой на месте! – напряженно ответила Анита. – И замолчи немедленно!

Никогда еще она не разговаривала с девочкой таким тоном. Луна хотела надуться, но тут услышала еще более громкий треск.

– Детеныш никогда не гуляет один, рядом с ним всегда мать! – свистящим шепотом сказала Анита и еще крепче сжала руку Луны.

Кусты раздвинулись, и на тропу выкатились еще два медвежонка. Неподалеку раздался оглушительный рев. Медвежата играючи напали на первого и покатились по тропе, отчаянно мутузя друг друга.

Рев повторился, но детеныши, увлеченные игрой, не слышали настойчивых призывов матери. Кусая и царапая друг друга, поднимая пыль, они мохнатым клубком подкатились практически к ногам Луны, все еще не замечая ее.

Девочка учащенно задышала. Испарина покрыла лоб и шею, ноги задрожали. Сердце стучало как барабан.

– Не шевелись! – одними губами приказала Анита.

Раздался шум. Им показалось, что под ногами задрожала земля. На тропе, величественно шагая, появилась медведица. Она была величиной с небольшую гору, с массивной головой, прижатыми ушами и вытянутой мордой. Одна ее лапа превосходила по своим размерам голову человека. Принюхавшись, медведица резко остановилась.

– Р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р! – рявкнула она.

Девушкам почудилось, что у них заложило уши, а медвежата тут же прекратили возню и побежали к матери.

– Р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р! – скомандовала она на своем медвежьем языке.

Детеныши, испугавшись, со всех лап кинулись в кусты. Самый неповоротливый чуть замешкался, за что получил весьма ощутимый шлепок по мохнатой пятой точке. Взвизгнув, он тоже скрылся за кустами.

Наведя порядок, медведица уставилась на застывших девушек. Воцарилась мертвая тишина. Даже птицы куда-то попрятались и перестали щебетать.

«Уходи, пожалуйста, уходи», – взмолилась про себя девочка.

От испуга в ушах появился противный писк, хотелось потерять сознание и ничего не видеть и не слышать.

Медведица подошла вплотную и начала их обнюхивать. Черный блестящий нос был совсем рядом с лицом Луны. Она могла в мельчайших подробностях разглядеть его бархатистую поверхность и крупные ноздри, которые с шумом втягивали воздух.

– Р-р-р-ряв! – прорычала медведица и встала на задние лапы.

Девочка, увидев когти длиной с человеческую ладонь, с трудом удержалась от крика.

«Ну все, сейчас она меня съест!» – обреченно подумала Луна и зажмурилась.

Неожиданно медведица лизнула девочку. Шершавый язык, как наждачная бумага, прошелся по щеке. Луна приоткрыла глаза. Медведица по-прежнему была рядом и внимательно смотрела на нее.

– Р-р-р-р-р, – тихонько прорычала она, боднув девочку огромной головой, отчего та чуть не упала, развернулась и неторопливо пошла в ту сторону, куда убежали медвежата.

Луна так и стояла, в животе ныло. Каждая клеточка тела тряслась и дрожала. Анита тихонько пошевелилась.

– Фу-у-у-ух! – она трясущейся рукой вытерла лоб и облегченно вздохнула. – Кажется, пронесло. Запомни, от медведя не убежать и не спрятаться, он обязательно догонит и найдет. Особенно опасны медведицы. Защищая своих детенышей, они способны на самое худшее. При встрече с ними лучше всего притвориться мертвым и не двигаться.

– Ага, только мое мертвое тело ей сильно понравилось, – Луна вытащила из рюкзака платок и вытерла лицо. – Я вся в слюнях.

– Да, это меня тоже очень удивило. Никогда о таком не слышала. Ладно в Драгомире, там Смарагдиус постоянно обнимается и играет с лесными жителями, но чтобы здесь… Удивительно. Ладно, главное, мы целы и невредимы. Давай уже выбираться отсюда, подальше от любвеобильных медведиц. Надо искать место для ночлега.

Луна, забыв об усталости, быстро зашагала прочь. Через некоторое время они набрели на раскидистое дерево с огромными корнями.

