– Ты ни в чём не виноват, – прошептала Ати, будто прочла все мои мысли. Прильнув лицом к моему плечу, она бережно погладила моё предплечье. – Жизнь несправедлива. Я видела многое.. и, могу поспорить, ты даже не представляешь, какими порой бывают обстоятельства, вынуждающие детей страдать.. Искреннее беспокойство за родителей и огромное желание помочь им ломают их судьбы. Но, что бы дети ни делали, какую бы помощь ни предлагали, какими понимающими и сочувствующими ни были, ответственность за трудные жизненные обстоятельства лежит именно на плечах их родителей. И когда всё идёт под откос, дети в этом не виноваты. Понимаешь?

– Понимаю.

Ветер ласково о шелестел в пышных кронах деревьев, наполняя сад тихим дыханием ночи. Извилистые цветочные клумбы мерцали под лунным светом словно отвечая на его серебристый зов.

Тёплая женская ладонь продолжала поглаживать мою руку – мягко, успокаивающе, напоминая, что я не один.

Ати нахмурилась, когда я взглянул на неё.

– Я ведь серьёзно, – чуть обиженно произнесла она, слабо толкнув меня плечом.

– Спасибо, Атанасия. Спасибо, мой единственный друг, – добавил я в шутливом тоне, пряча смущение.

Она улыбнулась и, приподнявшись, взъерошила мне волосы. А я, словно мальчишка, обрадовался, почувствовав себя услышанным. Никогда бы не подумал, что кто-то сумеет принять меня таким, какой я есть.

– Хорошо, что у нас, – с улыбкой произнесла Ати, – впереди ещё, как минимум, триста лет. Можно позволить себе погрустить пару десятилетий без страха провести всю жизнь в скорби. Верно?

– Вот этим ты и займёшься, выйдя замуж за выбранного фаворита, – пожав плечами, ответил я, стараясь придать голосу особую серьёзность.

Ати глубоко и протяжно вздохнула, будто мои слова и правда попали в цель.

Неужели она всё ещё сомневалась в своём выборе?

– Думаешь, я пожалею? – спросила она, поймав мой взгляд. – Только честно.

Я застыл, не ожидав услышать подобного вопроса. Обычно Ати отмахивалась от моих комментариев об её избраннике или переводила разговор в шутку. Но сейчас её глаза были полны искренней тревогой.

С одной стороны, стоило быть честным – признать в её выборе достойного человека и успокоить её.. Но с другой.. – как же сильно хотелось соврать. Очернить, опорочить мужчину, в которого влюблена моя Ати.

Зачем?

Просто чтобы насолить ему. Этому напыщенному «золотому мальчику», так уверенно играющему роль того, кому будто бы подвластно всё. Словно нет для него ничего невозможного.

А ведь это мой девиз, а не его!

– Разве моё мнение что-то значит? – попытался я уклониться от ответа.

Ати уверенно кивнула, не отводя взгляд.

– Я не сомневаюсь в нём, – тихо объяснила она. – Но хочу знать, что думаешь ты, Лир.

Усмехнувшись, я быстрым движением обхватил ее талию, а после просунул руку под бедро, чтобы усадить к себе на колени.

Она вздрогнула, но не отстранилась.

Игриво, весело и с ноткой флирта я снова сделал то, в чем был хорош, как никто другой.

– Если совсем честно, я думаю, ты должна выбрать меня, а не его, – прошептал я, уткнувшись ей в волосы. – У нас всё ещё есть возможность сбежать.

– Лир, тише! – Ати едва сдерживала улыбку, прижимая ладони к моим губам. – Если он услышит, тебе снова достанется. И отпусти меня! – Она попыталась встать, но я лишь крепче прижал её к себе. – Лир! – В её голосе звучало возмущение, но глаза сверкали весёлым огоньком, и это только подогревало моё упрямство.

