«Неандерталец. В поисках исчезнувших геномов» читать онлайн книгу📙 автора Сванте Пэабо на MyBook.ru

Попытки извлечь ДНК из костей древних людей оканчивались неудачей долго. Причина этому – разрушение ДНК во времени. Естественные процессы накопления ошибок в нуклеотидных последовательностях при репликации цепочек ДНК, разрушения клетки в результате смерти организма, деятельность бактерий, деятельность естественной радиации – это не полный список факторов, «благодаря» которым долгое время не удавалось вычленить целые участки ДНК из мертвых тканей. Далее, классический диалектический процесс развития технологий и накопления знаний позволил все-таки извлечь сохранившиеся участки нуклеотидных последовательностей митохондриальной ДНК (мтДНК). Изобретение ПЦР позволило амплифицировать (размножить) выделенные участки ДНК, и тем самым позволила работать с этими участками, не боясь их повредить и удешевляя исследования. Постепенно были секвенировано (прочтено) огромное количество этих участков. И скоро Пэабо сумел полностью картировать (соотнести) участки мтДНК и восстановить всю митохондриальную последовательность из 16,5 тыс нуклеотидов. Сравнив мтДНК неандертальцев и мтДНК человека Пэабо сделал вывод, что «митохондреальная Ева» Неандертальцев имеет возраст ок. 500000 лет, в то время, как возраст нашей мтДНК ок. 200000лет. Был сделан вывод, что мы 2 разных не скрещивающихся вида.

Однако исследование мтДНК не имеет точной предсказательной силы. Так как мтДНК передается только по материнской линии, то участкам неандертальской мтДНК могло просто не повезти, и у его немногочисленных носителей рождались больше мальчиков и в итоге наследование прервалось. В общем, для точного знания было необходимо расшифровать ядерный геном неандертальца. И тут уже по протоптанной технологической тропке, ученым с большим трудом и при непрерывном росте компьютерных возможностей удалось восстановить полную нуклеотидную последовательность неандертальца, состоящую из 3,2 млрд нуклеотидов. И вот тут уже, анализируя различия ученые сделали выводы, что наши предки – homo sapiens все же скрещивались с неандертальцами. Геном современного европейца имеет 1-3% генома неандертальца. У африканцев – чуть меньше 1%. Много это или мало? Не важно. Важно, что сегодня это доказанный научный факт – все мы немного неандертальцы.

Читал эту книгу сразу после прочтения «В Сибирь за мамонтом». В книге про мамонта описывается работа палеонтологов в начале ХХ века. В этой же книге можно узнать о функционировании современной науки. Самый главный вывод: развитие современной науки невозможно без международного сотрудничества. Автор – швед по национальности. Работает в Германии. В качестве методов амплификации найденных участков ДНК неандертальцев используются полимеразная цепная реакция (ПЦР) – изобретенная американским ученым. В исследовании принимали участие или были использованы труды и ресурсы множества американских, британских, японских университетов. Поучаствовали в расшифровке неандертальского генома также Испания, Хорватия и Россия. Правда наше участие было лишь ресурсным. Наши палеонтологи предоставили для исследования образцы найденных неандертальских останков для извлечения ДНК. Ни технологии, ни оборудование, ни ученых – одни лишь находки костей наша наука смогла предоставить мировой науке. Причем, то же самое сделали и хорваты. Но автор описывает с каким трудом шли переговоры о сотрудничестве с хорватами. В итоге хорваты выторговали для себя участие в работах: Пэабо согласился принять в свою рабочую группу хорватских специалистов для обучения и участия в исследованиях ДНК в обмен на предоставленные материалы. В общем эта книга не только о pure science, но и о триумфе человеческого разума, о развитии технологий и о важности умения работать в формате единства с остальным человечеством.

9 мая 2018

LiveLib

red_star

Оценил книгу

Любопытная книга о научном поиске (но не о неандертальце). Будет очень много всего – ранние мечты автора выделить ДНК из мумий, Восточная Германия, космополитические скитания по лабораториям, личная жизнь автора (в том числе нетрадиционная), но вот про древних людей почти ничего.

И это понятно, ведь речь о палеогеномике, о науке, крайне далекой от физических объектов, материальной культуры древних людей. Она может рассказать нам (и уже успешно рассказывает) о масштабных изменениях, о расселении человека и смешивании с другими формами людей. И все это по мельчайшим останкам (как в случае с денисовцем), по одной фаланге мизинца.

Поэтому не удивляйтесь вялому рассказу о злодействах Штази, о том, что профессор учил русский на военных сборах, готовясь допрашивать наших военнопленных, о том, что его мама сбежала из Эстонии от «советской оккупации». Еще он не любит фашистов, поэтому с настороженностью относился к старым профессорам в Мюнхене, многие из которых были членами НСДАП. Да-да, в конце 80-х – начале 90-х он вполне таких еще застал. Нельзя сказать, что в книге много политики, но все же она занимает изрядный слой повествования, вместе с борьбой за права геев.

Но все же важней современная наука, коммерциализированная и пропитанная борьбой за гранты и приоритет. Пэабо пишет о том, как выбивал деньги и ссорился с бывшими единомышленниками, как нанимал фирмы и расставался с ними в поисках более продвинутых технологий. О бюрократической машине (тут больше всего досталось Хорватии, чуть не помешавшей профессору реализовать мечту всей жизни о прочтении генома неандертальца), об академических условностях и прелестях (они тоже есть).

Любопытно, должно быть, работать в области, где технологический прогресс так стремителен, что его учитывают при составлении плана работ на ближайшие пару лет. Т.е. исследователь понимает, что при нынешнем уровне техники за год он сделает треть необходимых для прочтения генома существа операций, но более быстрые машины позволят прочесть оставшиеся две трети за второй год. Эта область действительно пережила (и вроде бы еще переживает) вертикальный прогресс, ученые еще не уткнулись в стену, которая остановит их до следующего витка знаний и техники.

Насколько я помню, в советской науке как-то и не ставили под сомнение происхождение человека современного их Африки. По словам Пэабо в западной науке противостояние мультирегионалистов и сторонников подхода «из Африки» только сейчас, после успехов палеогенимики, и разрешилось. Т.е. до сих пор там были сильны позиции тех, кто верил в возникновение схожих человеческих популяций из различных древних гоминид в разных частях света. Знаете, этот подход так недвусмысленно пахнет расизмом, что для меня странно, что он до сих пор если не доминировал, то просто котировался в западном мире.

Но это не волновало шведского профессора, волею судеб сделавшего свои мирового уровня открытия в Лейпциге. Он хотел, пользуясь генетическими технологиями, выделить из древних костей целый геном вымерших существ. И дело именно в том, что у него это несколько раз подряд получилось, с потрясающими научными и медийными последствиями.

Он не только установил, что в людях вне Африки есть небольшая неандертальская примесь, но еще и случайно, с помощью российских палеонтологов, обнаружил еще одну форму вымерших людей, тоже оставивших во внеафриканском человечестве свой след. И достались эти открытия ему в большой, тяжелой борьбе с техникой, с загрязнениями образцов, с бюрократией и просто с самим собой. Думаю, что Сванте Пэабо – счастливый человек.