Глава 2.
Случайная встреча

Сквер утопал в осеннем золоте листвы, поражая своей торжественностью и унылостью одновременно.

Величественные клёны кричали своей пёстрой красотой, еле заметно роняя своё золото листвы на серый асфальт, который ещё с утра был умыт дождём.

В воздухе стояла как-то звенящая тишина, которую изредка нарушал шорох падающей листвы и редкий лай собаки, гуляющей неподалёку вместе со своим хозяином.

Варвара угрюмо брела по осеннему парку, перебирая в голове варианты глав книги, которую на этот раз она обязательно напишет…

Она задумчиво присела на скамейку, заприметив её ещё издали, полной грудью вдыхая пряный аромат осени.

Варвара оглянулась по сторонам.

Осенний сквер был окутан волшебством этого времени года.

Разноцветные листья деревьев создавали пёстрый ковёр под ногами, а лёгкий ветерок приносил прохладу и аромат опавших лепестков.

Сквозь ветви деревьев проглядывало голубое небо, которое казалось особенно ярким на фоне золотисто-багряной листвы.

В глубине сквера стоял старый дуб, его крона была почти полностью обнажена, но на его ветвях ещё оставалось несколько ярких листьев, которые, словно маленькие огоньки, светились на фоне тёмной зелени. Рядом с дубом располагалась небольшая беседка, увитая плющом, где можно было укрыться от непогоды и насладиться красотой окружающего мира.

Варе на какое-то время стало очень уютно и хорошо, она слегка передёрнула озябшими плечами и погрузилась в нежданно нахлынувшее мечтательное настроение, которому она предалась с особой сладостью.

По дорожкам сквера прогуливались влюблённые пары, они держались за руки и улыбались друг другу, наслаждаясь последними тёплыми днями перед наступлением холодов. Их шаги были тихими и медленными, а глаза сияли от счастья.

Варя провожала их доброжелательной улыбкой, размышляя над тем, как же здорово любить и быть любимой, чувствовать в своей руке тепло ладони родного и близкого человека, смотреть друг другу в глаза, вдыхая пряный аромат осеннего парка.

Сквозь деревья сквера виднелся пруд, его поверхность была покрыта рябью от лёгкого ветерка.

Осенний парк дышал последними тёплыми вздохами уходящего лета. Золотистые листья клёнов, словно страницы старинного фолианта, медленно перелистывались ветром, устилая аллеи шуршащим ковром.

Варя сидела на холодной чугунной скамейке, втиснутой между двумя старыми дубами, чьи ветви переплелись над ней, создавая природный свод.

Это было идеальное место для романтических прогулок и размышлений о вечном, которые так любила Варвара, особенно в последнее время.

Она достала из сумки старую помятую тетрадку, как художник, вдохновлённый пейзажем, достаёт мольберт и краски, порывшись в кармане пальто нашла свою любимую ручку с фиолетовыми чернилами, которую всегда носила с собой на случай вдохновения, и принялась писать, погрузившись в свои мысли…

Она прикрывала блокнот на коленях от редких капель дождя – страницы уже покоробились, но писать она не прекращала.

Она писала быстро, нервно, будто боялась, что слова ускользнут, если она не успеет их поймать.

«Любовь – это когда ты веришь в чудо, а оно…»

Резкий порыв ветра вырвал листок из её пальцев. Варя вскинула голову, наблюдая, как бумага кружится в воздухе, словно пытаясь улететь подальше от этих неоконченных слов.

– Похоже, ваш персонаж сбежал от вас, – раздался рядом бархатный голос с лёгкой хрипотцой, будто его обладатель много курил или часто простужал горло, гуляя без шарфа.

Она обернулась. Перед ней стоял мужчина, задерживая летящий листок длинными пальцами с едва заметными чернильными пятнами. В его другой руке балансировали два бумажных стаканчика, от которых поднимался соблазнительный пар.

– Вы всегда так суровы к своим творениям? – продолжил он, и Варя заметила, как при этих словах у него непроизвольно приподнялась левая бровь, создавая забавную асимметрию на благородном лице с резкими скулами.

В ответ Варвара только еще раз передёрнула озябшими плечами и с завистью посмотрела в сторону незнакомца, улавливая аромат вкусного напитка.

– Не хотите глоток горячего кофе? – мягко и мелодично спросил он, протягивая Варе стакан с желанным напитком. – Я вижу, вы немного продрогли, но красота осеннего сквера либо преданность любимому делу не дают вам покинуть это место, – доверчиво улыбаясь, продолжил незнакомец.

В нём было что-то притягательное и располагающее к себе, что Варвара не задумываясь протянула озябшие руки к горячему напитку:

– Не откажусь, – бойко ответила она.

Незнакомец протянул Варе стакан с ароматным кофе.

– Это не персонаж, – ответила она, принимая протянутый стаканчик. – Это… правда.

– А правда всегда заслуживает второго шанса, – мужчина улыбнулся, и Варя увидела, как сначала засветились его серо-голубые глаза, потом дрогнули губы с тонким шрамом в уголке, и только затем проявилась вся улыбка.

