Глава 4

Конец мая, в небольшом сквере, недалеко от дома, зацвела поздняя Болгарская сирень. Ее аромат наполнял душу теплом, и в эти минуты, несмотря ни на что, хотелось жить. Аня сидела, откинувшись на спинку лавочки, рядом с благоухающим кустом.

Подруга подарила на день рождения современный mp3 плеер и закачала туда музыку и книги. Сейчас он лежал в кармане. Аня не стала надевать наушники и включать его.

Девушка прислушивалась к шорохам и пению птиц, она ждала друга. Наконец, кто-то ткнулся мокрым носом ей в ладошку. Аня предполагала, что это большая дворняжка, с которой она подружилась недавно.

Однажды, когда девушка сидела на этой же лавочке и ела бутерброд, собака вот так же ткнулась в нее носом. С испугом выставив вперед руку, девушка наткнулась на морду и поняла, что это собака. Животное не предпринимало попыток укусить, и Аня успокоилась. Угостила пса бутербродом и по довольному чавканью поняла: угощение пришлось по вкусу.

С тех пор собака прибегала к этой лавочке за очередным лакомством. Не видя, кто это, девочка или мальчик, Аня дала ему кличку Друг.

– Здравствуй, Друг. У меня для тебя сегодня пара сосисок, – девушка погладила пса по голове.

Собака съела принесенную еду и уселась на земле рядом с ней. Аня поняла это, так как морда легла ей на колени, она еще раз погладила животное.

– Знаешь, Друг, я бы тоже хотела бегать, как ты, но не могу. Дома становится все хуже и хуже. Такие вот дела, – с грустью сказала она.

Друг лизнул руку, как будто сочувствуя. Потом убрал голову с колен и, по всей видимости, убежал по своим делам.

Аня услышала чьи-то легкие шаги рядом и внутренне вся напряглась. Шёл явно человек. На нее повеяло приятным ароматом парфюма. Потом кто-то сел рядом.

Она не стала поворачивать головы, всё равно не увидит.

– Привет, красавица. Давай знакомиться. Сколько тебе лет? – раздался мужской голос, скорее всего молодой.

– Здравствуйте. Девятнадцать, – вежливо отозвалась девушка.

– У меня есть к тебе предложение. Не руки и сердца, конечно, но мы могли бы для начала подружиться. Хочу предложить тебе шикарную прогулку в моем автомобиле.

Мужчина попытался взять Аню за руку, но она ее резко отдëрнула.

– Никуда я с вами не поеду, – смело сказала она, но в голосе все же закралась предательская дрожь.

– Хм, ну что же, мы можем решить вопрос по-другому, если хочешь, – Вячеслав достал пятитысячную купюру и показал девушке, не догадываясь, что она ее не видит.

– Я сказала «нет»!

Аня с большим трудом старалась не выдавать испуга. Она чисто интуитивно догадалась, что ей предлагают деньги. Потому что её стукнули по носу чем-то легким. Все это было так мерзко.

Вячеслав от удивления округлил глаза. «Что эта девчонка о себе возомнила?! На ней одежда за три копейки. Ей пять тысяч мало?»

– Так будет достаточно, – он приложил еще пятитысячную купюру.

Девушка попыталась неловко встать, чтобы уйти, но он грубо дёрнул её за руку назад.

– Ты что о себе возомнила?! Даже шлюхи столько не берут, сколько я предлагаю, – резко бросил Чигинский.

Аня была ошарашена и возмущена.

«Как он смет со мной так! Я не шлюха!» Из-за усиливающегося страха, смешанного с негодованием, Аня, сама от себя не ожидая, выкрикнула:

– Я не шлюха! Понятно? Сам ты шлюха! Если ищешь себе ровню, то это не ко мне!

Чигинский пришёл в бешенство. Мало того, что эта дрянь ни разу не повернулась в его сторону, она его еще и оскорбила. Он схватил её за волосы и наклонив к себе, прошептал прямо в ухо со злобой в голосе.

– Не хотела по-хорошему, будет по-плохому, – и тут-же, отстранившись, крикнул: – Татарин, в машину её!

Через несколько секунд, Аню подхватили чьи-то грубые руки и поволокли в неизвестном направлении.

– Зачем?! Что вы делаете? Отпустите меня! – сопротивляясь, кричала девушка: – Моя трость! Где моя трость?!

Услышав про трость, Вячеслав обернулся и увидел белую палку, прислоненную к лавочке.

«Слепая?! Тем лучше, проблем с ментами не будет», – подумал он довольно.

Чигринский забрал тросточку и пошёл вслед за другом и упирающейся девчонкой.

Аня кричала, чтобы её не трогали, но, как назло, именно сегодня в этой части сквера не было народу. Никто не спешил на помощь. Послышался звук проезжей части. Там тротуар и много прохожих, они точно помогут.

