– Нет, конечно, – послышалось в темноте.

Рука сползла на поясницу. Он мягко, но настойчиво притянул её к себе ещё ближе. Это было лишнее, так было ещё тяжелее. Но, зная, что больше они не увидятся, парень не мог не прикасаться к ней.

– Меня к тебе тянет до одури, – тихо, ей на ухо продолжил Макс, – эмоционально, физически… Я целовать тебя хочу, трогать, ласкать. Какая, на хрен, тут может быть дружба?

Лера часто дышала. Макс вдыхал запах её волос, пытался запомнить ощущения от прикосновения. Он хотел попрощаться. Нужно было попрощаться.

– Серый волк не дружил с Красной шапочкой.

Он почувствовал тёплые ладошки на своих руках. Ладошки поползли выше по плечам и шее, остановились на щеках. По спине пробежали мурашки.

– А если бы она была не против? – тихо спросила Лера.

Макс усмехнулся.

– Он всё равно бы её съел.

– Хочешь меня съесть? – тихий голос на выходе звучал крышесносно.

Парень сделал несколько глубоких вдохов-выдохов и честно ответил:

– Да. Очень.

– Так почему нет? Красной шапочке уже есть восемнадцать, – тон стал вызывающим.

– Думаешь меня ЭТО останавливает? – усмехнулся Макс. – Цифры? У тебя молоко на губах не обсохло, Лерка, а я взрослый дядька. Плохой дядька, с хреновым прошлым и настоящим не лучше. Это подло, как минимум. Такому как я молоденькую охмурить как в магазин за хлебом. Ты потому кошкой вокруг и трёшься – романтизируешь, представляешь что-то. Наивная, чистая, я так не хочу. Я не святой, но так уже слишком.

Руки сползли по его груди и резко оттолкнули, девушка отошла. Он слегка растерялся от того, что теперь не только не видел, но и не чувствовал её.

– Думаешь, ты меня охмурял? – насмешливо в темноте спросила Лера.

– Не специально, – ответил Макс, – но, по сравнению с твоими Павликами, у меня, как бы, читы⁴⁰.

В темноте послышался смешок.

– Дело совсем не в них.

Повисло молчание. Макс слышал, как в темноте Лера шаркает по полу сандалиями.

– Забавно, что тебя это так волнует. Как-то многовато благородства для плохого персонажа.

– Это не благородство, Лерка, – возразил Макс, – это благоразумие. Пока оно у меня ещё есть.

– Я тебе нравлюсь? – спросила Лера. – Не внешне, тут понятно. Как человек?

Макс усмехнулся.

– Ещё как, в том-то и проблема.

Девушка презрительно фыркнула.

– Просто не хочешь связываться.

– Ты просто неопытная ещё, не понимаешь…

– Забавно… – перебила его Лера. – Я думала, ты другой, а ты оказался как все.

– Кто все?

– Да все. Все же знают лучше меня, все принимают за меня решения. Хоть бы кто подумал меня спросить! Вам всем абсолютно плевать, чего в этой грёбаной жизни хочу я!

– И чего же ты хочешь? – спокойно спросил Макс, проглотив обвинение.

И почти тут же получил ощутимый тычок в грудь.

– Вот чего, – уверенно произнёс голос совсем рядом.

Максу хотелось поцеловать её, но в темноте легко было промахнуться, а в данной ситуации это было бы максимально неуместно. Лера снова отошла.

– В кое-то веки, я знаю, чего хочу. Я! Не мама, не кто бы то ни было. Я сама, – голос слегка дрожал, но Лера была полна решимости выговориться. – Ты же как глоток воздуха. Я ни с кем так не могу, ни с кем, понимаешь? Мы же часами можем говорить обо всём… О важном, о ерунде всякой. Тайны, секреты… Не стесняясь, без страха. – Лера глубоко вдохнула. – Бред, казалось бы, мы знакомы всего ничего. Но чувство такое, как будто я тебя всю жизнь знаю, и ты меня знаешь. Как будто ты мой старый друг.

Макс удивился схожести ощущений, он чувствовал по отношению к Лере то же самое, какое-то необъяснимое родство.

– Но ты всё решил. За меня. Расписался, уволился, даже не спросил. Да может, плевать я хотела на твою вымученную мораль!

Он улыбнулся, но в темноте это не имело значения.

– Тянет его, – продолжала саркастичным тоном из темноты Лера. – Давай, расскажи мне! Посочувствую… Открываю глаза – ты, закрываю – ты, чищу зубы, еда, улица, учёба, ты, ты, ты! Безвылазно в башке целый день! Да и ночью особо нет спасения. А потом ты приходишь такой невозможный и начинаешь издеваться!

– Как? – искренне удивился Макс.

Слова Леры вызывали смешанные чувства. Он был рад тому, что девушка, наконец, была с ним предельно откровенна. С другой стороны, эти откровения были болезненны. Её чувства усложняли всё ещё больше.