Он опустился на скамейку, и странное дело – ветер вдруг стих, будто затаив дыхание. В воздухе повис аромат свежего кофе, смешиваясь с запахом влажной листвы.

Когда мужчина откинулся на спинку скамьи, Варя мельком заметила дорогие часы с треснувшим стеклом на его запястье – явно хранимые вопреки практичности.

– Вы часто спасаете рукописи незнакомых женщин? – спросила Варя, чувствуя, как тепло от стаканчика разливается по её ладоням.

– Только те, что написаны фиолетовыми чернилами, – он сделал глоток, и Варя заметила, как его пальцы – длинные, с аккуратными ногтями – обхватывают стаканчик с особой бережностью. – Это мой слабый пункт. Как и хороший эспрессо.

– Откуда вы знаете, что я пью именно эспрессо?

– По тому, как вы кусаете губу, когда пишете, – он повернулся к ней, и солнечный луч, пробившись сквозь листву, высветил лучики морщинок у его глаз. – И как хмурите брови, когда мысль не даётся. Настоящий писательский ритуал.

Варя почувствовала, как тепло разливается по щекам.

– Я не писатель.

– А кто тогда?

Он наклонился ближе, и Варя уловила лёгкий аромат древесного одеколона с нотками пергамента.

– Тот, кто пишет в осеннем парке в такую погоду, рискуя простудиться, явно одержим чем-то важным.

– Я… просто пытаюсь разобраться в себе, – призналась Варя неожиданно для самой себя.

В этот момент Варя мельком ещё раз посмотрела ему в глаза, будто пытаясь прочесть своего неожиданного собеседника. Его быстрый и пронзительный взгляд отражал глубину его мыслей.

Делая глоток согревающего напитка, Варвара бросила взгляд на его расстёгнутый рюкзак, небрежно свисавший с плеча.

Из потёртого рюкзака виднелась стопка книг великих писателей: Достоевского, Лермонтова, Толстого и Шекспира.

Она вопросительно посмотрела на него, не скрывая ещё большего любопытства, вспомнив, что у неё в сумке лежит тот самый томик «Алых парусов», которой она хранит ещё с детства и читает в самые трудные минуты жизни, черпая оттуда силы.

– А я вот как раз начинающий писатель, – улыбнувшись, бросил незнакомец, поймав её взгляд на книгах.

Он пошутил, но Варя этого не поняла, подумав, что как же кстати познакомиться с писателем, когда ты и сама наконец-то всерьёз задумалась над написанием собственной книги, но предпочитала пока хранить это в тайне.

– Лучший способ понять себя – это читать, – он откинулся на спинку скамьи, и Варя заметила, как из внутреннего кармана его пальто выглядывает уголок книги.

– Что вы сейчас читаете?

– Перечитываю. «Алые паруса», – его глаза вспыхнули. – Грин! Она поняла не умом, но сердцем, что в нём самом…

– …в нём самом было именно то, что она думала, когда не смела надеяться на это, – невольно продолжила Варя.

Они замолчали, и в эту паузу ворвался шум парка – смех детей где-то вдалеке, крик ворон, шелест листьев под ногами прохожих.

Атмосфера осеннего парка располагала к доверию, мечтательному настроению, безмятежности и разговорам о поэзии, литературе, искусстве.

Осень всегда добавляет особую атмосферу этому месту: листья деревьев окрашиваются в яркие цвета, создавая неповторимую палитру красок.

Как здорово наслаждаться этим зрелищем, понимая, что природа тоже имеет свой неповторимый язык и мудрость.

В такие моменты чувствуешь себя частью этого мира, сердце наполняется любовью и благодарностью к жизни.

– Вы знаете, – задумчиво начал он, – Грин написал эту фразу в голодном Петрограде 1920 года. В комнате без отопления, при свете коптилки, – его пальцы выбивали ритм по крышке стаканчика. – Вот что значит настоящая вера в мечту.

– Вы говорите о книгах так, будто… будто знаете их изнутри, – заметила Варя.

Он улыбнулся, и в этот момент ветер снова заиграл его волосами, серебряными на висках.

– Книги – это моя жизнь. Каждая – как человек: у неё есть душа, характер, судьба. Одни умирают забытыми на полках, другие… – он посмотрел прямо на Варю, – другие меняют мир.

– А вы верите, что одна книга может изменить чью-то жизнь?

– Я знаю это, – его голос стал твёрже. – В шестнадцать «Над пропастью во ржи» спасла меня от глупого поступка. В двадцать два «Мастер и Маргарита» заставила поверить в любовь вопреки всему, – он сделал паузу. – А что изменило вас?

Варя задумалась, наблюдая, как лист клёна медленно опускается в её стаканчик.

– Когда мне было десять, я прочитала «Алые паруса» и… решила, что когда-нибудь напишу свою историю. Такую же прекрасную.

– И? – он наклонился ближе.

