Глава 11

Кажется, что он целую вечность находится в моей комнате. Пытаясь не то продавить меня, не то проконтролировать.

– Почему ты до сих пор здесь? Разве тебе не нужно идти в спальню, чтобы трахать мою лучшую подругу? – пытаюсь его вытолкнуть за дверь, но все напрасно.

Чем отчаяннее я его отталкиваю, тем сильнее он пытается сломать меня морально, намеренно не оставляя в покое.

Я не знаю, что на него нашло, потому что за этот год он только раз появлялся в моей спальне, сразу после того, как я узнала о его измене.

Тогда он пытался вернуть меня в свою кровать, но я отказалась, и после этого мы стали играть свои роли.

А теперь, когда он официально впустил в свою постель другую женщину, чего добивается от меня?

Марат останавливается на мгновение, его глаза сверкают, как у хищника, поймавшего добычу. Он поворачивается ко мне, и я вижу, как его губы изгибаются в ухмылке.

– Ты действительно думаешь, что это все, чего я хочу? – его голос звучит спокойно, но в нем слышится угроза. – Ты забываешь, кто здесь хозяин.

Я сжимаю кулаки, чувствуя, как гнев поднимается во мне волной. Но я знаю, что любое проявление эмоций только разозлит его еще больше. Вместо этого я просто смотрю на него, стараясь сохранить маску безразличия.

В итоге я сижу в кресле, не двигаясь и не реагируя на его мельтешение.

Супруг внезапно решил, что я могу что-то скрывать от него, и вместо того, чтобы наконец-то оставить меня в покое, с каким-то жаром переворачивает всю мою комнату. Он выкидывает всю одежду из гардеробной, не пощадив даже ювелирные украшения, что стоят целое состояние.

Я не знаю, что именно он пытается найти, но не считаю нужным выяснять это, позволяя ему переворачивать мою комнату вверх дном. Кажется, в конечном итоге он устает от бессмысленности своих действий и от моего молчания. Но и мне тошно от его суеты. Я просто хочу его спровадить.

– Ты можешь перевернуть всю комнату, но ты не найдешь того, что ищешь, – говорю я, стараясь звучать уверенно. – Потому что я ничего от тебя не скрываю.

Он не отвечает, но его глаза говорят сами за себя. Он не верит мне. И, возможно, никогда не поверит. Он продолжает обыскивать комнату, выкидывая вещи из шкафов, переворачивая мебель. Я сижу в кресле, стараясь не двигаться, не показывать, как сильно его действия ранят меня.

Но внутри я чувствую, как лопается последняя струна. Будто последние остатки надежды, что когда-то все может измениться, рассыпаются в прах. Я смотрю на него и понимаю, что это уже не тот человек, в которого я когда-то влюбилась. Это чудовище, которое я сама позволила создать.

Наконец он останавливается, его дыхание тяжелое, глаза горят. Он смотрит на меня, и в его взгляде я вижу безумный блеск, и это заставляет содрогнуться.

– Ты думаешь, что можешь сбежать от меня? – его голос звучит тихо, но в нем слышится что-то опасное. – Ты ошибаешься. Ты всегда будешь моей.

Марат наконец-то уходит, хлопнув дверью, и я остаюсь одна в комнате, что теперь кажется мне тюрьмой, в которой у меня больше нет даже связи с внешним миром.

Мой телефон разбит. Марат бросил его об стену, когда понял, что я могу использовать его для побега. И он решил эту проблему, лишив меня связи.

Но я не могу просто сидеть и делать вид, будто ничего не происходит. Он превзошел сам себя в цинизме и жестокости. Я должна что-то сделать и отыскать способ сбежать отсюда.

Окидываю взглядом разгром, который оставил после себя муж, но мне на него совершенно плевать. Я подхожу к окну. Оно большое, с видом на сад. Если я смогу открыть его, может быть, у меня получится спуститься вниз. Но даже если я смогу это сделать, как я покину дом?

