Глава 7. Наказание

Аня-Амалия:

Боги! Боги! Боги!

Что я натворила?! Дура! Безумная дура!

Мысли бешено мечутся в голове, пока я осознаю, что только что буквально впилась поцелуем в губы самого декана!

Я бы и рада солгать самой себе, что это тело прежней хозяйки виновато, но нет же! Мне просто в какой-то момент показалось, что поцелуй собьёт его с толку. Эдакий неожиданный финт, безумный ход в момент отчаяния, и я… решилась на него.

И теперь стою, сама замерев, ощущая на губах жар этого нечестного поцелуя, буквально разрываюсь внутри, а декан… стоит неподвижно.

“Беги, Аня! Беги!” – тут же бьёт колоколом мысль в голове: “Ты ведь этого и добивалась”.

Тут же выскальзываю из немного ослабевшей хватки дракона. Он мгновенно приходит в себя, пытается меня ухватить, но я слишком хочу жить, чтобы вновь проиграть.

Изворачиваюсь так, что школу гимнастики можно открыть, и тут же лечу к выходу. А он – за мной. Хватает за запястье в ту самую секунду, когда свобода кажется особенно близкой. Тянет обратно, а я вырываюсь, что есть сил, и кажется, что даже искры начинают лететь.

Ой… не кажется!

– Что ты… ? – выпаливает декан, когда я с ужасом обнаруживаю, что из моих собственных пальцев во все стороны летят самые настоящие искры.

Они падают на пол, на книги, и тех моментом охватывает алое пламя. Господи! Бедные книги! Хотя нет… Декан тут же отпускает меня и, сложив из пальцев какую-то фигуру, делает пасс, и пламя тотчас угасает, задыхаясь, то тут, то там.

Отлично, книги он спасёт. А вот мне нужно спасти себя!

Со всех ног кидаюсь прочь, слышу рык за спиной, и даже лёгкий, но вовсе не болезненный толчок, будто листок ко мне прилепился, но не оборачиваюсь. Вылетаю прочь из Зала Теней к напуганным моими воплями девчонкам.

– Что там?! Что ты натворила, гоблины тебя дери, Лия?! – паникуют они, а затем слышат яростный рык декана, воюющего с пламенем.

– Там господин Рэймар?! – Линда застывает на месте и, наверное, даже бледнеет, но из-за этого кошмарного "чулка" на её лице не разобрать.

– У нас ещё одна проблема… – шепчет Севиль, моментально сжимаясь в комок, будто над нами навис настоящий монстр, и тычет пальцем куда-то за спину.

В ужасе мы с Линдой оборачиваемся, ожидая увидеть чуть ли не дракона во всей природной красе, но там кое-что пострашнее.

– Дым?! Откуда дым?! Моя библиотека! – Мадам Пумпум подпрыгивает со своего дивана так, что тот с громким треском ломается надвое, а затем она замечает нас. – Эй вы! Стоять!

– Бежим! – первой спохватывается Линда, хватает нас с Севиль и тащит за собой.

И мы несёмся со всех ног, а с моих пальцев снова сыпятся искры. Да что это за гадость такая? Как её унять?!

– Перестаньте палить мою библиотеку! – раздаётся вслед визг и пугающий грохот шагов. – Декан Рэймар! Мой спаситель! Вы здесь! Потушите это пламя!

– Быстрее! Быстрее! – подгоняют девчонки, едва я отвлекаюсь, чтобы обернуться.

Беру себя в руки и бегу прочь вместе с девчонками. Коридоры, по которым мы крались около десяти минут, пока шли в сторону библиотеки, в этот раз преодолеваем за пять.

Останавливаемся, лишь когда доходим до лестницы в общежитии. Нужно прислушаться и убедиться, что никто не бродит и не увидит нас, а мы отдышаться никак не можем.

– Чисто! – наконец-то выдает Севиль, и мы делаем последний марш-бросок до комнаты и попросту валимся на пол, когда дверь за нашей спиной закрывается.

– Безопасность! – торжествует Линда, едва переводя дух, а я… у меня внутри такое скверное чувство, что как-то не до радости.

– Ты чего, Лия? – пугается Севиль, но мне слишком стыдно признаться. что я только что, кажется, спалила очень ценные книги. Хотя некоторым из них, таким как та, что читала настоящая Амалия, лучше бы вообще не существовать.

