Они подошли к магазинчику на пляже и приобрели два разовых купальника. Немного поплавали, повалялись на песке и засобирались в администрацию. – Берта, я думаю, уже пора нам. – Берта взглянула на часы. – Да, пока дойдём, как раз они закончат, осталось десять минут.

Но, когда они вошли в здание администрации, секретарь извиняющимся тоном обратилась к ним. – Сожалею, но сегодня совещание закончилось раньше обычного, и господин Том уехал. Я сказала, что его ждут, но он очень торопился по важному делу.

– Определённо, Том что-то узнал о Мадлен и потому так торопливо уехал.

– Возможно. – Ответила Мира. – Берта, и мне пора домой, я войду в медитацию на три часа и как только выйду – сразу же созвонюсь с вами. Не надо меня провожать. До встречи.

Берта вернулась домой и только дома вспомнила, что телефон Тома остался у Миры. – Да что я такая рассеянная сегодня, самой противно. Когда Мира мне позвонит, надо будет напомнить ей о телефоне Тома.

Никаких дел у Берты не было, чем занять себя она не знала и решила, в ожидании звонка Миры, прилечь.

***

Когда в дверном проёме появилась уже знакомая фигура мужчины, Мадлен решила пойти на хитрость и изобразила, обморок. Мужчина подошёл к ней, тронул её за подбородок, повертел по сторонам лицо. – Не хватало, чтобы она умерла. В мои планы это не входит. – Он приложил руку к артерии. – Жива. Эй, ты, приходи в себя, у меня не так уж и много времени. – Мужчина несколько раз похлопал девушку по щекам. – «Дальше тянуть нельзя, надо „приходить в себя“, сейчас медленно открою глаза». – Где я?

– Да всё здесь же. Бери ручку и подписывай, некогда мне возиться с тобой. – Он протянул ручку Мадлен, присел на корточки и положил на своё колено лист бумаги – дарственную. – Подписывай.

– Я же сказала, что ничего подписывать не буду. И вообще, вы мне обещали о моём отце рассказать, а вместо этого требуете невозможного. Хоть убейте, но ничего не подпишу. – Мужчина вскочил на ноги.

– Нееет, убивать тебя я не стану. У меня для тебя кое что другое припасено. Я хочу пользоваться полученными от тебя деньгами, которые по праву принадлежат мне, а не отсиживаться за твоё убийство.

– Почему мои деньги по праву принадлежат вам? – Удивилась Мадлен. – Да кто вы такой? – Во второй раз Мадлен задала этот вопрос.

– Кто я такой? – Взревел мужчина. – Да это я подал идею твоему отцу заняться фермерством, в котором он очень преуспел. Он жил с нами – моей матерью и со мной, это мы выходили его. А потом твой отец вдруг всё вспомнил – вспомнил о тебе и решил всё завещать тебе. Мне же – оставил жалкие крохи. Моя мать не смогла этого стерпеть и наслала на него смерть, но и сама ненадолго его пережила. А я хочу поступить по другому, я хочу вернуть себе то, что принадлежит мне и только мне. Поэтому ты сейчас подпишешь дарственную, а потом я сделаю тебе успокоительный укольчик, ты заснёшь, и ничего больше помнить не будешь. – Мужчина усмехнулся. – Какого труда стоило достать мне этот препарат. – Ну, бери ручку, подписывай. – Мужчина швырнул ручку к руке Мадлен. Она опять собралась ответить ему, что ничего не собирается подписать, но почему-то подобрала ручку и вдруг… увидела в дверном проёме знакомые лица. Мадлен поняла – она спасена.

***

Ровно через три часа Мира вышла из медитации, она была очень взволнована, у неё мало так мало времени на спасение Мадлен, надо торопиться. Она уже всё знает – всё видела, знает, кто похитил Мадлен и из-за чего, знает, где она находится. Мира позвонила Берте, попросила её срочно приехать к ней, не вдаваясь в подробности по телефону. Когда Берта приехала, Мира была уже готова.

– Берта, у нас очень мало времени, мы должны торопиться. Дорога каждая минута, Мадлен в большой опасности, ей грозит опасность хуже смерти.

