Читать книгу «Параллельщики» онлайн полностью📖 — Татьяны Буглак — MyBook.
image
cover


 




Я не стала упираться: толку никакого, не с голоду же помирать, – и взялась за ложку. Суп оказался рисовым, с кусочками курицы, и – невероятно! – настоящей, а не той безвкусной «птичьей сои», которую у нас выращивают под видом бройлерных цыплят. Второе тоже напомнило мне детство – раньше так в столовых готовили, и люди еще нос воротили, глупые. Интересно, как у меня мозг переключился: только полчаса назад хотела биться головой о стену, а теперь радуюсь забытому вкусу детства. И чай тот самый, из столовой, да еще и с рассыпчатыми маковыми сушками.

Пока я обедала, Светлана распаковывала сумку:

– Рубашки – две штуки, брюки спортивные из хлопка – две пары, носки хлопковые – две пары, белье – два комплекта, ночнушки – две штуки. Еще нормальная расческа, кое-какая гигиена – нечего казенной пользоваться. Да, еще обувь, вроде это ваш размер. Вы позволите мне посмотреть ваши рисунки?

– Пожалуйста. – Я пожала плечами, ведь скрывать мне было нечего.

– Вам что-нибудь еще нужно? – Светлана собрала со стола тарелки.

Я осмотрелась. Сейчас мне хотелось только одного – отключить мозги. Но сделать это можно по-разному. Можно уснуть… и бояться, что проснешься еще где-нибудь. А можно чем-нибудь занять себя, самое надежное – чтением. Это не мной придумано, об этом ученые говорят: лучший способ успокоиться и прийти в себя – хорошая книга. Я взглянула на Светлану:

– Если возможно, то книги. Что-нибудь не глупое, но и не заумное, веселое, фантастику какую-нибудь, юмористическую или простую, но без особых боев, я даже не знаю… Классику я сейчас точно не осилю, а дамские романы…

Светлана поняла, что я хотела сказать:

– Хорошо, я узнаю.

Она вышла из комнаты, и я снова осталась одна.

Светлана появилась часа через три. За это время я успела вымыться – после сна в той каморке, под грудой тряпья, мне казалось, что все тело в смазке или мазуте, хотя ничего подобного там вроде не было, – переодеться в «казенную» одежду, которая на самом деле была совершенно новой, только из магазина, даже с ценниками, порисовать и думала, думала, думала.

– Простите, что заставила вас ждать.

Светлана вела себя столь же активно, как и днем, хотя наверняка успела переделать много дел. Она снова катила столик, теперь уже с ужином.

– Держите, а вот и вода на ночь, если захотите пить, и печенье. А это книги и проигрыватель с копиями вашей музыки. Телефон мы вам пока вернуть не можем, извините.

Я быстро поужинала, и Светлана ушла, забрав посуду и мою прежнюю одежду. Мне остались музыка, которая сейчас только ухудшила бы и так не радужное настроение, и стопка книг, явно не новых, некоторые же вообще оказались зачитаны до ветхости – видимо, их собирали у работающих здесь людей. Я взяла верхнюю книгу и на время отключилась от всех проблем. Проходные фантастические рассказы стали для меня тем, чем крепкий алкоголь является для пьяниц, и вынырнула я из книжного забытья в первом часу ночи, да и то лишь для того, чтобы сразу уснуть.

* * *

Меня разбудила Светлана:

– Доброе утро. Уже девятый час, вам пора вставать. Ваш завтрак. Через час с вами будут говорить Марина Алексеевна и Андрей Иванович, поторопитесь.

Разговор вышел длинным, но очень похожим на вчерашний. Меня спрашивали о моем прошлом, снова и снова уточняли детали предыдущего дня, просили рассказать о хранившихся в моем телефоне записях и оставили одну только перед самым обедом, который снова привезла Светлана. Вторую половину дня я читала, успев «проглотить» две книги и начать третью.

На четвертый день такого одиночного заключения ко мне пришли не только уже знакомые Марина Алексеевна и Андрей Иванович, но и подтянутый пожилой мужчина, представившийся Петром Анатольевичем. Он, как я вскоре поняла, и являлся руководителем всей этой организации.