– Декан Рэймар тебя поймал? Но ведь не понял, кто ты? – подхватывает волну паники Линда. – Не должен был. На тебе был артефакт. Но как случился пожар?

Вот он… страшный вопрос.

Набираюсь духу, чтобы признаться, как Севиль вдруг кидает в меня подозрительный взгляд.

– А ты не догадываешься, Линда? – спрашивает подругу, но смотрит прямо на меня. – Сначала печать на двери её не узнала, теперь вдруг полпути сюда из её пальцев огненная магия сочилась. Пожар – твоих рук дело?

Выстрел в лоб. Причем контрольный.

– Моих, но я не знаю, как так получилось, – говорю, как есть, и ожидаю любого вердикта, ибо фактов против меня уже много, да и изворачиваться прилично достало.

Главное, чтобы девочки не решили, что я какой-нибудь злой дух, вселившийся в тело их подруги, если такие, конечно, водятся в этом мире.

– Наверное, я должна вам кое в чём признаться, – решаю сделать это сама, а не ждать, когда меня поймают, как вдруг Линда резко вскакивает на ноги.

– Если это не смертельно опасная новость, то давайте сначала избавимся от улик. Мы сегодня не просто проникли в тайную секцию, мы её подожгли. И пусть все самые важные книги самовосстановятся после уничтожения, виновных искать всё равно будут. Нам никак нельзя вылететь из академии, – выдает она, крепко сжав кулаки.

И я решаю, что своё признание, если оно потребуется, озвучу позже. Линда в самом деле права, не хватало, чтобы эти двое ещё вылетели отсюда из-за того, что помогали мне.

Даже как-то больно становится в душе от мысли, сколько эти девчонки для меня сегодня сделали. Никто… Никто и никогда не вступался за меня, никто не помогал просто так, бескорыстно. Да что там, никому и дела до меня не было, а они… Они мне даже не подруги.

Они подруги настоящей Амалии. И от этого и грустно, и больно, будто я на время присвоила чужое, и мне это очень понравилось. Даже слёзы на глаза просятся.

– Что нужно делать? – тут же спрашиваю я, прогоняя нахлынувшие эмоции, но глаза всё равно продолжает щипать.

Девчонки тут же принимаются наводить суету. Нужно спрятать “балаклавы” и платья, ибо нас в них видели.

– А лучше сжечь! Нет, растворить, как раз есть подходящее зелье! – решает Линда, и уже через минуту мы стоим в ночных сорочках и смотрим на груду вещей.

В этот момент и узнаю, что профильный предмет Линды – зельеварение, в котором она хороша как богиня. Вот только у нас, ясное дело, половины ингредиентов нет, потому мы на свой страх и риск заменяем их другими.

Я впервые участвую в таком процессе и ловлю себя на мысли, что, несмотря на страх, мне всё это нравится. Это куда интереснее, чем то, чем я когда-либо занималась в своей жизни.

– Несём всё это в ванну, – командуют девочки, когда наше зелье почти готово.

– А оно точно должно так пахнуть? – спрашивает Севиль, зажав нос пальцами. – Нас могут вычислить по запаху?

– Хуже будет, если застукают с уликами, – отвечает Линда и опрокидывает здоровенную колбу над вещами, которые тут же начинают таять на глазах.

– Ты нашла, что искала в библиотеке? – вдруг спрашивает меня Севиль, и я тут же достаю из-под подушки тот самый листок, который прихватила с собой.

Разворачиваю, но тут же застываю.

– Ты чего, Лия?

– Тут был рецепт того, что я сделала, но сейчас листок чист, – признаюсь подругам, глядя на них ошарашенным взглядом, а они тяжело вздыхают.

– Видимо, уже больше суток прошло. Некоторые фолианты защищены от свободного копирования и создают точную копию почерка и того, что именно выписал маг. Но слова исчезают ровно через сутки, Амалия, – поясняют подруги. – Так что считай, что тебе повезло, что декан Рэймар его не нашел. А твою память мы как-нибудь иначе вернём. Правда, уже не очень-то и хочется, – странно шутит Линда, но от её слов мне становится чуточку легче.

– Давайте хоть немного поспим, – предлагает Севиль, однако…

– Лучше сначала в душ, чтобы запаха от нас не было, – вношу свое предложение, и девчонки охотно прислушиваются.

