ВАЛИТЬ. ОТСЮДА. КАК МОЖНО. БЫСТРЕЕ!!!

Мы добежали до двери секунды за три и судорожно стали шарить в темноте в поисках ручки. Какие-то кнопки… рычажки… выемки и «впуклости»… Ремни… ленты…

– Быстрее, девчонки, пожалуйста! – Кир выругался сквозь зубы.

А дальше произошло то, что заставило все мои волосы разом подняться и сплясать тумбу прямо на теле. То, что еще минуту назад лежало неподвижно и не подавало признаков жизни, завозилось на сиденье и стало светиться мягким голубым светом.

Я видела его светящиеся жилы по всему бесформенному телу, похожему на обрубок, его подобие когтистых лап. В верхней части головы пульсировала странная темно-синяя жидкость. В целом, это странное нечто напоминало насекомое, на которое кто-то наступил тапком, а потом чья-то сердобольная душа нашла его и склеила, подбросив нам, как новогодний подарок.

Я успела зажать рот рукой прежде, чем из меня бы вырвался полный ужаса вопль. Сзади истерически пискнула Сонька, шепотом умоляя Кира искать выход быстрее раза в четыре.

Тем временем светящееся нечто сделало попытку скатиться с сиденья и, будто гусеница, пустила импульс по всему телу. Оно содрогнулось. Нечто сделало вторую попытку, подползло к краю кресла и снова пустило импульс, смачно шмякаясь на пол.

– СКОРЕЕ, ЧЕРТ ТЕБЯ ДЕРИ!!! – заорали мы с Сонькой в один голос, уже не выдерживая этого ужаса. А потом, крича на весь салон, кинулись к двери и стали как полоумные бить по ней кулаками.

– Сделай что-нибудь, – я развернула Кира к себе и потрясла его за плечи.

– Я пытаюсь, черт возьми! – он скинул мои руки. – Я пытаюсь, черт, я пытаюсь! Я пытаюсь вскрыть эту долбаную дверь, которая замурована насмерть!

БАМ.

Нога парня отпечатала в железной двери след подошвы. И ничего более.

Я снова поборола себя и оглянулась назад. Теперь эта гусеницеподобная штука была гораздо ближе, буквально за минуту она проползла около четырех рядов.

– Аза, черт тебя дери, зачем ты потрогала эту хрень вообще?! – пропищала Сонька, отчаянно дергая по очереди свисающие вниз ремни.

– Вы сами попросили меня убедиться, есть ли кто кроме нас в салоне. Я убедилась! Вместе с нами есть странный желеобразный монстр, который ползет прямо к нам, – саркастично ответила я.

Бам. Бам. БАМ.

– Если мы выживем, я клянусь, я куплю тебе три книги о мифических созданиях, – захлебываясь в слезах, гаркнула девушка.

Сонька хотела сказать что-то еще, но возглас Кира, который свидетельствовал о том, что в этой темноте появился просвет надежды, заставил нас разом забыть о споре и кинуться на помощь.

– Насчет три, – он схватил наши руки и положил на ручку-рычаг, – один, – мы крепко ухватили ее со всех сторон, – два, – потянули, – три! – мы вложили остатки своих сил и услышали блаженный звук щелчка.

Кир еще раз пнул дверь, и она со скрипом стала открываться.

В салон ворвался затхлый воздух, заполнив собой все пространство. Мы, не разбирая дороги, посыпались вниз, выставив вперед ноги и пытаясь не кувыркаться в полете.

БАБАХ.

Я потеряла равновесие, больно шлепнулась боком о пыльную землю, что разом выбило весь дух и подняло вокруг столб пыли не меньше трех ярдов в высоту. Скатилась по небольшому пригорку, и немного очухавшись, услышала, как вслед за мной шмякаются Сонька и Кир, изрыгая проклятия на все лады.

Я отклеила взгляд от земли и отметила, что лежу ни больше, ни меньше в вонючей жиже, которая воняет дохлой стает котят. По краям ее росла серо-желтая трава, которая в рост сравнилась бы с некрупным ребенком. Ага, значит, занесли нас все-таки на землю… Только вот где все остальные пассажиры? Неужели они успели улететь на другом самолете, пока мы всей троицей занимались сеансом самовнушения всего хорошего?

