Девушка с ассоциациями

Егор проснулся раньше обычного. Без помощи будильника, словно по взмаху волшебной палочки. Он украдкой посмотрел на жену. Геша раскинулась на своей половине кровати, едва прикрывшись одеялом. Егор глазами изучил дозволенные открытые участки ее тела, но прикоснуться не решился. Вряд ли бы ей понравилось проснуться в шесть утра. Егор только вздохнул. Он скучал по Геше, по ее телу, по тому, что их когда-то связывало. Разумеется, они еще встретятся в спальне. Скорее всего, после выходных, когда Геша немного придет в себя после очередной тяжелой и серой недели…

Егор поднялся с кровати окончательно и направился на кухню. Что ж, в такую рань он мог успешно залить в себя немного кофе и приготовить с собой бутерброд. Этим Егор и занялся в первую очередь. После этого без его внимания не остались также зубная щетка, бритва и даже мужской парфюм.

Умывшийся, побрившийся, приятно пахнущий, с кружкой кофе в руке, Егор расхаживал по кухне, иногда посматривая в единственное окно, выходящее ровно во двор. Солнце. Первый солнечный день за последние две недели. Похоже, апрель решил сдаться, чувствуя, что самый теплый месяц весны приближается.

Скоро начнутся майские праздники, станет совсем тепло. Егор соберет свое семейство, и они поедут на пикник. Или в лес к роднику. А можно выбраться в другой город. Все равно куда, лишь бы не сидеть дома. Китовы и так просидели на кухне всю зиму. Почему на кухне? Здесь уютнее, чем в других комнатах. Всегда есть горячий чай и черный кофе с сахаром (Геша умудряется сахар не добавлять), ароматные булочки, когда у жены есть настроение их печь, большой семейный стол, на котором можно разместить настольные игры. Если коротко, кухня – это то место, где Китовы могут собраться и долгими вечерами строить из себя дружную и веселую семью. Егор полагал, что они и в обычные дни – дружная семья. Не всегда же им веселиться, верно?

Перед выходом из дома Егор немного помедлил у входной двери. На всякий случай перепроверил карманы. Взял ли он с собой ключи от дома, от машины, телефон на месте? Молниеносно посмотрел в зеркало. Обычно взбудораженная челка Егора на удивление сегодня не претендовала на главенство. Она спокойно подчинялась Егору, даже несмотря на постоянное дергание и укладывание ее на то же место, где она и лежала. На Егоре по-прежнему были темные джинсы, только уже другие, серая футболка. И любимые кроссовки. Ничего лишнего. Все просто и чинно.

Он вышел из дома, позволил себе несколько минут на любование солнцем. «Сейчас бы на велосипеде…» – подумал Егор. Затем сел в машину, завел мотор и выехал со двора.

Как и было оговорено, Егор появился на Советской в половине седьмого. На этот раз у него было больше времени. Он мог привыкнуть к окружающей обстановке. Многоэтажки из желтого и белого кирпича стояли кругом, закрывая от сквозных ветров детскую площадку во дворе. Егор приметил двух людей, шагающих по тротуару вместе со своими собаками. Утренняя прогулка. Не остался незамеченным и дворник, сметающий мусор с лестниц подъездов. В остальном безмятежная тишина и покой. Слишком рано, чтобы что-то могло произойти. Самое громкое, что случилось, это внезапная сигнализация со стороны «Жука», когда хозяин почему-то не смог с первого раза открыть машину. Егор решил, что автомобиль новенький и мужчина с сединой в волосах еще не привык к нему.

Егор крутил головой по сторонам. И он, конечно, узнал ее. Он увидел, как Наташа спускается с трех ступенек своего подъезда, как, заприметив его, улыбнулась, как ее ноги в узких джинсах легко передвигаются по тротуару.