– И вот я здесь. С пустым блокнотом и кучей сомнений.

– Сомнения – признак настоящего таланта, – сказал он мягко. – Только посредственность уверена в своём величии.

Они говорили ещё долго – о Брэдбери и его «Вине из одуванчиков», о японской поэзии, о том, как пахнут старые книги в библиотеках. Варя не заметила, как солнце поднялось выше, отбрасывая кружевные тени сквозь листву.

– Я должна идти, – наконец сказала она с сожалением.

– Прежде чем вы уйдёте… – он осторожно взял её блокнот и что-то написал на последней странице. – Мой номер. На случай, если ваш персонаж снова решит сбежать. И ещё кое-что, – её собеседник протянул ей лишний билет на благотворительную книжную ярмарку, который совершенно случайно завалялся у него в рюкзаке.

Варя задумчиво улыбнулась и машинально сунула билет в карман своего пальто.

– А как вас зовут? – спросила Варя, внезапно осознав, что они даже не представились.

– Вячеслав, – он улыбнулся глазами

Варя улыбнулась ему в ответ и кивнула головой:

– Варвара.

И в этот момент её окутало странное чувство, будто только что произошло что-то очень важное, то самое, о чём обычно пишут в книгах со счастливым концом.

Ближе к десяти часам вечера Варвара наконец-то добралась домой.

Дверь с лёгким скрипом закрылась за ней, но Варвара даже не обратила на это внимания.

Она стояла в прихожей, пальто ещё не снято, а в груди – странное, трепетное чувство, будто в неё вдохнули новую жизнь.

Вячеслав.

Его имя отзывалось в памяти тёплым эхом. Эта встреча в парке, случайная, но в то же время будто предначертанная, перевернула что-то внутри.

Его слова, его взгляд, даже то, как он улыбался, когда она поспешно собралась уходить…

– Боже, я, кажется, вела себя как дура, – прошептала она, наконец снимая перчатки. Но на губах всё ещё играла улыбка.

Она прошла в комнату к полке, чтобы поставить потрёпанную тетрадь с набросками – толстый блокнот, в который она годами записывала мысли, идеи, черновики стихов, которые теперь она решила воплотить в своей книге.

Она начала рыться в сумке.

И тут сердце её упало.

В сумке её не было. Она вывалила прямо на пол содержимое сумочки: помада, кошелёк, ручка с фиолетовыми чернилами – подарок Леры на день рождения, проездной.

Блокнота не было.

– Где… – Варвара перебрала ещё раз содержимое сумки, усевшись на пол. Ничего.

В голове пронеслось: парк…

Она лихорадочно вспомнила: да, доставала тетрадь, когда сидела на скамейке, записывала строчки, которые пришли в голову, навеянные осенним парком…

А потом он появился, и она так растерялась, что просто сунула блокнот в карман пальто… или нет…

Она вышла в прихожую. Внутренний карман пальто был пуст.

– Нет-нет-нет… – она сжала виски, пытаясь унять нарастающую панику. Эта тетрадь – годы работы, сокровенные мысли, вещи, которые она никому не показывала.

А если он нашёл?..

Мысль обожгла. Вячеслав. Что если он поднял тетрадь? Прочитал?

Она закрыла глаза, представляя, как его пальцы листают страницы, улыбаются её глупым строчкам…

– Чёрт! – Варвара резко схватила ключи.

Она должна вернуться в парк. Сейчас.

Она поспешно накинула пальто, схватила ключи. Стоп!

Варя стояла посреди комнаты, это осознание ударило её с новой силой.

Он написал номер телефона на последней странице блокнота.

В блокноте, который она посеяла непонятно где.

В автобусе, в метро, в булочной, в которую она заходила по пути за своим любимым чизкейком…

Блокнота, которого больше нет.

А значит, и номера телефона.

Их связь – этот хрупкий, едва намеченный мостик – оборвалась, даже не успев возникнуть.

Больше нет способа его найти. Нет прогулок в парке, нет продолжения, ничего нет.

Просто человек. Просто разговор. Просто потерянная тетрадь.

Да и он был просто случайным собеседником, и вряд ли их пути ещё хоть раз пересекутся…

Особенно теперь.

Единственная ниточка, которая могла их связать, – номер телефона, но она была утеряна вместе с блокнотом, который хранил её самые тайные мысли все эти годы…

И тогда её охватила странная, почти освобождающая мысль:

«А что если он действительно нашёл блокнот и прочёл его?..

Стыдно? Да.

Но…

Они больше никогда не увидятся».

И от этого становилось… легче.

Он мог смеяться над её строчками. Мог недоумённо пожать плечами. Мог, наконец, оставить тетрадь на скамейке для других случайных прохожих.

Но это уже не имело значения.

Потому что он просто тень, мимолётный собеседник, чьё лицо, возможно, она забудет уже завтра.

А её слова, её мысли – они всё равно были обречены на то, чтобы их кто-то когда-то прочёл.

Может, не он.

Может, не сейчас.