Неожиданно они остановились. Аня почувствовала, как что-то твёрдое уперлось ей в поясницу.

– Еще один визг и я тебя пристрелю, – раздался глухой голос с хрипотцой.

Мужчина снова схватил её за руку. Теперь ткнул дулом в позвоночник. Аня не знала, пистолет это или они блефуют, играя на её слепоте. Всё равно было страшно до икоты. Она поверила, что это настоящее оружие.

– Вперёд! Без глупостей только, – рявкнул тот, что держал её.

Аня похолодела от страха и на ватных ногах пошла вперед. Через несколько минут она уже чëтко слышала шум проезжающих машин. Дорога рядом.

Дуло пистолета перестало вдавливаться в спину и тот же хриплый голос тихо сказал:

– Если я убрал оружие, то это не значит, что в случае чего ты останешься живой. Так что иди и не вякай.

Аня поняла: они вышли на людную улицу, но боялась позвать на помощь. «У этого человека пистолет. Из-за меня могут пострадать невинные», – подумала она, а по щекам потекли слезы.

– В машину садись! – прозвучала команда.

Ане помогли сесть в салон. Она задрожала. Сердце едва не останавливалось от страха.

– Ваша трость, мадам, – произнесли с издёвкой.

Аня почувствовала, как на колени что-то бросили. Она ощупала предмет. Это была тросточка в сложенном виде.

Кто-то сел рядом. Судя по запаху, это был первый мужчина, который разговаривал с ней на лавочке.

– Отпустите меня, пожалуйста. Что я вам сделала? – Аня предприняла ещё одну попытку уговорить их, роняя слезы.

– Что ты мне сделала, я объясню позже, не здесь, – раздалось над ухом.

Откуда-то, похоже с переднего сиденья, послышался еще один мужской голос:

– Братишка, ты охренел?! Зачем она тебе? К тому же она инвалид по зрению.

– А мне пофиг, она мне понравилась. Так что визит к родителям отменяется.

– У тебя совесть вообще есть, отпустите её, – взволнованно произнес человек впереди.

Аня в глубине души лелеяла надежду, что этот мужчина уговорит остальных отпустить. Ей было страшно, но она поняла: умолять бесполезно.

– Братик, а ты вообще у меня когда-нибудь совесть видел? Слово какое нашел, совесть. Татарин, выпихни этого малахольного из моей машины и скажи сопровождению, пусть отвезут, куда скажет.

– Бумеранг ещё не отменяли, Слава, хоть ты в него и не веришь. Я пошёл. Развлекайся, но без меня.

Хлопнули двери. Потом ещё раз и ещё. Машина тронулась с места. Аня закрыла глаза, пытаясь унять дрожь, ничего не выходило.

Глава 5

Машина остановилась. Со стороны сидящего рядом мужчины открылась дверь.

– Как у нас тут, Саша, все хорошо? – спросил он.

– Отлично, Вячеслав Анатольевич, – ответил незнакомый голос.

– Вот и ладушки. Выходи, – Аня почувствовала, как её потянули за руку.

Она неловко вылезла из машины, и похититель поставил её рядом с собой, обняв за талию.

– Эта девушка выйдет из дома только с моего разрешения. Если увидите её во дворе, немедленно сообщите.

– Я вас понял, Вячеслав Анатольевич, сделаем.

Второго похитителя не было слышно, видимо, он молча ушёл. Аня поняла: её привезли в такое место, где приказам этого Вячеслава Анатольевича подчиняются беспрекословно.

«Наверное, это его собственный дом. Здесь он сделает со мной всё, что угодно, и никто его не остановит. Хорошо если один будет издеваться».

Осознание этого добавило израненной душе ещё больше страданий. Жизнь в последнее время итак была невыносима, но, оказывается, бывает ещё хуже. Это когда ты попадаешь в руки совершенно незнакомого человека и нет возможности увидеть, что он задумал. Хотя, о некоторых планах мужчины Аня догадывалась, а вот что будет после, об этом даже думать не хотелось.

Похититель слегка толкнул её, возвращая из грустных мыслей.

– И чего мы тут стоим? Пошли, – в его голосе слышалась усмешка.

Он взял её под руку, повел её куда-то, за спиной хлопнула дверь. Аня вздрогнула от этого звука. Это вывело ее из какого-то ступора и она тихим, умоляющим голосом, произнесла:

– Отпустите меня, пожалуйста. Меня будут искать родные. У вас, наверное, тоже есть семья.

– Сейчас, разбежался – бегу, спотыкаясь, – ответил Вячеслав.

В следующую секунду Аня почувствовала, как её подняли на руки и понесли. Хлопнула ещё одна дверь, и мужчина поставил её на пол, прислонив к стене.

