– Я тоже вижу его раз в году, – недовольно пробурчала Света, снова натянув платье на свой безразмерный бюст. – Белов редко общается с простым народом. Залез на самый верхний этаж и наблюдает за нами, как за подопытными крысами. Все мы для него рабы. И обращается он с нами соответственно.

Ольга Анатольевна толкнула подругу под бок, кивнув головой в мою сторону. Мол, болтаешь много лишнего. Светка испуганно взглянула на меня и примолкла. Они все побаиваются говорить при мне о начальстве. Особенно о директоре.

– Яна Романовна, как вы с ним работаете? – спросила наивная Настя. – Неужели он действительно такой страшный?

В кабинете повисла тишина. Все знают, какое положение я занимаю в компании.

Подобные вопросы мне обычно не задают. Все уважают меня и даже приглашают на праздники или на чаепития, как сегодня. Но никогда не расспрашивают о делах директора, и уж тем более о моем отношении к нему. Да и зачем? Четыре года мы работаем практически в одном и том же составе. Редко кто уволился за это время. Все хорошо знают меня и знают мое отношение к работе. Если бы я много болтала и обсуждала с подчиненными дела Белова, то давно бы уже вылетела на улицу или сидела бы где-нибудь в архиве, перебирая пыльные папки с бумагами.

– Яночка, а ты слышала последнюю новость? – сладким голоском проговорила Светка, стараясь поскорее сменить тему.

– Какую?

Все сразу расслабились, я наконец-то допила чай.

– Ох, Яна! Ты работаешь с Александром Николаевичем можно сказать, очень тесно, а сама про него ничего не знаешь.

– Разве я могу чего-то не знать? – поставив бокал на стол, улыбнулась я. – Меня сложно удивить.

– Конечно, она в курсе! – воскликнула Вика из бухгалтерского отдела, не давая Светке вставить слово. – Яна просто не такая болтушка, как ты. Все что услышишь, сразу же разнесешь по всему офису.

– Не спорьте, девочки. Мы сами только сегодня узнали. – Вмешалась в разговор Ольга Анатольевна, скривив тонкие губы, выпачканные ярко-красной помадой. – Юля была на больничном, и никто даже не догадывался о ее положении. Яна может и не знать этой новости.

– Какой новости? – спросила я.

Нехорошее предчувствие заползло в душу. Недаром Саша так смотрел на меня.

– Белов скоро станет отцом, – выпалила Светка. – Юля Андреевна в положении. Не уже ли ты не слышала? Об этом все уже знают, Яна.

Действительно странно, все знают об этом, а я нет.

Юлия Андреевна, а она же жена Белова, работает в нашей организации главным бухгалтером. Я никак не связана с финансами, поэтому мы встречаемся с ней редко. В последний раз я видела Юлю пару месяцев назад и не заметила ничего необычного. Она всегда была женщиной статной и слишком красивой.

Дикий трах сковал мое тело. Понимание того, что это конец настигло меня врасплох. Пришлось срочно придумать предлог, чтобы выбраться из кабинета. Девочки не заметили, как я исчезла из-за стола, и продолжили весело щебетать, делясь своими проблемами. Им и в голову не пришло, что у этой замкнутой, со странностями девушки, только что разбилось вдребезги сердце.

Я вышла в коридор. Огромное офисное здание показалось мне совсем пустым. Окна окутала темнота. Кто-то вышел из лифта и попрощался со мной. Я кивнула головой, даже не посмотрев в его сторону, зашла в лифт, нажала кнопку третьего этажа, прислонилась лбом к холодному зеркалу и закрыла глаза.

Так плохо мне еще не было никогда, даже когда Белов женился – у меня оставалась надежда. Сейчас же я поняла, что шансов на его любовь у меня не осталось. Я потеряла последнюю ниточку с ним, потеряла веру в то, что когда-нибудь узнаю, как он может любить.

В приемной полумрак, люди разбежались по домам. Я села за стол, расстегнула вторую пуговку на блузке и, откинув голову на спинку стула, закрыла глаза. Мозг перестал соображать, мысли разлетелись в разные стороны, давая мне время немного отдохнуть. В ногах – напряжение, в спину словно воткнули кол. Я обхватила голову руками и попыталась заглушить гул, стоящий в ушах. Но он не утих, а только еще сильнее стал возрастать, и от этого даже начали болеть зубы.