– Эй, ты как там? – я услышала, как Кирины ботинки шлепают прямо по жиже ко мне. – Жива?

– Вроде бы, – вроде бы? – куда нас занесло?

Кир подошел сзади, схватил меня за воротник куртки и помог подняться. Вслед за ним на цыпочках подскочила Сонька, ругая весь белый свет за то, что одела белые кроссовки.

Я привела свои мысли в порядок и огляделась.

Это место не походило на живописные ландшафты в Аргентине. Оно не походило ни на пустыню, ни на джунгли или поля. Оно было сплошным выжженным и высохшим мертвым серым пустырем, окружающим нас со всех сторон, словно мазутное пятно.

Та трава, которую я встретила у болота, была единичным экземпляром на этой земле, потому что растений в поле зрения больше не наблюдалось – лишь только парочка иссохшихся деревьев вдалеке, да какая-то торчащая из земли коряжка.

Вдали над землей плелся густой зеленоватый туман, не дававший разглядеть, что же следует за ним. На небе светало. Я оглянулась на ребят, чтобы спросить у ходячей энциклопедии Соньки, куда же нас занес черт, и по ее взгляду поняла, что она растеряна не меньше, чем я.

– Плохую новость хочешь? – и, не дав ответить, Кир произнес: – следов других попутчиков не видно вообще. Такое ощущение, что они просто испарились.

– Вдруг их съела та синяя штука? – Сонька перекинула голову ему через плечо, – с виду она, конечно, несколько безобидная, но…

– Ты хочешь сказать, что всех сто пятьдесят пассажиров съела «та синяя штука»? – скептически усмехнулся парень. – Не верю. Знаешь, что? Лучше придумайте, куда нам пойти. Не хочу оставаться на этом пустыре в окружении обломков самолета.

Даже в темноте я почувствовала, как Сонька возвела глаза к небесам, но возражать не стала. Мы, не сговариваясь, направились от самолета неспешащими, размеренными шагами, не разговаривая и не оглядываясь назад, ведь каждому из нас уже стало понятно, что приключения, которые я так старалась избежать, только начинаются.

2

Мы шли часа полтора, все уставшие и замерзшие, пока Сонька не закричала «город!» и бросилась вперед к горизонту.

Конечно же, ничего там видно не было, но после нескольких пройденных ярдов я все же смогла разглядеть странные небольшие домишки… Нет, на вид они были вполне себе обычными, ничем не отличающимися друг от друга домиками, но, когда мы подошли ближе, причина сразу бросилась нам прямо в лицо и застыла там гримасой ужаса.

Дома были разрушенными.

Просто груда серо-желтых кирпичей и металла, кое-где – уцелевшие стены с выбитыми окнами и ставнями. Под ногами то и дело мелькали доски, пыльные предметы быта, куклы с оторванными головами.

Мы остановились в нерешительности перед огромными воротами и табличкой с надписью «Welkme ta Sleepstown», гадая, сошли мы с ума или уже умерли.

– И что будем делать? – Сонька захлопала глазами, подобрала с земли пыльную куклу с одним полустертым нарисованным глазом и отбросила от себя подальше.

– Да уж, похоже, мы застряли тут надолго… – Пробормотала я. – Такое ощущение, что нас отбросило лет на сорок назад. Ну, знаете, как в фильмах о войне.

– Эй ты, ходячая энциклопедия, – Кир легонько толкнул Соньку, – колись, в каком справочнике написано о том, что война идет где-то?!

– Я ничего не знаю! – ощетинилась та, – а если тебе надо поумничать – пожалуйста, иди и умничай вон той стене!

– Да уж больно надо, это ты петушиться любишь передо мной. Влюбилась, что ли?

Сонька истерически рассмеялась, подхватила меня за руку и бросилась к развалинам с такой прытью, будто увидела дверь с надписью «выход здесь». А возможно, она просто решила оставить Кира в своих раздумьях о том, любит ли она его или нет.

Мы вскарабкались на небольшой пригорок из груды поломанных кирпичей, на ходу раня свои и без того истерзанные коленки. Сонька остановилась чуть поодаль, всматриваясь в закат. Даже он тут был каким-то странным – бледно-зеленая дымка, и посередине нее – такое же по цвету восходящее солнце.

