Глава 4 – Опыт Божества

А Патр был невероятно счастлив. Божественная Тамеа – всё время рядом. Они вместе занимались делами, составляя план будущей школы жриц, гуляли по храмовскому саду и пили нектар, который Тамеа готовила, предлагая на алтаре Единого. В свободное время они летали на колеснице богов к океану, где Тамеа резвилась с волнами, приглашая Патра поиграть со стихиями. Но он только влюблённо наблюдал за их играми, забыв обо всём на свете, сознавая, что это блаженство может скоро закончиться. Счастье было здесь, рядом, и он наслаждался им в полноте влюблённого сердца.

…Они вместе прыгали в прохладный океан, чтобы мокрыми вылезти из воды и в блаженстве раскинуться на песке, а затем, подставившись вездесущему Солнцу, наблюдать за причудливыми облаками в распахнутом небе. Тамее всё больше нравилось ощущение телесности. Она старалась полюбить то, что предлагала ей Мать Гайя, так богиню земли называли белые боги. Тамеа внимательно прислушивалась к проявлениям своего тела, увлечённо осваивая твёрдые формы земли. В Лазуреа, и даже на Лакосе, всё двигалось, пело, танцевало. Те же деревья, камни, горы были мягкими и пластичными, переливающимся из одного в другое, воплощая единый организм, живой и чувствующий… Здесь же, природа имела статичную форму, и, хотя она была так же едина с другими организмами земли, этого не видели и не чувствовали люди. Многие, оставшиеся на планете, белые боги тоже перестали видеть и слышать Гайю, не замечая живого дыхания её недр, не понимая языка населявших её существ. Но были те, которые тщательно оберегали живую связь с Гайей, что позволяло им сохранять единство со Вселенной. В храмовских ритуальных благоприношениях и танцах был заложен тайный смысл этой общности. Ритуалами призывали высшие силы к защите от забвения небесных истоков. Многие тайные знания хранились в глубоких святилищах, замаскированных под горные хребты, доступ к которым имели только Посвящённые.

*****

Тамеа привыкала к вибрациям земли. Патр был порождением Гайи, её плоти. Когда однажды после морских игр он обнял богиню, и тело его стало невероятно твёрдым, Тамеа смутилась, не понимая, и, превратившись в дымку, испарилась. Сейчас же, блаженно раскинувшись на песке, она наблюдала за реакциями своего тела. Богиня изучала себя. Соединив ощущения тела с ритмами сердца, осознав себя частью Матери-Земли, она стала её божественной обитательницей. Прочувствовав сердечные ритмы Гайи и лежавшего рядом Патра, Тамеа была удивлена: сердце Патра билось в унисон с её, Тамеи сердцем – и Гайи тоже. Она дотронулась до него. Он вздрогнул и открыл глаза. Патр горел, глаза блестели, набухшие губы пылали. Он обхватил её сильными руками. Она оказалась под ним. Он лежал на ней, почти слившись с её телом, и это доставляло ей огромное удовольствие. Тамеа чувствовала жар огоня, и ей было хорошо. Его пылающие губы коснулись её лица, шеи, плеч, она безотчётно выгнула грудь. Вырвавшийся из её уст стон, ещё больше взгорячил Патра. Запрокинув голову и томно прикрыв глаза, Тамеа полностью отдалась своим ощущениям. Было пламенно, очень пламенно. Вселенский жар, соединяясь с теплом Земли, полыхал в ней…

И вдруг Тамею накрыло синее облако Лазурии, и неясный образ слился с ней в голубом тумане. Золотой дождь пронзил Тамею и Незнакомца, их сердец кольнула сладостная стрела, соединив ароматом розы…

Огромная волна с пугающей силой налетела на Тамею и Патра, обдав прохладной водой. Патр перевернулся на спину и потерял сознание. Тамеа, разбуженная яростным натиском волны, вызывающе ринулась навстречу морской подружке. Пока Патр лежал, распластавшись на песке, Тамеа погружалась в океан, играя с волнами и омываясь от пылающего жара. Ей было так легко и радостно сейчас. Ведь они с Патром исследовали интересную часть жизни. Благодаря Патру, она ощутила и познала её полноту. Но она вспомнила и Незнакомца с Лазурии, схожего с Патром, неразгаданный образ которого таинственно терялся в ней. Тамеа – дитя Лазурии. Это – её обитель. На земле её пребывание временно. Главное – любовь, из-за которой она пришла сюда.

– Я люблю тебя, Патр! Я люблю тебя, Гайя! – воскликнула Тамеа, стоя на гребне высокой волны. Её голос разнёсся далеко, достигнув даже Красных песков и храма Лазы. – А теперь, подружка, неси меня к берегу!

Когда волна с шумом прикатила на берег, слегка подтолкнув Патра, он спросонья поднял рыжую голову. Тамеа сидела рядом, устремив в небо глаза. Патр был счастлив. Он стал частью Тамеи также, как Маури был частью её сердца. И это будет до тех пор, пока в ней пылает Пламя Бога, то есть всегда, потому, что Пламя вечно в Тамее, оно никогда, никогда не угаснет! Тамеа навечно поселилась в сердце Патра, потому что Бог вечен в нём. Да не осквернятся вовек сердца богини и её лазурных друзей. Патр всегда будет с ними.

– Милый Патр, сегодня – потрясающий день, прекрасный опыт божества на земле!