Услышав, как дверь в кабинет открылась, я невольно вздрогнула. Неужели Белов еще здесь? Я сама видела, как он ушел.

Но, видимо я ошибалась. Саша подошел сзади и сжал мои плечи руками.

– Пойдем, – тихо сказал он, стянув меня со стула.

Я поплелась за ним в кабинет, еле передвигая ватными ногами. Мысли снова куда-то улетели, стало тяжело дышать. Я почувствовала, как сильные пальцы сжали мою хрупкую ладонь.

Мы прошли мимо круглого стола для переговоров, затем свернули в небольшой коридор и очутились в комнате для отдыха. Здесь обычно свет притушен, на окнах висят шторы из плотного материала. Саша усадил меня на белый кожаный диван и снова взял за руку. Всё внутри напряглось. От напряжения вспотели колени. Я ждала этой минуты, мечтала об этом мужчине четыре года.

Слезы потекли по щекам. Сначала по капельки, потом брызнули ручьями. Как давно я не плакала? Сейчас и не вспомню. Наверное, с тех пор, как умерла мама. Саша придвинулся ближе и, с испуганным видом, принялся вытирать мои слезы прямо руками. Но, когда понял, что это не поможет, он нежно обнял меня и прижал к своей большой груди. Я уткнулась носом в его рубашку. Он приподнял мое лицо, держа рукой за подбородок, и наши глаза встретились. Я почувствовала сладкий вкус его горячих губ. Запах табака вскружил голову. Такой невинный поцелуй. Одной рукой он погладил мою щеку, задевая пальцами ухо, второй – дотронулся до волос.

На столе резко зазвонил телефон. Как не вовремя. Мы замерли на мгновение и стали ждать, что он замолкнет и оставит нас в покое. Но он зазвонил еще громче, требовательно напоминая, что мы не одни на этом свете. Саша встал с дивана и медленно подошел к столу. Ему не хочется сейчас ни с кем разговаривать.

– Да, – непривычно тихо сказал он. – Я уже иду. Жди на стоянке.

Он повернулся ко мне. В душе разыгралось мощное торнадо, но его руки не дрогнули, а синие глаза спокойно смотрят на меня. Я снова сжалась, но теперь уже не опустила глаза.

– Ты должна уже быть в клубе, Янина. Почему ты не ушла?

Властный голос прозвучал слишком громко.

– Не хочу, – прошептала я.

– Яна, ты же знаешь, что я не могу… Хочу, но не могу. Ты много для меня значишь, но ты еще – девочка. Ребенок! Не хочу, чтобы ты страдала из-за меня.

Тело тянется ко мне. Губы, руки. Но что-то останавливает его.

– Я хочу остаться с вами.

Снова сердце забилось сильнее. Впервые я позволила своим чувствам вырваться на свободу.

– Нет. Ты должна жить полноценной жизнью, – решительно отрезал он, обманывая самого себя. – Когда-нибудь ты это поймешь и сможешь меня простить. Тебе пора. Иди.

В его глазах бушует океан страсти. Но, он не может выплеснуть ее наружу, не может дать мне напрасную надежду.

Я встала с дивана и вышла из кабинета, не сказав ему больше ни слова.

Пальто я нашла на кресле, сумочка оказалась в шкафу. В огромном коридоре уже полностью погасили свет, хотя охрана знает, что директор еще не ушел и не сдал ключи.

Через минуту Саша догнал меня возле лифта. Без пиджака, с растрепанной челкой. Я нажала на кнопку. Он хотел взять меня за руку, но вовремя вспомнил о камерах, следящих за каждым нашим движением. Пока огромный лифт поднимался с первого этажа, мы оба молчали. Саша взял у меня пальто. Я повернулась к нему спиной, он помог мне его надеть. Все получилось механически, так, как мы это делаем всегда. Его пальцы скользнули по моим плечам, я скромно сказала: «Спасибо».

Двери лифта бесшумно открылись. Я зашла внутрь. Саша отступил на шаг назад. На секунду наши глаза встретились, и он сухо, безжизненным голосом, сказал:

– До понедельника.

– Ну и что это было? – возмущенно воскликнула Алена. – Ты весь вечер молчала, пугала людей своим кислым лицом! Что случилось, Яна? Почему ты не можешь хоть на один день расслабиться и получить удовольствие от общения со мной и с наши друзьями? Ты всех знаешь. Там не было никого чужого. Так почему ты сидела вся поникшая, как будто кто-то тебя обидел?