– Здравствуйте, Ната. Вижу, вы не унываете.

Он вежливо кивнул и сел в кресло, остальные заняли кровать, так что мне остался стул. Мужчина же продолжил:

– Прошу простить нас за столь долгую изоляцию вас от мира, но вы сами, надеюсь, понимаете, что это вызвано необходимостью, а не нашей прихотью. Мы перепроверяли ваши слова, да и многое другое. Теперь ситуация стала более понятной, хотя и не очень благоприятной для всех нас. Но и не плохой, уверяю! Ничего катастрофического не произошло, но проблем впереди много. Вы позволите объяснить?

Я кивнула, хотя вопрос был просто данью нормам этикета и от моего мнения ничего не зависело. Петр Анатольевич сел поудобнее, упер руки в колени и стал объяснять:

– Как вы, наверное, уже поняли, вы сейчас находитесь не в своем родном мире. Оказались вы здесь наполовину случайно. Наполовину – потому что эксперимент, насколько мы выяснили, запланировали довольно давно, даже руководство института поставили в известность, но прошлые опыты не давали результатов. Последняя попытка доказать теорию Михаила Петровича удалась, но на линии пересечения пространств оказались вы, нечаянно перешагнув своеобразный «водораздел». Если бы дело заключалось только в этом, мы смогли бы вернуть вас обратно, даже не требовали бы молчания: насколько я понял, в вашем мире эксперименты с пространством не проводятся, и вам бы все равно не поверили. Но беда в том, что, пока вы спали под действием успокоительного, в лабораторию ворвались неизвестные, уничтожили приборы и записи и увезли профессора в неизвестном направлении, а его ассистента тяжело ранили. Он, кстати, о вас ничего не знает – пришел в лабораторию как раз в разгар погрома. Вас нападавшие не заметили, поэтому вы и не пострадали. Михаил Петрович успел спрятать вас в последний момент.

Кое о чем я догадывалась и так, но то, что человек у двери – не Михаил Петрович, – не знала. Классический сюжет фантастики: вон стопка книг, там каждый второй рассказ о подобном же. Петр Анатольевич продолжал:

– Возвращение вас в ваш мир – дело не безнадежное. Нам удалось восстановить некоторые данные из разбитого компьютера, многое было записано от руки в том журнале экспериментов, о котором вы говорили. Профессор – человек старой школы и дублировал все в тетради, которую успел сунуть в одеяла. Мы ищем и самого Михаила Петровича, надеемся, что он жив и здоров: похитителям слишком нужны его знания, чтобы причинить ему вред. Но в любом случае вопрос с возвращением вас в ваш мир будет решаться с привлечением многих специалистов. К сожалению, это дело очень долгое, а вы не можете жить здесь, в этой комнате, столько времени. Вы ведь получили высшее образование, так? Умеете работать с документами? У нас есть к вам предложение: мы берем вас на работу в архив, помощницей заведующей – она все объяснит, работа там не очень сложная. Через некоторое время предоставим вам служебное жилье, а пока поживете у Светланы и привыкнете к нашему миру. Как вам такое предложение?

Я кивнула не думая: выбора у меня, по сути, не было. Хотя все это казалось очень странным: к ним попадает человек из другого мира, а его не гоняют по исследовательским институтам, не растаскивают на атомы, пытаясь все объяснить, а довольно буднично предлагают работу, даже с жильем.

– Что от меня потребуется? – Я задала вопрос буквально «на автомате».

Петр Анатольевич кивнул:

– Марина Алексеевна, прошу вас.

Женщина стала объяснять:

– Вы будете работать помощницей заведующей архивом, пока на полставки, а когда полностью освоитесь, посмотрим, может, и на полную переведем. Ставки у нас довольно высокие, так что на жизнь вам хватит. О своем происхождении советую не распространяться, хотя никаких обязательств мы на вас в этом не налагаем – это ваше личное решение. Но огласка может вам повредить, предупреждаю. Архив относится к моему отделу, поэтому вашей начальницей буду именно я, конечно, не в вопросах, касающихся работы самого архива. На ближайшие две недели вам предоставлен ознакомительный оплачиваемый период, за это время вы должны будете освоиться в нашем мире, познакомиться со спецификой работы организации, требованиями к сотрудникам. В дальнейшем вы будете обязаны соблюдать эти требования. Также вы не будете иметь права переехать куда-либо по собственному желанию. Выполнение этого условия необходимо в первую очередь вам самой: когда мы восстановим приборы Михаила Петровича, то не хотели бы искать вас, чтобы вернуть домой.

