Сотни лампочек зловеще мигали разными цветами, по ушам бил противный тревожный сигнал.

– Акимов, что там у тебя? – крикнул Дятлов – Акимов?

– Это не у меня, Анатолий Степанович, это у Столярчука! – взволнованным голосом прокричал Саша. Он увидел что мощность продолжает очень быстро расти.

– Я не понимаю… Это невозможно…

Это действительно было невозможным. Реактор РБМК должен работать на 3200 мегаватт. Мощность уже превышала 33000…

.Перевозченко, проходя высоко над крышкой реактора, бросил свой взгляд вниз и увидел невозможное: колпаки стержней ректора по 350 кг каждый, заходили вверх- вниз. Ему по настоящему стало страшно. Он быстро помчался доложить на блочный щит управления. Он нёсся на всех порах, по крутой, почти вертикальной лестнице, с высоты 40-метров вниз, цепляясь руками за острые перила, стараясь удержаться. Царапая руки в кровь. Но ему никак нельзя было остановить то, что должно было случится.

В 1:23:42 минуты раздался первый взрыв. Борис Столярчук подумал, что это удары в деаэраторах. Хотел подбежать, посмотреть, но через 3 секунды задрожал потолок. Операторы БЩУ не понимали что происходит, когда услышали хруст бетона. Освещение погасло, с потолка посыпалась штукатурка и раздался второй, мощный взрыв. Реактор был полностью уничтожен, но никто об этом тогда не знал…

ЧАСТЬ 2: « Мы все сделали правильно»

Глава 10

Валерий Ходемчук наблюдал за насосами, и не мог понять что происходит. Пар взрывал топливные каналы, насосы трясло. Он стоял ошеломлённый и потрясённый одновременно. Никогда до этого, такого не было. «Что за херня?» – подумал Валера. Стало понятно, что происходит что-то ужасно-странное, он взял телефон чтобы доложить начальнику смены блока Александру Акимову о ситуации. Но, не успел. Раздался мощный взрыв, обдавая горячим паром, водой и обрушившимся стенами. Всё произошло настолько быстро и неожиданно, что Валерий даже не успел ничего почувствовать. Единственное, о чём он вспомнил так это о его прекрасной семье, прежде чем погрузиться в вечную тьму…

В кабинете Александра Ювченко задрожал потолок. «Ну вот и всё, война!» – подумал Саша. Это действительно выглядело похожим на бомбёжку. С потолка сыпалась строительная пыль, дрожали стекла. А потом он увидел как бетонные стены прогибаются как резиновые. Раздался первый взрыв, затем второй, оглушив, ослепив, и немного отключив разум. Когда Саша открыл глаза, всё было в пыли, сером дыму. Он не понимал что происходит…

Олег Генрих отправился в подсобное помещение. Анатолий Кургуз остался сидеть за столом. Прямо над ним проходила вентиляционная шахта. Только Олег закрыл дверь и прилег на топчан, как грянул взрыв. Олег выскочил, всё было в тумане от пара. Анатолий держался руками за лицо.

– Толя! – крикнул Олег.

Дышать было не чем, Олег, добравшись до Анатолия, потащил его в подсобное помещения закрывая за собой дверь. Лёжа на полу, дыма было меньше. Было темно, но Олег увидел, или почувствовал, что Анатолий ранен. На его руках висели лоскутки ошпаренной кожи. Дверь в кабинет была открыта, и весь этот пар, идущий с коридора и шахты Анатолий принял на себя. Он успел закрыть лицо руками, но всё равно, это не помогло. Боль была не выносимая, но Толя терпел сжимая зубы. Ни он, ни Олег не понимали что происходит. Полежав пару минут на полу, приняли решение выбираться. Но везде была темнота, завалы бетона. Заклинила дверь в другое помещение. Они оказались в ловушке. Кургуз раненый, повел Олега через завалы, в обход… Чтобы выбраться из этого ада, ушло очень много сил. Кое как выбравшись, стали пробираться в более безопасное место.

Ребята в помещении газового контура, сели пить чай. Володя только вернулся. Сел за стол, взял свой стакан остывшего чая, как вдруг раздался хлопок. Свет погас. Ребята были в недоумении. Через пару секунд свет снова загорелся. Потом раздался второй хлопок, хорошо ощутимый. Молодые люди переглянулись.. Третий удар был конкретным, мощным. Это был взрыв. Ослепив, сбив с ног. Ребята упали на пол, закрывая по инерции голову руками. Через несколько секунд стало тихо. С потолка сыпалась штукатурка. Первым пришёл в себя Игорь.

