Глава вторая

Вошла я в одноэтажную постройку следом за Александром совсем с иным выражением лица. Радоваться мне было нечему, но я всячески старалась не нарваться на очередную неприятность. Ради того, чтобы моя сестра жила в достатке и с привилегиями, мне нужно было играть свою роль, бороться с внутренними противоречиями и мириться с действиями определенных людей.

– Геннадий Петрович, осмотрите, пожалуйста, Политаеву первой, – попросил Александр, проталкивая меня ближе к седовласому мужчине средних лет в расстёгнутом белом халате, из-под которого виднелась серая футболка и льняные бежевые штаны. На вид человек был приятен, спокоен и ничем не отталкивал. Когда Александр вежливо настаивал на моем скором осмотре, врач уже начал разматывать травмированную руку Максима.

– Я могу подождать, – недовольно утверждала я, не понимая, зачем этот человек так поступает. Но замечая постепенно укор в глазах остальной группы, поняла посыл Александра: таким образом, он настраивал ребят явственно против меня, открыто демонстрируя мои привилегии и показывая, что я им неровня. Его замысел казался жестоким, ведь он не имел право решать за меня, с кем общаться мне в будущем. Лишь спустя месяцы, я поняла, почему Александр тогда поступил именно так и зачем он разъединял меня с моей командой: он хотел, чтобы я закончила дело, начатое задолго до моего появления на Аполитоне. Уверившись в сплоченности коллектива, он не хотел подвергать ребят опасности и ставить меня перед выбором. Особенно в лице Кирилла он увидел угрозу, которая может обернуться катастрофой для меня и для него. Посыл Александра я поняла слишком поздно.

– Не можете, Анна, – только и сказал Александр.

В минуту отчаяния хочется убежать от людских глаз, возможно, спрятаться в норке или укромном месте, накрыться одеялом с головой и не видеть ни одно живое существо. Первым чувством была злость, которая постепенно сменилась обидой, пока вовсе не истощила свой запас. Наверное, именно такой реакции Александр и ожидал от меня, вставая в боевую стойку. Я предчувствовала, какую пламенную речь он заготовил для меня, но этот узкоплечий человек не знал, как девушка может быстро совладать с собой, подавить отчаяние и стать рассудительной, спокойной.

Не произнося ни слова, я подошла к человеку, который должен будет осмотреть меня, сняла платье при зрителях и показала ожоги врачу. Я стояла на месте, чувствуя, как ноги становятся свинцовыми. Мужчины смотрели на мой бюст, словно видят меня в первый раз в нижнем белье. О, Кирилл очень рассердился, заметив, как отреагировали мужчины на мое обнаженное тело.

– Присаживайтесь, Анна, – спокойным голосом попросил врач, подставляя мне стул. Его черты лица казались такими мягкими, глаза добрыми. Человек смотрел на меня с уважением, немного добавляя в спокойные морщинки радости.

Никого из ребят не удивляло, что все обращаются ко мне по имени, словно я долгие месяцы провела на Аполитоне, но зато поразила их своим необычным выступление, когда села на стул, будто оседлала коня. Их удивленные глаза я видела во всей красе, потому как спиной была повернута к врачу, лицом к зрителям и Кириллу. Он посмотрел на меня расстроенным, наполненным яростью взглядом, но неожиданно его глаза начали светиться воодушевлением, посетившим его. Мне показалось, он поцелует меня, но Кирилл только наклонился и на ухо шепнул:

– Теряешь хватку, милая! Не позволяй им командовать тобой.

Я прикрыла на десять секунд глаза, чтобы вдруг не стукнуть Кирилла по лбу. Казалось, все разом решили усложнить мою жизнь на Аполитоне. Но как только я поняла, что огонь внутри начинает потухать, я распахнула веки и, пристально смотря в глаза Кирилла, начала свой рассказ:

– Почти пять суток назад во время удушающего зноя я приняла решение искупаться в озере. Вода была слишком горячей, – вспоминала я, продолжая целенаправленно смотреть на Кирилла. – Вроде ничего не предвещало беды, пока я не вышла из воды на берег. Именно в тот момент я почувствовала под ногами нечто обжигающее и бурлящее. Лили стояла у воды, – поморщилась я, ощущая, как воспоминания причиняют мне боль. – И, кажется, я бежала к ребенку, хотела закрыть ее своим телом. Вода фонтаном вырвалась из-под земли и ошпарила мне спину, шею, ноги. Помню, песок горел бордово-красным цветом подо мной. А потом, – вздохнула я, по-прежнему не отводя глаз от глаз Кирилла. – Потом ничего. Очнулась я от сильной ломки в теле, будто горела изнутри. Кожа пошла пузырями, которые я свозила несколько раз по пути до аэродрома. Биокапсула в системе Алеандр излечила раны. Нет ни боли, ни жжения.