– Ну конечно, – раздражённо фыркнул голос. – Нам нельзя быть вместе, Гаечка, – противно передразнила Лера, – давай я возьму тебя за руку, нам надо забыть друг о друге, Гаечка, дай-ка, я тебя обниму. Скажешь, не издеваешься?!

Макс вдруг понял, что не задумывался о том, что его машинальные попытки контакта могли причинять ей боль.

– Прости, – растеряно сказал он. – Я на автомате. Я не хотел тебя обидеть.

Снова повисла тишина.

– Если ты всё решил, зачем вообще это всё? Зачем ты позвал меня сегодня?

– Не знаю, – тихо сказал Макс. – Я не железный, Лер, а это сильнее. Ты сильнее. Я как не пытаюсь сбежать от тебя – не получается.

– Считай, в этот раз получилось, – дрогнул в темноте её голос. – Уходи, раз так хочется.

Макс не сдвинулся с места.

– Это не вопрос хочется – не хочется, – раздражённо ответил он.

– Со мной скучно?

– Лера!

– Я тебе надоела? Раздражаю, не нравлюсь?

Макс тяжело вздохнул.

– Не пиши и не звони мне больше, – сказала она, втыкая в него каждое слово.

– Хорошо, – сухо согласился он.

– Если тебе чужое мнение важнее собственных желаний.

Максу хотелось схватить её в охапку, прижать к стене и заткнуть поцелуем. Чушь! Какую же чушь она несёт, дурочка! Провоцирует? Неужели не понимает, чем всё кончится?

– Думай сам, – подытожила девушка и нажала кнопку вызова. Яркий свет на секунду ослепил обоих. – Ты же у нас тут, типа, взрослый.

Макс зашёл в лифт, придерживая дверь.

– Просто прекрати эту херню, пожалуйста, – Лера посмотрела на него влажными глазами, – или уже «да» или «нет».

Он громко хлопнул ладонью по закрывающейся двери, препятствуя механизму, и резким движением затащил Леру к себе. Дверь закрылась, Макс примирительно поднял вверх руки.

– Всё, всё, не трогаю.

Лифт поехал вниз. Девушка гневно взглянула на него.

– А ты не думала, что я сам не могу понять, да или нет? – сказал он, пристально глядя ей в глаза. – Что это не заигрывание? Что я тоже, как бы, живой человек?!

Лифт опустился на первый этаж, Макс хлопнул ладонью на кнопку последнего.

– Что? Задачку никто не мог решить? Или суп Лёше очень надо было принести?

Лера опустила глаза.

– Я тебе раз помог, другой. Я тебе говорил, что нам не стоит общаться, но ты раз за разом находишь повод!

– Но ты ведь не отказываешь, – тихо сказала Лера.

Беседа вывела в неожиданное русло. Она была растеряна.

– Да потому что я слабый, Лерка! У меня с силой воли, блин, определённые проблемы, представь себе.

Лифт снова остановился. На этот раз Лера направила его вниз.

– Я тебя ни в чём не обвиняю, это реально только мои проблемы. Но и ты меня не обвиняй. Я не играл с тобой, девочка. Мне самому это всё не в радость.

Лера подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Напряжение было невероятное. Ей хотелось кинуться к нему, целовать подбородок, шею, зарыться пальцами в волосы.

Лифт приехал.

– Давай выйдем, – предложила Лера, – мне тяжело говорить, когда совсем некуда деться.

Они вышли из лифта, поднялись на лестничный пролёт. Макс сел на ступеньки, Лера осталась стоять напротив.

– Херня творится, Лер, потому что ситуация хреновая, – сказал Макс, поднимая на неё глаза. – Мне приятно с тобой общаться, время проводить. Я недооценил, не думал, что дальше потянет.

– У меня не получится просто общаться, – грустно улыбнулась Лера, – ты мне слишком сильно нравишься, Максим.

Парень вздохнул, похлопал по ступеньке рядом, приглашая её сесть.

– Откровенный разговор ведём? – спросил он, когда девушка села рядом.

– Да, – посмотрела на него Лера, – давай уже на чистоту, сколько можно.

– Руку дашь мне? Можно? – спросил он дружелюбным тоном.

– Зачем?

– Затем, что хочется, – Макс пристально смотрел ей в глаза. – Дашь или нет?

Лера протянула ему ладонь. Парень бережно вложил маленькую ладошку в свои.

– То есть, тебя ничего не смущает?

Лера отрицательно покачала головой.

– Что я торчал?

– Нет.

– Что я старше?

– Нет.

– Что я простой слесарь?

– Это вообще ерунда.

– Образ жизни мой?

– А что не так?

– Много чего. А проблемы с законом?

– А они есть?

– А если будут?

