Печень

Салин смотрел в небо, высокое голубое весеннее небо. Надо же, ни единого облачка! Потом на его фоне появилось лицо, через секунду еще одно. Вскоре над Салиным нависал десяток искаженных ужасом лиц. Небо исчезло из поля зрения, перед глазами потемнело. Салин знал, что виновато сердце. Наконец-то, он уже устал от всех этих утренних пробежек.

– Так, операция прошла замечательно, вы как новенький, – сказал доктор, убирая стетоскоп. – Затянули вы, конечно, со сменой сердца, но это не смертельно!

– Ох, доктор, я и сам не рад! Два сердца за сто лет, это теперь непозволительная роскошь. Уж я и кардио делал, и в саунах засиживался, но никак было его не посадить! Кто же виноват, что у меня такая хорошая наследственность.

– Ну вы придумали, кардио! Не мелите чепухи, ешьте побольше жирного, и дело в шляпе. Пока можете быть спокойны, ваши показатели всего на одно сердце ниже нормы. Обычно за век меняют от трех до пяти, так что вы легко отделались. Одевайтесь!

– Спасибо, доктор, вы меня успокоили! – Салин спрыгнул с кушетки и начал застегивать рубашку.

Врач вернулся за письменный стол и стал листать карту здорового:

– Смотрю, у вас пониженное содержание алкоголя в крови, давно пропускали по маленькой?

– Что вы, – засуетился Салин, пальцы никак не могли найти петлю для очередной пуговицы. – Буквально накануне инфаркта выпили с женой бутылку Каберне!

– Этого для ваших лет мало, – доктор нахмурил брови, приложил пальцы ко рту, будто деля столбиком в уме. – Знаете, поменять два сердца в сравнении с пристрастием к трезвости – это цветочки, господин Салин. Постарайтесь в ближайшее время налечь на спиртное. Выпишу вам назидательный рецепт.

– Конечно, доктор! Простите, я не знал, был уверен, что бутылки вина в день достаточно, чтобы не дать печени выйти, так сказать, за рамки.

– Ммм, – неопределенно промычал доктор, качая головой. – Вот, – он взял бланк и начал заполнять его, – выписываю вам пару бутылок… что вы предпочитаете? – доктор посмотрел на пациента поверх очков.

– Кроме вина и пива?

– Разумеется, – пристальный взгляд буравил Салина.

– Тогда, пожалуй, текилу или, скажем, красный ром… – тот уже влез в брюки и старался не глядя застегнуть ремень, руки немного дрожали.

– Кхм, я бы рекомендовал самогон или хотя бы водку, но как знаете. Ром, значит, ром, – доктор перевел взгляд на рецепт и уверенным росчерком выписал две бесплатные бутылки. – Можете получить в аптеке при больнице.

– Спасибо, доктор! – Салин взял рецепт, кивнул и быстро засеменил к выходу.

– Вы там со здоровым образом жизни поосторожнее, – бросил доктор закрывающейся двери.

Салин, обливаясь потом, спускался по ступенькам на первый этаж, он знал, что полезнее ездить на эскалаторе, но так разнервничался, что не мог спокойно стоять на месте. Он, как и все нормальные люди, ненавидел больницы. Они внушали ему ужас. Салин был бы счастлив, если бы после инфаркта ему просто дали умереть – едва ли он сможет перенести еще одну операцию по замене органов и остаться в своем уме.

Забежав в аптеку, Салин сунул мрачной аптекарше свой рецепт и, стараясь не смотреть в глаза хмурой женщине за окошком, стал бегать взглядом по витрине.

– Опять, трезвенник, – процедила сотрудница аптеки. – Ась, выдай-ка тут по рецептику. Я пойду на обед.

Другая женщина в белом неспешно приняла рецепт от сменщицы и вразвалочку пошла в холодильную комнату. Стены в аптеке были прозрачными, и Салин видел, как она потянулась к шкафу с алкоголем, встав на цыпочки. Ее грузное тело приняло такую грациозную, даже изящную позу, что Салин невольно засмотрелся. Стоило аптекарше приземлиться обратно с двумя бутылками рома, прижатыми к широкой груди, как романтика момента улетучилась, и он смущенно отвел глаза.