Охрана ни за что меня не выпустит без разрешения.

Я закрываю глаза, чувствуя, как отчаяние накрывает меня с новой силой. Но затем мой взор падает на футляры с бриллиантовыми украшениями, что лежат в сейфе, перевернутом Валеевым.

Карточками я воспользоваться не смогу, Марат сразу же отыщет меня, стоит мне единожды воспользоваться хоть одной из них. Но я смогу забрать пару украшений, стоимость которых поможет мне беспроблемно существовать до тех пор, пока я не устроюсь на новом месте и не отыщу для себя работу.

Распахиваю окно и смотрю во двор.

Ночь тихая, и в саду никого нет. Оцениваю расстояние до земли. Оно не такое уж большое. Если я буду осторожна, я смогу спуститься. Но смысла в этом нет. Мне придется бежать другим способом.

Я должна продумать побег детально. А если сейчас попытаюсь прорваться через охрану, то Марат окончательно закроет меня под замком и запретит любые выходы из дома.

Возвращаюсь в гардеробную и беру в руки одно из украшений, чувствуя, как холод металла касается моей кожи. Это колье он подарил мне на годовщину свадьбы. Тогда он сказал, что это символ нашей любви. Теперь это символ моего рабства.

Я прячу украшение в сумку, чувствуя, как что-то внутри меня сжимается. Но я знаю, что это мой единственный шанс. Потому что больше мне ничего не удастся вынести из этого дома незамеченным. Остается выждать нужный момент.

Глава 12

– Марьяна Юрьевна, – постучав, заглядывает в спальню горничная. – Марат Ренатович, ждет вас к завтраку.

С трудом разлепляю воспаленные веки, которые, кажется, закрыла всего пятнадцать минут назад, и тут же закрываю обратно.

– Я не голодна.

– Марат Ренатович предусмотрел такой ответ и сказал, что если вы не спуститесь самостоятельно, то он придет за вами и спустит вас силой, – краснея, произносит Оля.

– Мне нездоровится, так и передай своему хозяину. И если он требует от меня терпеть его шлюху за столом, то я больше никогда не спущусь к этому гребаному завтраку! – выкрикиваю. – А теперь пошла вон! – хватаю с пола первый попавшийся предмет, кажется это моя туфля, и кидаю в дверь.

Горничная с писком выскакивает наружу, наконец-то оставляя меня в одиночестве.

Я снова закрываю глаза, пытаясь забыть тот кошмар, случившийся накануне, что остался выжженным на моей сетчатке.

Отворачиваюсь от двери, проваливаясь в болезненную дремоту, но не успеваю полностью погрузиться в сон, как чья-то рука дотрагивается до моего лба.

– Жара нет, – от звука голоса мужа мгновенно ускоряется пульс. – Поднимайся, Марьяна. Я должен быть уверен в том, что ты не пропустишь прием пищи.

– За шлюхой своей следи! – отвечаю хрипло.

В горле сухость, а вместо языка будто наждачная бумага. Но меня не беспокоит физический дискомфорт. Наоборот, он меня отвлекает от внутренних переживаний и отвращения, что я испытываю к мужу.

– Ну что ты, Марьяш, так о лучшей подруге? – усмехается Валеев. – Ты же хотела, чтобы она спасла тебя. И Элина, как настоящая подруга, сделала все, что в ее силах.

Меня передергивает от его интонации и от содержания его фраз.

– Какой же ты мерзкий, – морщусь, не скрывая отвращения.

– Раньше ты считала иначе, – он дотрагивается до моих волос, а меня будто током прошибает от этого прикосновения.

Резко отползаю и, сев, оборачиваюсь.

– Никогда не смей меня трогать, подонок! – шиплю, глядя в глаза мужа. – У тебя для этого есть целый полк шлюх и одна ручная под боком.

– Но жена-то одна, – улыбается он. – За тебя, родная, я несу ответственность.