Одна за другой наспех омывают тела, возвращаясь в комнату. Я выхожу из душа последней и уже валюсь с ног, глядя на серое небо за окном, как вдруг раздаётся такой грохот в дверь, что все разом подпрыгиваем.

– Собрание! Срочное собрание! Всем быть в главном дворе через полчаса! – раздаётся строгий голос из-за двери.

Глашатай кричит ещё несколько минут, тарабаня в соседние двери, а мы с девчонками сидим тихо как мышки и переглядываемся.

– Думаете, это из-за пожара? – спрашивает Линда, и мы с Севиль нервно сглатываем.

– Хорошо, что успели от улик избавиться, наверняка, пока нас нет, они и комнаты досмотрят, – добавляет Севиль, нагоняя жути, а затем тут же встряхивает головой, как бы выкидывая оттуда жуткие мысли, и улыбается.

– Хватит думать о плохом. Давай собираться. Придём туда так, будто понятия не имеем, что произошло, – по-боевому восклицает она, поднимаясь с постели.

Мы с Линдой делаем то же самое, но без особого энтузиазма. Я всё ещё думаю о книгах, которые могла спалить. Но девочки сказали, что они защищены магией и восстановятся, даже если уничтожить. Это радует.

Надев уже привычную синюю форму и приведя рыжие непослушные волосы в порядок, подхожу к дверям и жду, когда соседки соберутся, а после мы выходим в заполненный толпой адептов коридор.

Эта самая толпа сонливо тянется к лестнице, затем, минуя огромный белый холл, выходит на свежий, бодрящий прохладой воздух и рассредотачивается по газону вокруг какой-то импровизированной сцены.

– Может, нам лучше отойти назад? – предлагаю девочкам, осознав, что в первых рядах стоять не самая лучшая идея.

Но толпа уже такая плотная, что каждая попытка сделать шаг назад оборачивается полным провалом, а на деревянную сцену выходит недовольный ректор и несколько незнакомых мне профессоров.

– Доброе утро, адепты! – приветствует глава академии.

Он совсем не напрягается, но голос звучит слишком громко, будто в микрофон. Адепты тут же смолкают, перестают переглядываться. И выпрямив спины, как солдаты, во все внимание смотрят на Дайдона.

У меня же всё сильнее сжимается сердце от страха. “Что, если он сейчас расскажет о библиотеке, и нас арестуют при всех?” – бьются в голове мысли, как тревожные птицы в запертой клетке.

Крепче сжимаю кулаки, пытаясь перебороть это волнение, и слушаю дальше.

– Ввиду нескольких инцидентов, с этого дня на территории академии будет введён комендантский час не с десяти вечера, а с девяти, кроме выходного дня! – объявляет он, и я представляю, что бы сейчас сделали адепты, если бы знали, по чьей вине вводятся правила. – Система нарушений будет ужесточена и обнародована в ближайшее время. Все слышали?

– Да-а-а, – отзывается хор голос в ответ.

– Также напоминаю, что тем, кто желает получить личное наставничество, стоит опустить своё имя в отборочный кубок до конца недели. Всех выбрать не смогут, но отбор будет справедливым! Желаю каждому удачи! – заканчивает свою речь ректор, и адепты тут же взрываются аплодисментами.

– Что за наставничество? – спрашиваю девочек, едва линейка заканчивается.

– Обычно выбирают самых одарённых и с ними профессора занимаются дополнительно. Это одна из причин, почему образование в академии Шариуса так ценится. Где ещё можно бесплатно поучиться у лучших магов королевства, – поясняют девочки.

Звучит в самом деле захватывающе. Даже успеваю на пару секунд размечтаться, как тут же опускаюсь на землю.

Я не Амалия Арто, это не мой мир, не моя жизнь и не моя академия. Мне нужно вернуться домой к своей размеренной жизни, а не забывать о реальности.

С такими мыслями и ступаю с девчонками обратно в общежитие, чтобы подготовиться к урокам, которых не избежать, как вдруг Линда резко останавливается и хватает меня за руку.

– Что такое? – тут же хмурюсь, чувствуя, как в воздухе пахнет тревогой.

Но она молчит, глядя куда-то вперёд. Севиль застывает следом за ней, и я спешу посмотреть, что же их напугало.