Я шумно вздохнула, наблюдая за его ленивыми лучами, крадущимся по развалинам странного города под названием «Слипстоун». Спящий… город? Какой идиот додумался назвать «Слипстоун»… э-э, «Слипстоуном»?

– Я не хочу тут оставаться, – я рассеяно оглянулась по сторонам. – Тут как-то… жутко, что ли… Давайте вернемся в самолет?

Мы синхронно обернулись назад, но кроме выжженого поля не увидели ровным счетом ничего.

– Не ты одна не хочешь тут оставаться, – девушка вздохнула. – Если бы я хоть знала, что это за город такой… Его же ни на одной карте нету!

Мы услышали, как кирпичи сзади нас осыпаются, срываясь вниз. Кир в одно мгновенье запрыгнул на пригорок, отряхивая свои флисовые штаны, которые покрылись зелено-серой пылью.

– У нас есть только один выход, – заумно начал тот. Мы с Сонькой оглянулись на него в недоумении.

– И какой же? – спросила девушка.

– Идти вперед, – ответил парень.

Честно признаться, эта идея была явно не из лучших.

Чем больше мы заходили вглубь Слипстоуна, пытаясь найти хоть грамм цивилизации, тем больше убеждались в том, что этой цивилизации мы никогда здесь не найдем. Хотя, очевидно, нам становилось ясно только одно: не было ее тут лишь из-за того, что этот город просто до нее не дожил.

Улицы на наше удивление «внутри» сохранились гораздо лучше, чем вначале. Было такое ощущение, что город бомбили только по кольцу (а бомбили ли вообще), но середину не тронули. Во время нашего обхода одного из домов (опять же – Кир настоял на том, чтобы мы проверили каждый угол и окончательно убедились в том, что двадцать первого века здесь не было) я нашла в груде металла старую телефонную будку с потрескавшимися стеклами и трещинами по всему периметру, но почти целую. Такая находка нас немного обрадовала, но мы до сих пор не нашли выход из города, что радости совсем не прибавляло.

Мы заблудились в этом не имеющем конца городе.

Он словно был бесконечным – уходил далеко за горизонт, пожирая в себя все новые и новые участки мертвого пустыря.

Кто знает, может быть, когда-то он не был таким же серым и безжизненным?

– Вот. – Кир отошел подальше от нас на пару шагов и приподнял руки вверх, приглашая войти в неожиданно хорошо сохранившийся магазинчик. – Думаю, здесь можно заночевать.

Сонька издала какой-то нечленораздельный звук, но все же шаркающей походкой проскочила в проход, заделанный почти наполовину трухлявыми досками.

Мягкий зеленоватый свет с витрины освещал лишь небольшой кусочек узкой улицы, но странный туман был виден за милю, и только слепой не смог бы его разглядеть. Он был каким-то… пугающим, что ли. Зеленым, светящимся, и он двигался прямо на нас.

– Как-то мне здесь неуютно, – я подала руку Киру, и он помог мне запрыгнуть на высокую ступень. – Тебе не кажется, или туман тут крайне странный?

– Аза, не говори, – парень покачал головой, – тут все странное, но туман… Да, он какой-то слишком отклоняющийся от нормы, так сказать. Он реально странный. Давай, не тормози лучше, теперь каждая секунда на счету.

Я пригнулась и вслед за Киром юркнула в магазин. Он, удостоверившись, что все мы зашли внутрь, плотно закрыл трухлявую дверь и подпер не менее трухлявой шваброй.

– Ребята, разбираем ножики! – Сонька жестом указала на полку с кухонными ножами. Мы, как сумасшедшие, подлетели к витрине и схватили первые попавшиеся.

Когда всеобщее волнение немного утихло, а трясущаяся от ужаса вторая личность Азы Джонсон наконец-то поняла, что опасности здесь (в магазинчике – но никак не в странном городе) нету никакой, я решила отклеить свою задницу с пола и осмотреться.

Трухлявые доски подо мной заскрипели, когда я поднялась с колен и на трясущихся ногах подобралась к противоположной витрине с консервами. Оглянулась. Давай, Аза, там ничего нету, твои друзья сидят в футе от тебя. Они-то сидят, а вдруг кто-нибудь прыгнет на нас сзади? Не неси чепуху. Все хорошо. Конечно, хорошо, нас занесло черт знает куда, и ты называешь это «хорошо»? Аза, успокойся. Все. Будет. Отлично.