Девушка снова заправила черный локон за ухо. Ее легкая походка не позволила отвести взгляд, Егор старательно, из последних сил, делал вид, что ему все равно. Однако его карие глаза продолжали оценивать внешний вид девушки. Тонкая трикотажная кофта цвета топленого молока сидела по фигуре, обозначая формы владелицы – гармонично округлые бедра и грудь, подтянутый живот. На ногах были легкие весенние ботинки. В одной руке Наташа держала коричневую сумку, явно наполненную чем-то тяжелым, так как нагруженная рука значительно перевешивала свободную. Наташа не спеша дошла до машины и открыла дверцу со стороны переднего пассажирского сиденья.

– Привет, – как можно спокойнее произнес Егор.

– Здравствуй, Кит, – ответила Наташа.

Егор выдал секундную улыбку. Мотнул головой, опустив взгляд на руль. Наташа внимательно проследила за происходящим и стала ждать дальнейшей реакции, закинув свою тяжелую сумку на заднее сиденье.

– Что? Что смешного? – спросила она.

– Это было предсказуемо. Кит… меня так лет пять никто не называл, – фыркнул Егор.

– А кто называл?

– Раньше? Одноклассники, одногруппники, друзья. Да все подряд, кому не лень. Было достаточно произнести свою фамилию, и Кит снова в деле.

– Прекрасно. Выходит, Кит ассоциируется у тебя с теплым прошлым. Я готова услышать одну из Китовых историй, – улыбнулась Наташа.

Егор улыбнулся в ответ. Однако он не был готов рассказать о себе. Боковое зрение не подвело, когда его взгляд упал на руки девушки. То, что нужно. Просто сменить тему. Егор выкрутил руль и выбрался на дорогу, мельком посматривая по зеркалам. Все чисто, можно ехать.

– Красивые ногти, – сказал Егор.

– Спасибо, решила исправиться, – усмехнулась Наташа и выставила перед собой пальцы веером, чтобы можно было получше рассмотреть новенький маникюр. – Вот только отвлекающий маневр на меня не действует. Я не принуждаю болтать всю дорогу о школе, лишь хотела убедиться, что могу называть тебя Кит.

– Можешь. Это неопасно. Только зачем?

– Хочу, чтобы мой образ пробуждал в тебе приятные воспоминания, – ее голос эхом раздался в голове Егора.

Ему пришлось заставить себя смотреть вперед. Только не на Наташу. Он хотел понять, что значит эта фраза. А ответ мог лежать на ее лице. В ее мимике и жестах. Егор воздержался. Ему было сложно. Наташа очень легко шла на контакт, ему было слишком просто с ней. Это их вторая встреча, а он уже готов рассказать ей про школу? Про семью? Про Кита? Так не пойдет!

– И как тебе это удастся? – кинул невзначай Егор, стараясь при этом сделать вид незаинтересованного слушателя.

– О, это просто, – протянула Наташа. – Я всего лишь сказала: «Здравствуй, Кит», – а в твоей голове возникли школьные и студенческие годы. Это твоя первая ассоциация с прозвищем. Грусти на твоем лице я не заметила, выходит, тебе нравится твое прошлое. Значит, я могу считать себя триггером, запустившим ассоциативную цепочку. Так или иначе, теперь я тоже стану частью теплых воспоминаний, подходящих под кодовое слово «Кит».

Егор усмехнулся, прокручивая в голове ее слова. Есть в этом что-то. Ее фразы рождают новые вопросы, которые, скорее всего, останутся при нем, тихими и незаданными. Ему нельзя заходить далеко. Он – всего лишь таксист, который подвозит эту девушку до нужного места. А Наташа – всего лишь клиентка, такая же, как и другие его клиенты, ничего особенного. Им не нужно много знать друг о друге. Разве что Егор может спросить о цели поездки, и то ненавязчиво.

