Глава вторая

На следующий день в одиннадцать часов в отдел кадров заявилась странная, на редкость нелепая девица в длинном несуразном балахоне дикой оранжевой расцветки. На голове у нее было подобие ирокеза в женском варианте, что на рыжих волосах смотрелось на редкость вызывающе. Беспрерывно жуя жвачку, отчего ее дикция смахивала на лепет плохо обученного попугая, она заявила, что пришла оформляться на работу.

Ольга Юрьевна, начальница отдела кадров, чопорная дама в элегантном черном костюме и белоснежной блузке, долго не могла поверить своим глазам. На ее памяти в их НИИ таких субъектов еще не бывало. Корректно поздоровавшись, в ответ получила жизнерадостное «привет», отчего скисла еще больше. Попросила документы, втайне надеясь, что что-нибудь в них будет не так, и у нее появится законное право отправить ее восвояси, дабы сбить спесь.

После того, как Даша небрежным жестом ткнула ей в лицо диплом на английском языке об окончании одного из университетов Кембриджа, начальница недоуменно спросила:

– Что это?

– Диплом, естественно. Вы что, английский не знаете? – Даша постаралась, чтобы эта фраза прозвучала с достаточной долей высокомерия.

И это у нее получилось. Во всяком случае, Ольга Юрьевна с сердито поджатыми губами и порозовевшими от возмущения щеками указала:

– Я не о дипломе, я о вашем внешнем виде!

Посетительница недоуменно переспросила:

– А что с ним не так?

– Все не так! – категорично приказала начальница. – Вам нужно переодеться! У нас строгий дресс-код!

Гордая своей предусмотрительностью Даша констатировала:

– Я так и оделась. Хотя и не понимаю, кому это нужно.

Не веря своим ушам Ольга Юрьевна переспросила:

– Вы считаете, что одеты в соответствии с дресс-кодом?!

Даша с удовлетворением подтвердила:

– Ну да! Я же в платье, а не в штанах!

Опешив, начальница не нашлась, что на это возразить. Брезгливо, двумя пальчиками, как мерзкую мокрую лягушку, взяла диплом и понесла его к Генеральному.

В приемной кокетливо поправила прическу и, не дожидаясь, когда Маша доложит о ней боссу, по-свойски зашла в кабинет.

Сергей Михайлович удивленно вскинул голову.

– Что стряслось, Ольга Юрьевна?

Размахивая дипломом, та возмущенно затараторила, не забывая, однако, поворачивать голову чуть вбок, считая, что в таком ракурсе ее круглое лицо выглядит менее круглым.

– Я об этой новой сотруднице, Яковлевой! Я такой жути еще в своей жизни не встречала! Намазана, как попугай, одета черт знает как! Говорить вообще не умеет! Неизвестно, где у нее диплом куплен! Я считаю, в нашем институте таким не место!

Генеральный сердито сдвинул брови и властно заявил:

– А вот кому в нашем институте место, а кому нет, решать буду я! И давайте оформляйте ее поскорей, без этих ваших бюрократических заморочек, не то я с вами поговорю по-другому!

Опешив от столь решительного отпора, Ольга Юрьевна ретировалась, забыв о правильном ракурсе головы.

Вернулась она не только с красными щеками, но и с пламенеющими ушами, и Даша поняла, что кто-то, скорее всего Генеральный, разъяснил ей популярно, как нужно оформлять на работу протеже олигархов.

Ольга Юрьевна молча выдала гору бумажек, на которые Даша уставилась с недоумевающим видом.

– И что я должна с ними делать?

Кадровичка удивилась.

– Как что? Заполнить их, конечно.

– Заполнить? Руками, что ли? – в голосе Даши звучал неподдельный ужас.

Ольга Юрьевна осторожно поинтересовалась:

– А что, вы этого ни разу не делали?

