Утро начиналось радостно и ярко, со сладкого и трепетного предощущения праздника. Последний звонок должен был стать особенным, и не только потому, что одиннадцать лет обучения остались позади, а потому, что вся параллель выпускников собралась отпраздновать окончание школы в кафе. Сама судьба преподнесла ей возможность открыться в чувствах Нодару.

Сразу после торжественной линейки, испорченной слезливыми завываниями некоторых одноклассников, ребята ринулись в открытое летнее кафе. По пути половина потерялась и рассеялась. Довольно большая компания образовалась из трёх классов на основе общих увлечений или симпатий. Нелька дружила с Виталиной, та, в свою очередь, ходила на фортепиано с Катей из одиннадцатого «А», а Катя оказалась троюродной сестрой Петьки Чернецова – лучшего друга Нодара. Так они и оказались в одной компании.

Как только Сергей увидел Нодара, подлетел к Нелли и, обняв по-свойски за плечи, ткнулся носом в ухо.

– Кузя, держи себя в руках. Не чуди.

С тех пор как Ялицкие высмеяли её симпатию к Нодару, она перестала брать их на охоту за Абеловым по школьным коридорам. Таскала за собой Виту. Подруга тоже не горела желанием ловить Нодара и выслушивать оды в его честь, но привычно подчинилась более деятельной натуре Нельки. Сергей знал, что её любовь не потухла, периодически язвил и подшучивал над ней, но никому о тайных чувствах не проговорился. При своей беспардонной прямолинейности он умел быть деликатным в важных вещах.

Сдвинув столики, выпускники заняли половину террасы кафе. Галдели и шумели, как на базаре, привлекая к себе внимание посетителей и случайных прохожих. Некоторые девушки принарядились в одежду, имитирующую школьную форму, которую носили ещё их мамы – тёмные платья и кружевные белые фартуки. Правда, форма выглядела слишком уж приталенной и укороченной, больше напоминала костюмы для ролевых игр или облачение анимешниц. Белые банты на хвостах и гольфы добавляли мультяшности, делая их похожими на с Сейлор Мун.

Нелька оказалась в числе тех, кто наплевал на чёрно-белый дресс-код. Она его и в процессе обучения практически не соблюдала, за что не раз выслушивала порицание от Геннадича.

Освобождение из школьного заключения праздновали шампанским. Выпускники громко переговаривались, вспоминали смешные случаи и даже вражду между классами. Теперь она казалась смешной и нелепой. Нелли не вслушивалась в беседы, она гипнотизировала взглядом Нодара. Несколько раз он зацепился глазами за её пристальное внимание, сначала не реагировал, но потом начал заметно нервничать.

Нелли волновалась ещё больше, мяла края алой юбки, накручивала на палец локон и совершенно не к месту заливалась смехом. Шампанское расслабило недавних школьников, кто-то даже, несмотря на полдень, ринулся танцевать среди столиков. Нелли не пила, её и так трясло хуже некуда, руки дрожали. Она направилась к барной стойке, чтобы попросить стакан воды. Выпила ее залпом в несколько глотков, будто осушила стакан с крепким алкоголем. Повернулась и нашла взглядом Нодара. Он сидел за столом, о чём-то беседовал со своим другом. С девчонками не танцевал и не буянил с одноклассниками. Выглядел как воспитатель, выгуливающий шумных и беспокойных детей, не в меру серьёзный, даже слегка уставший.

К Нельке подскочили одноклассницы Нодара, Вика и Таня, что-то быстро затараторили, хватая её за руки и выпихивая на террасу. В ладонь Нельки легла скомканная записка. С этими девушками она не дружила, даже хуже: в девятом классе у них был конфликт, так что дружелюбие немного настораживало.

Она выкрутилась из навязчивых объятий и разжала пальцы.

Таня заговорщически подмигнула:

– Это тебе от Нодара.

– Он просил передать, – подхватила Вика.

Девушки сразу же ввинтились в толпу танцующих, будто и не было этого разговора. Нелли развернула записку и прочитала. Замотала головой и перечитала ещё три раза, смысл не доходил до её сознания.

Ты давно мне нравишься. Решил признаться, пока мы не разъехались по разным городам. Давно хотел тебе сказать об этом, но боялся. Ты смелая, а я нет. Было бы замечательно, если бы ты при всех поцеловала меня и показала, что мы пара.

