– Кого пытаешься разыскать? – спросил Уилл, заглядывая через мое плечо в экран ноутбука. – Айви Харт. Кто это? Твоя новая пассия?

– Моя девушка, – ответил я, а потом неуверенно добавил: – Надеюсь, что все еще моя.

– В чем дело? Твой дружок не впечатлил красотку и теперь она избегает тебя? – В голосе брата послышались шутливые нотки.

– Иди к черту, придурок, у нас с ней ничего не было. И я не знаю, что за хрень происходит. Она просто пропала… Буквально.

– Попробуй найти ее через общих знакомых. – Уилл развалился на моей кровати и начал швырять в противоположную стену теннисный мячик. Он с детства занимался теннисом и уже выиграл в нескольких серьезных региональных соревнованиях. – То есть она не знает, что ты в Нью-Йорке, и даже не написала в соцсетях?

– Видимо, так, – нахмурился я.

У меня появилось необоснованное желание выгнать Уилла и в одиночестве предаться ностальгическим воспоминаниям о том, как мне было хорошо лежать с Кнопкой в обнимку на кровати в общежитии…

Точно! И почему меня раньше не посетила эта мысль?

Я быстро напечатал сообщение:

Рэйден

Зак, мне срочно нужна твоя помощь!

Зак

Чего тебе, мелкий?

Рэйден

Ты можешь сходить к Кнопке, сказать ей, что я в Нью-Йорке и потерял телефон, и попросить ее номер?

Зак

Ок.

Как обычно, Зак был немногословен. Спасибо, что хоть не послал и согласился помочь.

Через девять бесконечно долгих минут ожидания пришел ответ:

Зак

Открыла ее соседка. Айви нет дома.

Я раздосадованно стукнул кулаком по столешнице.

Рэйден

Спустись, пожалуйста, еще раз и попроси у Тины номер Айви.

Зак

Достал.

Рэйден

Я твой должник.

На этот раз ответ пришел быстрее.

Зак

Тина тоже ушла, мне так никто и не открыл.

Твою мать! Я мог подождать до вечера, но терпение уже было на исходе. Даже звук ударов теннисного мячика об стену действовал мне на нервы.

– Уилл, вали из моей комнаты или прекрати стучать! – рявкнул я, и следующий удар мяча пришелся по моему плечу. Зашипев от боли, я бросил в младшего брата пустую банку из-под колы. – Вали, пока не дал пинка под зад! – пригрозил я и для пущей убедительности развернулся в кресле.

Уилл расхохотался и, поднявшись с кровати, направился к двери. Уже из коридора я услышал его насмешливый голос:

– Все-таки надо было прокатить девчонку на своем дружке, а то ты от воздержания злой как собака.

– Пошел ты! – бросил ему вслед, но уже беззлобно.

Я снова повернулся к ноутбуку и тяжело вздохнул. Я вдруг осознал, что все фотографии Айви остались на старом телефоне, и я теперь не мог полюбоваться ею. Мне вспомнилось наше совместное селфи, которое раньше стояло у меня на заставке. На нем Айви смешно щурилась и морщила аккуратный, немного вздернутый нос из-за того, что я решил подурачиться и лизнул ее щеку во время фото. С высунутым языком я выглядел как полный кретин, но какой счастливый кретин…

Руки сами собой потянулись к клавиатуре, и я начал лихорадочно печатать новое сообщение:

Рэйден

Ты не мог бы оставить под дверью записку для Айви от меня?

Зак

Мелкий, напомни, в какой момент я заделался твоим почтовым голубем? Отвянь.

Рэйден

С меня большая сырная пицца.

Зак

Ты слепой или тупой?

Я же сказал нет.

Рэйден

И ведерко мороженого с крошкой из шоколадного печенья.

Зак

Два.

Рэйден

Люблю тебя, брат.

Зак

Фу, заткнись, или повышу ставку до трех ведер.

Пиши записку, Ромео.

Я так обрадовался, что чуть не расцеловал монитор. Написав сообщение для Кнопки с моим новым номером и просьбой выйти на связь, я отправил его Заку. Через пятнадцать минут он отчитался, что все выполнил.