Просверлив меня насквозь зелеными глазищами, она гневно топнула маленькой ножкой. Губы задрожали. Попытка пробиться через мой эгоизм – удалась. Я даже почувствовала себя немного виноватой.

– Извини. Не надо было мне вообще туда идти.

– Да уж. Тут ты отличилась.

– Я исправлюсь. Правда, не знаю как… – извинилась я.

– Что-то случилось? Рассказывай. Только не ври. Если ты опять замкнешься, и будешь молчать, я перестану с тобой общаться. Вот я с тобой всегда откровенна!

Алена ткнула пальцем мне в нос. Ее грозный вид отчего-то растрогал меня.

– Ну, в общем… да, случилось. У них будет ребенок. И он меня поцеловал.

– Ребенок? Ну… – промычала она, пытаясь собраться с мыслями. – Это нормально, когда люди женятся и заводят детей.

Она прошлась по комнате, все еще пытаясь успокоиться. Я уселась на холодный подоконник и стала наблюдать, как ее ножки в светло-бежевых меховых тапочках медленно скользят по паркету из одного угла в другой. Ей бы вот так ходить по подиуму, а тут приходится красоваться в пижаме, да еще в съемной квартире.

– Так что все-таки случилось, кроме то, что Белов скоро станет отцом?

– Он любит меня, – упрямо сказала я. – Он поцеловал меня и дал понять, что ему жаль…

– Жаль! – перебила меня Алена и снова перешла на повышенный тон. – Ему чего жаль? Тебя? Янка, очнись! Белову очень удобно с тобой. Он тебя использует. Такой помощницы ему больше не найти. Ты по пять раз на дню варишь ему кофе, бегаешь по магазинам, покупаешь запасные рубашки и галстуки, договариваешься с сервисом о ремонте машины, записываешь на прием к стоматологу, покупаешь подарки его семье. Даже его свадьбу с Юленькой и то полностью организовала ты. А скоро он еще сделает тебя крестной мамой своего будущего ребенка.

– Ты преувеличиваешь.

Меня начал напрягать этот разговор. И я это показала всем своим видом. Но, на Алену не подействовал мой грозный тон, и ее понесло дальше.

– А что я сказала не так? Разве тебя еще не попросили быть нянькой Юлиному сынку?

– Ее сын уже взрослый. Не знаю точно, сколько ему лет, но не меньше шестнадцати. Так что ему не нужна нянька.

Алена пропустила мои слова мимо ушей.

– Ну, почему ты так зациклилась на Белове? Почему тебе не нравится мужчина, который и по возрасту тебе подходит, и любит тебя, и не женат?

Снова старая песня.

Она считает, что Олег самая лучшая партия для меня. Он умен, к тому же молод и не равнодушен ко мне с самого детства. А тут еще присутствует шкурный интерес: у него собственная квартира в центре города и престижная работа в одном из самых больших банков в Петербурге. И он действительно младше Саши почти на двадцать лет.

– Неужели тебе не надоело его ждать? – теперь уже более спокойно спросила Алена, усевшись со мной рядом. Короткие ножки свесились с подоконника. – Зачем тянуться к солнцу, если все равно не достанешь, так еще и обожжешься? Этот мужчина, Яна – недосягаем! Такие как он – не видят и не замечают таких, как мы. Может, я слишком прямолинейна, но мне больно смотреть на тебя, Яночка! Ты красивая, молодая, успешная, – на слове «красивая» она немного осеклась. – Но, с тобой тяжело. Ты всегда четко идешь к своей цели и добиваешься её любыми средствами. Ты и его берешь за горло своей преданностью, своей незаменимостью. Как он должен вести себя, когда такая молодая девушка жертвует своей личной жизнью ради него? Конечно, он зависим от тебя, и ему так удобно. Но при этом он чувствует свою вину перед тобой. Ты понимаешь?

– В этом вся суть, – спокойно сказала, глядя ей прямо в глаза. – Именно этого мы оба хотим.

– Ты ошибаешься, Яна. Этого хочешь только ты, а не он. – Снисходительно улыбнувшись, проговорила она. – Нужно смириться с тем, что Белов женат. У них есть сын, пусть даже не его. И скоро будет еще ребенок. Ты хоть осознаешь, какая ты – страшная эгоистка? Да, да. Именно страшная. Я боюсь даже подумать о том, с кем я живу под одной крышей.