Краем глаза я заметила, как Сонька и Кир одновременно подняли большие пальцы вверх, то ли подбадривая меня, то ли выражая нежелание красться следом. Как бы там ни было, они явно не спешили за мной. Друзья, называется.

Я протянула руку, чтобы взять одну из консерв, и уже было дотронулась до шероховатой поверхности банки, как что-то сзади громко выстрелило.

– На пол! – шепотом прокричал Кир, увлекая за собой Соньку.

Я резко легла вниз, закрывая руками голову. Невидимый противник выстрелил еще пару раз. Консервы, в которые попала пуля, со звоном посыпались на пол.

– Черт! – я попыталась отползти от витрины на случай, если она упадет. – Что делать будем?

– Бежать? – предположила девушка. Кир крепко сжал челюсти:

– Нападать?

БАХ. БАХ. БАХ-БАХ.

– Самый разумный вариант – бежать! – пропищала Сонька, закрывая руками затылок. – Но и он, наверное, нам уже не поможет!

БА-А-А-А-А-А-АХ.

– Решай быстрее, – взмолилась я, – иначе нас тут как котят перестреляют!

Кир тяжело вздохнул и поднял руку с ножом. Я недоуменно на него покосилась – он, что, собирается нападать?

Но прежде чем ко мне пришло понимание того, насколько это опасно, Кир с криком и вытянутым вперед ножом для масла выскочил из-за витрины, на ходу изрыгая проклятия. Сонька пискнула и зажала уши руками, а вот в моем мозгу пронеслась четкая картина убийства парня каким-то невиданным зверем… Ну, той гусеницеподобной штукой, может быть… Или еще каким-нибудь странным существом, обитающим тут…

– ВСЕМ ОСТАВАТЬСЯ НА МЕСТЕ! – раздался рев Кира, который быстро сменился на удивленный возглас. Второй голос, чуть охрипший, низкий и совсем не принадлежащий галактическому монстру, что-то быстро проговорил.

– Что там происходит? – Сонька оглянулась на меня с глазами-блюдцами. – Там, что, кто-то есть?

Я в ответ пожала плечами.

– Эй вы там, вылезайте, – послышалось за витриной. – Не бойтесь, я не кусаюсь. Быстрее, иначе здесь жить останетесь.

Мы, все еще на согнутых коленях, подползли к краю и взглянули на неизвестного гостя…

Это был высокий худощавый темноволосый мальчишка лет восемнадцати с очками на пол-лица и в настолько мятых бежевых штанах, будто они никогда не видели утюга. Майка на нем отсутствовала; левая нога, начиная от щиколотки, была перевязана старой тряпкой, к которой была приделана железяка, служащая чем-то сродни протеза; то же самое постигло и левую руку – та тоже была перевязана клочком тряпки. Сквозь бледную кожу проступали резкие очертания ребер, которые при каждом его вдохе поднимались и тяжело и плавно опускались. Прическа была несколько чудна, будто ее обрезали впопыхах.

– Что смотрите? – он опустил дуло пистолета, и Кир инстинктивно дернулся.

– Зачем надо было в нас стрелять? – хмыкнула Сонька.

– Вместо вас вполне себе могли оказаться аликвиды.

– Али… кто? – переспросила я. – Ты хоть сам-то понимаешь, что несешь?

Мальчишка оперся о стену:

– Такие синие существа. Не опасные, но, тем не менее, жалят больно. И часто оставляют меня без еды. Да вы не бойтесь, говорю – я не кусаюсь.

Все. Либо у нас снесло крышу, либо у нас реально снесло крышу.

Самолет потерпел крушение и принес нас неизвестно куда, неизвестно на какой остров. Мы потерялись, мы изголодали, мы забрели в город и нас чуть не расстрелял какой-то странный тип, у которого есть пистолет. Интересно, это сгодится для нового бестселлера?

То есть, конечно, он мог бы сгодиться, если бы мы выжили и отправили эту задумку у себя дома в Каролине, а не сидя в руинах и отрешенно оглядываясь по сторонам.

– Значит так, – мальчишка вынул из кармана вещь, по подобию напоминающую что-то сродни компаса и карманных часов вместе взятых. – Они доберутся до этого магазина ровно через… три минуты и шестнадцать секунд, поэтому, если хотите выжить, предлагаю проследовать за мной. Если нет – сидите сколько влезет, пока вы не станете ими.

