Конфигурация словесной матрицы информативна. Чем больше векторов мысли или рефлексивных векторов закреплено за словом, тем более оно информативно. «Энергийно-смысловой потенциал» слова проявляется через его способность возбуждать сознание и приводить в движение рефлексию риторанта при восприятии и понимании слова.

Конфигурация словесной матрицы изменчива. Не существует раз и навсегда фиксированных матриц. Актуальные рефлексивные игры являются функцией мыслящего и рефлектирующего сознания и языкового мышления, для которого чужды состояния устойчивости, статичности, линейности и стагнации. Как живой «организм» сознания слово характеризуется категориями развития, эволюции, диалектики, становления, силы, мощи, энергии, обусловленными субъективной природой его жизни и функционирования в рефлектирующем и мыслящем сознании языковой личности. Жизнь слова как имманентной онтологической структуры сознания и языкового мышления состоит в изменении его (мета)смысловой матрицы под влиянием социальных, индивидуальных, культурно-исторических факторов жизни языковой личности. Такие изменения связаны с процессами расширения, сгущения, размывания, постепенного затемнения, угасания рефлексивных векторов в (мета)смысловых матрицах. Время нечто от нее отнимает, меняет, добавляет, содержание слов становится беднее и богаче, более определенным или более расплывчатым.

Речь является чрезвычайно сложной и постоянно изменяющейся системой приспособительных реакций в мозгу, в нервной системе. Она направлена на достижение конечной цели коммуникации, и значение слова выступает «условной оболочкой мысли, охватывающей тысячи различных явлений опыта и способной охватить еще новые тысячи». Слово есть «нечто определенным образом оформленное, берущее то побольше, то поменьше из концептуального материала всей мысли в целом».

Перезагрузка и переструктуризация матрицы слова является его имманентным онтологическим свойством. Матрица слова способна хранить память о представлениях, актуализованных изначально, фиксировать текущие представления и предрасположена к отражению потенциально возможных представлений, и таким образом развивающаяся мысль находит способы воплощения в слове. Все изменения конфигурации векторов во внутренней форме слова являются проявлениями измененного интерпретирования и переработки мысли относительно объектов мысли.

Феноменологическая модель внутренней формы слова позволяет понять и интерпретировать рефлексивные игры в слове. Процедура феноменологического описания рефлексивных игр в слове заключается в идентификации или установлении рефлексивных векторов мысли, явленных во внутренней форме слова, при «наложении» слова на различные модули (7 модулей) с их разветвленной парадигмой векторов.

Приведем ряд примеров феноменологического описания рефлексивных игр в различных языковых и риторических структурах (символы R(сема) и r(сема) используются для представления рефлексивных векторов основного (логического – Модуль 1) и дополнительного (подсознательного – Модуль 2) уровней):

Пример 1: «Эй, почтеннейший!» – могло являться уважительным обращением в XIX веке → R(Интенциональный: уваже- (Интенциональный: уважение, почтение, симпатия); R(экстенсивный); R(категоризующий); R(аксиологический); R(коммуникативный); r(внимание).

«Эй, почтеннейший!» – может являться оскорблением» 17 → R(Интенциональный: неприязнь, раздражение, враждебность, презрение, ирония, сарказм, насмешка, агрессивность, издевательство и др.); R(экстенсивный); R(критический); R(аксиологический); R(категоризующий).

Конкретизация рефлексивных векторов во внутренней форме слова осуществляется посредством непосредственной контекстуальной реальностью высказывания, в рамках которой возможна перезагрузка и переструктуризация внутренней формы слова.

Пример 2. Рефлексивные игры в словах ‘социализм’ и ‘капитализм’ в диалектической и динамической перспективе (советские и современные представления).

Период 20–30-х годов: «социализм» → R(интенциональный: вера, надежды, интерес, желание, гордость, одобрение, ожидание, стремление, радость, эйфория, оптимизм, гордость, причастность, заинтересованность и др.); R(проспективный); R(экстенсивный); R(конструктивный); R(аксиологический: значимое, высокое, величественное, полезное, правильное, привлекательное, гармоничное, благородное, целесообразное, необходимое); R(трансцендентный); R(методологический); R(гносеологический); R(абстрагирующий); r(волюнтативный); r(эмоциональный); r(воображение).

«Капитализм» → R(интенциональный: неприязнь, неодобрение, враждебность, непринятие); R(критический); R(гносеологический); R(аксиологический: плохое, злое, неправильное, неприемлемое, непривлекательное, нецелесообразное, аморальное); r(ассоциативный).

Период 90-е годы и сейчас:

«Социализм» → R(интенциональный: неодобрение, осуждение, неуважение, раздражение, отвращение, разочарование, негодование, насмешка, ирония, сарказм, обида); R(ретроспективный); R(критический); R(аксиологический: плохое, злое, низкое, неприемлемое, отталкивающее, нецелесообразное, ненужное); R(аналитический); r(эмоциональный); r(ассоциативный).

«Капитализм» → R(интенциональный: со- (интенциональный: сомнение и вера, страх и надежда, принятие и непринятие, раздражение, замешательство, одобрение и неодобрение, враждебность и ожидание, неудовлетворенность, опасение, неуверенность, обеспокоенность, смятение, ошарашенность и др.); R(аксиологический: плохое/ хорошее, правильное/неправильное, привлекательное/отталкивающее, нужное/ненужное); R(абстрагирующий); r(ассоциативный).