Точнее не что, а кто… Декан Рэймар, идущий прямо на нас.

Стоит только увидеть его лицо, как перед глазами сразу вспышкой проносится то, что случилось между нами в проклятой библиотеке. Его пальцы на моих запястьях, его яростный, пронзительный взгляд и моя безумная выходка, – поцелуй.

Губы будто бы прямо сейчас обдает жаром, и я вздрагиваю. Чувствую, как щёки начинают предательски краснеть, и застываю, когда надо бы бежать прочь.

Я ведь собиралась держаться подальше! Тут же хватаю девчонок, чтобы увести их за собой, но…

– Адептка Арто, – звучит хриплый низкий голоса декана, и мы все втроём застываем на месте ещё раз.

Чувствую, как в горле образуется ком, а нервное напряжение нарастает до предела. Может, сделать вид, что не услышала, и уйти? Да, конечно, будто он не догонит и не отчитает потом за дурацкую детскую выходку.

Потому и закрываю глаза, как приговорённый к смерти перед встречей с палачом, втягиваю в грудь побольше воздуха и оборачиваюсь.

– За мной, – только и чеканит декан.

К счастью, говорит спокойно, хоть и холодно, А если бы он догадался, что в библиотеке была я, то, скорее всего, сейчас огнём бы плевался. Или меня бы ещё раньше повязали. Значит, он не в курсе?

Или делает вид, что не в курсе? Что-то затеял?

Не могу отделаться от последней мысли и очень не хочу расставаться с девочками, – с ними как-то по-семейному спокойно, – но выбора у меня нет.

– Осторожней, – только шепчут подруги, когда я разжимаю пальцы, которыми вцепилась в их руки.

Отряхиваю свою синюю форменную юбку и делаю несколько шагов к декану.

Ох ты ж чёрт! А рядом с ним воздух будто в разы становится горячее и сердце тарабанит в два раза быстрее. От страха быть пойманной?

– Только без глупостей, адептка Арто, – предупреждает меня декан, наделив уставшим взглядом, но, к счастью, говорит почти не слышно, не позорит на людях.

Я лишь киваю, ибо все глупости успела совершить ещё вчера, и ступаю следом. Только весь этот путь кажется настолько долгим, что я мысленно умираю и воскресаю несколько раз. Не могу не думать о том, почему он позвал именно меня. Не могу отделаться от дурацких вспышек своего глупого поцелуя. Не могу не нервничать рядом с ним, а нужно успокоиться и взять себя в руки. Но как?

Намеренно замедляю шаг, чтобы идти как можно дальше от него, а он, будто чувствуя это, замедляется сам. Как назло! Один только путь становится мучением, уже и думать боюсь, что будет дальше, а мы как раз подходим к его кабинету.

– Входите, – велит мужчина, отворив дверь.

Входит он спокойно, уверенно, будто у него всё всегда под контролем, а меня в прямом смысле слова колбасит от тревог и эмоций. Делаю шаг за ним, и, как только дверь за спиной сама по себе закрывается, воздуха резко становится меньше, а ладони потеют от волнения.

“Нужно собраться!” – говорю сама себе, пока декан Рэймар спокойно перебирает какие-то бумаги на своём столе. Но затем он оборачивается, и первое, за что цепляется мой взгляд – его губы.

“Да хватит уже!” – ору себе мысленно и ненавижу саму себя за глупые мысли. “Соберись, Аня, Соберись!”

И я, вопреки внутренней панике, тут же выпрямляю спину, слегка поднимаю вверх подбородок и спокойно, чему удивляюсь сама, смотрю в глаза декана.

– Могу я узнать, зачем вы меня вызвали? – голос звучит ровно, тон серьёзный.

Начинаю гордиться своими успехами.

– Интересный вопрос, – изгибает темную бровь декан. – А что, уже и новые поводы появились, кроме старого?

Что? Старый?

Ах да, я уже и забыла, что Амалия затопила его кабинет. К слову, сейчас тут ничего не напоминает о недавнем инциденте. Тёмно-зелёные шторы выглядят как новые, ни одно развода. Ни одной вздувшейся части на столе или стеллажах, да и книги выглядят идеально.

