– Вот, пожалуйста, – повел в ее сторону рукой Виталий.

– Что «пожалуйста»? – возмутилась Света. – Любовь – это всегда прекрасно.

– Да, и физическая – в том числе.

– Да, но только в браке.

– Да вы, матушка, ханжа! – воскликнул Виталий.

Света захлебнулась соком, Артур вскинулся.

– Эй, дружище, ты осторожнее на поворотах, – предупредил он своего приятеля.

– А… разве… – Виталий растерянно поводил пальцем от Светы к Артуру и обратно, о чем-то вопрошая взглядом друга. Но тот его решительно прервал.

– Виталий, Света – девушка особенная, порядочная и приличная.

На эту ремарку Настя громко фыркнула, а Света порозовела. Что, всем мужчинам становится понятно, что она еще… У нее что, и это на лбу написано?

– А, ну конечно, конфетно-букетный период – розовая мечта всех девушек, – уничижительным тоном произнес мужчина.

– А что в нем плохого? – удивилась Света.

– Девушка, послушайте, вы, наверное, забыли статистику? Сколько мужчин, и сколько женщин! Ну какие конфеты, ну какая луна? Милая моя, откажете одному, он пойдет к другой, понимаете, а вы останетесь на бобах, на бобах! – перешел почему-то на «вы» Виталий.

– Ну и ладно, лучше на бобах, чем с придурком, который все равно тебя не ценит.

– Да, а как без таких придурков жить-то? Кого же тогда любить? С кем детей заводить?

– Ну, от придурков детей заводить и растить их в статусе матери-одиночки – предел мечтаний, но только для такой же дурочки, – произнесла сухо Света.

– А умные, почему-то, все сидят по домам в одиночестве, книжки читают, да слезы в подушку льют. Еще дневники заводят. Не дают, вот и не имеют, – засмеялся Виталий.

Света строго посмотрела на него. Артур нахмурился. Настя насмешливо опустила глаза.

– Есть девушки – восход солнца, а есть девушки – жареный цыпленок, – произнесла Света загадочно.

– Это как понимать изволите?

– Что такое восход солнца? Это красиво, правда? Он рождает такие прекрасные чувства, вызывает такие приятные ассоциации, пробуждает в нас что-то хорошее, ты согласен?

Виталий кивнул с подозрением.

– А жареный цыпленок?

– А жареный цыпленок – это объедение, пальчики оближешь. Ты еще за угол не завернул, направляясь в кафе-гриль, а до тебя уже доносится этот будоражащий желание аромат жареной курочки! И тебе хочется пуститься бегом, вбежать в это кафе и… начать ее жрать!

– Фи, как грубо, – усмехнулся Виталий.

– Ничего, зато правдиво и жизненно, – отмахнулась Света. – А когда любуешься восходом солнца, у тебя не возникает желания взять лестницу, приставить ее к солнцу, залезть и начать его хапать, лапать и лопать. Понимаешь?

Все замолчали. Первым проникся Артур. Он зааплодировал девушке.

– Света, ты супер! Молодец! Так его!

– И в чем мораль? – хмуро спросил Виталий.

– А мораль проста, чтобы быстрее и легче дойти до обычных обывателей. На жареных цыпочек клюют такие же жареные петухи. И никакого полета, никакой возвышенности. Просто животные инстинкты. А девушки, которые ассоциируются с восходом солнца – всегда будут уважаемы, потому что порядочны, чисты, и прелестны. Пусть даже у них мало шансов среди жареных петухов найти настоящего ценителя прекрасного.

– Да, и когда приходит время, их можно выкинуть на свалку, из-за истекшего срока годности, и за ненадобностью, – ляпнул задетый за живое газетчик.

– Виталий… – начала было Света.

Она хотела сказать ему, что он никогда не будет счастлив, пока не сделает счастливой свою девушку, но, поскольку он этим не озабочен, то и не сумеет этого достичь, потому что даже не знает, как. А гордиться тем, что он умеет делать дурочкам детей – не велика заслуга, но промолчала, решив, что он все равно не поймет.

– Виталий, было приятно познакомиться. Извините, что я сейчас вру, но вежливость прежде всего, а за сим разрешите откланяться, поскольку меня ждет дома мой дневник и подушка. Я лучше всю жизнь проведу дома, с книжкой в руке, чем еще раз соглашусь на танец с вами.