Неужели она нравится Нодару? Давно? Написал, что давно. Горячая волна прошлась от макушки до пяток, сконцентрировалась где-то в груди, завибрировала окрылённой мечтой. Вот и пришло её время, она всегда знала, что её судьба связана с Нодаром.

Поцеловать? Это она может. Нелли решительно сжала обрывок листа в ладони, убрала зелёные пряди за уши и направилась к столику, за которым сидел Нодар. Стремительно приблизилась, наклонилась и, не дав ему ни секунды на раздумья, схватила за подбородок и прижалась к его губам. Отреагировал он не так, как Нелли ожидала. Не просто отстранился, а оттолкнул. Вытерев ладонью губы, присмотрелся к напавшей на него Нельке и изумлённо округлил глаза.

– Ты с ума сошла? Это что вообще такое было?

Нелли растерянно оглянулась. На неё смотрели одноклассники, ещё более удивлённые, чем Абелов. Послышались смешки, перешёптывания, в толпе мелькнули лица Тани и Вики. А вот они потрясенными не выглядели совершенно. Нелли отступила назад, чуть не подвернула ногу на ступеньке между кафешкой и террасой. Чудом удержалась. Не хватало ещё растянуться на глазах смеющейся толпы с задранной кверху пышной юбкой! В ушах шумело, Нелли ничего не видела и не слышала, только крики детей, скандирующих: «Сыкуха»! Память перенесла её в день самого большого унижения и слила его воедино с сегодняшним днём.

Нодар смотрел на Нелли, пока она отступала. Удивление сменилось растерянностью, а потом и жалостью. Он не испытывал к Нелли неприязни и уж точно не хотел её обидеть, просто не ожидал такого нападения и резко отреагировал. Он и не подозревал о её симпатии, а она, вместо того чтобы поговорить, сразу кинулась с поцелуями. О её существовании он, естественно, знал. Больше никто не решался на такие эксперименты с волосами, но никогда не рассматривал её в качестве своей девушки. В выборе спутницы он отличался крайней консервативностью и последнее время поглядывал на Виталину Колесникову, подругу этой самой Нелли.

Нелли перекинула ремешок сумочки через голову, резко развернулась и убежала. Не смогла придумать другой способ спастись от унижения. Сергей пропустил всё представление, как раз уговорил одну из официанток показать ему подсобное помещение. А когда услышал пересказ того, что произошло, было уже поздно, подруги и след простыл, а на звонки она не отвечала.

Нелли бежала бесцельно, с одной мыслью – оказаться как можно дальше от этого дурацкого кафе и ошеломлённого лица Нодара. Собственные слёзы заметила, когда в глазах поплыла картинка. Зло размазала косметику по лицу, без следа стирая часовые усилия загримировать синяк и сделать выразительными глаза, как учила Виталина. Случайно зацепилась кольцом на пальце за пирсинг в носу, чуть не вырвала его. От обиды и боли разревелась ещё сильнее. Почему она вообще поверила Тане и Вике? Ответ лежал на поверхности: она хотела в это верить. Сергей не раз говорил: когда дело касается Нодара, она превращается в наивную пустоголовую идиотку, и розовые очки на её глазах запотевают от восхищённых вздохов.

Сначала Нелли бездумно брела по городу, игнорируя беспрестанные звонки сначала Сергея, потом Толика. Вскоре к телефонным атакам подключились Виталина и ЖанЭд. Говорить ни с кем не хотелось, пришлось отключить на мобильнике звук. Удивленные, а порой и брезгливые взгляды прохожих её не трогали, отскакивали горошинами, не проникая внутрь. Острая поначалу боль утихла, растеклась внутри тягучей серой горечью.

У фонтана Нелли села в такси и отправилась в своё «место силы». В башне ей всегда становилось легче. «Богатое убранство» этого места ярко сигнализировало, что есть люди, которым ещё хуже, гораздо хуже, чем ей.

Пробравшись в башню привычным способом, она уселась на окно и, достав телефон, пролистала список пропущенных звонков. Хотела уже спрятать мобильник в сумку, но передумала. Нашла номер Алексея и решительно нажала кнопку вызова.