– Боже мой, Мира. Что вы говорите! А что может быть хуже смерти? Поехали к ней, если вы знаете куда ехать.

– Едем. Я знаю.

Они торопливо прошли к машине, сели и уехали.

– Что может быть хуже смерти? – Переспросила Мира вопрос Берты. – Представь себе, что может быть. Когда потеряешь память навсегда, когда не вспомнишь ни себя и ни своих родных, когда будешь жить и недоумевать, что с тобой сделали – то захочешь только одного – смерти. Вот именно это сейчас собираются сделать с Мадлен.

– Но кто?

– Сейчас ты сама увидишь его своими глазами. Так же чётко и ясно, как видела его я, медитируя. Только бы она ничего не подписала, тогда мы можем успеть, но, если он сломит её и она подпишет – мы навсегда потеряем нашу Мадлен и приобретём совсем иного человека. Поезжай прямо… сейчас влево… и… прямо. Вон, видишь вдали одинокий сарай? Там он и держит её. – Мира перешла на «ты», но они обе этого не заметили. – Останови машину подальше от сарая, не надо, чтобы он слышал звук подъезжающего автомобиля, это может спугнуть его. Я его сразу введу в гипноз, а потом можно и полицию вызывать. – Мира внимательно смотрела на дорогу. – Всё, останавливай здесь. Выходим тихо, главное не вспугнуть его. – Они быстрыми перебежками подбежали к сараю и осторожно вошли в него. Мира сразу же приступила к своим пассам. А Мадлен, узнав их – потеряла сознание, и на этот раз – по настоящему.

Сделав несколько плавных движений руками, Мира медленно стала двигаться вперёд к этому мужчине, стоящему очень близко около Мадлен, он держал в одной руке лист бумаги, а в другой шприц. А в руке Мадлен была ручка. И тут Мира начала медленно, монотонным голосом говорить.

– Повернись ко мне… подойди ближе… – Мужчина покорно выполнял все её приказания. Когда Мира убедилась, что он уже находится полностью в её власти, отдала главное приказание. – Раскрой наручники Мадлен… – Он раскрыл их. – И пристигни себя… – Мужчина защёлкнул наручники на своей руке. – Дай мне ключ от наручников… – Мужчина протянул свободной рукой ключ Мире. – Назови своё имя.

– Меня зовут Филипп. – Медленно и тихо произнёс он. Мира подошла к нему и осторожно сняла с него парик, усы, бороду, да и всё остальное – пиджак, под которым была ещё одежда, изменившая его фигуру до неузнаваемости.

Когда Мира всё с него сняла – Берта громко вскрикнула, она узнала стоявшего перед ней человека.

– Это – ты?! Но… почему?! – Голос Берты сорвался на крик.

От крика Берты очнулась Мадлен, а загипнотизированный мужчина сразу вышел из гипноза.

– Что вы себе позволяете? – Заорал он и схватил валяющуюся рядом свою чёрную маску с двумя дырками для глаз. Одной рукой он пытался натянуть её себе на голову, но у него не получалось, а второй рукой, пристёгнутой к трубе, сжимал шприц. Мадлен до того опешила, когда увидела кто её похитил и держал весь день в этом сарае, что продолжала сидеть неподвижно на своём месте, хоть и была уже свободна и молчала, она не могла и слова произнести. И тут произошло неожиданное, если бы не мгновенная реакция Берты, неизвестно какие были бы последствия. Видя, что Мадлен продолжает сидеть, Филипп резким движением решил вколоть ей шприц, содержащий скополамин – наркотик, подавляющий волю человека ослабеванием нейронных связей мозга. Берта сразу догадалась, что собирается предпринять Филипп, она ногой выбила шприц из его руки и с кулаками бросилась на него.

– Берта, не нужно марать об него руки. – Спокойно произнесла Мира. – Я знаю, чем его наказать. Но – это позже, а сейчас пусть он нам всё расскажет.