Однако звонка от Айви не последовало ни в тот вечер, ни в последующие.

На шестой день моего пребывания в Нью-Йорке отца выписали из больницы, и мы с братьями и Мэл устроили ему пышную встречу с воздушными шариками и тортом. Отец сиял от радости и улыбался как никогда открыто и часто.

В ночь перед отъездом ко мне в комнату зашла мама и сказала, что папа хочет поговорить.

Он сидел на кровати в спальне в простой белой футболке и пижамных штанах. Мне было непривычно видеть его без идеального костюма и белоснежной рубашки.

– Сын, нам нужно серьезно поговорить, – тихо, но сурово произнес отец.

Все внутри меня рухнуло от досады. Я-то надеялся, что мой визит к родителям обойдется без семейных ссор. Но как только папе приходило в голову «серьезно поговорить», это ничем хорошим не заканчивалось.

– Пап, давай не будем. Ты ведь знаешь, что я не передумаю.

– Я и не собирался тебя в чем-то переубеждать, сынок, – слишком быстро ответил он. – Я хотел извиниться.

Я подавился воздухом от изумления. Папа? Извиниться? Там за окном случайно не пошел град? Или любой другой природный катаклизм?

– Не смотри на меня так, – он слабо улыбнулся. – Когда случился приступ, я думал, что умру. А в такие моменты многое переосмысливаешь. Я не должен был пытаться давить на тебя. Я не учел одну простую истину.

– Какую?

– Ты слишком похож на меня. Такой же упрямый и целеустремленный. А раз в тебе есть эта черта, значит, ты сможешь добиться успеха в любой области.

Я не верил собственным ушам. Артур говорил, что отец толкал подобные речи обо мне, но услышать их лично… Папа, который с пятнадцати лет твердил мне, что я страдаю ерундой и ничего не добьюсь, наконец-то готов поддержать мои стремления?

– К чему ты клонишь, пап?

Я нутром чувствовал подвох. И не зря.

– При всем уважении, я не могу закрывать глаза на то, что ты тратишь время впустую. Ты мой сын, Рэй, и я хочу быть уверен, что у тебя будет стабильное будущее.

– И что ты предлагаешь? – спросил я.

Отец смерил меня серьезным взглядом:

– Я бизнесмен, и мечты для меня – пустой звук. Мне нужна стратегия. Результаты. Я предлагаю пари. Ты ведь уже написал книгу? – Он впервые произнес это слово без пренебрежения к выбору моей профессии.

– Да.

– Отлично. Даю тебе время до конца учебного года, – сказал он. – Отправляй рукопись в издательства, с которыми хотел бы сотрудничать. Делай все от тебя зависящее, чтобы ее приняли на рассмотрение. Если у тебя получится, я больше ни слова не скажу от твоем выборе и буду всячески поддерживать. Но если ничего не выйдет, ты вернешься в Нью-Йорк и начнешь изучать юриспруденцию, чтобы потом работать в моей фирме. – Отец тяжело выдохнул.

Я пребывал в легком шоке от того, что он готов был дать мне шанс, а еще меня начал одолевать страх. Все это время я писал для себя и получал от этого удовольствие, но никогда не пробовал отправить рукопись в издательство или хотя бы выложить книгу на суд читателей. Я постоянно откладывал этот шаг из-за страха неудачи. Но отец был прав. Пора начинать действовать, чтобы доказать и себе, и другим, что я чего-то стою.

– Ты согласен на эти условия? – спросил папа, протянув руку.

Я тяжело сглотнул и пожал его ладонь:

– Согласен.

Следующим утром я вместе с Мэл отправился в Арден-Сити с твердым намерением сделать все возможное, чтобы отец мной гордился.

* * *

Как только я переступил порог общежития, мои ноги сами собой понесли меня к комнате Айви. В груди все полыхало адским пламенем от желания увидеть мою Кнопку, узнать, что у нее такого стряслось, что она за целую неделю ни разу не вышла на связь, а потом поцеловать так сладко и страстно, чтобы у нее больше в мыслях не возникло пропадать без объяснений.