– Вы забыли еще об одном, – напомнил ей Петр Анатольевич.

– Да, простите. Вы должны будете периодически проходить медосмотры и обследования. Вы сами понимаете почему. Это необходимо и вам, и нам. Также иногда нам могут потребоваться рассказы о вашей родине.

– Я все поняла, – кивнула я. – Когда?..

– В конце рабочего дня Светлана зайдет за вами и отвезет к себе. Впереди выходные, за это время вы успеете купить себе одежду – мы обеспечим вас необходимой на первое время суммой.

Я снова кивнула.

* * *

Ехали мы на служебной машине – так решил Петр Анатольевич. Я сидела на заднем сиденье небольшой легковушки и смотрела в окно. Город напоминал тот, в котором я жила, но это сходство касалось лишь центра с его старинными домами и относительно узкими улицами. Но буквально в трех километрах от того здания, в котором располагалась до сих пор непонятная для меня организация (я примерно сообразила, что на ее месте в моем мире), начинались совершенно иные кварталы: новые «башни» от десяти этажей и выше, среди которых терялись немногочисленные старинные дома и пятиэтажки, похоже-непохожие на наши «хрущобы». По улицам ехали вроде бы обычные машины, но тут я не могла быть в чем-то уверенной, потому как в марках автомобилей не разбиралась.

– Какой сейчас месяц? – Я обернулась к сидевшей рядом Светлане, та коротко ответила:

– Двадцать шестое мая две тысячи семнадцатого года.

Вскоре мы въехали во двор и остановились у «свечки» – очень высокой многоэтажки персикового цвета. Я вышла, запрокинула голову.

– Сколько здесь этажей?

– Двадцать пять. – Светлана поднялась на невысокое крыльцо, прижала палец к кнопке-сканеру домофона: – Заходи, нам на пятнадцатый.

Я зашла в небольшой светлый холл с цветами на окне, новенькими лифтами и видневшейся за стеклянной дверью лестницей. Непривычное ощущение, словно в хорошей гостинице, только администратора или консьержа не хватает. Светлана подтолкнула меня к лифту, не дав все «переварить», и мы поехали наверх. Но на нужном этаже все оказалось проще, хотя так же чисто и аккуратно. Дверь нашей квартиры выходила не в холл или видневшийся за ним коридор с ковровыми дорожками, а на лестничную клетку. Моя хозяйка открыла квартиру обычным с виду ключом, потянула лакированную филенчатую дверь:

– Проходи, сейчас мы тебя устроим. Не удивляйся, квартиры сотрудников в этой части дома – мы не такие уж важные птицы. Хорошо, лифты общие.

Квартира оказалась небольшая, хотя и двухкомнатная, уютная, светлая, но полупустая из-за небольшого количества мебели. Вскоре я поняла, что мебели хватало, просто она была не такой объемной, как у нас, и тоже напоминала гарнитуры семидесятых-восьмидесятых годов. Да и моя хозяйка, видимо, не любила загромождать квартиру и возиться с уборкой. В большой комнате стояли узкий книжный шкаф, столь же узкий застекленный бар, выполнявший и роль серванта, диван, кресла и журнальный столик. Только телевизор на стене между шкафом и сервантом, да отсутствие ковров, вроде бы популярных в моем мире в те годы, не вписывались в «старомодную» для меня обстановку. «Но это не советское прошлое!» – одернула я себя, невольно улыбнувшись напольному торшеру с желтым бахромчатым абажуром. Словно в детстве, в гостях у дальней родственницы.

– Ты будешь спать здесь, одежду сложим в шкаф в прихожей. – Хозяйка уже продумала, как и что дальше делать. – Сейчас пойдем готовить ужин. Умеешь?

