Цитаты из книг автора «Си Джей Скюз»

Пришлось мне опять играть Милую Девушку Сына

Гаражная распродажа, которую мы планировали устроить в Каунти-граунд, отменилась, потому что наше место захватила группа путешественников, а это означало, что теперь мы все-таки могли поехать к Джиму и Элейн на воскресный обед.

1. Крейг: я у него спрашиваю, что ему нужно из супермаркета (чипсы с солью и уксусом, дешевый гель для душа, «Айрн-брю»), а в итоге он жрет МОИ чипсы «Кеттл» с морской солью, пользуется МОИМ органик-гелем с лаймом и пьет МОЙ лимонад из бузины. Каждый раз, когда мне кажется, что сильнее его ненавидеть уже невозможно, я обнаруживаю лесенку на все новые и новые уровни. 2. Мужчины, которые собирают волосы в пучок, а сами при этом некрасивые: они позорят славное имя мужского пучка. Подобное поведение следует расценивать как преступление на почве ненависти. 3. Джим и Элейн Уилкинс – за то, что вообще зачали Крейга.

Она написала: «Фу, вот урод. Ну и правильно. ОК. Тогда завтра посмотрю на „Редмен & Как-там-его?“ «Посмотрю» означало «Я все равно тебе не доверяю и все равно тебя ненавижу». Крейг уехал «к Эдди поиграть на новом бильярдном столе», так что я весь вечер возилась с Дзынь и с домом Сильванианов, параллельно нахватываясь всяких полезных штучек из «Отсчета до убийства». Кайф.

«Редмен & Финч» в городе появились совсем недавно, это семейная пара по имени Дин и Джейми. Цветовая палитра у них – успокаивающее сочетание нефритового с хромом, к тому же они предложили мне не только «Леди Грей», но еще и печенье с сердечками, и вдобавок ко всему под одним из столов у них обнаружилась маленькая длинношерстная чихуахуа, которую они называли Мэри-Кейт и к которой Дзынь тут же прониклась симпатией.

Пришлось смириться. Пришлось отправить прошлое туда, куда ему и дорога. И вот, как только Крейг ушел на работу, я поехала в дом к родителям, чтобы еще раз все как следует отмыть моим проверенным «Силлит Бэнгом» и собрать в коробки последние папины вещи, которые мне хочется сохранить. Я сказала Генри, что дом снова выставляется на продажу. Он, похоже, огорчился. Ну еще бы, ведь теперь ему придется переставлять машину, забирать стручковую фасоль и веревочную лестницу, переброшенную через забор, которая напоминала ему о «внуках, которых у него никогда не было». Я дала ему пакетик травы, чтобы унять неминуемые слезы. Дзынь была со мной. Я хотела, чтобы она еще разок как следует побегала по саду и леску за домом. Она пописала на то самое место, где мы с папой зарыли тело Пита. Жаль, что рядом с нашей квартирой у нее нет такого простора.

мы с папой ехали в его минивэне. Он сказал мне: «Оставить память о себе можно тремя способами. Сделать что-нибудь обыкновенное, сделать что-нибудь необыкновенное или убить что-нибудь необыкновенное. Ты можешь быть обычным Джоном, можешь быть Джоном Ленноном, а можешь быть тем парнем, который убил Джона Леннона». С годами я все отчетливее понимала, что для меня интереснее всего был четвертый вариант: я хочу быть той девчонкой, которая убила Джона Леннона. Я хочу убивать необыкновенно. Прайори-Гарденз лишили меня возможности быть обыкновенной, а необыкновенное всегда казалось мне чем-то недосягаемым. Мне суждено было стать очередным Марком Дэвидом Чепменом [78], очередным Джоном Уилксом Бутом [79], очередным Ли Харви Освальдом [80]. Куда это годится, что все они – парни? И все серийные убийцы – тоже обязательно парни. Конечно, есть миллион причин, почему парни делают это чаще, но все-таки почему на свете так мало Эйлин? [81] Реально интересно. Может, они и есть, просто, как и я, скрывают это. Теперь предполагается, что у женщин должны быть равные права с мужчинами, но ни о каком равенстве не может быть и речи, пока сохраняется такая статистика. Благодаря мне баланс хоть немного восстанавливается.

Мы, серийные убийцы, живем ради следующего раза. Теперь я лучше понимаю свое состояние, но это не помогает мне одолеть тоску.

моя пустая обыденная жизнь – скучные друзья, незначительная роль на работе, гулящий бойфренд – это всего лишь тусклые временные перерывы на пути настоящего «кутежа».

Никак не могла понять, почему же мне так плохо, и решила спросить у Гугла. Оказалось, что у меня, возможно, одна из «фаз состояния серийного убийцы». Убивая, мы кое-как миримся с бессодержательностью повседневной жизни, но, когда с убийством покончено, наступает фаза депрессии. Причем наступить она может в любой момент. Некоторых серийных убийц накрывает немедленно. А у кого-то состояние эйфории после убийства может продолжаться дни или даже месяцы.