Владлен получил очередные письма от мамы и от девушки. На этот раз они пришли в один день, что даже удивило. Мама писала, что у неё упал гемоглобин, и ей пришлось немного подлечиться. Девушка повторяла слова матери. Ксения, якобы, даже с врачом разговаривала. Тот ответил, что нет ничего такого в том, что женщине стало плохо. Скудное питание, перегрузка на работе, вот и результат. Парень написал ответ, попросив маму, больше посылок не присылать. Он уж тут как-нибудь сам, а ей нужно беречь себя. Как же ему не хватало любимых женщин, мамы и Ксюши. Он любил их обоих. Безумно любил. С Ксенией мечтал создать семью, а со временем родить ребёнка. Это была не влюблённость юного создания, а самая настоящая любовь. Владлен и раньше ревновал Ксению к каждому столбу, а теперь и вовсе. Он даже представить не мог, что она не дождется. А если представлял, то готов был всё крушить от ярости. Конечно, Ксюша была красавица. Стройная, длинноногая, с длинными русыми волосами, которые вились от природы. У неё было кукольное личико и потрясающая фигура. Владлен понимал, что такая внешность сейчас пользуется большим спросом, особенно у пожилых богатых мужчин. Садовский боялся, что девушка, не выдержав трудной жизни, выскочить замуж за того, кого сейчас было принято называть словом «папик». Она же дочь профессора и жила не в пример всем.
Написав письмо, Владлен подошёл к друзьям.
– Ну, что, я сегодня с вами в увольнительную. Надоело здесь до чёртиков, – хмыкнул парень.
– А вот тут с тобой соглашусь, – ухмыльнулся Виктор.
– Идём. Хочу быстрее глотнуть воздух свободы, – сказал весело Василий и запел, – У солдата выходной, пуговицы в ряд,
Ярче солнечного дня золотом горят.
Часовые на посту, в городе весна.
Проводи нас до ворот,
Товарищ старшина, товарищ старшина.
А на улице и в самом деле была весна. Кругом текли ручьи, и снег почти растаял. Солнышко светило прямо в глаза. Владлен вышел из автобуса в центре города. За ним следом смеясь, буквально вывалились друзья.
– Ну, что вы ржёте как кони? – улыбнулся Садовский.
– Анекдот вспомнил, – хихикнул Виктор, – В парикмахерской прапорщик и сержант. Парикмахер:
– Прапорщик, Вас поодеколонить? Прапор:
– Ну, нет… а то жена скажет, что я в борделе был. Сержант:
– А меня надо, у меня жена всё равно не знает, как в борделе пахнет.
– Ха—ха—ха, не слышал ещё. Ну что, куда двинем, – Засмеялся Владлен.
– Ну, так… казино, девочки, коньячок, тёплые титьки в руках, – протянул Виктор.
– Ты гля, размечтался. Хотя насчёт девочек можно попробовать. Вон, смотри, в сквере цыпочки сидят. Ничего таки, а? Зачётные девахи, – улыбнулся Вася.
– Не, я не могу. У меня девушка. Мы договорились не изменять друг другу, – махнул рукой Садовский.
– Родной, тебя что, трахаться с кем—то заставляют? Ну, посидишь с нами за компанию. Ну, яйца же гудят, а? – сделал умоляющее лицо Виктор.
– Хрен с вами, идём, – сказал Владлен.
Сквер представлял собой небольшую территорию с деревьями и кустами сирени. В самой середине небольшой живописный фонтанчик, который в это время ещё не работал. Снег здесь практически растаял, и по мощёным дорожкам можно было спокойно прогуляться. Садовский подумал, что тут должно быть красиво в конце мая. Пышным цветом будет распускаться сирень, благоухая на всю округу. Берёзы зашелестят над головой. Он дал себе обещание, прийти сюда в мае. А потом, может, Ксюха приедет летом, как обещала. Тогда Владлен обязательно придёт с ней.
– Привет, девчонки. Не желаете познакомиться с тремя защитниками родины? Не волнуйтесь, без вашего согласия приставать не будем. Просто мы, так скажем, не местные и напрашиваемся на экскурсию по городу. Обещаем угостить мороженым, – распинался Виктор.
Истомин был виртуоз по части знакомства. Частенько даже удавалось заглянуть к барышне в спальню. Но Виктор никогда не наглел. Всё, как говорится, по обоюдному согласию.