– Понятно, – профессионально ответил Геннадий Петрович. – А что-нибудь наносили на ожог до погружения в капсулу?

– Да, Пантенолодимуфицин в пене и креокарольную мазь.

– Что ж, кожа выглядит вполне сносно для недавнего ожога, – провел врач пальцами по изувеченным участкам моего тела. – У вас остался еще флакон с Пантенолодимуцином? – Я кивнула. – Я вам нанесу на кожу другой состав и заклею медицинской пленкой, а на ночь вновь распылите Пантенолодимуцин.

– Поняла.

Геннадий Петрович достал из-под салфеток средство в стеклянной колбе с пипеткой и небольшими каплями начал наносить лечебный состав на пораженные участки моей спины. Ощущения были разными: бросало то в жар, то в холод, немного пекло. Но как только спину мою покрыли пленкой все ощущения вмиг ушли.

– Анна, в понедельник покажитесь мне, – шепнул на ухо Геннадий Петрович, чтобы никто не слышал. В ответ я украдкой махнула ресницами, не понимая, чему обязана такой благосклонности.

– Спасибо! – поблагодарила я, отходя в сторону к своему личному сопровождающему. – Довольны? – закатила я глаза, обращаясь к Александру.

– Это чтобы вам неповадно было, Анна!

– Ох, и превышаете вы свои полномочия, Александр, – скорчила я недовольную гримасу, постукивая ногой, словно отбивала стаккато.

– Да что вы, Анна! Я по-дружески. Дамы всегда должны идти впереди.

Друг этот порядком раздражал, словно специально все время провоцировал, старался всяческим способом сделать так, чтобы я злилась и начинала проявлять характер. Казалось, этот узкоплечий тип еще подбросит мне неприятностей. Главное, держать с ним ухо востро. Да и работать с ним все-таки придется в одной команде. Но ведь какой-то Александр – не повод для того, чтобы я расстраивалась и рвала на себе волосы? Я же будущая Толкунова! А этот парень? И правда, кто этот парень для семьи Игоря? На то пошло, раз Александр так много знает обо мне, видимо, мне придется выяснить, кто этот мужчина. Но до тех пор, мне нужно потерпеть, затихнуть и спокойно наблюдать.

Стояли мы с Александром на улице возле медицинского блока, ожидая, когда врач осмотрит остальных раненных ребят, и обменивались любезностями в виде подколок. Время со своими чугунными ногами, казалось, ползло в ожидании окончания приема больных. Минуты Александр не простоял спокойно, ему постоянно требовалось общение. Голова моя гудела от натуги, переживая внутренний стресс, сопровождаемый постоянно звучащим тонким голосом узкоплечего мужчины в моей голове. Этот человек видимо решил сделать невыносимым мое пребывание на этой планете. Когда Кирилл вышел на улицу, я, было, дернулась к нему, чтобы подставить свое плечо, но вездесущий Александр не позволил мне приблизиться к нему. Его грозный взгляд и отрицательный взмах головой говорил ярче любого слова. Я не могла сделать движение ни вперед, ни назад. Но мне нужна была минута времени наедине с Кириллом. Запреты Александра действовали безукоризненно не только на меня, но и на моего голубоглазого депутата. Четко зафиксировав каждое действие Александра и определив его позицию, Кирилл не делал пыток подойти ко мне, чтобы поговорить. Он больше не смотрел в мою сторону. Мне еще повезло, что Александр не противился общению с семьей Фарида. И как-то слишком лояльно он отнесся к Константину. По пути в пищевой блок мы смогли перекинуться несколькими фразами с другом из США.