– Кем – ими? – я прищурилась.

Но он даже не подумал отвечать, только выжидающе уставился на нас и потряс в воздухе странной вещицей, как бы говоря: «время идет, дорогие».

Так. А вот теперь пришло время рассуждать логически.

У нас – ножи для масла, у него – пистолет с заряженным магазином. Мы находимся в этом Слипстоуне меньше суток, он – не меньше нескольких месяцев, если судить по его внешнему виду. Мы не знаем здесь абсолютно ничего, он, следовательно, – знает эти окрестности как свои пять пальцев. И даже если мы не хотим это признавать, нужно подчиниться этому странноватому типу, если мы хотим хоть как-то продержаться на некоторое время здесь. Очевидно, нельзя доверять ему на все сто процентов, но он будет хоть какой-то защитой, в отличие от тех ножей, которые подходят только для кухонных целей, но никак не для выживания.

Я бросила мимолетный взгляд в сторону ребят и уловила их решительные взгляды. Ну вот отлично. Теперь отступить – все равно как подписать себе смертный приговор.

– Что ж, у нас остается минута и три секунды, за это время нам нужно унести ноги отсюда как можно дальше, потому что они всегда окружают город кольцом. А теперь руги в ноги – и за мной.

При упоминании этих их и о том, что они окружают город кольцом, в моем мозгу всплыли живописные картинки руин. Я поежилась.

Мальчишка сорвался с места и юркнул в открытую дверь, остановился недалеко от магазина, дожидаясь, пока мы все высыпем следом за ним в облачную ночь. А потом, раздав нам странные побрякушки, пояснил:

– Если кто-то из вас зазевается, дуйте. Я, конечно, надеюсь, что мне не придется спасать ваши задницы, особенно если учесть тот факт, что мы знакомы от силы пять минут и мне ну совсем не хочется рисковать своей жизнью, но что бы ни случилось – дуйте. Это отпугнет их и отсчитает вам пару секунд для побега.

Сонька, которой уже надоели эти «они», крепко вцепилась в руку парню и вполголоса спросила:

– Может ты расскажешь, о ком идет речь?

– Позже, – отмахнулся тот, – времени мало.

Мы бросились за парнем раза в три быстрее своей обычной нормы, обгоняя друг друга, спотыкаясь и натыкаясь на всякий мусор и осколки. В воздухе пахло ядовитыми испарениями, глаза слезились и слезы размывали видимость.

Мы стали бежать быстрее после того, как Сонька оглянулась назад и увидела зелено-серый туман в нескольких ярдах от нас, который буквально пожирал в себя все и вся. Магазин, от которого мы пробежали всего с сотню ярдов, уже скрылся в нем без вести. Он медленно, но верно полз по сырой земле к нам, не оставляя шансов на спасение.

Кажется, я поняла, что имел ввиду мальчишка, когда упоминал их.

– Теперь вы видите, что бывает, если начать тормозить! – крикнул «спаситель». – По счету три трубим в ракушки! Хотя, нет, к черту счет, трубим сейчас!! ЖИВО!!!

Я прокричала что-то наподобие «хорошо» и, приставляя к губам небольшую штучку, что есть мочи дунула в нее. Мои руки тряслись, и я чуть было не выронила побрякушку из рук. То же самое сделали Сонька, Кир и парень, и скоро все пространство заполнил собой мелодичный звук, вырывающийся из раковин.

Легкие потихоньку начали гореть огнем, а ребра стал кто-то разрывать с таким энтузиазмом, словно не знал, что за нами гонится настоящая смерть. Как же не вовремя. Я вдохнула посильнее и, вдувая очередную порцию воздуха в раковину, оглянулась назад.

Туман немного отстал и держался на почтительном расстоянии, но все так же продолжал следовать за нами одним сплошным серо-зеленым пятном. И как бы это не хотелось принимать, но мы все вчетвером вынуждены были признаться самим себе, что, если мы будем дуть постоянно, – живыми до укрытия не добежим. Поэтому мы обреченно сложили ракушки в карманы и приготовились слушать наставления парня.

И они последовали. Сначала неохотные, но потом все более уверенные и оптимистичные. Он снова придумал, как нам можно спастись.