Я не стала отвечать. Зачем говорить то, чего человек не слышит. А если слышит, то не может понять.

Алена положила голову мне на плечо. Мелкие кудри попали в нос. Я обняла ее и почувствовала теплоту к этой маленькой, доброй девушке. Мы вместе живем уже почти три года, и она меня никогда не подводила. Если учесть, что характер у меня поганый, и не каждый смог бы ужиться с такой соседкой.

Вот Алена совсем другая. Ее обаяние и необычайная миловидность привлекают людей. Особенно мужчин. Они словно мотыльки слетаются на ее свет. А она вертит ими, словно жонглер, перекидывая с одной руки на другую.

– Хочешь, я что-нибудь приготовлю вкусненькое? Или может, сходим в кино? – спросила она, спрыгнув с подоконника.

– Нет. Сегодня я занята. Тамара приехала из командировки и пригласила меня в гости. Мне надо позвонить Олегу, чтобы он заехал за мной. Так не хочется переться на электричке.

Я тоже встала с подоконника и взяла с тумбочки телефон. Длинный провод запутался вокруг ножки стула. Дернув его посильнее, я водрузила аппарат на колени.

– Ты поедешь туда с Олегом? – спросила Алена, надув от обиды губы. – Ты же сказала, что хочешь с ним порвать? А сама…

– Хочу. Но пока он об этом не знает. Пусть хотя бы отвезет меня к родителям. А уж там, я с ним поговорю.

– Боже, Яна, какая ты упрямая!

Я набрала номер Олега. Он взял трубку сразу, как будто ждал этого звонка.

– Привет. – Он попытался придать своему голосу строгость, но как обычно у него не получилось. – Яна, я немного занят. Давай, созвонимся позже? Ты прекрасно знаешь, что в это время…

– Ты едешь к родителям на ужин? – не обращая внимания на его нытье, прямо спросила я.

– Меня попросили выйти на работу сегодня после обеда. – Вяло промямлил Олег. – Ты поезжай, а я приеду потом. Надеюсь, ты останешься там на ночь?

– Нет, не смогу.

– Что происходит, Яна? Ты избегаешь меня? Мы не виделись целую неделю, я очень соскучился. Или ты обиделась из-за Аленкиного дня рождения? Но я, правда, не смог вырваться, – стал оправдываться он. – На работе полный аврал, и без меня там все встанет.

Да, да, да! Ты как всегда незаменим! Какая самоуверенность. Любит он показать свою значимость! Но зачем? Я и так хорошо его знаю.

– Я все поняла, – грубо ответила я. – Мы об этом поговорим в следующий раз. Мне надо собираться, не хочу попасть в пробку.

– Что-то случилось? Почему ты разговариваешь со мной таким тоном? Ты на меня сердишься? Но почему? Ты не любишь меня, Яна?

– Нет, – спокойно ответила я. – Ты это знал всегда. Я никогда тебя не обманывала, Олег. Я считаю, что мы не пара.

Слушая наш разговор, у Алены медленно отвисла челюсть.

– Ну, ты и жесть… – тихо сказала она, покрутив пальцем у виска.

– Понятно, – недовольным голосом пробурчал Олег. – Хорошо. Поговорим об этом позже. Пока.

Мне стало легче после разговора с ним, и я положила трубку на рычаг. Всё! Свобода! Ничто меня не тянет назад.

– Бедненький, – жалобно проскулила Аленка. – Как ты его… Могла бы хоть не по телефону. Как ты теперь скажешь об этом Тамаре и его отцу?

– Тамара знает, что я не люблю Олега. А дяди Толи придется понять меня и простить.

Сев в машину, я вставила диск в автомагнитолу, врубила звук на полную мощность. Салон быстро прогрелся. Выбросив все дурные мысли из головы, я лихо вырулила на автомагистраль. Постепенно пробки рассеялись, за окном полетели деревушки, одна за другой. Мне хватило полчаса, чтобы добраться до поселка.

Оказалось, что меня уже ждут: ворота заранее открыли и даже освободили место рядом с гаражом для моей машины и для машины Олега. В доме во всех окнах на первом этаже горит свет. Я прошлась по дорожке, выложенной брусчаткой, и поднялась по ступенькам на открытую веранду.