Она грациозно поднялась, скомкав и бросив на стол льняную салфетку, взяла сумку, и направилась к выходу. Артур встал вслед за ней, сообщив всем, что проводит.

Он нагнал ее при выходе из зала.

– Ну ты даешь, Светочка, – сказал он, останавливаясь и прикоснувшись к ее локтю. – Да ты его сделала!

– Зачем ты нас схлестнул? – резко обернулась к нему девушка.

– Это как?

– А вот так. Зачем ты устроил эту встречу и допустил, что бы я с ним спорила? Если ты знаешь, какая я, зачем же было надо мной смеяться? Я вам паноптикум что ли какой-то? Неведомый зверек? – слезы зазвенели в голосе, и чтобы скрыть их, она быстро отвернулась и вышла в гардероб.

– Света, неужели ты допускаешь мысль, что я мог над тобой издеваться? – Артур даже побледнел, так его расстроило это известие. Он пошел за ней.

– Откуда я знаю? Тебе известен характер своего друга, и ты немного знаешь меня. Скажи, надо было нам пересекаться сегодня вечером? Была в этом какая-то необходимость?

Света поймала себя на мысли, что если бы не этот дурацкий танец в нелепой и неприличной позе, то, возможно, она отнеслась бы ко всему более спокойно. В конце концов, какое ей дело до мнения человека, которого она видела сегодня первый и последний раз в своей жизни. Но если Настя решит с ним что-то там замутить, она ни за что больше не устроит для них вечер в своей квартире, и категорически в грубой форме откажется быть наперсницей ее тайн и свидетелем развития нового сюжета ее отношений.

Артур забрал у нее номерок, получил легкий плащ, почти невесомый и воздушный, и помог Свете одеться. Да, что ни говори, а он галантен. Если бы он пригласил ее танцевать, никаких неприятных ощущений у нее не возникло бы.

Из задумчивости ее вывело неожиданное поведение молодого человека. Накинув на девушку плащ, он положил ей на плечи руки, близко подойдя сзади и дыша ей в шею.

– Я не хотел тебя обидеть, и никому этого не позволил бы, – вдруг тихим голосом проговорил он. – Весь этот разговор был несерьезен, и я не ожидал, что ты будешь так болезненно воспринимать его треп. Он не достоин твоих ответов.

Света замерла, не зная, как поступить. Смахнуть ли его руки, или сделать замечание и что-то сказать? А Артур тем временем продолжал.

– Света, должен же я был привести кого-то, чтобы отвлечь внимание Насти, – и он прикоснулся губами к ее шее, убрав с нее волосы.

Света вздрогнула и отскочила в сторону, смотря на него округлившимися глазами.

– Что? – спросил он улыбаясь. – В чем дело? Что тебя так напугало?

– Ничего, – проговорила Света.

– Я такой страшный? – продолжал он.

– Ты такой наглый, – сообщила Света сердито.

– Просто я мечтал это сделать с самого начала нашей встречи.

– Что?

– Не мог же я при Насте обойти стол, наклониться над тобой и поцеловать твою шейку, – Артур попытался приблизиться к девушке, но она была на чеку, и отступила от него.

– А почему ты вообще решил это сделать? – возмутилась Света, и спохватилась: – Нет, не отвечай, молчи, – и она выставила вперед руку, как бы мечтая закрыть ему рот. – При Насте, значит, не удобно, а со мной можно и не церемониться.

– Нет, не так, – с улыбкой покачал головой Артур. – Ты королева, и кто с этим поспорит? И поцеловать тебя – счастье. Вообще, я задумал этот «прощальный ужин с бывшей подругой» только ради новой встречи с тобой.

– Вот как ты заговорил, – удивилась Света. – Но зачем? Что тебе от меня нужно? Нет, опять не отвечай, – снова перебила она саму себя. – Знаешь, я лучше пойду домой, – она резко отвернулась и направилась к выходу из ресторана.

Артур обогнал ее и предупредительно открыл дверь.

– Я вызову тебе такси.

– Не надо, это лишнее, я доеду на транспорте, – попыталась Света отказаться, но с Артуром оказалось бесполезно спорить.