– Этот Александр настоящая заноза в одном месте, – прошептала я Константину, как только выдалась возможность. – Он точно задумал неладное.

– Санек пытается отделить тебя от всей группы и от Кирилла в первую очередь, – шутливо Константин назвал Александра. – Веди себя естественно и не делай себе хуже, – дал он совет.

Мое личное исчадие ада тут же подоспело и оказалось рядом, как только он заметил на горизонте Игоря, на плечах которого до сих пор сидела довольная Лили, и Вячеслава Владимировича.

– Смотрю, вы поладили с Сашей, – утверждал Игорь, приблизившись к нам.

– Зан…

– Какая у вас милая пассия! – кривил губы Александр, затыкая мне рот.

– Саша отличный парень, – заверял Вячеслав Владимирович, похлопывая Александра по спине. – Мы рады, что вы подружились с Анной, потому как работать вам, ребята, придется вместе.

От вердикта, вынесенного Толкуновым старшим, я сжалась, как пружина.

–Да-а-а, Александр – прямо-таки настоящая находка! – смастерила я гримасу на лице, словно меня вывернуло наизнанку, отворачивая голову в сторону.

– Я Сашеньку еще с детства знаю, – поведал установленный факт Вячеслав Владимирович. – Настырный парень, до мелочей исполнительный. Ты у нас, Анна, девушка умная, – улыбнулся он мне. – Так что разделите с Сашей обязанности по приемке и выдаче товаров. – Александру явно эта идея не пришлась по вкусу. Весь его озабоченный вид выдавал его истинные расстроенные чувства. Мне пока было тяжело оценить ущерб от нашей совместной работы с Александром, так как слова «приемка» и «выдача» не так быстро уложились у меня в голове.

– Мне казалось, что ответственность на этой должности нельзя делить, – заныл Санек, явно задетый за живое и превышая допустимость своих полномочий. Пострадало лишь самолюбие этого парня. – И вроде как я справлялся.

– Объем работ у вас большой. Люди постоянно пребывают. Так что один из вас будет выполнять обязанности по приемке товаров, а другой – по выдаче. Все по-честному и никакой перегрузки.

«Думал он, думал!» – ликовала я мысленно, ехидно улыбаясь. Уверенность Александра была наказана его же надеждой. Слишком напористым казался этот мужчина с большим раздутым эго. В моем случае, слова Вячеслава Владимировича прямо, как бальзам на душу. Почему-то я была уверена, что обладая возможностью работать с товарами, получу большую привилегию в пропитании на ближайшее будущее.

– Шаттл с китайцами прилетел? – обратилась я к Игорю с вопросом, искренне улыбаясь, что очень не нравится Александру. Мне необходимо было сменить тему разговора.

– Нет, – ответил Вячеслав Владимирович за сына. – Поверь, ты услышишь, когда корабль будет стыковаться с поверхностью, – добродушно улыбнулся мужчина.

– Что ж, – снова встрял в разговор Александр, как только буря в его душе утихла. – Думаю, я заберу у вас девочек на какое-то время, чтобы они могли поужинать.

– Отличная идея, Саша! – кивнул Вячеслав Владимирович, соглашаясь с узкоплечим. – Лили, проголодалась?

– Еще как! – яро ответила девочка, пытаясь спуститься с плеч Игоря, где до этого восседала на них, как на троне.

– Ты бы не мог остаться? – попросила я Игоря. – Не хочу, чтобы ты уходил.

– Мне не положено находиться в пищевом блоке, – грустно отверг мое предложение Игорь. – Но поверь, милая, мне тоже не хочется с тобой расставаться ни на минуту.

Игорь едва коснулся своими губами моих губ. Его движения казались такими естественными и легкими, что ни в коем случае не должно было ранить меня. Но я страдала от каждого его прикосновения ко мне. Чувство стыда и внутренние противоречия постоянно напоминали мне про объятия Кирилла, словно на перемотке показывая мне картинки поцелуев. И теперь я не понимала, что меня больше волновало и перед кем мне необходимо оправдываться.

Игорь слегка растянул уголки рта, замечая мое замешательство.

– Пушистика я заберу с собой. Согласна, зайка? – формально спрашивал Игорь Лили.

– Покорми его, пожалуйста, – попросил ребенок, отдавая кота в руки Игоря. – Питание для животных лежит в рюкзаке.