Даша высокомерно ответила:

– Нет, конечно! Я работала все больше по заграницам, там на бумажках ничего не пишут. Знаете, есть такие программки для персонала, кадровики заполняют, а сотрудники только расписываются в уголке. И все! Я даже не знаю, смогу ли я одолеть такую уйму бумаг. Давайте-ка оставим это до лучших времен. Я подпишу заявление о приеме на работу, и баста.

Оторопевшая начальница несколько раз открыла и закрыла рот. Но, видимо, указания, полученные ею свыше, были настолько четкими, что она только промямлила:

– Ну ладно. В следующий раз. Может быть, завтра?

Даша оптимистично ее поддержала:

– Может быть, завтра. Или послезавтра. А лучше всего на следующей неделе.

Понимая, что этот ответ аналогичен поговорке «когда на горе рак свистнет», оно же «после дождичка в четверг», Ольга Юрьевна, не возражая, выписала ей временный пропуск в лабораторию Александрова. Глядя вслед новообретенной сотруднице, злорадно пробормотала под нос:

– Ох, увидит тебя Артем, и полетишь ты от него быстрой пташкой. – И добавила уже вслух, обращаясь к сотруднице, с изумленным видом наблюдавшей эту сцену: – Надо же, какие у нынешних олигархов любовницы! Недаром он от нее избавился. Такая любого достанет, вульгарная донельзя, несмотря на внешность супермодели. Одета жутко, но кто его знает? Может, в Европе это последний писк молодежной моды?

Поднявшись на седьмой этаж, Даша по-хозяйски распахнула двери лаборатории. Окинув помещение быстрым взглядом, заметила Рокшевского.

Не подозревая, что над его головой уже сгустились черные тучи, и вот-вот начнут бить смертоносные молнии, тот сидел в компьютерном кресле, пристально глядя в монитор. Лоб его от трудных размышлений прорезала глубокая морщина. На нем был серый пиджак, подчеркивающий широкие плечи, чуть розоватая рубашка с темно-серым галстуком, серые брюки, массивная золотая печатка на среднем пальце левой руки. По его мнению, именно так и должен выглядеть эталон мужской красоты и элегантности.

Даша быстрым шагом подошла к нему и плюхнулась на стоящий рядом стул.

– Ух ты, какой славный пупсик! – и она по-свойски ущипнула его за щеку. – Как зовут?

Кирилл от неожиданности подскочил и в изумлении уставился на нахалку. С ним подобным образом еще никто не обращался.

– Это что за чучело?

Даша оскорбилась. Пусть она и изрядно переборщила с макияжем, но этому типу право ее оскорблять никто не давал.

– Нет, так не пойдет! – тон был зловещий. – Ты жутко невоспитанный, пупсик! Впрочем, твое имя мне совершенно ни к чему! Я буду звать тебя пупсик. Это тебе в самый раз. Женат?

Рокшевский затравленно посмотрел по сторонам. Все коллеги, оторвавшись от своих компьютеров, озадаченно смотрели на невесть откуда взявшийся экстравагантный экземпляр. Хотя все ждали новую сотрудницу, никто не предполагал, что она может заявиться в подобном неподобающем виде.

Кириллу не хотелось привлекать к себе столь пристального внимания, поэтому он с фальшивым миролюбием спросил:

– Откуда ты взялась?

Даша насмешливо приподняла ровные брови.

– Если я тебе скажу «от верблюда», ты мне поверишь?

Рокшевский чуть привстал, не понимая, что ему делать. Даша бесцеремонно пихнула его обратно.

– Сиди спокойно, пупсик! Так ты женат или нет?

– А какое тебе дело до моего семейного положения? – натужно взъярился Рокшевский.

Даша со спокойным нахальством заявила:

– Если не женат, я буду за тобой ухаживать.

– Не надо за мной ухаживать, я не инвалид!

– А я за инвалидами и не ухаживаю!

Все слышавший сидящий неподалеку Давид громко захохотал.

– Вот это да! До чего эмансипированная девица! Как тебя зовут, и откуда ты взялась, действительно?