– Да идите вы… – Зло произнёс Филипп и отвернулся. Мира подошла к нему, пристально посмотрела на него и он покорно заговорил. – Я… я хотел вернуть себе деньги, которые считал своими… моя мать тоже не могла смириться с тем, что Алекс решил их завещать своей дочери, о которой внезапно вспомнил – Филипп покорно рассказывал – и наслала на него смерть, а на деньги в банке наложила запрет-проклятие. Это я написал анонимное письмо Мадлен и оставил его в отеле… я думал, Мадлен испугается, и вернётся к себе домой, а я поехал бы следом, и там попытался бы её расположить к себе, потом женился бы на ней и таким образом, вернул бы эти деньги, но Мадлен – не уехала. Я стал следить за ней и усиленно придумывать план, как подобраться к ней, ведь Мадлен стала уже богатой. И я – придумал.

– Но ведь ты же и сам не беден. – Подала голос Мадлен.

– То, что мне оставил твой отец – богатством не назовёшь.

– Я не это имела в виду.

Филипп не обратил внимания на её слова, он продолжал рассказывать о наболевшем. – Следя за Мадлен, я увидел, что она и Берта направились в аквапарк и план родился сам по себе. Я назвался… Томом, владельцем аквапарка. Я, конечно, рисковал, но, почему-то был уверен, что истинного владельца, настоящего Тома ни Мадлен и ни Берта не знают, хоть он и был вместе со своим отцом на церемониале, я и об этом навёл справки, и – не ошибся. Я играл роль влюблённого, и мне казалось, что я нравлюсь, но… я ошибся. Мадлен меня отвергла. Когда она заговорила о каком-то Альберте, я понял – надо действовать, а то выйдет замуж, и деньги уплывут.

– Так вот почему ты так побледнел, услышав имя «Альберт». – Воскликнула Берта. – Мне тогда непонятно была твоя бледность, но я расценила её как ревность с твоей стороны. И я сейчас уверена, ты назвал первое пришедшее тебе на ум имя – Ден, чтобы скрыть свою растерянность. Ах ты, гад! Так вот о каком Филиппе Мира говорила…

Филипп казалось, не слышал никого кроме себя, он продолжал выговариваться. Его рассказ больше на исповедь походил. – Я был уверен, что Мадлен испугается, и подпишет дарственную, но она упорно отказывалась… даже после того как я её… ударил… я не хотел убивать её, я хотел наслаждаться богатой жизнью… я с трудом достал наркотик, отвалил за него немало, после подписания дарственной, Мадлен обо всём забыла бы, что мне и надо было. Но… всё пошло не так. А всё из-за вас, Мира из-за ваших уникальных способностей… чёрт бы вас побрал… – Устало, обречённо произнёс Филипп. – Я сегодня решил во чтобы то ни стало добиться подписи Мадлен, но… благодаря вам, Мира, я её не получил…

Мадлен медленно поднялась, отряхнула от пыли и грязи своё платье и подошла к Филиппу. – Я бы поделилась с тобой деньгами отца, тебе просто надо было мне сказать об этом, попросить, но ты этого не сделал. – Мадлен замахнулась, чтобы ударить его, но Мира и её тоже остановила.

– Не нужно и тебе марать своих рук. Я припасла для него иную кару. И эта кара будет похлеще той, которая ожидает его. – Филипп испуганно посмотрел на Миру. – Я разбудила твою совесть, Филипп совесть. Муки её будут очень тяжелы… невыносимо тяжелы… и со временем ты захочешь только одного, чтобы они, наконец, закончились. – Мира выдержала долгую паузу, невыносимо тянущуюся для Филиппа, а потом спокойно произнесла – вот сейчас можно вызывать полицию.

Кода полицейские увезли Филиппа, Мадлен, Берта и Мадлен направились в дом Мадлен.

В доме никто не знал о происшествии с их хозяйкой, и Мадлен решила никому ничего не рассказывать.

После принятой ванны, Мадлен пришла в себя и попросила Миру рассказать о том, как она и Берта поняли, где Филипп держал её.