Что уж говорить, у декана Рэймара всё идеально. Даже накрахмаленный воротник его белой рубашки, выглядывающий из-под чёрного дорого камзола, выглядит безупречно. И волосы цвета инея лежат один к одному, послушно спускаясь до широких плеч.

– Значит, вы сейчас назначите мне наказание за потоп, – отзываюсь я, ибо этот холодный истукан стоит и ждёт моего ответа.

– Почти правильно. В этот раз, как и во все предыдущие, я передам ответственность за ваше наказание мисс Грин. Вы приведёте в порядок её учебный класс, и на этом окончим. Но предупреждаю, что если учините беспредел ещё раз, то будете отчислены незамедлительно. Академия – это место, где дисциплина такая же неотъемлемая часть, как и образование. Не справляетесь с первым, придётся попрощаться и со вторым, – говорит так грозно, что неуютно становится, хочется даже прикрыться каким-то пледом и отойти от декана подальше.

Хотя не могу не отметить, что как педагог он действительно хорош. Если бы нам в интернате так же объясняли, а не орали во всё горло, результаты у многих были бы иные. А так лишь несколько выпускников смогли поступить в хорошие ВУЗы.

А я… я вообще оказалась в волшебном мире. А может, всё не так уж плохо? Не смогу преподавать географию детям в своём мире, может, здесь смогу принести какую-то пользу. Было бы славно, если бы настал день, когда кабинет, подобный кабинету декана, смог стать моим. А я смогла бы стать не только учителем, но и проводником для тех, кто заблудился.

– Присматриваетесь, на что в следующий раз покуситься? – вырывает меня из раздумий низкий, бархатистый тембр декана.

Тут же смаргиваю, понимая, что опять замечталась, и смотрю ему прямо в глаза.

– Нет. У меня больше нет желания что-либо портить, господин декан. Напротив, я хочу научиться чему-то полезному, – отвечаю, спокойно глядя ему в глаза, потому что не вру.

И он это видит. Должен видеть. По крайней мере, его взгляд значительно меняется, превращаясь из холодного и закрытого в несколько любопытствующий, но Рэймар тут же смаргивает и вздыхает в духе: “чуть не повёлся”.

– Говорить более уверенно вы уже научились. Остальное в ваших руках, адептка Арто, – отмахивается от меня и указывает на дверь, мол, можете быть свободны.

Грубовато, но не без причин. Будь я на его месте, вообще бы Амалию выгнала. Потому решаю кивнуть на прощание, следуя этикету, и только после этого спокойно направляюсь к выходу.

– Постойте, – вдруг раздается мне вслед.

Разворачиваюсь медленно, кидаю взгляд на декана, а он сейчас сам не свой.

– Вчера, – начинает он, но берёт паузу в самый неподходящий момент, ибо мне начинает казаться, что он что-то заподозрил. – Что именно вы сделали?

– Не понимаю вопрос, – голос звучит спокойно, когда внутри всё натягивается как гитарные струны.

– Здесь, в кабинете. Что именно вы провернули? – уточняет декан, и я едва заметно выдыхаю.

Уж было подумала про ночь в библиотеке.

– Хотела сделать приворот, но напутала и получила потоп, – отвечаю я, а декан, кажется, совсем не ожидал от меня такой прямоты. – Уверяю, больше подобного не повторится. Вот увидите, я стану прилежной адепткой, – добавляю в конце, подтверждая слова уверенным взглядом, но он не спешит верить.

Что ж, его дело.

А я, вновь кивнув вместо прощания, толкаю дверь и выхожу в коридор. Странное чувство живёт внутри, какое-то непривычное спокойствие, будто я всё это время плыла по течению бурной реки, пытаясь спастись, и тут вдруг оказалась среди ровной глади прохладного чистого озера.

Хочется удержать это ощущение, сохранить его как можно дольше, но жизнь адептов – сплошная суета, и едва я замечаю Линду и Севиль, ожидающих меня за поворотом, события снова начинают идти кувырком.

– Ну как ты? Жива? – беспокоятся девчонки, а я смотрю на них и с таким трудом душу в себе желание сказать, что я не настоящая Амалия, что они дружат с подделкой, но прикусываю язык.

– Обошлось на этот раз. Сказал, что в наказание мне нужно привести в порядок учебный класс мисс Грин после занятий, – отвечаю девчонкам, но, судя по их лицам, слово “обошлось” я применила зря.