– Тут остановимся, – сказала Анита.

Ночь прошла спокойно. Уставшие за этот бесконечный день, пережившие сильное потрясение, они быстро уснули, растянувшись под деревом.

Под утро Луне приснился сон.

Она видела родителей в золотых богатых одеяниях с драгоценными коронами на головах. Они ехали, держась за руки, в триумфальной колеснице, украшенной кристаллами и самоцветами, которая сияла и искрилась. Лошади были просто удивительны. Одна – огненно-рыжая. Вместо гривы и хвоста у нее развевались языки пламени, а из-под копыт вырывался яркий сноп искр. Другая – лазурно-голубая. От морды до хвоста ее окрас менялся от темно-синего до малахитового, будто под кожей волновалось настоящее море. Когда она встряхивала гривой, капли воды, сверкающие, как бриллианты, разлетались в разные стороны. В гриву и хвост третьей лошади были вплетены цветы и душистые травы. Вокруг нее стайками порхали бабочки и разноцветные птицы. Последняя лошадь напоминала изменчивое облако. Покрытая белоснежной шерстью, она иногда становилась полупрозрачной и как будто парила над землей. Ее грива напоминала пенящийся водопад, который уже через мгновение белым туманом рассеивался вокруг.

Мама и папа, сделав круг почета, остановили колесницу и взмахом руки приветствовали своих подданных. В ответ раздался восторженный крик толпы, люди кидали вверх шляпы, ленты, охапки цветов. Стояло всеобщее ликование, все были счастливы.

Но когда они сошли с колесницы и стали подниматься во дворец по длинной лестнице, вокруг начало происходить что-то странное. Земля задрожала с такой силой, что люди с трудом удержались на ногах. Из-за горизонта стремительно надвинулась огромная темно-синяя туча и за считаные секунды заволокла все небо. Сразу стало темно, будто кто-то выключил солнце. В тот же миг страшный порыв ледяного ветра обжег кожу, с силой взметнул пыль, которая тут же запорошила глаза, набилась в нос, рот, уши. Слепящая молния перерезала небо пополам. Загрохотал гром. Люди, кашляя и чихая, с трудом открывая слезящиеся глаза, бросились в разные стороны.

Мама с папой успели добраться до середины лестницы, как вдруг ступени, задрожав, начали трескаться, и из трещин хлынула зловонная черная слизь. Трещины множились и росли, слизь стремительно растекалась во все стороны. То там, то здесь вздувались огромные пузыри, и черная масса, словно живая, двигалась, тянулась, дергалась, стонала и лопалась. Люди падали и уже не могли подняться, слизь тут же облепляла их, заливала рот, глаза, намертво прилипала к телу, лишая возможности двигаться. Человек исчезал, не успев даже вскрикнуть.

Мама в ужасе остановилась. Отец, увидев это, в два гигантских прыжка вернулся назад, схватил ее за руку и потащил наверх. Что есть сил бежали они, перепрыгивая сразу через несколько ступеней. Нарядные мантии, словно крылья, развевались и хлопали за их спинами. С маминой головы упала корона и, подскакивая, покатилась по ступеням вниз. Мгновение – и ее поглотила слизь.

Луна начала метаться во сне.

«Нет-нет! – стонала она. – Бегите, спасайтесь!»

Непонятный сгусток черной энергии уже заполнил лестницу целиком и неумолимо пополз вверх. Масса чавкала, вбирая в себя все, что встречалось на пути, и постоянно увеличиваясь в размерах. Вот-вот она настигнет родителей. Эта слизь уже облепила подол маминого платья…

– Не-е-е-е-ет! – девочка, резко вскочив, споткнулась о торчащий корень и упала, больно ударившись о землю.

Над ней уже склонилась Анита.

– Что случилось, родная? Я никак не могла тебя разбудить! Кошмар приснился? Ну-ну, успокойся, моя хорошая.

Луна рыдала навзрыд, мелкая дрожь сотрясала тело. Сквозь всхлипывания она с трудом проговорила:

– Мои родители правда живы?

– Конечно живы. Чего ты так перепугалась? Тише-тише! – Анита крепко обняла девочку.