– Хорошо, оставим Кита в покое. Как насчет краткого пояснения? Зачем восемь дней подряд кататься в Казаки? Это не так дешево. – Егор снова попытался взять контроль над ситуацией или, другими словами, перетянуть одеяло диалога на свою сторону.

– Думаю, ты и так догадался, что я еду туда по работе. В Казаках живет моя тетя с больной спиной, которая нуждается в курсе лечебного массажа, – размеренно и спокойно ответила Наташа.

– И сколько мне нужно будет ждать?

– Час.

Егор старался не показывать своего недовольства, ведь он изначально был готов к этому. Но до конца верил, что девушка скажет: «Не более 30 минут». Целый час потерянного времени или парочка доставленных по адресам клиентов. Одно из двух. Однако Егор чувствовал себя больше, чем просто таксистом. Что-то вроде личного водителя, развозящего свою госпожу по делам. И это ему нисколько не понравилось. Чтобы отогнать дурные мысли, Егору пришлось немного встряхнуть головой.

Наташа в это время уставилась на деревья, пролетающие в своем бесконечном хороводе мимо бокового окна машины. На дороге впереди все еще виднелись лужи вчерашнего дождя. Все казалось неизменным с той первой встречи на кладбище. Но две недели – маленькая прожитая жизнь, и люди становятся чуточку другими, не замечая этого. Они меняются – кто-то в лучшую сторону, а кто-то уходит все дальше в собственные дебри. Наташа неспроста вспомнила о первой встрече. Дело в том, что Егор не менялся в лучшую сторону – он уходил в себя. Прятался. В нем ютились страхи, плотно и надежно защищающие его от всех напастей. Не позволяющие освободиться, стать собой. Пожалуй, на это было горько смотреть.

– Я могу сделать так, что ты с нетерпением будешь ждать моего возвращения, – загадочно произнесла она.

– А это законно? – издал короткий смешок Егор.

– Вполне. Всего лишь игра. Просто отвечай то, что первым придет в голову. Готов?

– Да.

Наташа убедилась в том, что ее фраза заставила оживиться Егора. Он по-прежнему смотрел на дорогу, но его краешки губ то и дело давали намек на улыбку. Ему это все нравилось. Но Наташа хотела увидеть общую картинку. Она и так узнала слишком много, оставалось лишь пройтись по точкам детально. Как пазл, когда большая часть мозаики уже собрана и не хватает каких-то нескольких кусочков для готовой картинки.

– Хорошо. Начнем с простого. Зубная щетка?

– Бритва, – ответил Егор, не раздумывая.

– Машина?

– Такси.

– Утро?

– Кофе.

– Семья?

– Дети.

– Дом?

– Работа.

– Отдых?

– Море.

– Пельмени?

– Палочки.

– Прости, что за палочки? – удивилась Наташа, немного притормозив свою игру с вопросами.

– Китайские палочки. Просто моя дочь любит есть пельмени китайскими палочками, в то время как остальные едят ими суши, – с улыбкой на лице проговорил Егор.

– Ей не нравится рыба?

– Не в этом дело. Мы пока не даем ей сырую рыбу, да и мало ли что намешано в японском блюде российского производства?!

Наташа искренне засмеялась, немного откинувшись головой на сиденье. Конечно же, ей представилась в голове темноволосая девочка с большими китайскими палочками, которые еле умещаются в ее маленьких пальчиках, и гора золотисто-белых пельмешек с сочным мясом внутри. Следующая картинка случилась из детства Наташи, где она, будучи такой же маленькой девочкой, лепила со своей мамой домашние пельмени.

– Мы закончили? – буквально вырвал ее из воспоминаний Егор.

– Нет, – возмущенно произнесла девушка, как бы показывая, что не отстанет от него так скоро. – Розовый?

– Фламинго.

– Солнце?

– Очки.

– Фрукт?

– Апельсин.

– Русский поэт?

– Есенин.

– Любовь?

– Сердце.

– Каре?

– Девочка с цветком из «Леона».

– Старость?