Секунды ожидания у заветной комнаты длились бесконечно. Я уже потерял надежду, что мне кто-то откроет, когда услышал характерный скрип двери.

На пороге показалась Айви. В своих забавных тапках в виде зайцев, коротких шортах и толстовке с очками и шрамом Гарри Поттера, она выглядела такой красивой. Родной.

– Кнопка, – прошептал я, расплывшись в улыбке и уже позабыв, что хотел сначала выяснить отношения. Я собрался обнять ее, но Айви резко отпрянула от меня, и это быстро вернуло меня с небес на землю. Она смотрела на меня с открытым презрением и разочарованием. – Айви. – Мой голос предательски дрогнул. – Прости, что пропал на целую неделю. Мой отец заболел, и мне срочно пришлось лететь в Нью-Йорк. В аэропорту я потерял телефон, а твой номер, к сожалению, не помнил, да и в соцсетях ты пропала… – С каждым сказанным словом я терял всякую уверенность, потому что Айви молчала и даже не менялась в лице, словно застывшая статуя. – Я просил Зака оставить тебе записку с моим новым номером… – Последние слова я пролепетал чуть ли не шепотом.

– Как здоровье твоего отца? – тихо спросила Айви, и в моей груди загорелся крохотный огонек надежды, что сейчас мы все обсудим. Что все будет хорошо. Нет причины паниковать.

– Гораздо лучше, его выписали из больницы, но назначили постельный режим на неделю, – с воодушевлением произнес я. – Айви, я… Мне правда жаль, что все так вышло. Почему ты не позвонила?

– Не хотела. – Она произнесла это так просто, что я потерял дар речи.

– Ты ушла с матча… – после нескольких секунд неловкого молчания начал я.

– Мне стало скучно, вот и ушла. – Ее слова огрели меня словно пощечиной. Айви стояла, скрестив руки на груди, и говорила таким тоном, словно я не ее парень, а надоедливый ребенок, которому до ужаса захотелось поиграть с красивой взрослой девчонкой.

– Айви, что происходит?

– Уходи.

– Что?

Она схватилась за дверную ручку.

– Я сказала, уходи. Между нами все кончено. – Она уже хотела захлопнуть дверь перед моим носом, но я помешал ей, ухватившись за дверную ручку.

– Айви, какого черта? Что случилось?

– Разве непонятно? – прошипела она, и в ее глазах блеснули слезы. – Я не хочу с тобой встречаться. Ты мне противен! Уходи и больше не смей ко мне приближаться!

Айви со всей силы дернула дверь, а я был так ошарашен, что ослабил хватку. Дверь громко захлопнулась, оставив меня одного в звенящей тишине.

Несколько секунд я переваривал услышанное, а потом снова постучал:

– Айви, нам надо поговорить! Я ничего не понимаю. Объясни, что произошло? Что я, черт возьми, сделал не так?

Но все было тщетно. Айви даже не думала открывать. Тогда я дернул за ручку и понял, что эта маленькая фурия закрылась изнутри. На смену растерянности пришел гнев, и я начал барабанить кулаком по двери с такой силой, что у меня разболелась рука.

Спустя несколько минут моих безостановочных стуков из комнаты вышла Тина с расстроенным видом:

– Привет, Рэйден.

– Привет. Пожалуйста, позови Айви.

Тина устало прислонилась к дверному косяку.

– Она не хочет говорить с тобой. И не слышит твоего стука, потому что надела наушники и врубила музыку на всю громкость. Из-за этого я не могу сосредоточиться, а мне нужно готовиться к контрольной по истории искусства. – Тина посмотрела на меня с неприкрытой мольбой, отчего мне стало немного стыдно.

– Почему она не хочет меня видеть? – опечаленно спросил я.

Она поджала губы:

– А ты подумай хорошенько, Рэйден. – На ее миловидном лице появилась гримаса недовольства: – Я была о тебе лучшего мнения, если честно.

Она тихо и аккуратно закрыла передо мной деверь, а я так и остался стоять с открытым ртом.

И, кажется, разбитым сердцем.