– А вдруг нет? Ты же тринадцать лет не была дома, откуда ты знаешь?

– Ну что ты, радость моя! Все это время мы поддерживали с ними связь. Я даже смогла показать им тебя. Так что не переживай, мама с папой живы и с нетерпением ждут тебя. К тому же мы с твоим отцом двойняшки, если бы с ним что-то случилось, я бы точно знала, – без умолку тараторила Анита.

Луна начала понемногу успокаиваться.

– Такой ужасный сон, все так реально…

Девочка, всхлипывая, пересказала Аните свой кошмар. Та слушала молча, внутренне сжимаясь от страха. То, что приснилось Луне, вполне могло случиться на самом деле. Такие лошади действительно живут в Драгомире. Как племянница, ни разу не бывавшая там, так точно их описала? Неужели правда что-то случилось с Алексом и Нефи? Последнюю весточку от них она получила почти месяц назад.

Анита всеми силами пыталась сохранять невозмутимый вид, чтобы еще больше не напугать девочку. А Луна, наоборот, рассказав сон, заметно успокоилась. При свете начинавшегося утра все виделось уже не таким жутким.

– Вот я фантазерка! – воскликнула она. – Перепугалась сама и перепугала тебя.

– Да-да! – поспешила согласиться Анита.

Начался новый день. Солнце появилось из-за горизонта и ослепительным светом залило все вокруг. Предрассветную серость сменили яркие краски. Утро опрокинуло на землю целую симфонию звуков. Лес ожил. Анита и Луна, умывшись, стали готовить завтрак. На траву расстелили скатерть, накрепко вбитые бабушкой Фифи требования к сервировке и в лесу не отпускали их. Луна достала хлеб, нарезала яблоки, пока Анита следила за кашей в котелке. Плотно подкрепившись, они отправились дальше.

Теперь идти было легче, могучие сосны сменились тоненькими березками с кружевной листвой. Тропинка стала гораздо шире и удобнее. Луна, воспользовавшись этим, поспешила начать разговор.

– А как ты поддерживала связь с моими родителями? – полюбопытствовала она.

– О, это целая система! Ты не представляешь, на какие ухищрения нам приходилось идти, – воскликнула Анита. – Магией и волшебными предметами пользоваться нельзя, стражники всегда начеку. Поэтому пришлось действовать как в старину. Сначала я поймала птенца голубя. Да-да! Не удивляйся! Обыкновенного лесного голубя. Не выведенного специально для доставки почты, где ж мне такого взять, а самого обычного. Подобного голубя поймал у земного портала и твой отец. То еще, скажу тебе, зрелище! Два водных целителя гоняются за лесной птицей! – засмеялась она. – Видишь ли, у всех голубей есть особенность: они всегда возвращаются к родному гнезду. Этим пользовались раньше, этим же воспользовались и мы. Птица прекрасно ориентируется, она быстро запоминает маршрут, опуская всю лишнюю информацию.

Разговор ненадолго прервался, так как тропинка уперлась в широкий ручей, бурный, а главное – пронзительно холодный. Он с рокотом перекатывался через большие валуны, окатывая девушек ледяными брызгами. Хотя уже вовсю припекало солнце, от ручья веяло прохладой.

Они разулись и, поддерживая друг друга, перебрались на другой берег по скользким замшелым камням.

– Ух, ну и ледяная же тут вода! – Луна запрыгала, пытаясь согреть замерзшие ноги.

Потом они двинулись дальше.

– Мы начали одновременно дрессировать наших голубей, – продолжила рассказ Анита. – Когда птенцы научились летать, мы стали отпускать их в небо. Сначала на привязи, условным сигналом приманивая домой, затем без нее, постоянно увеличивая расстояние. Мы учили птенцов запоминать, где находится их дом, чтобы, улетая, они обязательно возвращались. Для обмена первыми письмами мы поменяли голубей местами: моего оставили у портала, а голубя, выдрессированного твоим отцом, привезли к нам домой.

– А когда ты уезжала? Я не помню. Ведь до портала так далеко, – удивилась Луна.