– Что это было?

– Кажется война, мужики – поднимаясь с пола, предположил Семикопов. В его словах, ничего удивительного не было. В то время рассказывали страшилки про злых американцев, готовыми в любой момент напасть на СССР, и в первую очередь уничтожить стратегически важные объекты. Среди них – атомные станции. Поэтому Владимир об этом подумал сразу.

Приборы вели себя странно. Компрессора по автоматике стали отключаться. Ребята приняли решение покинуть щит. По инструкции, работники станции должны были немедленно покинуть помещение, в связи с ситуацией угрожающей жизни.

Выскочив в коридор, ребята почувствовали чистый воздух. Словно озон перед грозой. И зловещая тишина. От этого становилось жутко. Практически сразу, во рту стал ощущаться вкус метала.

– Игорь, тут что-то не то – сказал Вова.

Не задолго до аварии сдавал экзамен. И в билете ему попалась радиационная безопасность, признаки лучевой болезни. Можно сказать, он был подготовлен и сразу понял что это радиация. Но откуда она взялась, и какую дозу он получить времени думать не было. Побежали в сторону главных циркулирующих насосов. А оттуда, как в замедленном фильме клубы пыли и пара, прямо на них. Они назад. В другую сторону побежали. Саша Бабин бежал, в одних носках. Где-то потерял бахилы. Коридор длиной метров в 50. Подбежали к двери, ведущей на лестницу. Хотели открыть, но она не открывалась. Перекосило видимо её. От взрыва выбило в коридоре окно, а напротив стоял огромный калорифер.

– Нужно выбираться через окно, это единственный способ – сказал Симоненко.

– Каким образом? До земли метров 12, не меньше.

– Тут кабель есть, привяжем его к калориферу – выдержит. Он длинный, метров 20.

Выбора не было. Игорь пошёл за кабелем, а Семикопов выглянул в окно. То что он увидел, потрясло его. Было видно небо, яркие звезды, и дождь. Сильный такой ливень. А там, где должен быть реактор – разрушения, улица. Вова всё понял.

– Мужики, не, я туда не полезу. Как хотите, а я не полезу. Это не дождь. Это пар с аппарата вылетел и конвертируется. Если мы туда полезем, мы сначала облезем, а потом не ровно обрастём.

Парни послушали Вову.

– Что будем делать?

– Давайте пробовать открыть дверь.

После долгих усилий, она немного поддалась. Пролезли в щель. На полу возле этой двери валялось очень много мошкары. Той, о которой весь вечер говорил Ювченко. Спустились по лестнице вниз. Саша ушёл к себе. А Вова и Игорь вышли на БЩУ-4.

Глава 11

Блочный щит управления мигал огнями. Стрелки показаний стержней управления стояли как попало. Не было нормального освещения. Вокруг стоял густой туман. Операторы находились достаточно далеко от эпицентра взрыва. Но некоторые пожалеют о том, что не погибли сразу. Они ещё не знают что их ждут дни, недели и даже годы агонии.

Ну, а пока что, оглушенные, грязные от строительной пыли и мусора, шокированы, и уже начавшие набирать свои дозы ребята приходили в себя после взрыва, окриками окликая других.

– Что это? Что произошло? – спросил Дятлов.

– Не знаю – ответил Акимов.

Дверь на блочный щит управления открылась, в помещение забежал Вячеслав Бражник, машинист обходчик, турбинного зала:

– В турбогенераторе пожар! – сказал Слава и выбежал назад. Разим Давлетбатов побежал следом.

– Японский карась! – выругался Дятлов. – Вы, два тупых идиота взорвали бак! – повернулся он к Саше и Лёне.

– Нет, этого не может быть – ответил Акимов. Мы всё сделали правильно…

– У нас авария. Сохраняйте спокойствие – приказал Анатолий Степанович.

Прибежал Валерий Перевозченко. Он задыхаясь, тревожно сообщил:

– Акимов! Наконечники снимает, с крышки реактора. А ещё эти удары, взрывы! Вы слышали? Что это?

На блоке все были потрясены. Дятлов и Акимов переглянулись, Топтунов был в таком состоянии, словно ожидал удар, но не знал с какой стороны он последует. Столярчук возился с пультом, был бледен. Перевозченко стоял с разбитыми руками, тяжело дышал. Пот стекал по его лицу. Киршенбаум, Метленко ничего не понимают в ядерной физики, но состояние остальных отражалось на них.