Сердце Патра затрепетало от излияний Тамеи. Он оказался в потоке страстного прилива её любви, растекающейся нежным отливом. И не было сейчас никого на свете счастливее Патра, потому что с ним была Тамеа. И не было никого счастливее Тамеи, потому что она познала вкус земли и воспоминание Лазурии. И это был вкус Бога в них обоих.

Глава 5 – Роэни

Роэни умела располагать к себе людей. Сблизившись с девушками, она попыталась выяснить их умонастроение: как они относятся к Таа, может быть они чем-то недовольны? Уж очень не нравилась ей эта Таа. В последнее время Патр даже не скрывает своего отношения к ней. Он смотрит на неё, как на богиню, ходит за нею, как тень, его глаза то блестят, то грустят, он неузнаваемо счастлив. В её Присутствии Патр так преображается, будто Таа вдохнула в него новую жизнь. Для Роэни это было слишком. Наконец, она поняла, что Патр без ума от полубогини Таа, и никто, кроме Роэни, не хотел этого видеть. В ней росла неприязнь к Таа, за то, что та отняла у неё Патра, которого она давно приметила для себя, за то, что вторглась в её мечты. Чтобы привлечь внимание Патра, Роэни использовала все женские ухищрения, на какие только хватало её, но Патр смотрел на неё невидящими глазами. Она совсем отчаялась. Но ещё больше её задевало то, что полубогиня Таа тоже совсем не замечала её. Как будто Роэни не существовало. Неужели Роэни ничего не сможет изменить?

Но Тамеа прекрасно слышала гневные крики её ума, блуждающего по призрачным тропинкам с требованием исполнения мечты, оторванной от собственной сути. Она желала помочь Роэни, но та своим высокомерно-холодным видом отталкивала любое сочувствие. Тамеа с интересом наблюдала характер девушек-полубогинь, стараясь вникнуть в мотивы их поведения. Патра она понимала, потому что его любовь была так проникновенна, так волнующе-трогательна, что не оставляла Патру места для тёмных закоулков в душе, в отличие от Роэни, захваченной своекорыстными планами. Тамеа знала, что именно Роэни может завладеть ситуацией, опорочить Таа, взбаламутить девушек и силой злонамеренности добиться своего. Тамеа излила слишком много любви на Храм, и со дна их сердец могла подняться муть, которая до сих пор спокойно лежала нетронутой. Мощный поток любви мог не только взболтать и всполошить поверхность, которая казалась чистой, но и потревожить скрытое на дне.

******

Свойственная Тамее любознательность, подталкивала к постижению людей. Какие они? Как живут, думают, действуют. Ведь когда-нибудь, вместе со своим суженым, ей придётся управлять этой страной. А она уже будет иметь бесценный опыт… Мысли Тамеи перешли в другое пространство. «Суженый! Интересно, кто он? И почему это закрыто от неё?» – Неясный, расплывчатый образ замаячил вдалеке, и всё опять исчезло…

Глава 6 – Маури

…Иногда в Линкене неожиданно появлялся Маури, будто знал, что у Тамеи на уме. Он негласно курировал дела в Главном храме, помогая Лоо, и подбадривал Тамею, уча осторожности. В последнее время Маури обеспокоен. Ему не нравится, что Тамеа много времени проводит в Линкене, особенно с Патром. Пусть поскорее возвращается во дворец Лассены, принимает свой естественный вид и готовится к Лэндрису. Он заметил некоторые изменения в ней. Грудь налилась, походка стала плавнее, а взгляд её редкостных глаз выражал созвучие лазурных объятий и земного чувствования. А сегодня, после встречи в Линкенском храме, Тамеа увлекла Маури в густую безлюдную чащу. Она волнующе улыбнулась ему, багряные искры заиграли в её глазах. Маури был поражён. Она, задыхаясь, обвила его шею руками и потянула на бархатный ковёр зелени, устилающий землю. Маури не мог противиться, он никогда не мог противиться ей. Её власть над ним была слишком велика с тех пор, как она появилась на земле. Тамеа напоминала ему о незабываемом просторе Лазуреа, о любви, танцах, фестивалях – ему так не хватало этого. На Гайе это было невозможно – слишком всё другое, непохожие на Лазурею, ощущения. Он тосковал по родной обители, по объятиям светящегося пространства во взаимном проявлении запредельных чувств в танцевальных движениях с любовными друзьями.

О Тамеа, Тамеа! Ты воплощаешь мою тоскующую мечту, мои тайные чувствования, мою лазурную сладость и вечную любовь к прелестнейшим играм Бога! Но как воплотить свои грёзы, если тело уплотняется день ото дня, а боги скоро совсем сравнятся с людьми, потому что такова сила земного притяжения, таковы законы трёхмерного мира? Что делать лазурным богам, этим голубым ангелам, грустившим по своей обители и её любви, которая переливается через край, растекаясь по бесконечности божественного пространства? О Тамеа, Тамеа! Останови этот очаровывающий поток нежной страсти, это волнующее дыхание своей груди, этот возбуждающий шепот, сладко льющийся из твоих уст и колющий в самую сердцевину истосковавшегося сердца! Не буди дремлющий, полузабытый пыл таинственных игр Танца, который останется мечтой, помогающей жить здесь, даруя надежду на возвращение домой. О Тамеа!