– Вас ведь зовут Вячеслав? – робко спросила девушка.

– Если хочешь обращаться ко мне по имени, я не против, – в его голосе было полное равнодушие.

Аня поняла по шагам, что он отошел от неё, но совсем скоро запах его парфюма защекотал ноздри. Девушка задрожала, упираясь ладошками в стену, как будто бы могла просочиться сквозь неё.

Вячеслав подошел к ней, и прижался всем телом. Он видел, как она испуганно дрожит, но ему было наплевать на это. Ни одна девушка ещё не отказывала ему. Многие поначалу ломались, набивая себе цену, но потом брали деньги и ехали с ним трахаться в номер гостиницы. Это девку он зачем-то привёз к себе.

По логике, всё правильно. Такую нельзя тащить в публичное место.

– Как зовут? – спросил Слава.

– Аня, – ответила она дрожащими губами.

Чигинский посмотрел на неё и сам себе удивился. Он её хочет так, как никого другого. Плевать на всё, Аня будет.

– Ну что, милая, ты хотела знать, что мне сделала? Я тебе скажу. Никто и никогда не имеет право меня оскорблять, – растягивая слова, процедил Вячеслав.

– Я же не знала, простите меня, – всхлипнула Аня.

– Простить?! А кто тебе сказал, что я вообще умею прощать?! – рявкнул он.

Вячеслав слегка отстранился и схватил её руки. Он перекрестил их между собой и прижал к стене одной рукой над её головой.

– Вот так мне нравится больше.

Аня поняла: перед этим человеком можно стоять на коленях, но он все равно не сжалится. Она попыталась не думать об этом.

Слух обострился до предела. Совсем рядом что-то щелкнуло, и к её щеке прикоснулся прохладный предмет. Мужчина провел им по щеке и двинулся вниз, к шее. По спине поползли холодные мурашки, она попыталась отстраниться.

– Не дергайся, – строго сказал Вячеслав. – Я нечаянно могу тебя поранить ножом, а мне не хочется портить такое красивое личико.

Аня часто задышала от невероятного испуга. Колени подкашивались, но руки, которые он держал над головой, не давали телу съехать по стене.

– Вячеслав, прошу вас, не надо, – промямлила она.

Глаза расширились от ужаса, хоть она ничего не видела. Слëзы потекли по щекам.

Мужчина её не слушал, потому лезвие двинулось дальше – прошлось по горлу, ключице и остановилось в вырезе блузки.

– Приступим, Анечка?! – улыбнулся Чигинский.

Сейчас он просто упивался своим триумфом, своей властью над ней. Так он не веселился ещё никогда.

«Ты моя! Моя!» – стучало набатом в голове.

Вячеслав опустил маленький нож-выкидуху ниже и отрезал одну пуговицу на блузке.

– Ой, пуговичка упала, какая жалость, – прокомментировал он ехидным голосом.

Грудь девушки часто вздымалась от волнения, и Чигинский наслаждался этим зрелищем.

«Стук», – раздался звук упавшей на пол кругляшки.

– Ой, еще одна пуговичка, ну надо же, какая досада.

«Стук. Стук», – пуговицы посыпались одна за другой.

– Какие-то они не правильные. А может, тебе их плохо пришили, а? – спросил он с издëвкой.

Чигинский отодвинул кончиком ножичка борта блузки в сторону и увидел простенький белый бюстгальтер. Он перестал держать её руки, и она со вздохом облегчения опустила их по бокам.

– Стой и не шевелись, – приказал мужчина.

Аня и не собиралась дëргаться, боясь случайно напороться на нож.

«Если бы я только могла видеть», – подумала она с досадой.

Сердце готово было выпрыгнуть из груди, она поняла, что он разрезает лямки лифчика, а затем его середину. Резкий рывок – и она стоит перед ним с голой грудью.

Вскоре по телу поехала разрезанная по плечам кофточка. Когда Вячеслав дошел до трусиков, то сначала погладил её лобок сквозь них. Аня задрожала, но вовсе не от страсти. Ей было так противно, что хотелось спрятаться куда-нибудь или забиться в щель. Она понимала, что он сейчас её пристально разглядывает. Доказательством послужили его слова.

– Смотри-ка, под этим мешковатым тряпьем ты прятала такую красивую фигурку. Как жаль, что ты не видишь, какая ты красивая. Давай снимем последнюю вещичку.

Вячеслав отошел на пару шагов, любуясь результатами своих трудов. У ног девушки валялось теперь уже действительно ни к чему непригодное тряпьё. Он положил ножик на стол и стал расстегивать рубашку.

– Тебя я раздел, а вот о себе не позаботился. Позволь мне снять с себя одежду.

