Ригведа

Новый подход к Ригведе изложен в статье «Тайна Веды», которая была опубликована в журнале «Арья». Перевод выбранных для настоящей публикации отрывков из Ригведы выполнен в духе этого подхода, согласно которому Веда есть памятник истинного духовного знания, чрезвычайно глубокого и эзотеричного и потому завуалированного в речевых символах и образах, а также в терминах из области храмовой жертвенной практики. При том, что эти языковые ухищрения делали Веду недоступной для понимания обычного человека, посвященный свободно угадывал за ними многообразные откровения Истины. Все образы Веды исполнены духовного значения. Подлинный смысл текстов Веды станет более или менее понятным, если мы узнаем «тайные имена» богов и присущие им свойства, постигнем значение таких ключевых слов, как го, ашва, сомараса и других, поймем назначение и роль дайтьев-демонов, и их скрытую суть, проникнем в завуалированный смысл ведических метафор и легенд. Конечно, следует помнить, что истинное понимание Веды приходит лишь в результате овладения особым знанием, которое не приобретается одним лишь добросовестным и настойчивым изучением Веды, но дается только в ходе садханы, духовной практики.

Предлагаю читателю самому соприкоснуться с ведическими истинами. Сегодня я буду говорить лишь о тематическом предмете Веды, который сам по себе является извечным вопросом. Проявленный мир существует в Брахмане, но истина Брахмана непостижима для человеческого интеллекта. Риши Агастья говорит о Нем, как о тат адбхутам, превосходящем все сущее и запредельном по отношению ко времени. Достигал ли кто-либо из людей теперь или в прошлом познания Брахмана? Брахман присутствует в сознании каждого из нас, но ускользает от малейшей попытки человеческого интеллекта приблизиться к Нему. Именно таков смысл известного образа из Кена Упанишады^[57]: Индра^[58] устремляется к Брахману, но, уже почти достигнув своей цели, понимает, что Брахман неуловим. И все-таки возможно познать Брахмана как божественное Существо.

Божественное, являясь адбхута, сокровенным, в то же время проявляется в трех основных ипостасях: Бог есть чистое Бытие, Сознание-Сила и Блаженство. Возможно осознание и восприятие Бога как Блаженства. В разных обличьях и под разными именами Бог пронизывает и поддерживает всю вселенную. Ведические боги олицетворяют эти имена и формы Всевышнего.

В Веде говорится о двух морях, одно из которых находится выше, а другое – ниже проявленного мира. То, что расположено ниже, апракета хридья, или хритсамудра, есть скрытое море, которое сегодня принято именовать Подсознанием; то, что лежит выше нашего мира, – есть море чистого Бытия, именуемое также Сверхсознанием. Эти два моря известны также под названием пещер или скрытых истин. Брахманаспати^[59] с помощью Слова вызывает к жизни проявленный мир из океана Подсознания. Рудра^[60] порождает жизнь, озаряет ее своей могущественной силой и заставляет ее двигаться по предназначенному ей пути. Вишну своей всепроникающей энергией неустанно поддерживает океан чистого Бытия, или семь потоков жизни, направляя их к предначертанной цели. Все остальные боги выступают в качестве помощников и сотрудников трех основных Божеств^[61].

Сурья, или Солнце, бог Света-Истины, выступает как «Савитар»^[62], когда созидает и творит, и как «Пушан» ^[63], когда питает и поддерживает творение. В качестве уничтожителя мрака лжи и создателя света истины и знания он предстает как Сурья. Агни – это тапас, действенная энергия Сознания-Силы. Он созидает вселенную и пронизывает собой все сущее в ней. Мы знаем Его как огонь на материальном уровне; на уровне жизни Он выступает как желание и радость – и в то же время как пожиратель всего и вся; на уровне разума Он есть вдохновение и воля; на планах бытия, превосходящих разум, Он есть владыка сознательной силы действия.