– Ром вам? – голос женщины оказался неожиданно приятным, а интонация доброжелательной.

– Да, пожалуйста, – кивнул Салин, дежурно улыбнувшись.

– Надеюсь, ничего серьезного? – ответила она на его улыбку.

– Нет, нет, что вы! Просто профилактика.

– Аккуратнее, регенерация печени – это вам не шутки! У моего мужа отросла вторая и пришлось ее вырезать! А все потому, что забыли взять в поездку запас спиртного. Представляете, были в Сиднее, а они там совсем не пьют, еще и корректирующих гены прививок детям не ставят! Изверги!

– Да что вы! – деланно удивился Салин. Он-то был в Австралии, и очень уж ему там понравилось. Особенно невероятным ему показалась их короткая продолжительность жизни – всего 90 лет. Где-то в глубине души Салин ужасно им завидовал. Его вторая сотня подходила к концу, и он уже просто не знал, чем себя занять.

– Да-да, нарочно не придумаешь! Вот, – протянула аптекарша коричневый пакет с двумя звякнувшими бутылками в окошко, – берегите себя!

Салин благодарно кивнул, взял покупку, бережно прижал ее к новому сердцу и уже не спеша покинул аптеку. Мысли путались: он думал об увеличивавшейся печени, об Австралии, о жене, которая была почти на 50 лет младше его, а уже сносила пятое сердце, о ее навязчивой идее сменить как можно больше органов, чтобы избежать любого риска болезни. Хотя никто уже не помнил, что такое «болезнь». Разумеется, операции, прививки и анализы были постоянными спутниками их жизней. Это были обычные превентивные меры: кому захочется подхватить ужасные заразы прошлого или, не приведи Боже начать стареть. Но был здесь какой-то подвох. Салин это чувствовал, но не понимал, как его нащупать.

Улица кипела от мчащихся воздушных экипажей и едущих на скоростных траволаторах людей. Салин в полном одиночестве медленно шел по выделенной для пешеходов узкой тропинке посреди проезжей части. Он чувствовал биение нового сердца, слышал мелодичный шум сияющего огнями города, в бутылках, которые он прижимал к груди, беззаботно плескался ром – вечер обещал быть по-настоящему чудесным. Только нужно было заскочить за Шардоне для супруги и, может, захватить пару ведер жирной курочки в ресторане на углу. Доктор похвалил бы такой список покупок.

Внезапно Салина одолела невыносимая усталость, что он сел прямо посреди пешеходной дорожки и умер. Потому что ужасно устал жить.

20 января 2020 года

Сектор вариативности

– Не пугайся, но, кажется, я начинаю сходить с ума, – супруга стояла за высоким кухонным баром и наливала в чашки свежесваренный кофе.

– Почему? – спросил муж, сев на высокий барный стул и обхватив холодными пальцами нагретый фарфор, испещренный мелким голубым рисунком.

– Наш ковер, с ним что-то не так, – она кивнула на дверь в гостиную. – Ты ничего не замечал?

– Хм, вроде нет, – он глотнул крепкого кофе. – Мне он нравится, по-моему, отличная покупка!

– Да, – кивнула жена, сев рядом. – Шикарный ковер, но, знаешь, я начинаю там видеть всякое, в узорах…

– Лица? – улыбнулся муж. – В детстве я постоянно рассматривал бабушкин ковер на стене, ох, сколько же там было рож!

– Нет, – нахмурилась она. – Я вижу параллельные миры. Ну, то есть, нельзя сказать прямо «вижу», это какое-то другое зрение, понимаешь? Как, когда смотришь на стерео картинки, изображение можно разглядеть только под определенным углом, и специальным образом скосив глаза.

– А, да, у нас в школе был парень с целой книжкой таких картинок! – оживился супруг.

– Вот тут что-то похожее, – она заглянула в чашку. – Только там не картинки, а другие реальности. Как будто я вижу наш мир, но немного смещенный в тех или иных точках. Все такое же, но моментами несколько иначе. Не знаю, – жена мотнула головой, – сложно объяснить.