– Всё дело было вот в этом. – Мира держала в руке телефон «Тома». – Но лучше по порядку. Я хорошо помнила энергетику анонимки, от письма исходила тяжёлая энергия, она давила мне на руки, когда я держала письмо. И когда я взяла в руки мобильный телефон, лже-Тома, я вдруг ощутила такое же давление на руку. У каждой вещи своя энергия, это как отпечатки пальцев у людей, и когда я почувствовала такое же давление на руки – я поняла, тот, кто писал анонимку и тот, чей телефон я держу в руке – это один и тот же человек. Я не стала говорить об этом тебе, Берта, не хотела тебя волновать, я просто согласилась пойти с тобой в аквапарк к этому «Тому», но, прождав час, так и не увидели его, и я не стала терять времени, отправилась к себе и приступила к медитации. А после медитации я уже знала всё – кто похитил Мадлен, с какой целью и где её держит, сказала Берте, что надо торопиться спасать Мадлен и мы успели вовремя.

– Да… если бы не вы, Мира… я не знаю, что со мной было бы.

– Мадлен, мы опять на «вы»? – Удивилась экстрасенс.

– Нет, нет… просто я… растерялась. Мира, спасибо тебе и тебе, Берта. Без вас мне было бы плохо… очень плохо.

– Ну, не будем о грустном, девочки, забудем о пережитом, впереди у нас – всё только хорошее. Простите, но я вас должна покинуть, ведь у меня же ещё дела, надо и другим помочь. Пока. Будем на связи.

Мира уехала, а девушки всё никак не могли успокоиться и обсуждали пережитое.

А со следующего дня в жизни Мадлен начали постепенно происходить перемены.

Берта пожелала Мадлен спокойной ночи и собралась уже уходить, но стук в дверь комнаты Мадлен привлёк внимание девушек.

– Войдите. – Громко произнесла Мадлен. Это была горничная, в руках она держала мобильный телефон.

– Его оставила ваша знакомая Мира. – Горничная положила телефон на стол и вышла.

– Надо же, это телефон Филиппа, когда он был ещё Томом. Ведь, когда я фотографировала следы шин машины, на которой Филипп тебя увёз, мне и в голову не пришло, что в руках держу телефон преступника, а сам преступник стоит передо мной. – Берта с интересом стала рассматривать меню телефона. – Смотри, вот сегодняшний утренний звонок его к тебе. То-то он так в лице изменился, когда я попросила у него телефон, чтобы сфотографировать следы машины… но тогда я по иному это расценила. Да… как твой личный телохранитель я оказалась не на профессиональной высоте, но, ничего, второй раз ошибки не допущу, проверять буду всех. Что же делать с этим телефоном? – Держа его в руке, спросила Берта. – Выброшу его.

– Я знаю, что с ним сделать. Дай, пожалуйста, мне.

Берта протянула телефон и в этот момент он зазвонил. Девушка быстро включила громкую связь, и на всю комнату раздался грубый неприятный голос – «Время истекло. Когда деньги будут?» – Мадлен удивлённо посмотрела на Берту, которая сразу отключила телефон и тут же вынула из него карту.

– Теперь понятно, почему он хотел заполучить твои деньги – у него были долги. И, видимо, не малые.

– Дай мне телефон. – Опять попросила Мадлен. Когда Берта протянула его, Мадлен с силой наступила на него и с удовольствием раздавила. Она выместила на нём всю свою злобу, которую питала к его хозяину. – А вот сейчас можно выбросить. – Произнесла она и стала собирать то, что осталось от телефона. – Берта, спокойной ночи, я очень устала и хочу лечь спать.

– Спокойной ночи. – Ответила Берта и вышла из комнаты.

Но заснуть у Мадлен не получилось, уж очень возбуждена была её нервная система. Она лежала и вспоминала всё, что за последнее время произошло с ней. И вдруг её как током ударило. Мадлен даже привстала в кровати.