Я удивилась вопросу, она, увидев мое выражение лица, рассмеялась:

– Прости, многие наши не умеют, в кафе ходят. Времени нет научиться – работы много. У нормальных людей все проще, а у нас вот так. Пойдем.

Кухня, в отличие от непривычно старомодной комнаты, оказалась для меня даже слишком современной: стеклянная варочная панель, программируемая духовка, «умный» холодильник, посудомоечная машина и целый блок из чайника, миксера-блендера, микроволновки и еще чего-то, что я даже опознать не могла, – все именно скомпоновано в одной подставке-столешнице. Я остановилась, не зная, до чего вообще можно дотрагиваться, Светлана рассмеялась и стала быстро выбрасывать пакеты из морозилки:

– Котлеты в микроволновку, пюре туда же, салат на сковородку – пусть обжарится. Включи чайник, там кнопка.

Я проверила, налит ли он (сама частенько забываю, хорошо, еще свою технику не загубила, а тут тем более нужно быть осторожной), потом нашла тарелки, чашки, сервировала небольшой обеденный стол. Светлана обернулась от сковороды:

– Ничего себе! Я думала, так, по-простому, поедим. Держи!

На тарелку плюхнулись картофельное пюре, котлета и две ложки обжаренных овощей, все – полуфабрикаты. Светлана села напротив:

– Вот так! А то в кафе еще идти. Домашнее все равно вкуснее, верно? У нас три дня впереди, научишься с техникой управляться. Приятного аппетита!

Еда была неплохая, но то, что мне приносили в «одиночку», явно больше соответствовало домашней кухне, чем этот ужин. Потом моя хозяйка поставила тарелки в посудомойку:

– Все, теперь порядок. Пойдем в комнату, надо план на завтра составить.

Она быстрым, упругим шагом поспешила в зал, не глядя включила телевизор – пульт выглядел почти таким же, к каким привыкла я, – и, достав из нижнего ящика серванта блокнот и ручку, села в кресло.

– Так, тебе нужна одежда, белье, обувь, потом сделать прическу, чтобы на тебя не оглядывались, купить косметику…

– Я ею не пользуюсь, – попыталась протестовать я.

– Не выдумывай! Все женщины ею пользуются, даже я. Завтра суббота, успеем. Вот, смотри. – Она вскочила, достала из книжного шкафа сложенную карту города, развернула ее на столике. – Мы здесь, универмаг здесь, обувной здесь, парикмахеру я сейчас позвоню.

Я смотрела на намеченный маршрут, понимая, что к концу дня меня придется везти в реанимацию: все места находились в разных частях города.

– Простите, Светлана…

– Света, и на «ты». – Она махнула пультом, переключая каналы на работавшем без звука телевизоре.

– Света, я не выдержу такой поездки, да и…

– Тут всего-то десять километров пройти, за целый день. – Она взглянула на меня и опомнилась: – Прости, ты ведь не тренированный человек, я забыла. Это я люблю двигаться. Что-то хотела сказать? Извини.

– Покупать одежду можно, зная, что нужно, а я не имею понятия, что у вас носят. – Я, наконец могла спокойно закончить хотя бы одну фразу.

– Ты права. Сейчас! – Она снова вскочила, достала из того же нижнего ящика серванта стопку журналов. – Вот, давай выбирать.

Такие моды я не застала, ну или ребенком, так что даже не помнила, только в фильмах видела. Рубашки и пиджаки с широкими плечами, юбки с воланами, брюки, предназначенные для узкобедрых и длинноногих женщин. А еще яркая, крупная пластиковая бижутерия, прически с начесом, блестящая косметика, особенно синие и фиолетовые тени, темно-вишневая помада. Я листала журналы, все больше теряясь: у меня фигура прямо противоположных пропорций, с узкими плечами и совсем не мальчишескими бедрами. О прическе и косметике пока постаралась не думать. Все же выбрала кое-какие вещи, на которые хотела ориентироваться. Светлана посмотрела мой выбор.

– Тогда едем вот сюда, здесь подберем сразу все. Сколько сейчас? Девять почти, «Время» сейчас начнется, я включу звук?