Аня помнила, с какой стороны он её принес в комнату и совершила глупость. Она и сама потом не поняла, зачем это сделала. Наверное, все было на уровне инстинкта, который подсказывал бежать.

Обшаривая руками стену, девушка приставными шагами двинулась к предполагаемому выходу. Вячеслав несколько секунд смотрел на это, а потом бросил рубашку на пол и подошел к ней. Её волосы были забраны сзади в хвост, он дёрнул за волосы, запрокидывая голову назад. Автоматическая заколка расстегнулась и упала на пол.

– Куда это ты собралась? Хочешь в голом виде перед моей охраной покрасоваться?! Так что же ты, сказала бы мне! Я пригласил бы их сюда и тебе бы не пришлось ноги на лестнице ломать, – грозно сказал мужчина.

Аня ничего не ответила, только теперь она поняла всю глупость этого поступка.

– Ну, чего молчишь, позвать их или нет?! – заорал он.

– Не надо, – тихо всхлипнула Аня.

Она почувствовала, как её снова потянули за волосы.

– Ай! – крикнула она от боли.

– Так я тебя не слышу, позвать или нет? – шикнул Вячеслав.

Аня ощутила его дыхание у своих губ.

– Пожалуйста, не надо! – закричала она в панике.

– Вот так лучше, по крайней мере вежливо, – в его голосе слышалась насмешка.

Он снова отошел от нее, и Аня на этот раз сползла по стене от бессилия. Она сидела на корточках, голую грудь прикрыли длинные волосы. Девушка закрыла лицо ладонями и тихо плакала. Она вдруг вспомнила, как больше года назад по телевизору показывали психолога. Он рассуждал о том, что маньяков-насильников возбуждает, когда девушка молит о помощи, плачет и сопротивляется. Этот же человек утверждал, что многих спасло то, что они реагировали нетипично для насильника или вели себя спокойно. «Не дождешься», – зло подумала Аня и в очередной раз ошиблась.

Дело в том, что Чигинскому было наплевать на все это, он хотел её независимо ни от чего. Он и сам себя сейчас не понимал, расстегивая ремень на брюках. Никогда в жизни он не опускался до насилия. Девки сами давали богатому мужику в надежде на продолжение. Да, иногда приходилось платить, но с его деньгами это сущие копейки.

Аню хотелось до звона в ушах. До боли в члене, который уже стоял. Тормоза сорвало напрочь. Он подошёл к ней и несколько секунд любовался. Какая же она красивая.

Он обхватил её за талию, приподнял и прижал к своему голому телу. Пара секунд – и Аня уже лежит на кровати. Её тело покрылось гусиной кожицей от прохлады.

– Сейчас я тебя согрею, – Слава накрыл её тело своим.

Он видел, что девушка молча плачет, но это не уменьшило его возбуждения. Чигринский попытался её поцеловать, Аня мотнула головой в сторону.

– Как хочешь, – безразлично сказал он.

Слава попытался её возбудить. Ласкал тело руками и губами. Аня не реагировала. Лежала с закрытыми глазами и терпела. Он не остановился и дошёл до конца, с удивлением обнаруживая, что она девственница. Почему-то не верилось, что даже слепая девушка в девятнадцать лет может быть невинна.

Аня выдержала всё и сейчас про себя благодарила судьбу. Да, её изнасиловали, но всё же не избили и не покалечили. Если повезёт, то и не убьют. Свидетель из неё не получится. Она ничего не видела. Как опознавать насильника?

Мужчина уткнулся ей в шею и неожиданно прошептал:

– Прости.

Она ничего не ответила. Жаль, что её первый раз был вот такой, но жизнь не отмотаешь назад.

Мужчина встал с кровати. Потом подхватил её на руки и понес. Аня сжалась в его руках от ужаса.

«Всё, сейчас убьют и зароют где-нибудь», – подумала она.

Мужчина посадил её на что-то твёрдое. Потом сунул продолговатую штуку в руку. Это оказалась лейка душа. На тело полилась тëплая вода.

– Даю тебе десять минут, чтобы помыться, потом тебя отвезут домой.

Он почти бережно собрал её волосы на затылке и приколол заколкой.

– В чем я поеду? У меня теперь нет одежды, – спросила она, голос сорвался на хрип.

– Я что-нибудь придумаю, не переживай, – спокойно ответил мужчина.

Аня поливала себя из душа, мечтая смыть без остатка следы его рук и губ. Ей очень хотелось, чтобы все произошедшее оказалось всего лишь страшным сном, но тупая боль внизу живота говорила об обратном. В глубине души зародилась капелька радости. Не убьют и отвезут домой. Самое главное, что она останется жива.

Чигинский тем временем вспомнил, что где-то в гостевой комнате, в шкафу, завалялось платье его бывшей любовницы. Он давно собирался выкинуть его, да и позабыл совсем.