– Зовут меня Дарья Яковлева, а взялась я из Москвы. Хочу тут у вас поработать.

Он догадался:

– А, это ты и есть протеже Касаткина?

– Ага, она самая. – Даша гордо согласилась, ничуть не смутившись ехидному «протеже».

Давид представился:

– Я Давид Штраух. Говорят, ты Оксфорд закончила?

– Кембридж.

– Это который в Америке?

– Нет, который в Англии.

– Значит, хорошо по-английски шпрехаешь?

– Шпрехаю я по-немецки, а по-английски спикаю.

– А еще что знаешь?

Даша пожала плечами.

– Много чего знаю, а тебе зачем?

Во время этого разговора она наблюдала за лицом Рокшевского. Постепенно на нем проступили самые противоречивые эмоции – от возмущения до брезгливого ужаса. Видимо, откровенные домогательства бывшей подружки олигарха на любовные подвиги его не вдохновили.

Даша внутренне возликовала, ведь именно этого она и добивалась. Теперь, если правильно разыграть имевшиеся у нее козыри, Маринка мигом станет женой этого субчика. Конечно, счастье в этом браке будет очень проблематичным, но чем черт не шутит?

Из небольшого кабинета, отделенного от основного помещения стеклянной непрозрачной перегородкой, привлеченный необычной девицей и странными разговорами, вышел Артем Александров. Одет он был в обычные черные джинсы и серый пуловер. Заурядная одежда, но даже в ней он казался значимее разодетого Рокшевского. Что-то в нем было, какая-то внутренняя сила. Или уверенность в себе?

Даше он напомнил отца и его окружение. Но тем значимость придавали большие деньги и власть, а тут, похоже, был талант, и большой.

Завлаб подошел к говорившим и напористо спросил:

– В чем дело?

Кирилл замялся, не зная, как корректно донести до начальника суть происходящего. Даша не стала дожидаться его ответа и выдала на-гора свою версию происходящего:

– Вижу, сидит пупсик, мается. Примитивную задачку решить не может, а у самого в формуле ошибка. Заложен квадрат напряжения, а нужен корень квадратный. Вот и получается чушь.

Не веря своим ушам, Рокшевский, Штраух и Александров тупо уставились в экран.

– Но эта формула предложена программой! – ошарашенный Рокшевский даже забыл про «пупсика». – Это же аксиома!

Даша пренебрежительно фыркнула.

– Дурь это, а не аксиома. Кто такие тупые программки пишет?

Не вдаваясь в непродуктивные разборки, Артем присел рядом и заинтересованно сказал:

– Ну-ка, ну-ка! Дайте я посмотрю.

Достав карманный калькулятор, пару минут понабирал цифры и формулы и наконец признал:

– Ты права! Но откуда ты это знаешь?

– У меня была практическая как раз в этом духе. Это же сейчас модная тема.

Артем внимательно посмотрел на нее. Перед ним сидела дико накрашенная девица с дыбом стоящими бронзовыми волосами, глядя на него озорными синими глазами. Индейская раскраска его не отпугнула, и он остро пожалел о своем явно ошибочном решении побыстрее от нее избавиться. Понимая, что ничего уже не в силах изменить, корректно предложил:

– Давайте я покажу вам ваше место работы, Дарья… – и он вопросительно замолчал, ожидая уточнения.

Даша строго заметила:

– Отчества не надо. Я с отчеством себя старушонкой чувствую. Давай без церемоний. Я к ним не привыкла. В Европе все попросту, знаешь ли.

Артем покладисто согласился:

– Хорошо, как хочешь, без церемоний, так без церемоний. На «ты» так на «ты». Без отчества.

Тут уж все сидящие в кабинете принялись в упор разглядывать Дашу. В ответ она заносчиво вскинула подбородок и надменно разрешила:

– Показывай рабочее место!

Артем подвел ее к компьютерному столу на противоположном конце комнаты, но Даша воспротивилась:

– Мне здесь не нравится! Я хочу быть поближе к пупсику!