Комнату заполнила давно забытая мелодия Свиридова, на экране плоского большого телевизора замелькала древняя заставка. Я уже ожидала, что и дикторы будут те самые, сидящие в пустой серой студии, но нет: вполне современный интерьер, молодые ведущие, только с очень четкой, старомодной для моей родины, дикцией, когда слышно каждое не слово даже, а звук, каждую интонацию. Я, на минуту прибалдев от такого удовольствия – четкая, ясная речь вместо привычной «каши во рту» неграмотных телеведущих, – стала вслушиваться, но мало что понимала. Названия городов звучали знакомо, но зачастую непохоже на те, к каким привыкла я, события же вообще казались непонятными. Какой-то СГМ, решавший международные вопросы и дипломатический спор между Россией и США (хоть это было таким же, как у нас), какие-то фирмы и компании, разрабатывавшие новые технологии, но какие? Совершенно неизвестные мне популярные кинокомпании Нью-Йорка, скандал с певцом, показ мод, новая экспедиция на станцию «Мир». Последнее меня приятно удивило: значит, работает еще, хотя бы здесь. Это были первые впечатления от местных новостей, и я мало что поняла из услышанного, а спросить не удалось, потому что сразу после передачи Светлана выключила телевизор:

– Завтра вставать рано, надо спать.

Я согласно кивнула: все же в гостях, причем именно нежданная гостья, надо уважать хозяйку.

* * *

Пробуждение было в начале седьмого!

– Подъем!

Я открыла глаза. Света стояла рядом с диваном, бодрая и свежая после душа:

– У нас много дел. Пока позавтракаем, пока подберем тебе что-нибудь на первые часы, уже и магазины откроются.

Я со вздохом встала. Не люблю ранние подъемы и такую вот бурную деятельность с утра. Я не «сова», но уж точно и не «жаворонок», а Света оказалась не просто «жаворонком», но еще и сверхактивным человеком, даже профессия врача не помогала ей понять, что люди бывают разные. Болезнь – плохо. Но темперамент, свои ритмы жизни – это выдумки! Встань пораньше, сделай пробежку, и все, – что еще нужно для счастья?

На завтрак Света приготовила яичницу и растворимый кофе, причем из жестяной банки, опять же напомнившей мне раннее-раннее детство: из такой жестянки у меня была сделана копилка. Я с трудом проглотила и яичницу, и горький, слишком крепкий для меня кофе, и послушно пошла в комнату Светы, где она уже распахнула платяной шкаф, перерывая свою одежду.

– Так, это не пойдет, это тоже, а вот это примерь. Хотя погоди, сначала давай с обувью разберемся, я забыла. В магазин можно и в этих брюках ехать, но не босиком.

С обувью вышло сложно: у меня нога оказалась меньше, чем у нее, но шире, так что единственное, что подошло, – новые, купленные «на всякий случай», дешевые полукеды, и то мои ступни в них болтались, как в лаптях, только шнуровка не давала обувке слетать.

– Десятый час, поехали! – Света быстро переоделась, выбрав вместо привычного брючного костюма легкий летний комплект из юбки и белой блузки с небольшим жабо, взяла косметичку: – Ты точно не будешь краситься?

– Точно! – Я не могла себе представить, как можно нанести на лицо жирные сиреневые тени. Но ей они, как ни удивительно, шли, как и яркая помада. Я же надела рубашку и брюки, выданные мне еще в первый день.

Света пожалела меня – не мои силы, а чувство собственного достоинства, – и взяла такси: «Нечего тебе на люди в этих тряпках появляться», так что до магазина, точнее большого универмага, мы добрались быстро. Универмаг только открылся, людей в нем почти не было, и отдел женской одежды казался совершенно вымершим, поэтому продавщицы очень обрадовались не просто зашедшим сюда от нечего делать, а готовым купить очень многое и сразу посетительницам. Через полчаса примерок я прокляла все, но терпела, потому что одежда требовалась позарез, причем вся. Промаявшись несколько часов, я все же обзавелась кое-какой повседневной одеждой «парадно-выходного» и домашнего назначения, плюс, по совету Светланы, купила два строгих брючных костюма – для работы в той самой непонятной организации.

– Все, на первое время у тебя все есть.

...
8