– Или я сам поеду с тобой на транспорте, или вызову тебе такси, – пресек он этот спор.

– Такси, – обреченно вздохнула девушка, спускаясь по ступеням.

– Жаль, я ожидал, что ты выберешь второй вариант, – усмехнулся молодой человек, следуя за ней.

– Артур…. – Света посмотрела на него серьезно. – Тебе можно доверить одну большую тайну?

– Все что хочешь. Ты можешь довериться мне вся, – серьезно ответил Артур.

Они стояли друг напротив друга, ветер трепал волосы, машины и трамваи проносились мимо, а они застыли, и только смотрели друг другу в глаза, освещенные неоновым светом ресторанной вывески.

– Артур, я скоро выйду замуж.

Он оказался первым человеком, кому Света сообщила эту новость.

– Вот как? – его глаза потемнели, он нахмурился. – Все так серьезно? Настя говорила, что это не может продлиться долго, ей так казалось.

– Каждый может думать все, что ему угодно, и делать свои прогнозы, и даже ставки, но это вопрос жизни и смерти для меня.

– А в чем опасность?

– Если об этом станет известно, и эта новость дойдет до ушей одного человека, которого тебе лучше никогда не знать, то с моим избранником может случиться беда, – совершенно честно сказала Света.

– А если вы поженитесь, такой опасности уже не будет?

– Не знаю, но будет гораздо легче, мы сможем вместе укрыться от его гнева.

– Он так любит тебя?

– Кто?

– Похоже, что оба, – пожал плечами Артур.

– Нет, только один, и я хочу выйти за него замуж.

– Мне очень жаль, – произнес Артур.

– Что? Почему? В таких случаях обычно принято желать счастья.

– Только не в моем случае, – Артур склонил голову, но тут же резко вскинул. – Ты большая девочка, Света, и ты все уже поняла, – сказал он, грустно улыбаясь.

Света покраснела и отвела взгляд.

– Конечно, я желаю тебе счастья. И об этой тайне никто не узнает, я обещаю. Я умею держать слово, – заверил девушку Артур.

– Спасибо, и извини, если тебе это неприятно, – проговорила она. Она стала чувствовать какую-то неловкость, будто обидела этого молодого человека.

– Неприятно? Да мне больно! – вдруг воскликнул он. Он полез во внутренний карман за сигаретами. – Ах, черт, забыл на столике в зале.

– Ну, так ты иди, я сама доберусь домой, – снова предложила ему Света.

– Нет, сейчас я поймаю тебе машину, – и он подошел к краю тротуара и поднял руку. Сразу же остановилась машина, и Артур стал о чем-то договариваться с водителем.

– Света, все в порядке, доедешь до самого подъезда, – позвал он девушку и раскрыл перед ней заднюю дверцу машины.

Когда девушка поравнялась с ним, она почувствовала настойчивый призыв взглянуть на него. Она медленно повернулась, и их глаза оказались на одном примерно уровне. Он наклонился к ней и коснулся ее губ. Просто скользнул по ним, легко и едва ощутимо. И уже опять стоит напротив, как будто ничего не произошло.

– Света, прости, я не мог отказать себе в таком удовольствии, тем более что, больше, наверное, никогда не смогу это сделать, – сказал он.

– Ничего, все нормально, – она опустила глаза, села в машину и, наконец, облегченно вздохнула.

Ей был невыносим требовательный взгляд Артура. Надо же, выискался галантный кавалер. Где он был, когда она тосковала в одиночестве, никому не нужная, никем не замеченная, без уверенности в себе, никем не любимая, никем не окрыляемая? Обратил бы он тогда на нее свое внимание?

Теперь, когда Кьенг занялся ее излечением, у нее появилась уверенность в себе, блеск в глазах и дерзновение. Золотой китаец хорошо потрудился над ней, исцеляя раненное сердце, вселяя в него надежду, силы, заново уча ходить, да что там – летать!

И теперь она, конечно же, может поражать воображение мужчин, мотыльков, летящих на все готовое, но не способных на серьезные поступки. Красивая одежда, модная прическа – и все, Артур у ее ног. «Я всегда подозревала, что недоступность однажды из моего недостатка превратится в мою силу», – подумала она, по-прежнему не в силах поверить в то, что способна вызывать по-настоящему серьезное глубокое чувство.