– Разумеется, ты не помнишь! Ты тогда была совсем крошкой… Твои родители не могли приходить к нам, чтобы проведать тебя. Для этого им пришлось бы изменить облик, чтобы обмануть стражников. А сделать это, одновременно поддерживая чары наваждения на доме и семье, было им не под силу. Ведь они еще на всякий случай прикрыли дом, чтобы стражники не учуяли использование в нем волшебной силы. Именно поэтому они не засекли всплеск волшебства, когда ты подожгла волосы Стефану. Впрочем, я тебя быстро остановила. Если бы поток силы продолжился, не знаю, выдержала бы защита или нет.

– Ты хочешь сказать, поддержание защитных чар вокруг нас и дома истощило волшебные силы родителей настолько, что они не могли пользоваться магией? Как же они защищают себя? Ведь в Драгомире война, – испугалась Луна, вспомнив свой сон.

– Не совсем так. Это лишило их возможности накладывать чары наваждения и защиты, так как они ежедневно использовали их, чтобы прятать нас, – поспешила успокоить ее Анита. – Изначально планировалось, что я отправлюсь к порталу и обратно, чтобы совершить обмен птицами. Но не тут-то было. Чары наваждения сильны, но не настолько, чтобы я смогла оставить тебя одну. Внушить тетушке или кому-нибудь из домочадцев любовь к тебе оказалась неспособна никакая магия. За две недели моего отсутствия они бы просто уморили тебя голодом. Ты права, более удачного дома не сыскать…

– И что вы сделали? – нетерпеливо перебила Луна. – Ведь ваш план, получается, рухнул.

– Да! Мы могли остаться без связи. Но Алекс не мог этого допустить. Он слишком за нас боялся. Поэтому он пошел на риск – и доверился еще одному человеку. Он привел с собой в этот мир старейшую волшебницу Смарагдиуса. Алекс взял с нее обещание, что она никогда ничего не расскажет. Правда, о твоем рождении он все же умолчал. Сказал, что спрятал в этом мире меня, как главного врага Жадеиды. Старая волшебница не стала задавать лишних вопросов. Она доверяла решениям Алекса, несмотря на его молодость и небольшой срок правления. Пользуясь защитой портала, она внушила голубю Алекса лететь сюда, а моему – к порталу. Убедившись, что птицы запомнили маршрут, она наложила на них чары долголетия и чары наваждения, чтобы их никто не заметил. Затем они с Алексом вернулись в Драгомир. Не без труда, так как старой волшебнице пришлось отдать много силы. Но в итоге все получилось. Птицы, запомнив маршрут, спокойно курсировали между нами… Так что связь с твоими родителями никогда не прерывалась. Они знают о тебе все. И как ты росла, и когда прорезался первый зубик, и твою любимую песенку. В общем, все-все, – прижав к себе девочку, закончила Анита.

– А как ты смогла им меня показать?

– Ха! У меня неожиданно открылся талант художника. Вот к чему приводит вынужденное воздержание от колдовства, – улыбнулась она. – Я тебя нарисовала и отправила с голубем твой портрет! Получив его, они сначала восхищались и плакали, а потом еще пару недель спорили, на кого ты больше похожа!

За разговорами девушки не заметили, что уже прошли большую часть намеченного на сегодня пути. Вечером Луна училась ловить рыбу при помощи ветки, шелковой нити, небольшого крючка и наживки. Под камнями на отмелях реки обитало множество рачков. Анита ловко ловила их и насаживала на крючок.

– Фу, какая гадость! – морщилась Луна.

– Будешь фукать, превратишься в бабушку Фуфу.

– О нет, только не это! Торжественно обещаю – больше не буду!

К восторгу Луны, после часа ожидания им удалось поймать большую форель.

– У нас будет настоящий королевский ужин! – воскликнула она.

Форель томилась под золой, завернутая в листья, и пахла так аппетитно, что девушки были готовы съесть ее полусырой. Когда рыба наконец-то испеклась, они с трудом сдержались, чтобы не наброситься на еду, как семейство тетушки Мари.

– Мы же не дикарки какие-то, – хмыкнула Луна и, чинно взяв нож и вилку, принялась за еду.