Он пришёл, даже не попросил объяснений, просто пришёл.

Алексей повернулся к Нелли, аккуратно убрал в сторону зелёную прядь и слегка нахмурил брови.

– Долго заживает.

Нелли отмахнулась от его прохладной руки, не позволив коснуться.

– Поздравь меня, кстати, школа тю-тю.

– Так это ты в честь последнего звонка такая… нарядная?

– Нормальный фасад. Всё в рамках приличия. – Она взмахнула верхним слоем фатина и подтянула упавшую лямку чёрного топа. Мелькнула чуть более светлая кожа груди. Алексей быстро отвёл взгляд, догадавшись по очертанию тела, что нижнее бельё под топом отсутствует.

– Боюсь представить, в чём ты придёшь на собственную свадьбу.

Нелька бесстрашно высунулась из окна и рассмеялась.

– Цвет волос поменяю. Надоело быть Гринчем. Хочу наворотить на башке что-то розовое. Хотя бы фрагментами, как у тебя.

Алексей запустил пальцы под плотную резинку на юбке Нельки и потянул обратно в башню. Смотреть, как она болтается над несколькими метрами пустоты, не хватало терпения.

– Розовое? Как у тебя шевелюра не обсыпалась после таких экспериментов.

– Это ты меня ещё лысой не видел.

Он прищурился, пытаясь представить её без взъерошенных зелёных прядей. С изумлением понял, что у Нельки красивая форма головы и слегка оттопыренные уши, что её, в общем-то, совершенно не портит, а очень гармонично вписывается в образ. Ей даже подбитый глаз шёл, будто это новомодная тенденция в макияже.

– Лысой?

– Два года назад, – Нелька нахмурилась и тут же рассмеялась. – А ты в курсе, что мелирование давно не в моде?

Алексей устало вздохнул.

– Это не мелирование. Это меня природа так разукрасила.

Нелли перекинула одну ногу и оседлала проём по-ковбойски. Чуть придвинулась к Алексею и указала пальцем в край тату, выглядывающий из-за воротника футболки.

– Это тоже природа?

– Это Даниил. – Он тоже поменял положение, зеркально повторив её позу. От Нелли шел такой плотный поток энергии, что хотелось невольно выйти из зоны поражения. Пришлось отклониться назад.

Нелли опять смотрела на него изучающим взглядом, потом протянула руку и коснулась волос. На ощупь они оказались мягкими и гладкими.

– Это как у далматинцев?

Он усмехнулся.

– Почти. Моя фамилия Виртус. Раз уж ты собралась за меня замуж, должна знать. С латинского означает разукрашенный. Вот природа и постаралась. Это у нас наследственное.

Нелька широко улыбнулась.

– Мне подходит.

Алексей смотрел на неё молча почти минуту, Нелли не отвернулась, выдержала его прямой серьёзный взгляд, наблюдая, как яркие солнечные лучи пронзают изумрудную радужку и растворяются где-то в глубине. Смуглая кожа Алексея серебрилась короткой щетиной, около глаз обозначились морщинки от смеха. Видимо, когда-то он часто смеялся.

– Почему ты хочешь, чтоб я женился на тебе? Только честно, не юли.

Нелли склонила голову к плечу.

– Я хочу чувствовать себя… в безопасности. Хочу сбежать отсюда далеко-далеко. Ты же неместный?

Алексей качнул головой.

– Неместный.

– Я так и думала, говоришь ты немного не так. Хотя, кто вас, австралопитеков, знает, может, в каменном веке так все разговаривали.

Алексей непроизвольно едва заметно улыбнулся, но почти сразу снова стал серьёзным.

– Ты боишься отца?

Нелли задумалась. Интуитивно чувствовала, что именно эта причина может показаться убедительной, а не оскорблённое достоинство из-за публичного унижения и не несчастная первая любовь.

– Я хочу уехать.

Он нащупал её руку и слегка сжал.

– Мне очень жаль, что тебе пришлось такое пережить. – Его взгляд задержался на татуировке в виде парада планет. Около земли, исполняя роль луны, расположилась родинка, она очень удачно вписалась в рисунок, став частью композиции.

Нелли вздрогнула, но руку не убрала, посмотрела на его огромную ладонь, полностью скрывшую её сцепленные в замок кисти.