С самого детства я люблю эту семью, люблю этот дом. Он всегда казался мне чем-то загадочным, таящим в себе спокойствие и тишину. Когда Тамара ушла от моего отца и вышла замуж за дядю Толю, я почему-то восприняла эту новость спокойно и даже немного равнодушно. Я знала, что моя мачеха попала в надежные руки, а вот за отца все же беспокоюсь. После расставания с Тамарой, он так больше и не женился, хотя сказать, что его жизнь на этом закончилась – нельзя. Отец не относится к той категории мужчин, которые сразу же опускают руки, попадая в неприятную ситуацию. К тому же его жизнерадостный характер не дает ему впадать в депрессию. Работа занимает большую часть жизни, а еще он любит играть в футбол и приобщил к этому занятию Макса. Он много проводит времени с сыном, а вот со мной видится не часто. Я все больше общаюсь с Тамарой и ее семьей, но папа в этом не видит ничего плохого и даже поощряет нашу тесную связь.

– Моя красавица приехала! – Встретила меня на пороге Тамара и тут же расцеловала в щеки. Сладкие духи ударили мне в нос. – Солнышко моё! Яночка! Наконец-то! Как давно я тебя не видела? Месяц-два?

Моя мачеха очень красивая женщина, но сегодня она превзошла себя: пышная шевелюра, искусно уложенная мастером, светло-коричневое платье, чуть прикрывающее колени и так хорошо подчеркивающее ее точеную фигурку, горящие глаза и, конечно же, ослепительная улыбка. Как же я люблю её! Эта женщина подарила мне новую жизнь после смерти мамы. Если бы не она… Страшно подумать, что стало бы со мной. Только она знает все мои светлые и темные стороны души. Только она может найти правильные слова, чтобы успокоить меня и поддержать в трудную минуту.

– Как ты съездила в командировку? Все нормально? – спросила я, снимая куртку.

Пожав плечами, она загадочно улыбнулась, но ничего не ответила.

Дядя Толя вышел встречать меня в широких шортах и в спортивной футболке. Его рыхлое пухлое тело выглядит в этом одеянии нелепо и даже немного смешно. Странная парочка! Шикарная Тамара и чудаковатый дядя Толя смотрится необычно. Но, зная, золотой характер мужа моей мачехи, невольно начинаешь понимать, что связывает этих двух, совершенно не подходящих людей вместе.

– Привет, детка. Как ты? Олег не с тобой? – спросил дядя Толя.

– Он задержался на работе. Как всегда. Приедет позже. А ты как?

Дядя Толя лучший психолог в Питере, умнейший человек. Его цепкий взгляд осторожно скользнул по моим рукам, которые как мне показалось, совершенно ничем не выдают моего волнения.

– У тебя все в порядке, Яна? Ты какая-то странная сегодня. Немного рассеянная…

От него трудно что-то скрыть. Профи! Но, я уже знаю эту уловку.

– Вчера у Алены был день рождения, и мы много выпили. Всю ночь гудели в клубе, – выкрутилась я. – А где Максим? Он что не хочет встретить свою старшую сестру?

– Как всегда в своей комнате пиликает на гитаре. – Сказала Тамара, расправив рукой складочки на платье. – Зови его за стол, сейчас уже придут бабушка с дедом.

Я быстро поднялась на второй этаж, перешагивая сразу через две ступеньки. В длинном, но довольно таки широком коридоре, погруженном в полумрак, послышались странные звуки. Я вошла в комнату и увидела Макса, сидящего на кровати. Он тупо уставился на гитару и что-то пробурчал себе под нос. В его отдельном от родителей помещении, как обычно царит полный бардак: книга Стивена Кинга почему-то оказалась под кроватью; музыкальные диски, исписанные маркером, разбросаны по всему полу; носки и мятая футболка комком лежат на стуле, а один носок висит на светильнике; учебники и тетради сложены стопкой на полу возле письменного стола.

– Привет, музыкант.

– О! Янок, привет!

Махнув мне рукой, он даже не оторвал взгляд от своей новой игрушки. Тонкие пальцы скользнули по струнам, и снова раздался этот писклявый и очень неприятный звук, который я услышала еще из холла.

– Как ты, мой милый друг? – сказала я, зная, что он терпеть не может такое обращение.

– Все отлично, моя прекрасная старшая кузина! – подыграл он с улыбкой на губах.

– Извольте пойти в столовую. Маменька зовет.

– С какой целью, милейшая, вы тащите меня туда?

– Жрать пора, мой любимый братишка!