Он вопросительно вскинул брови, и сотрудники дружным хором подсказали:

– К Рокшевскому!

Артем задумчиво возразил:

– Не думаю, чтобы это было полезно для работы. Ты будешь его отвлекать.

– Да ерунда! Я буду его вдохновлять! Уверена, под моим чутким руководством он совершит массу подвигов! – и она раскованно подмигнула Кириллу, намекая, каких именно подвигов она от него ждет.

Немного пришедший в себя Рокшевский возмущенно спросил:

– А должность у тебя какая, чтоб меня на что-то там вдохновлять?

Намек на низкий социальный статус в данном коллективе Дашу не смутил. Она снисходительно разъяснила:

– А при чем тут должность? Что за дурацкий снобизм? В этом деле другие критерии действуют. – И вновь развязно ему подмигнула. – Я для тебя что, недостаточно хороша?

Рокшевский снова впал в прострацию, не зная, что на это ответить. Ему не хотелось портить отношения с любовницей олигарха, пусть и бывшей. Кто знает, что та может выкинуть? Вдруг она на него нажаловаться вздумает? Судя по тому, как лихо папик устроил ее на это место, отношения у них сохранились неплохие.

Артем постарался это противоречие разрулить как можно более дипломатично:

– Ты для всех достаточно хороша, не волнуйся. Просто отсюда ты всем будешь видна, и все тобой смогут любоваться. И Кирилл в том числе.

Даша села за стол и огляделась. Артем был прав. Комната просматривалась вся, и Рокшевский был виден тоже. Решив, что предложенный вариант ее вполне устраивает, Даша милостивым кивком отпустила начальника и принялась устраиваться на новом месте.

Попыталась выдвинуть ящик тумбочки, но он не поддавался. Пожав плечами, вышибла его ударом ноги. Ящик выпрыгнул как миленький.

Навалилась на столетний письменный стол, у того подогнулась ножка, и стол стал кривобоким. Ничтоже сумнятише, Даша вытащила из общего шкафа кипу каких-то папок и засунула под стол. Стол выпрямился.

Давид с ужасом следил за ее манипуляциями.

– Эй-эй! Это же документы! А если они понадобятся?

Даша не придала значения столь мелким проблемам.

– Ерунда! Кому сильно надо будет, возьмут здесь. Но с заменой! Чтоб стол не шатался!

Коллеги наблюдали за Дашиным обустройством со всевозрастающим священным ужасом.

Даша скептически осмотрела сломанный письменный набор, доставшийся от предыдущих поколений, и небрежно кинула его в урну. Испытывающе пошаталась в кресле. Оно немедля завалилось набок. Даша достала из сумочки отвертку, перевернула кресло вверх ножками, уверенно поковыряла в его внутренностях.

Перевернула кресло в исходную позицию, снова села в него и покрутилась. Кресло завертелось как сертифицированная карусель. Даша удовлетворенно кивнула сама себе.

Восхищенно сложив на груди руки, Давид в священном трансе подошел поближе.

– Первый раз вижу даму, у которой в сумочке набор слесарных инструментов! Ты случайно не мастер на все руки? Может, еще чего-нибудь починишь? – его голос подрагивал от сдерживаемого восторга.

Даша отрицательно покачала головой.

– Я здесь не мастером по обслуживанию здания нанялась. У меня другие цели.

Хотя она не посмотрела на Рокшевского, Давид повернулся и многозначительно ему помаячил.

Даша вынула из своей сумки настольное зеркало и водрузила его перед собой. Широко улыбнувшись своему отражению, кричаще-красной помадой жирно накрасила губы. Полюбовавшись сногсшибательным результатом, вытащила косметичку, любовный роман Джоржетт Хейер на английском, маникюрный набор, большую фотографию молодого Шварценеггера в золоченой рамке. На столе почти не осталось места, поэтому опустевшую сумочку она небрежно бросила на пол.