– Иваныч, беги на верх, глянь что там – отдал приказ Акимов.

Перевозченко, выбежал в коридор. Топтунов взял телефон чтобы позвонить Ходемчуку.

– Что вы балбесы наделали? – орал Дятлов. Чёртовы неучи! Какого хрена вообще, вы тут делаете? Натворили дел. … Акимов, что со стержнями?

– Анатолий Степанович, мы всё сделали правильно. А стержни… они не опускаются! Я не знаю, почему. Они должны были войти в активную зону – растерянно сказал Акимов.

– Как это не опускаются?

– Я не знаю… они вошли на треть. Не понимаю..

– Ладно, я попробую опустить стержни с другого пульта. – сказал Дятлов – а вы двое – обращаясь к Борису и Игорю продолжал Дятлов, запустить резервные насосы, необходима чтобы вода шла в активную зону. – Что у нас со связью?

– Не могу дозвонится в насосное помещение, – бросил трубку Леонид.

– Нужно выйти на связь с Ходемчуком. Это первое. Второе – Саша, вызови «скорую» и пожарных. – дал приказ Анатолий Степанович и вышел в коридор.

Леонид Топтунов безуспешно пытался дозвонится Валере. Акимов вызывал скорую, и пожарный расчёт. Потом вернулся к приборам. Игорь и Борис пытались запустить резервные насосы. Два стажёра помогали им. Юрий Трегуб выбежал в коридор, побежал в машинный зал. Остальные были заняты своей работай. Паники не было. Действия ребят были чёткими, уверенными.

– Чёртов телефон – со злости бросил в очередной раз трубку Лёня. – Нам нужно как-то связаться с Валерой.

– Лёня – дрожащим голосом сказал Саша, и как-то странно на него посмотрел. Это не бак… это что-то другое. Ты чувствуешь во рту металл?

– Да, чувствую – тихо произнёс Лёня.

Каждый знал, что это за привкус металла. Это радиация. Радиация медленно поражающая организм. От трёх дней до трех недель – и смерть.

У каждого человека есть инстинкт самосохранения. Который включается в чрезвычайной ситуации. Мозг даёт команду бежать, прятаться, спасаться. И это нормально. Врат ли здравомыслящий человек хочет умирать. Особенно человек, у которого всё впереди, у которого жизнь только начинает набирать обороты.

Мозг этих ребят был включен на то, чтобы врубить этот инстинкт на полную катушку. Но, не один из них этого не стал делать. Это было невообразимо. Сбежать? Оставить? А как же остальные? А как же станция? А как же другие люди? Так думал абсолютно каждый.

Лёня подумал, что может быть не всё так страшно. Хотя в нём противоречили другие чувства. Не смотря на возраст, он был первоклассным специалистом, который чётко знал и представлял себе всю картину. Не мог не знать. Но где-то в глубине душе, он всё-таки надеялся, что всё обойдётся. Ведь надежда всегда умирает последней. Но следующее, что сказал Акимов, сломало ту хрупкую надежду окончательно

– Лёня, случилось что-то довольно странное. И страшное! Я никогда такого не видел. Не представлял. Кажется, у нас авария, которой ещё никогда не было…

– Саш, но ведь мы всё сделали правильно? Почему так произошло? – От отчаянья Леня чуть не плакал..

– Этот вопрос меня волнует больше всего – тихо ответил Акимов.

Дятлов вернулся на блок спустя несколько минут.

– Ничего не понимаю. Стержни не опускаются – сказал отчаянно Дятлов. Потом повернулся к двум стажерам, Александру Кудрявцеву и Виктору Проскурякову:

– Хлопцы, нужно попробовать опустить стержни вручную. – наверное впервые в жизни, Дятлов был растерян и даже не приказывал, а просил.

Стажёры, согласно кивнули, и вышли в коридор.

Тут заместитель главного инженера понял, что совершил ошибку. Раз уж кнопка АЗ-5 не смогла их опустить, и с пульта они не опускались, то врат ли это под силу двум молодым стажёрам. Он выскочил в коридор, чтобы вернуть их, но их уже не было. Дятлов забежал в помещение БЩУ.

– Акимов, нужно посчитать всех людей которые сегодня на смене. Нужно найти их всех. И срочно отпускать домой, всех кто здесь не нужен – сказал Дятлов и снова вышел в коридор.

Володя Семикопов увидел Дятлова. Тот стоял в коридоре и что-то орал. Потом он посмотрел в окно, и вдруг сказал.

