Цитаты из книг автора «Си Джей Скюз»

Боюсь, поездки туда мне вредят. После них мне еще нестерпимее хочется убивать. Но не ездить туда еще хуже, потому что тогда получится, что у меня нет вообще ничего. Только жизнь. И Крейг.

После обеда кто-то раздавал пончики, и я один съела. Иди лесом, талия.

Рона сегодня не было. Хочу попросить его о повышении зарплаты – ну или хотя бы спрошу, есть ли у него представление о том, когда будет назначена стипендия на журналистское обучение. Каждый год в январе они выбирают одного стажера, и он отматывает у них срок, пока не дослужится до какой-нибудь должности постарше. Лайнус и сам начинал как младший сотрудник, и Клавдия тоже, и Майк Хит. Ну конечно же, после всех материалов, которые я для них подготовила, они увидят, что мне просто необходимо получить нормальное специальное образование. У меня тут и конкурентов-то нет. Стипендия должна достаться именно мне.

Клавдии хочется «больше интерактива с подписчиками». Вечеринка «Приходи со своей метлой», состоявшаяся после беспорядков, получила большой отклик, и Клавдии захотелось «разогреть аудиторию инстаграм [25]-странички». Как можно разогреть кого-нибудь темой уборки? Тверк со шваброй? Фото в широком полуприседе верхом на метле? О каком разогреве может идти речь, если у нас на страничке люди в костюмах Робин Гуда танцуют на лужайке английские народные танцы, а представительница Женского института читает лекцию о пуговицах? Наш инстаграм – это сплошь цветочные композиции, любительские снимки с Ярмарки Еды, где толстые мужики едят копченую свиную шею, и одна фотография, на которой завхоз Эрик грузит ящики. Мне не разрешается постить туда что-нибудь хотя бы призрачно интересное

1. Люди, которые митингуют, и из-за них отменяется «МастерШеф». Сегодня меня бесят даже младшие редакторы. Они все такие зашибенно предсказуемые, такие довольные.

У меня есть ВСЕ шансы победить. Видеозапись, которую вечно пускают во время моих интервью, – ту, где мое безжизненное тельце выносят из дома двенадцать по Прайори-Гарденз, – всегда вызывает у людей слезы. И та запись, где я сижу и молчу рядом с папой на диване в передаче «Сегодня утром», и документальный фильм, который сняли на Би-би-си, чтобы отпраздновать мой выход из больницы. Да я была, мать вашу, ГЕРОИНЕЙ – ну, в стародавние времена. Ну ладно, с тех пор прошло уже больше двадцати лет, но все же. Когда это случилось, я была намного младше, чем Малала, и с травмой справилась ни хрена не хуже, чем она, а может, даже и лучше. Я хотела продолжить отстаивать свое право на победу, но было поздно: корабль нашей беседы уже поднял паруса.

Слушайте, ну вы же не забыли, что я несколько лет была национальным достоянием? – сказала я, слегка взбешенная тем, что они так уперто убеждены в том, что я непременно проиграю. Нежным душистым горошкам вроде меня жизненно необходимо всеобщее внимание, иначе мы чахнем.

Во взгляде Мел читалась отчаянная надежда, что конкурентки у меня такие сильные, что шансов на победу у меня не больше, чем у котенка в печи для пиццы.

– В ближайшие недели о себе будут рассказывать десять женщин, и я одна из них. Но понятно, что я не выиграю. Последнюю фразу я добавила просто из кокетства, потому что прекрасно знала, что обойти меня сможет разве что какая-нибудь уж совсем икона.

она была конкретно выбита из колеи тем, что у меня будут свои пять минут славы на национальном телевидении и говорить я в эти пять минут буду не о ее свадьбе, а о чем-то другом.