– Поэтому решил не просто унизить, а вообще растоптать меня?

– Сколько громких слов! Я просто хочу получить то, что мне положено в браке. Раз ты не хочешь мне это дать, значит, даст кто-то другой. А то, что я могу это взять, протянув руку… Так выдохни, Марьяш. Ты сама ее приволокла к нам в дом, сама посвятила в наши проблемы.

Смотрю в наглое лицо мужа и не вижу ни тени раскаяния. Его забавляет сложившаяся ситуация. Он упивается тем, что наконец-то поставил на место непослушную жену.

– Ты можешь трахать кого угодно! Но решил отобрать у меня единственного близкого человека. И делать это под крышей нашего дома. Все это низко даже для тебя, – меня сотрясает от озноба.

– Так может, ты все же сама будешь выполнять то, что тебе положено? – вопросительно вскидывает он бровь.

– Иди к черту!

– Туда я обязательно успею. А пока пойдем позавтракаем.

– Я. Не. Пойду, – выплевываю ему в лицо, сквозь стиснутые зубы.

– Понял, – в его глазах появляется хищный блеск. – На завтраке ты появишься в любом случае.

Марат приближается ко мне, дергая на себя, а в следующее мгновение подхватывая на руки. И вот я уже свисаю вниз головой с его плеча, а крупная ладонь со шлепком опускается мне на ягодицы.

– Отпусти меня немедленно! – пытаюсь вырваться, но руки бывшего мужа держат так крепко, что я не могу даже пошевелиться. – Со шлюхами своими так обращайся!

– С ними неинтересно. Они и так все делают, что я им скажу.

– Сволочь! Как же я тебя ненавижу!

– Как хорошо, что у нас это взаимно!

– Тогда разведись со мной! Дай мне развод! – кричу, извиваясь, пока он спускается по ступенькам.

– Исключено!

– Ты не можешь целую вечность держать меня в этом ненавистном браке.

– Ты будешь удивлена тому, что я на самом деле могу, – Валеев вносит меня в столовую и сбрасывает с плеча прямо на стул.

На языке крутится куча оскорблений, но затем я встречаюсь взглядом с Элиной, что сидит слева от меня и как ни в чем не бывало завтракает. За моим столом, на моем стуле, из моей посуды, еду, что приготовила моя повариха! Меня словно парализует.

– Ваше яйцо пашот, лосось, авокадо, овощи и фрукты, – ставит передо мной тарелку с завтраком Оля. – Апельсиновый фреш и капучино.

Но все слова застревают у меня в горле. Я не вижу ничего, кроме лица мерзкой предательницы, что отводит взгляд, будто не сделала ничего дурного.

– Ешь, Марьяна, – говорит Марат.

– Не хочу, – будь моя воля, я бы сожгла взором бывшую подругу.

– Ешь! – чувствую на себе взгляд мужа.

– Не бу-ду! – проговаривают по слогам, посмотрев на него.

– Марат, ну что ты на нее давишь. Марьяша не хочет… – вмешивается его шлюха.

– Заткнись! – рявкает на нее супруг, даже не удостоив и взглядом. – Марьяна, возьми вилку и приступай к еде.

– Только когда эта блядь исчезнет отсюда, – киваю на Элю.

– Марьяна! – шокированно восклицает она.

– Элина, встала и пошла! – не взглянув на нее, говорит Марат.

– Но…

– Встала и пошла! – наконец-то бросает он на нее уничижительный взгляд.

– Марат… – всхлипывает она.

– Вон! – кричит он, и шлюшка только тогда вскакивает на ноги, исчезая из кухни.

Я не двигаюсь с места до тех пор, пока не слышу хлопок входной двери. И все это время мы с Валеевым не разрываем зрительного контакта, пытаясь продавить друг друга. И столько всего заложено в этих взглядах, что кажется, даже вслух мы не в состоянии озвучит всего того, что делают наши глаза.