Следует подчеркнуть, что рефлексивные игры относительно данных слов будут принципиально другими для представителей различных идеологических и политических взглядов и убеждений.

Пример 3. Логика рефлексивных игр на стилистическом уровне.

«Это – петух» (прямая номинация) → R(эпифеноменальный).

«Он – петух» (метафора) → R(интенсиональный); R(интенциональный: антипатия, неприязнь, удивление, презрение, разочарование, сарказм, насмешка); R(критико-аксиологический: что-то не- (критико-аксиологический: что-то нехорошее, некрасивое, неуместное, непривлекательное, порочное, отталкивающее в поведении человека); R(экстенсивный); R(трансцендентный); R(интроспективный); R(реконструктивный); R(гносеологический); R(абстрагирующий); R(гипотетический); R(синтезирующий); r(ассоциативный); r(эмоциональный); r(воображение); r(интериоризация).

«Он как петух» (симили) → R(интенсиональный); R(интенциональный: сетование, насмешка, ирония, шутка, комизм, комизм); R(критико-аксиологический: не очень, не совсем или не вполне хорошее, привлекательное, уместное или красивое в поведении человека); R(интенсиональный); R(трансцендентный); R(интроспективный); R(воспроизводящий); R(реконструктивный); R(гносеологический); R(гипотетический); R(абстрагирующий); r(ассоциативный).

На принципе «рефлексивных игр», связанных с изменением и варьирования внутреннего (мета)смыслового потенциала слова, строится вся стилистика. В. В. Виноградов писал: «Все многообразие значений, функций и смысловых нюансов слова сосредоточивается и объединяется в его стилистической характеристике. В стилистической оценке выступает новая сфера смысловых оттенков слов, связанных с их индивидуальным “паспортом”». «Энергийно-смысловой» потенциал «рефлексивных игр» сознания языковой личности наиболее полно реализуется через посредство риторических приемов, средств, тактик и стратегий, обусловливающих свободу рефлексии в смыслах.

Пример 4. Логика рефлексивных игр в синонимических структурах: болтун – говорун– балабол – балагур – горлопан; скупость – алчность – скряжничество – скупердяйство.

В синонимических повторах очевидно наличие разных, нетождественных рефлексивных векторов во внутренней форме каждого члена синонимического ряда при определенной общности смыслового ядра.

Данное положение вещей согласуется с термином Р. Якобсона ‘эквивалентность в различии’. Количество и качество совпадений или несовпадений векторов позволяет судить о характере и мере семантической эквивалентности / неэквивалентности синонимов.

Будучи вовлеченными в один контекст и представляя разные смысловые ракурсы одного и того же денотата, они становятся предметом интерпретации, которая, по определению П. Рикёра, состоит в расшифровке смысла, спрятанного в очевидном смысле, в раскрытии уровней значения, заключенных в буквальном значении.

Как можно проследить из представленного обзора, заметно разнообразие направлений по развитию семантического подхода в ТРИЗ, при этом многие из них связаны с уточнением, конкретизацией, снятием неопределенностей, расширением понимания языковой структуры АРИЗ, созданием или алгоритмизацией языка ТРИЗ.

В то же время стало ясно, что большая часть решаемых задач посвящена уточнению понятий, созданию более полноценных вербально-образных моделей с целью лучшего моделирования и следования алгоритму АРИЗ. Наиболее крупными достижениями в семантическом подходе можно считать решение задач по упрощению сложных понятий, уточнению того, как создаются модели задач, прояснению формулировок внутри АРИЗ, введению языка вепольного анализа, разработкам в области элементно-функционального анализа.

Можно обратить внимание на лингвистические разработки, связанные с частотным анализом функций и их обобщением. Вопросы связи представлений, слов и психической инерции, ставящей серьезный барьер перед изобретательским мышлением, похоже, можно считать наиболее освоенными в семантике ТРИЗ и имеющими достаточно большой спектр приемов для решения.

Самыми известными "вмешательствами" языка в теоретические построения ТРИЗ являются:

– упрощение терминологии или называние новыми словами для развития творческого воображения;

– использование вербальных моделей в борьбе с психической инерцией;

– построение функциональных моделей на базе строгого следования схеме существительное – глагол (действия);

– нахождение обобщающих слов, обозначающих функции и использование их для функционально-ориентированного поиска;

– использование множества определений существительных в морфологическом анализе для поискового моделирования и нахождения новых качеств объектов.

Инструментальные наработки, имеющие отношение к семантическому подходу, связаны со способами изменения слов, в основном с их регрессией, например, не от простых понятий к сложным, а, наоборот, от сложных к простым. Находки, связанные с поиском все новых качеств (определений) объекта, выражаемые в притягательных (и не очень) словах и понятиях, является основой морфологического подхода и его разновидностей. Выделение основных функций из множества словесных обрамлений дало сильный толчок развитию функционального подхода. Языковая конструкция технического противоречия "Если ...., то...., но", является важнейшим инструментом анализа модели задачи, а конструкция обостренного противоречия (по терминологии В. Петрова) "Элемент… должен.... и элемент .....не должен....." позволило решить не одну сложную изобретательскую задачу.

Выделяя важность формирования представлений, как первого перехода к вербальным моделям (словам) с закреплением их смысла, мы бы хотели уделить внимание вопросам инерции, связанной именно с этим небольшим участком образования статичных форм слов, тяжеловесность которых резко затормаживает процессы творения мыслей и проявления нового. Назовем это семантической инерцией.