– Покажешь? – муж встал со стула и остановился на полпути в гостиную.

– Да.

Они сели на диван и уставились на ковер. Он был широким, почти квадратным. Ворс был бархатистым и темно-синим. Между островками узоров пролегали золотые речки ткацких плетений. По краям шел восточный орнамент, окаймленный бахромой. Посередине был гипнотический круглый рисунок из красных вытянутых лепестков, уменьшавшихся к центру.

Супруги долго выбирали ковер, который подошел бы к интерьеру гостиной. Они обошли все магазины в городе и почти утратили надежду, когда под вечер случайно заметили этот шедевр в лавке рядом с домом. Он был сложен изнанкой наружу. Только яркая прядь бахромы выбилась из складок и привлекла внимание жены. Муж попросил хозяина развернуть ковер. Как только они увидели глубокую синеву арабского орнамента, влюбились в него без памяти и тут же забрали домой.

– Ничего не вижу, – прервал воспоминания супруги муж. – Ковер как ковер, даже рож не вижу.

– Совсем ничего? – рассеянно спросила женщина, рассматривая узоры под ногами.

– Совсем, – он пожал плечами и поднялся с дивана.

– Подожди, – вскочила супруга. – Вот здесь! – она обошла ковер слева и встала напротив окна. – Первый раз я увидела смещение здесь, – тонкий палец с аккуратным маникюром указал в верхний угол кругового орнамента.

– Ну, не знаю, – супруг скрестил руки, подошел и глянул на ковер. – Ничего я не вижу.

– Ладно, – жена с трудом отвела глаза от таинственного зрелища. – Наверное, заработалась.

– Еще бы! – муж обнял ее за плечи. – Сколько тебе статей заказали?

– Двадцать…

– А сколько ты уже сделала?

– Пятнадцать, у меня еще два дня, – вздохнула она.

– Ты просто устала, – он прижал ее к груди и поцеловал в лоб. – Переключись ненадолго. Посмотри кино или книжку почитай, что ли, ладно?

– Да, эту допишу и отдохну, – кивнула жена и чмокнула его в щеку.

– Вот и правильно, а то я уже начинаю переживать!

– Не надо, – супруга улыбнулась и пошла в кабинет.

К вечеру еще две статьи были окончены. Она потянулась, посмотрела на часы – было время ужина. Поморгала глазами и покрутила головой, чтобы немного расслабиться, и направилась на поиски мужа.

Тот стоял в вечернем сумраке гостиной, уперев руки в бока и глядя на ковер.

– Милый, ты в порядке? – она подошла к супругу и обняла его за талию.

– Угу, – едва слышно прогудел он.

– Что ужинать будем? Есть предложения? – жена заглянула ему в лицо. Он был сосредоточен.

– Кажется, я тоже это вижу, – муж провел рукой по щетинистому подбородку. – Как будто параллельные вселенные, да?

– Да, – жена изумленно покосилась на ковер, «смещение» было на месте. – Как ты увидел?

– Не знаю, случайно, краем глаза, когда шел отлить.

– И я! Просто раз и попалось на глаза!

– Очень странно, смотри, – он указал на ковер, – такое ощущение, что эти «лепестки» раскрывают каждый свою реальность.

– Ну да, причем те, что ближе друг к другу, очень похожи между собой.

– Да, в центре вообще почти идентичные, – муж водил узловатым пальцем в воздухе. – А по краям расходятся.

– Да, становится все меньше сходства.

– Думаю, на нашем ковре только часть вариативности. Какой-то сектор, наверняка есть и другие, где можно рассмотреть больше реальностей.

– Может даже есть те, что совсем непохожи на нашу! С другими законами физики, например!

– Может…

– Думаешь, можно туда попасть, или это просто трансляция? – спросила жена.

– Возможно, если сильно-сильно сосредоточиться, смотреть долго, не теряя концентрации, то получится, – задумчиво проговорил муж.

– Давай, попробуем?

– Смотрим на тот, третий слева, идет? – он указал на красный лепесток с синим контуром.

– На этот? – супруга прошла по ковру и пошлепала по нужному месту ногой.

– Да! – сосредоточенно кивнул муж.

– Договорились.