– А если бы, да кабы, да во рту росли грибы, – раздражённо сказала Лера.

Макс освободил одну руку, загрёб назад волосы, тяжело вздохнул. Другой рукой сильнее стиснул Лерину ладонь.

– Слабоумие и отвага, ей Богу.

Лера ласково смотрела на растерянного мужчину. Она больше не злилась.

– Трабл⁴¹ в том, что у меня к тебе чувства, – сказал Макс, глядя в пол. – Не понимаю пока, насколько сильные, но по ощущениям, разъебашить может не слабо.

Лера сильнее сжала его руку.

– Меня это пугает, честно скажу. Очень пугает.

– Почему?

– Много причин, – он опять спрятал её руку в обе свои ладони, нежно поглаживая большими пальцами. – Во-первых, мне из-за этого тяжело просто перестать с тобой общаться, а для меня это вообще не типично. Я боюсь, что влюбился, боюсь голову потерять. Страшно привязаться к тебе. Страшно, что опять размотает так, что не соберусь потом. Это зависимость, Лер, когда тобой управляет что-то пиздец какое сильное. Это тяжело контролировать, я такое проходил. Не понравилось.

– Во-вторых, – он, наконец, повернул к ней голову, – за тебя страшно. Моя жизнь кого-то рядом не предполагает. Да и сам могу обидеть сильно, больно тебе сделать.

– А так мне, думаешь, не больно? – грустно улыбнулась Лера.

– Это совсем другое. Я бы врагу не пожелал, правда. Мне не всё равно, в этом и сюжет. Я бы тебя хотел уберечь от этого. От себя, блин, уберечь.

Лера, глядя на Макса грустными глазами, нежно провела свободной рукой по его волосам.

– Почему?

– Потому что мне нечего тебе дать, – он уткнулся лбом в сомкнутые ладони, – а заберу я очень много.

– Например?

– Время, нервы, наивность, чистоту… – пожал плечами Макс. – Ты не смотри на морду смазливую, Лерка, ты меня совсем не знаешь. Я не пай-мальчик, это всё может плохо кончиться.

Лера отрицательно покачала головой, выуживая руку из плена.

– Почему обязательно плохо?

Макс усмехнулся.

– Теория вероятностей.

– Думаешь, быстро наиграешься?

Макс посмотрел на неё.

– Возможно, но что-то подсказывает, что скорее я тебя сильно разочарую.

– А мне что-то подсказывает, что нет.

Макс ласково посмотрел на девушку.

– Ещё причины есть? – спросила она.

– Морально-этический вопрос. Я, как бы, сплю с женщинами другого рода.

Лера криво улыбнулась, слегка краснея.

– Я тебя поняла.

– Понимаешь теперь, почему я себя так вёл? И хочется, и колется, сука…

Лера встала, подошла к окну. Макс сверлил глазами её спину.

– Не убедил, если честно, – тихо сказала девушка. – Вроде всё и правильно, но как-то слишком теоретически, не могу до конца понять. Не могу представить, что будет. А вот если просто тебя послушаю и отвалю, то точно пожалею, причём сильно.

– Что ж ты такая упрямая? – грустно улыбнулся Макс, поднимаясь. – Ты не помогаешь.

– Извини, – обернулась Лера, – но я учусь понимать, что нравится, как ты советовал. А ты мне нравишься. Очень сильно. Мне с ТОБОЙ нравится. И вот это вот всё меня не переубедило.

Макс аккуратно взял её за плечи, упёршись лбом в Лерин лоб, закрыл глаза.

– Подумай ещё, Гаечка. Пожалуйста. Желательно головой. Пока ещё можно соскочить.

– Поцелуй меня, – тихо сказала девушка.

Макс ухмыльнулся и отстранился.

– Нет.

– Нет?

– Если поцелую, мне пизда, Лер. Не искушай.

Лера смотрела на него сочувствующим влюблённым взглядом, как смотрит во время очередной глупости жена на мужа, с которым прожила много лет. Макс понял, что она не отступится. Она не поможет ему перешагнуть эту ловушку. Надеяться можно было только на себя.

– Ну хотя бы на этаж проводишь меня? – спросила Лера. – А то там темень такая.

– Конечно. Это вообще не обсуждается.

Она протянула ему руку, Макс крепко сжал ладонь, сплетаясь пальцами. Они молча пошли по лестнице к тёмной площадке.

– Обещай мне подумать, ладно? Хорошо подумай над тем, что я тебе сказал.

– Хорошо.

– Сближаться, правда, плохая идея. Сдавайся, Лерка.

Он почувствовал, как её рука быстро проползла от груди к лицу. Девушка обвила ладонью шею, встала на цыпочки и со снайперской точностью смачно поцеловала его в колючую щёку.

– Или ты сдавайся, Воронцов, – тихо на ухо сказала ему Лера и отошла. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Гайка.