Вот и в этот раз всё получилось, как нельзя лучше. Оказалось, девушки скучали, и с удовольствием согласились на экскурсию. Все трое были не модельки, но довольно симпатичные. Рыженькая Жанна. Шатенка Марина. И брюнетка Рита. Виктор питал особое чувство к рыжим девицам. По его мнению, они были самыми горячими в постели. Поэтому, он тут же схватил вставшую Жанну под руку. Вася выбрал Марину. А Владлену досталась Рита. Она с опаской посмотрела на предложенную парнем руку. Садовский наклонился и шепнул.
– Не бойся. У меня на гражданке девушка. Так что, твоя честь не пострадает.
Девушка обвила его локоть хрупкой ладонью, краснея. «Она что, и правда, девочка? А вот у подружек, похоже, богатый опыт».
– Девушки, простите за нескромный вопрос. Сколько вам лет?
– Что, солдатик, боишься, что на малолеток нарвался? Не ссы. В прошлом году аттестат о полном образовании получили, – весело хмыкнула Жанна.
– Оп, ровесницы значит. Ну и славно, – улыбнулся он в ответ.
Город действительно оказался очень красивый. Несмотря на тающий снег и слякоть кругом, Владлен наслаждался прогулкой, ибо в первый раз решил сходить в увольнительную. Девушки, улыбаясь, что—то рассказывали, проходя мимо старых зданий. Парни в ответ сыпали анекдотами. Они громко смеялись, позабыв тяготы военной службы. Владлен тоже погрузился в атмосферу веселья. Неожиданно Жанна остановилась и, отойдя от них на пару шагов, развернулась лицом.
– Ребят, чего мы по городу как школьники шляемся. Может ко мне? Родители уехали в деревню к бабушке, и до завтра их не будет. Только закуска и выпивка с вас. Марин ты как?
– С удовольствием. Если Вася мне его пообещает, – улыбнулась девушка в ответ.
– Ещё как пообещаю. Ведите в магазин, дамы, – усмехнулся Корин.
Кокорину из этой троицы было легче всех. Отец открыл частную секцию карате, поэтому, имел возможность присылать деньги.
– Стойте, я с вами не пойду, – вдруг замялась Маргарита.
– Да ладно, Ритка. Владленыч у нас целибат держит. А у нас есть, кому наслаждение доставить, – Виктор с улыбкой глянул на девушку.
Рита покраснела, но всё же пошла вместе со всеми.
Расположиться на кухне не получилось, не позволяли шесть метров площади. Поэтому пришлось сидеть в спальне Жанны. Квартира была небольшая, но зато двухкомнатная. Владлен заметил, что мебель довольно старая, ремонт делали давно, судя по выцветшим обоям. Но всё равно, тут было как—то уютно. А ещё создавалось впечатление, что хохотушка Жанна не раз принимала здесь мужчин. Садовскому было на это глубоко наплевать, а друзья подстраховались, купив презервативы. Да и бутылка портвейна придавала некоторой радости душе. Садовский не любил пить, а сейчас чувствовал, что необходимо расслабиться. Он с удовольствием пригубил вина, которое к удивлению, оказалось не самым паршивым. Рита выпивать и вовсе отказалась. Никто настаивать не стал, справедливо полагая, что им больше достанется.
Через час Жанна потащила Витька в комнату родителей, а Вася с Маринкой заперлись в спальне. Владлену ничего не оставалось, как попросить карты и уйти на кухню. Он понимал, что тоже хочет секса, как и любой парень в его возрасте, но предпочёл терпеть. Ему казалось, что если он изменит Ксюше, то и она ему там изменит.
– Ты так любишь свою девушку? – неожиданно спросила Рита, кидая очередную карту на стол.
– Да, очень. А тебе я дам совет. Больше вот на такие посиделки не соглашайся. Жанка и Маринка девахи прожжённые и могут подставить. А солдаты не всегда благородные рыцари. У некоторых так яйца звенят, что им пофиг, целочка ты или нет. Могут изнасиловать.
– Ты всегда такой прямолинейный? – покраснела девушка.
– Да. Я реалист, Рита. А современные тенденции говорят: «Доверяй, но проверяй».
Через некоторое время на кухню заявились друзья.
