Цитаты из книг автора «Сьюзен Коллинз»

Пока мы поднимаемся на двенадцатый этаж, в голове у

Оборачиваюсь и вижу в большом зале в конце коридора их всех – Эффи, Хеймитча и Цинну. Не раздумывая, со всех ног бросаюсь к ним. Возможно, победителю следует вести себя сдержанно и с достоинством, – особенно если он знает, что его снимают, – но мне все равно. Я удивляюсь самой себе, когда кидаюсь на шею Хеймитчу. Он шепчет мне в ухо: «Ты молодец, солнышко», – и это без тени насмешки. Эффи даже прослезилась, она гладит мне волосы, приговаривая, что всегда считала нас жемчужинами. Цинна просто крепко обнимает меня, не говоря ни слова.

Домой! К Прим и маме! К Гейлу! Даже мысль о нашем облезлом коте вызывает у меня умиление. Скоро я буду дома!

Пит выжил. Конечно, выжил. С их-то оборудованием и лекарствами. И все равно я сомневалась.

Сквозь стекло я наблюдаю за врачами, суетящимися вокруг Пита, их лбы сморщены от напряжения. По трубкам текут какие-то жидкости, на стене мигают лампочки и прыгают стрелки, в которых я ничего не понимаю. Не уверена, но, по-моему, у Пита дважды останавливается сердце.

Я выплевываю ягоды и тщательно вытираю язык краем куртки. Пит тащит меня к озеру, мы полощем рты водой, потом падаем друг другу в объятия. – Ты ничего не успел проглотить? – спрашиваю я. Он качает головой. – А ты? – Если бы проглотила, то была бы уже мертвой, – говорю я.

кровь из голени продолжает свободно вытекать. Как только за нами закрывается люк и ток отключают, Пит падает без сознания.

– На счет три? Пит наклоняется ко мне и целует, очень нежно. – На счет три, – говорит он. Мы становимся спиной друг к другу, крепко сцепляем свободные руки. – Покажи их. Пусть все видят, – просит Пит. Я раскрываю ладонь; темные ягоды блестят на солнце. Другой ладонью сжимаю руку Пита, как сигнал и как прощание, и начинаю считать: – Один. – Вдруг я ошибаюсь? – Два. – Вдруг им все равно, если мы умрем оба? – Три! Обратной дороги нет. Я подношу ладонь ко рту и бросаю последний взгляд на мир. Ягоды едва попадают мне на язык, и тут начинают греметь трубы. Их рев перекрывает отчаянный голос Клавдия Темплсмита: – Стойте! Стойте! Леди и джентльмены! Рад представить вам победителей Семьдесят четвертых Голодных игр – Китнисс Эвердин и Пита Мелларка! Да здравствуют трибуты Дистрикта-12!

Он еще продолжает что-то в том же духе – как он меня любит, и чем станет для него жизнь без меня. Я не слушаю: в голове, как птица в клетке, бьются его предыдущие слова. Им нужен один победитель. Да, им нужен победитель. Без победителя все их хитроумные планы и все Игры теряют смысл. Капитолий останется в дураках, и виноваты будут распорядители. Возможно, их даже убьют, медленно и мучительно, и казнь покажут на всю страну. Мы с Питом должны погибнуть оба, или… они должны думать, что мы погибнем… Непослушными пальцами я нащупываю и отвязываю кожаный мешочек у себя на поясе. Пит хватает меня за запястье. – Я не позволю тебе. – Доверься мне, – шепчу я. Он долго смотрит мне в глаза, потом отпускает мою руку. Я раскрываю мешочек и отсыпаю немного ягод сначала в ладонь Пита, потом себе.

И, сказав, понимаю, что смерть здесь и сейчас гораздо лучше такой жизни. – Ты знаешь, что я не смогу, – говорит Пит, отбрасывая оружие. – Что ж, все равно я умру раньше тебя. Он наклоняется и стаскивает с ноги повязку, уничтожая последнюю преграду для покидающей его крови. – Нет, не убивай себя! – кричу я, падая на колени и отчаянно пытаясь перевязать рану снова. – Китнисс, я хочу этого. – Не оставляй меня здесь одну, – умоляю я, потому что точно знаю: если Пит умрет, я никогда не вернусь домой по-настоящему. Всю оставшуюся жизнь я проведу здесь, на арене, снова и снова мысленно прокручивая эти минуты и думая, как его можно было спасти. – Послушай, – говорит Пит, поднимая меня на ноги, – мы оба знаем, что им нужен один победитель. Только один из нас. Прошу тебя, стань им. Ради меня.