Цитаты из книги «Отель Большая Л»

Когда я грущу, но не хочу плакать, я пробую — очень редко — говорить с Богом. Но если он есть, выходит, он создал и девчонок, а значит, мне с ним разговаривать не о чем.

МИНУТОЧКУ, ТУТ БРИК ДЕРЕТСЯ Я припарковал тележку Пел у двери «Нектар-бара».

«У вас только одно сердце», — сказал медбрат. Лучше бы у человека были два сердца и одна ноздря, но я тут не главный.

И заплакала навзрыд. На полную катушку. Слезы полились потоком. Уровень Мирового океана повышается не из-за тающих ледников, нет, это все Пел.

Сестры посмотрели на меня, все три, и так лучезарно заулыбались, так засияли, будто урана наглотались.

— Всякая жизнь — проигранная игра на своем поле. Счет обозначен на надгробной плите: тысяча девятьсот восемьдесят восьмой — две тысячи тринадцатый. Проигрыш неизбежен.

Любовь — это когда ты в восторге от своего вратаря, даже если он двадцать мячей пропустил.

Мимо проходила Пел со своей тележкой. — Если ты вымрешь, я приду тебе на помощь, — бросила она.

Я заверил его, что у нас все хорошо, но умолчал о том, что расхаживаю по площади в костюме обезьяны, Брик крутит задницей на сцене, а Пел попрошайничает.

Она прижалась носом и губами к щеке Акелея и втянула воздух. Акелей сделал то же самое. В жизни не видал большей глупости, но вид у них был счастливый, так что, наверное, ничего страшного. От такого, пожалуй, не залетишь.