– Опа, я думал, он её тут на столе разложил, а они в карты играют, – хохотнул Виктор.
– Не смущай девушку, Витёк. Давайте живо на остановку. Не хватало ещё с увольнительной опоздать. Нам Артамонов десять нарядов вне очереди впаяет.
– О да, он тогда будет на седьмом небе от счастья, – улыбнулся Василий.
Накопленные деньги просачивались как вода сквозь пальцы, а тут ещё и реформа грянула. Правительство затеяло обмен денег на купюры нового образца. Плохо было то, что разрешали менять только сто тысяч. Даже отметка в паспорте ставилась, чтобы люди не приходили по несколько раз. У Нефёдовых осталось не так много денег, но всё равно при обмене они теряли почти половину. Илья злился и кричал на всю квартиру. Потом он взял те деньги, что можно было ещё потратить в магазине, и купил водки. Когда домой пришла жена, супруг уже был в стельку пьяный.
– Надо же, опять нажрался. Тебе на работу завтра, – ворчала Арина.
– На какую работу? Я сторож в детском саду. Это ты работой называешь? Если бы ещё зарплату платили, – взмахнул рукой Илья.
– Ничего, как—то протянем. Я сегодня тоже деньги поменяла. А ещё мы успели продуктов накупить вчера. Давай, приходи в себя. В выходные к родителям в деревню поедем.
Илья только фыркнул недовольно. Раньше дача в пригороде Москвы служила местом отдыха. Теперь же на ней были грядки. Вместо шашлыков и посиделок с друзьями, приходилось окучивать и полоть картошку. Родители Ильи вообще предпочли, уехать на всё лето, жить на дачу. Профессор, скрипя зубами, помогал с огородом, но чаще находил способ отвертеться от поездки на «каторгу». Сейчас Илья прекрасно понимал, что жена не отстанет, поэтому только согласно кивал в ответ, а потом и вовсе ушёл спать.
Дни до выходного пролетели неожиданно быстро. На дачу ехать не хотелось, но деваться было некуда. К тому же, на этот раз с ними ехала дочь, что слегка прибавляло настроение.
– Пап, мы, когда вернёмся? – спросила Ксения, забравшись в родительскую Волгу.
Мать планирует в воскресенье вечером вернуться. Нужно старикам с огородом помочь. Смородина ещё поспела, Арина хочет варенья наварить. По мне, так в гробу я видел эту каторгу, – буркнул Илья.
– Не ворчи как старый дед. Давай, заводи мотор, – Арина села на переднее сидение.
Родители были рады приезду детей и единственной внучки. Они тут же накрыли на стол и позвали обедать. А потом началось то, что Илья не любил больше всего, окучивание картофеля.
– Дожился, в огороде как крот копаюсь, – бубнил профессор, но старался от супруги не отставать.
Тем временем, Ксюша с бабушкой и дедушкой собирали ягоды на варенье. Девушка работала медленно, всё время витая в своих мыслях. Необходимо было устроиться на работу, только куда, она даже не представляла. Сейчас они истратят те деньги, что обменяли, а потом что? «Ладно, не сразу истратим. В холодильнике полно продуктов. Мама его до отказа забила. Ещё кое—какие зимние заготовки есть. В августе ещё помидоры закатаем. С голоду не помрём. Но когда—то это закончится и деньги тоже. Что делать, ума не приложу», – думала девушка. Ксения вспомнила, как пару дней назад встретила одноклассницу Лену Прокопенко. Она вышагивала по улице походкой от бедра, вся такая яркая. Шикарный макияж, импортные джинсы, золотые серьги в ушах. Ксения удивилась, семья Прокопенко всегда жили бедно. В их семье было пятеро ртов, не считая родителей. Спросив одноклассницу о таком чудесном преображении, Ксения удивилась. Лена ответила, что устроилась на работу. Мол, зарплата хорошая и без задержек, только вот место работы не назвала.
– Захочешь поработать, приходи, устрою. А пока, извини, это хлебное место коммерческая тайна, – улыбнулась тогда Ленка.
Ксения всё чаще задумывалась об этой загадочной работе. Ей не хотелось экономить, так как они это делали сейчас. Мечталось вернуться к прежнему образу жизни, ещё до того, как отец стал работать сторожем. Мама хотела взять вторую ставку, чтобы вытянуть семью из кризиса, но ей отказали.