Настоящее время:

Вдалеке протяжно скрипнула деревянная калитка, висевшая на одной-единственной петле.

Я не сомневался: это Астеллия. Уголки губ предательски дрогнули, улыбка готова была прорваться наружу, но я поспешно подавил её, втянув щёки. Пальцы нервно провернули в карманах ключи, а плечи расправились сами собой – жест привычный, почти защитный.

Но вместо знакомой фигуры я увидел двух подростков. Их настороженные взгляды скользнули по мне.

– Д-добрый вечер?.. – пробормотал один из мальчишек, прячась за спиной друга.

– Добрый. – Пришлось сделать шаг в сторону, чтобы дать им возможность пройти.

Они поспешили меня обойти.

Я резко выдохнул, и облако пара вырвалось наружу, раскаляя моим раздражением холодный воздух.

Астеллия опаздывала уже на двадцать минут.

Спустя еще десять минут можно было наблюдать, как я, неприкаянный служитель правопорядка, развалился на скамье у входа в сад Примирения. Раз не было возможности связаться с девчонкой напрямую, оставалось только ждать.

Пятнадцать минут.

Двадцать.

Полчаса.

– Да где её носит? – Я снова взглянул на часы. – Неужели с ней на самом деле что-то случилось, – всё же пробубнил я себе под нос.

Деревянные планки скамьи неприятно впились в спину, когда я откинулся назад и шумно вздохнул. Пальцы сами собой забарабанили по колену, всё быстрее и громче с каждой минутой. Этот звук казался мне раздражающим эхом собственных мыслей, которые я пытался заглушить. Когда барабанный ритм достиг пика, я резко остановил руку, сжав колено так, что костяшки побелели.

– Прекрасно, – прошептал я, вскинув голову к небу.

Возвращаясь к Управлению Безопасности, я перебирал в голове десятки возможных сценариев. Кулаки то сжимались, то разжимались, как будто я заранее готовился к схватке, в которой мог потерпеть поражение.

Разочарование от длительного ожидания растворялось, уступая место липкой и настойчивой тревоге.

***

В полдень следующего дня. Астеллия:

Я проснулась раньше остальных и уже успела заправить свою постель.

Вчера я впервые была вынуждена искать ночлег. Мне не хотелось обращаться к родственникам тёти Арианны, которые из-за меня тоже могли пострадать. Да и просить помощи у бывшего молодого человека – не лучшая затея.. Поэтому первым делом я направилась в Центр Временного Размещения. Я много раз слышала, что граждане могут останавливаться там совершенно бесплатно. К сожалению, оказалось, что не замужним вход в ЦВР запрещён.

С каких это пор? Какое бесчеловечное новое правило. Мне отказали, оставив на улице, словно бездомное животное. Я могла понять запрет на посещение баров и клубов. Но ЦВР?!

Смирившись с отказом, я направилась дальше. Но каково же было моё удивление, когда меня буквально прогнали и из приюта при Доме Света! А ведь я столько раз видела объявления о милости Персосвета, дарующего кров любому страждущему человеку. Да, я была не самой частой гостьей на еженедельных исповедях Свету, и не знала наизусть слова Благословения, но разве это могло стать поводом для отказа? Я тоже имела право воспользоваться услугами временного приюта для нуждающихся. Жаль, настоятель посчитал иначе, когда, взглянув и не узнав меня, сказал лишь одну фразу прежде чем закрыть передо мной дверь: «Свободных мест нет».

Время неумолимо приближалось к началу комендантского часа, что лишало меня выбора. Я не придумала ничего лучше, чем направиться туда, куда раньше никогда не решилась бы. В заведение, где по понедельникам работала на кухне. Дом удовольствий едва ли можно было назвать безопасным пристанищем, но, к моему удивлению именно он без лишних вопросов принял меня на ночлег.

Управляющая без раздумий согласилась предоставить мне спальное место в обмен на помощь на кухне и генеральную уборку клуба в конце недели.