– А ведь верно! Как я об этом раньше не подумала. Раз первое моё желание исполнилось – я загадала богатство – теперь очередь за вторым, но озвучивать его пока не буду, а то вдруг не сбудется. Молодец талисман, своё дело делает, правда, медленно. Хотя… почему медленно? Ведь как было сказано – через месяц начнёт исполняться, не исполнится, а исполняться – всё так и есть, месяц прошёл, и первое желание начало исполняться. Я поняла! На каждое желание – по месяцу. Точно! Значит, в конце этого месяца уже исполнится моё второе желание. Интересно… – Размышляя о своих желаниях, о своих перспективах, Мадлен не заметила, как заснула.

Ночью ей приснился сон. Она увидела свою бабушку. Бабушка держала её за руку, поглаживала другой рукой её руку, и вдруг на пальце Мадлен появилось кольцо – в центре овальной формы изумруд весь усыпанный бриллиантами. Мадлен слышала, что бабушка что-то ей говорит. Она силилась услышать слова бабушки, напрягала свой слух и – услышала. – «Это кольцо скоро будет твоим… оно очень старинное». – Бабушка улыбнулась Мадлен и… исчезла.

Утром Мадлен проснулась бодрая, в отличном настроении и расположении и сразу же вспомнила свой сон.

– Мне бабушка приснилась и перед получением наследства, она меня подвела к мужчине со свёртком в руке, этот мужчина оказался моим отцом, а свёрток – его завещанием… раз тот сон оказался вещим, значит… и этот сон – тоже вещий? – У Мадлен замерло сердце. – Ну, конечно же, вещий! Зря бабушка кольцо показывать не будет. Ну, до чего же интересно кто он?

Хоть Мадлен и не озвучивала своего второго желания, но и так было понятно о чём, а вернее, о ком оно.

Мадлен встала, приняла душ, а после душа направилась в столовую, Берта уже сидела за столом и дожидалась Мадлен. Они вкусно позавтракали, и Берта поинтересовалась планами Мадлен на текущий день.

– Знаешь, что я решила? Я остаюсь в этом городе навсегда. В моём родном городе меня никто не ждёт, и у меня там нет никаких дел. А здесь – и дом и бизнес, а главное – ты и Мира. Вы для меня – самые родные люди на земле. Вот, потом я хочу встретиться с Эдвардом и сообщить ему о своём решении, ведь он – моя правая рука, так мне сказал президент банка.

– Я очень рада, что мы остаёмся здесь, это же мой родной город и мне очень приятно, что он и тебе стал родным.

После завтрака девушки направились в банк, а после банка, Мадлен позвонил Энтони и попросил приехать в спа салон.

В салоне всё уже было готово – лёгкий косметический ремонт Энтони всё же сделал, надо было освежить здание.

– Ну, я думаю, можно уже открывать.

– Да, я тоже думаю, что можно. – С интересом разглядывая помещение, восторженно произносила Мадлен. – Надо нам устроить торжественное открытие, вот и займёмся подготовкой к нему.

На подготовку к открытию Мадлен назначила десятидневный срок и все эти десять дней были расписаны ею по минутам. В помощниках у неё были Энтони и Берта. Берта и помогала Мадлен и о своих обязанностях её личного телохранителя не забывала.

Спустя несколько дней после начала подготовки Берта заметила, как глаза Энтони меняются, когда он смотрит на Мадлен. И Берта решила навести о нём справки. Ведь, в сущности, об Энтони ничего ни ей и ни самой Мадлен известно не было, только то, что он работает в банке экономистом и о нём очень высокого мнения как о специалисте Эдвард. Первое, что сделала Берта – она обратилась к охранниками дома и попросила установить прослушивающее устройство в телефон Энтони. Когда один из охранников его установил – Берта уже могла прослушивать все разговоры Энтони. Но о своём наблюдении она не стала рассказывать Мадлен. Прошло несколько дней, но в телефоне Энтони Берта не услышала ничего подозрительного, однако снимать прослушку не торопилась. Наученная горьким опытом, Берта решила проверку продолжать.

Подготовка к торжеству подходила уже к концу. А глаза уже и у Мадлен менялись, когда она в салоне встречалась с Энтони. Они настолько увлечены были и подготовкой к открытию и собой, что порой и не замечали Берту, а Берту это очень даже устраивало, она больше могла заниматься своими прямыми обязанностями.