– Игорь, по-моему ВСРО нету. Там же Василич! Туровец!

ВСРО, где он раньше работал – небольшое помещение, отдельно пристроено.

– Володя, ты ошибаешься, вон оно стоит, всё нормально.

Подбежали к Дятлову.

– Степаныч, по-моему реактора больше нет, компрессора отключились, давления ноль. Мы в окно видели что…

– Ну-ка замолчали, караси японские. И дальше матом.

По коридору пробегал электрик Юра Руснак. Он был дэмом на центральном щите управления

– Юра, передай, пожалуйста, на БЩУ начальнику смены, чтобы газовый контур не искали, мы живые.

– Хорошо, хорошо – бросил на бегу Юра.

Глава 12

Дятлов ушёл, а ребята остались стоять. Дверь на БЩУ была открыта, суеты и паники никакой не было. Ни каких криков, ни какого шума. Операторы чётко и профессионально выполняли свою работу.

Сверху к ним спустились операторы центрального зала – Анатолий Кургуз и Олег Генрих. Кургуз обожженный – страшное дело. Он вывел Олега из ловушки, будучи раненым. Лестницы все были разрушены, там где был лифт, на котором несколько минут назад ехал Володя, теперь была улица. Недопитый стакан чая спас ему жизнь.

– Толя, что с тобой? Что случилось?

– Заколебала меня эта военно- морская подводная жизнь.

Кургуз служил на флоте, и однажды горел в лодке.

Постояв ещё пару секунд у окна, ребята побежали в торец четвертого блока. Спустились вниз, к аварийной двери на улицу. Но она оказалась закрытой. Висел замок. По инструкции и приказу начальства все аварийные выходы должны быть закрыты. Ребята пытались сбить этот замок, пожарным стволом. Но ничего не получилось. Владимир в ярости и от отчаянья со всей силы ударил нагой в окно. Стекла на них были толстые, почти не пробиваемые. От удара стекло не разбилось, только в том месте, куда прошёлся удар была дыра. Ногу Владимира пронзила острая боль. Она оказалась снаружи стекла.

Игорь с Олегом помогли Владимиру. И уже пожарным стволом добили это стекло. Игорь перелез на улицу, затем перелез Олег. Вова поднял на руки раненного Толю, передал ребятам, потом перелез сам. Когда они оказались на улице, сразу побежали на вторую проходную. Бежали мимо разрушенного здания, перепрыгивая на ходу через графитовые блоки. Бежали с такой скоростью, что явно установили бы рекорд. Раненные, не обращая внимания на боль. Подбегая к проходной, увидели бегущего на встречу прапорщика с пистолетом.

– Стой, стрелять буду! Назад я сказал!

– Ты что, вообще охренел? – крикнул Генрих. – У нас пацан раненый, обгорел, помощь нужна.

– Стой я сказал. Стрелять буду.

Уже к этому времени у них был приказ никого не выпускать.

– Возьми пацана, он ранен, ты это понимаешь? – закричал Вова. – Укол хоть ему обезболивающий сделайте.

– А, Узбек, это ты – узнал прапорщик Вову по голосу.

– Да, я.

– Давайте сюда раненого.

Подошёл ещё один прапорщик. Быстро, прямо через брюки ему вкололи укол в ногу.

– Вызывайте скорую, его в больницу надо срочно вести. – сказал Игорь

Кургуз остался с прапорщиками, а Вова, Игорь и Олег, пошли в сторону АБК-2. По дороге забежали на азотно-кислородную. Там Коля Бондаренко, оператор, качает азот и кислород на блок. Он работал как ни в чем не бывало, и даже не слышал взрыва, потому что компрессора работают, не слышно ничего.

– Коля, ты что делаешь?

– Качаю, не видите что ли.

– Зачем ты качаешь, блока нет.

– Не знаю, у меня давление есть.

– Коля, вали отсюда, тебе говорят – крикнул Симоненко

– Ничего не знаю, у меня приказ.

Люди не смотря ни на что, продолжали делать свою работу, потому что был приказ.

Выйдя из азотно-кислородной, они направились на АБК-2. «Скорых» ещё не было. Приехал первый пожарный расчет. Семикопов подбежал к водителю Анатолию Захарову:

– Слышь, водила, надо пацана срочно в больницу.

– Я не имею права, у меня приказ.

Подошли Олег и Игорь.

– Хоть по рации «скорую» вызови!

В этот момент мимо проехала первая «Скорая помощь».