– А почему ты не на работе? – вдруг вспомнила я, пытаясь хоть на секунду задержать Игоря. Ведь рядом хвостом ходит Александр.

– Рабочий день уже закончился, – рассмеялся Игорь своей ребяческой улыбкой. – Но домой я без тебя не поплыву.

Я помахала Игорю рукой, потому что Александр начал подталкивать меня под локоть, мол, двигайся вперед.

– Вы зачем постоянно ко мне цепляетесь? – разозлилась я, отмахиваясь от тощего парня, порядком раздражавшего меня.

– Из-за вас, Анна, все голодают, – выставил он кулак вперед, как предупреждение.

– Не злитесь, Александр. Я просто еще не привыкла к вам, – слукавила я, останавливая поток негативных эмоций, которые я могла вылить на узкоплечего мужчину в эту минуту. – Пройдет время, и я тоже буду вас любить, как и семья Толкуновых.

– Боже упаси! – закрыл лицо руками узкоплечий, словно я плюнула в него, а он стирал остатки, брезгливо смахивая их пальцами рук.

Кажется, этот человек играл со мной в опасные игры. В голове его явно зрели определенные планы и непобедимые лабиринты. Я все никак не могла понять, с какой стороны мне в следующий раз ждать удара, поэтому опасалась его – нечто в нем было пугающее. С виду это простой тощий парень моего возраста, а внутри он точно бес.

Перед входом в пищевой блок я остановилась и посмотрела внимательно на Александра.

– Что-то хотите мне сказать? – вдруг спросил Александр.

– Хотела убедиться, что новых указаний от вас не поступит.

– Приятного аппетита, Анна!

– Благодарю.

Я прошла внутрь одноэтажной постройки. В нос мгновенно ударил запах жаренной рыбы, овощами на гриле и домашним хлебом, будто только что вышедшем из печи. Для голодного человека, питавшегося последнее время, что бог послал или сухим пайком, ароматы казались божественного происхождения. Желудок моментально сжался от насыщенности их вкуса.

Помещение было небольшим. Внутри едва помещались два стола и стулья. Не раздумывая, я зачерпнула себе половник супа в миску и взяла кусочек рыбы. От домашней выпечки я не могла себе позволить отказаться. Ни одна я была голодной и набросилась на еду: вся наша команда уплетала морепродукты за обе щеки, вырисовывая на лицах неописуемое блаженство и радость. Первые десять минут было слышно лишь чавканье, смактанье и блаженные звуки удовольствия. После первой порции Лили облизала пальчики и пошла за добавкой. За ней последовали другие ребята.

Наглость я проявила, после добавления второй порции рыбы в свою тарелку, и целеустремленно села рядом с Кириллом, вклиниваясь между Константином и Марком. Не желала я задумывать о мнении других в данной ситуации, поэтому не посмотрела ни на одного, ни на другого. Меня волновало лишь мнение Кирилла.

– Не против?

– Какая разница, если сделаешь ты все равно по-своему, – жестко отстранялся Кирилл от меня.

– Ты позволишь мне помочь тебе? – шепотом обратилась я к голубоглазому парню, наклоняясь в его сторону.

– Зачем? Я сам справлюсь, – коротко ответил он.

– Кирилл, я-я-я.

– Не надо мне ничего объяснять, – отрезал Кирилл. – Я все видел сам своими глазами. – Он посмотрел на меня, выражая неподдельное глубокое расстройство на лице. Казалось, я мучила его своей жалостью более. – Я, правда, тебе благодарен за спасение жизни, за то, что не бросила человека в трудную минуту, заботилась, перевязывала, сопереживала и далее по списку. Во избежание нехорошей ситуации в будущем, я прошу тебя перестать вмешиваться в мою жизнь сейчас и отныне.

– Ты действительно хочешь, чтобы я держалась подальше от тебя?

– Совершенно не важно, чего хочу я, – с отчаянием в голосе произнес Кирилл, давясь едой. – В конце концов, ты получила все, чтобы, наконец, стать счастливой.

– Кирилл, но ты, – запиналась я. – Это не так, – произнесла я себе под нос, ощущая глубокую потерю. – Извини, – попросила я прощение и вышла из-за стола.