– Чего ты копошишься как черепаха Тортилла, – прикрикнула на неё бабушка, – одно маленькое ведёрко два часа собираешь.
Ксения ругнулась про себя матом, и стала работать быстрее. Она ненавидела эту дачу, так же, как и отец.
Спать легли поздно вечером, уставшие, но Арине не спалось. Она то и дело просыпалась в тревоге, а утром вообще заявила, что срочно нужно домой.
– Вечно ты со своими дурными предчувствиями. Опять чего—то накаркаешь, ворона, – ворчал Илья, заводя мотор.
– Да, у меня предчувствие. Как бы чего не произошло. Не болтай, лучше поехали быстрее, – Арина хлопнула дверью автомобиля.
– Поедем, как всегда, аккуратно и не спеша. Мне ещё в могилу не хочется, – буркнул супруг.
Арина оказалась права в своих предчувствиях. Замок квартиры открылся с большим трудом. А в самой квартире творился хаос. Вещи разбросаны, шкафы открыты, кое—какая посуда разбита. Женщина заглянула в сервант и ахнула, дорогой хрусталь исчез. Арина ринулась в шкаф, там стоял маленький сейф, а в нём золотые украшения и все обмененные деньги. Сейфа на месте не оказалось, как и норковой шубки, а ещё полушубка дочери из лисы. Приглядевшись, она не обнаружила дублёнку и кожаную куртку мужа.
– Мам, продуктов нет! Холодильник пустой! Даже заготовки все из кладовки спёрли, гады! – крикнула Ксения из кухни.
Арина тяжело опустилась на диван и посмотрела на бледного мужа, который ошарашенно стоял посреди комнаты.
– Ну, чего застыл соляным столбом? Милицию вызывай и скорую. Кажется, у меня давление подскочило, – схватилась за сердце Арина.
В комнату вбежала Ксения.
– Мам, пап, вам плохо, что ли? Вы бледные оба. Сядь, пап, посиди. Я сейчас, быстро, скорую и милицию вызову, – дочь подскочила к отцу и усадила его на диван.
Приехавшая скорая помощь увезла отца в больницу. У него был сердечный приступ. Матери дали таблетку от давления и оставили вместе с дочерью дожидаться милиции. Ксения знала, что сейчас краж столько, что доблестные сотрудники правопорядка не успевают работать. Да и надежды, что кого—то найдут, не было. «Нужно идти к Ленке и проситься на работу. Другого выхода всё равно нет», – подумала девушка.
***
Летом начались учения. Прыгали с парашютом, выезжали на стрельбища. Правда было это очень редко, потому, что был дефицит топлива и патрон. Армию теперь снабжали плохо, офицерский состав сократили. Владлен готов был материться в голос когда вместо очередного выезда на стрельбище, заставляли мести и без того чистую территорию части.
– Заебало, плац мести, – огрызнулся он.
– Та же беда, – буркнул Виктор.
– Как там, кстати, Жанночка с Мариночкой поживают, – Владлен снова махнул метлой.
Идущий рядом Виктор пожал плечами.
– Что им будет. Живут себе. Они сами предложили тогда встречаться. А мы с Васьком дураки что ли, от такой халявы отказываться. Эти тёлки первостатейные давалки. У Жанки даже жопа в дупло растраханная. Мы им с Васьком о счастливой будущей жизни лапшу на уши вешаем. Типа заберем их в закат. Вот они и стараются.
– И что, правда, в закат? – удивлённо спросил Владлен.
– Офигел?! Я же говорю жопа как дупло. Там членов немерено побывало. Я что, после этого замуж её должен брать? Надоест помашу шалашовочке ручкой, – заявил Истомин.
– А меня перед учебкой обещают в отпуск отправить. За хорошее поведение так сказать. Может и вам две недели отпуска дадут, – поведал Садовский.
– Хорошо бы, – мечтательно протянул Виктор.
Вдруг к ним подошёл Артамонов и с какой—то печалью в голосе сказал.
– Истомин, тебе телеграмма, – протянул свёрнутый вдвое лист.
Виктор развернул его и побледнел. «Здравствуй, сын. Вчера умерла мама. Отравилась, сам знаешь чем. Отец», – было на листе.
О проекте
О подписке