Хейни ахнула, застав меня за разделочным столом на кухне. – Стелли?! Но ведь сегодня четверг! – громким шёпотом выдала она, закрыв за собой дверь. – Мы ведь договорились только на понедельники. Нужно предупредить управляющую.

Я подняла руки в успокаивающем жесте.

– Всё в порядке. Мне придётся остаться здесь на какое-то время, так что управляющая в курсе. Платить мне не нужно.

– Оу! – Хейни скинула куртку с плеч и положила сумку на маленькую тумбу у двери. – Что случилось, детка? Ты что, сбежала из дома?

Она закатала рукава, собрала волосы в пучок и быстро окинула взглядом помещение, проверяя, всё ли в порядке.

– Можно и так сказать.

Я пожала плечами, не намереваясь вдаваться в подробности.

– Знаешь, я тоже когда-то сбегала, – сказала Хейни после короткой паузы. Она взяла большую миску, насыпала в неё муку, добавила дрожжи, щепотку соли и плеснула тёплой воды. Руки женщины уверенно месили тесто, а я тем временем нарезала овощи. – Я жила в маленьком посёлке к северу от Аковама, – продолжила она. – Всё было нормально.. Пока не настало время распределения. Мне назначили мужа, которого я видела всего один раз. Но не это было страшно, а то, какие слухи о нём ходили по посёлку.

Внутри всё болезненно сжалось.

– И вы решили бежать чтобы не выходить замуж?

– Нет. – Хейни провела дрожащими пальцами волосам. – Я подчинилась. Уехала из родного дома с этим мужчиной. Но после заключения брака он.. больше не видел во мне человека. Только вещь, которая должна выполнять свою функцию: готовить, убирать и удовлетворять остальные его потребности. – Её дыхание стало прерывистым, но она продолжила: – Он бил меня, а я считала, что это моя вина. Я была настолько сломлена, что искала в себе причины его гнева. А через несколько лет.. – Она криво улыбнулась. – Он перепутал бутылки, и вместо спиртного глотнул яду, представляешь?

Я молчала, стараясь переварить услышанное.

– Мне так жаль.

В её глазах блеснула искорка триумфального безумия.

– А мне нет. Там ему и место – в аду. Пусть вечность горит, захлёбываясь ядом. – Всегда лёгкая и милая Хейни выглядела так, будто лично отправила своего мучителя на тот свет. Она пожала плечами и снова вернула себе привычную весёлость. – Стелли, не позволяй решать за тебя. Во второй раз мне хватило ума найти себе мужа самостоятельно. Хорошего, тихого и нежного. К чему я? Не позволяй этому миру сломать тебя.

Взгляд скользнул к запястью, на котором должно красоваться брачное тату. Год на поиски будущего супруга совсем скоро подойдёт к концу, и, если мне не удастся поступить в Академию, моё будущее тоже попадёт в руки распределительного центра. Жаль, что мне не повезло, и я так и не смогла найти хорошего, надёжного мужчину. А ведь я всегда мечтала о счастливой семье..

Пока тесто поднималось, мы с Хейни занимались подготовкой ингредиентов для супа и рагу. Не прерывая разговоров, мы работали слаженно. Чистка, нарезка, замес, кипячение – каждое действие было частью ритма, который задавал день на кухне. Ножи мелькали в руках, кастрюли звенели, а запах специй и душистой выпечки наполнял воздух.

– Астеллия, – вдруг позвала меня управляющая, приоткрыв дверь на кухню. Блондинка средних лет в изысканном белом платье смотрелась здесь неуместно. Утончённой и невероятно красивой ей было место на светских балах. – К тебе клиент.

Я не сразу поняла, о чем это она.

– Что? Ко мне?

– Да. Он назвал твоё имя. Высокий красавчик с тёмными волосами, серыми глазами и шрамом на подбородке. Знаешь его?