Цитаты из книги «Сойка-пересмешница»

Panem et circenses» переводится как «хлеба и зрелищ».

самые глаза, которые украдкой глядели на меня в школе. Так же, как глядят на меня сейчас.

И когда он шепчет мне: – Ты меня любишь. Правда или ложь? Я отвечаю: – Правда.

– Нет. Мать, младший брат, моя девушка – через две недели после Игр их никого не было в живых. Из-за того фокуса с силовым полем. Сноу уже никого не мог использовать.

– Я на тебя пожалуюсь, – бурчу я в подушку. – Конечно, солнышко.

Э-э… может, лучше сначала надеть штаны? Финник смотрит вниз, будто впервые замечая свой наряд. Затем сбрасывает с себя больничный халат и остается в нижнем белье. – Зачем? – Он дурашливо принимает вызывающую позу. – Мой вид тебя возбуждает?

Знаю, Гейл беспокоится обо мне, но именно сейчас мне очень нужно, чтобы он был на моей стороне, а не на стороне Койн. Неужели это так трудно понять!

Финник Одэйр, секс-символ рыбацкого дистрикта.

Чтобы проверить, здесь ли Китнисс?

Может, это риск, может, это самоубийство, однако больше мне ничего не приходит в голову. Я наклоняюсь к Питу и целую его в губы. Все его тело содрогается, но я не отрываюсь, пока хватает воздуха. Мои руки ловят запястья Пита. – Не дай ему разлучить нас. Тяжело дыша, Пит сражается со своими кошмарами. – Нет. Не хочу… Я почти до боли стискиваю его руки. – Будь со мной. Зрачки Пита суживаются до размера булавочных головок, быстро расширяются, затем возвращаются к нормальному размеру. – Всегда, –