Мандала 1, Cукта 1. Текст и комментарии к нему

 
Agnimīde purohitaṁ vajñasva devam ṛtvijam; hotāraṁ ratnadhātamam. (1)
 

«Огню поклоняюсь, он Жертвы моей ходатай, он божественный Ритвик, он глашатай блаженства».

Īḍe-bhajāmi, prārthaye, kāmaye: я поклоняюсь.

Purohitam – тот, кто сидит перед жертвенным алтарем; представитель приносящего жертву и исполнитель обряда жертвоприношения.

Ṛtvijam – совершающий жертвенный обряд в соответствии с требованиями времени, места и обстоятельств.

Hotāram – тот, кто, призывая богов, обеспечивает успех жертвоприношению.

Ratnadhā – слово ratna Саяна переводит как «великолепные сокровища»; правильнее будет перевести его как «благое богатство».

Dhā – тот, кто несет, направляет или устанавливает.

 
Agni pūrvebhir ṛṣibhir īḍyo nūtanairuta; sa devān eha vakṣati. (2)
 

«Тот Огонь, что мудрые издревле почитали, вслед за ними и мы почитаем сегодня. Он приносит сюда богов».

Слово sa содержит указание на то, почему поклоняются богам.

Eha vakṣati – iha āvahati: Агни несет богов в своей колеснице.

 
Agninā rayim aśnavat poṣameva divedive; yaśasam vīravattamam. (3)
 

«Поклоняясь огню, наслаждаются люди богатством, что воистину день ото дня растет неуклонно и исполнено силы геройства».

Rayim – ayiḥ, rāyaḥ и пр. Обозначает то же, что и слово ratna. Но слово ratna имеет смысловой оттенок «наслаждение».

Aśnavat-aśnuyāt – получать или наслаждаться.

Poṣam и пр. – прилагательные, определения к rayiḥ; poṣam означает «то, что растет, возрастает».

Yaśasam – Саяна переводит иногда как «слава», а иногда как «пища». По-видимому, подлинный смысл этого слова – «успех, достижение цели». Также это слово может употребляться в значении «сияние», но не в данном контексте.

 
Agne yam yajñam adhvaram viśvataḥ paribhūrasi; sa id deveṣu gacchati. (4)
 

«О Пламя! Поистине возносится к Богам та жертва-странница, что ты со всех сторон подхватишь своею прозорливой сутью».

Adhvaram – корень dhvṛ означает «убивать». Саяна переводит это как «бескровная жертва», ahiṁsita yajña. Но слово adhvara само по себе стало обозначать «жертву» – то есть такое толкование для этого слова недопустимо. Слово adhvan означает «путь», поэтому adhvara должно обозначать «путника» или «того, кто имеет форму пути». Жертва есть путь, ведущий в обитель богов. В то же время жертва повсеместно считалась священной странницей в обители богов. Такое толкование будет верным. Слово adhvara, так же как и слово adhvan, происходит от корня adḥ; в качестве подтверждения можно сослаться на то, что и adhva, и adhvara использовались в значении «небо».

paribhūh-parito jātaḥ

deveṣu — местный падеж, указывающий на направление движения.

it-eva – поистине.

Духовное значение. Вселенская жертва

Вселенская жизнь подобна неизмеримой жертве.

Сам Бог есть господин и владыка жертвы. Бог – это Шива, а Природа – это Ума^[64]. Хотя Природа и несет образ Шивы в своем сердце, ей не хватает его зримой формы; она стремится к обладанию его осязаемым телом. В этом стремлении заключен глубокий смысл вселенской жизни.

Каким образом Природа может достичь своей цели? Каким путем она может прийти к Всевышнему? Как она может обрести свою подлинную форму и форму Всевышнего? Ее глаза устали от сдавливающей их повязки неведения, а ноги ее связаны бесконечными путами материи. Физическая Природа словно заключила бесконечное бытие в пределах конечного и сама при этом оказалась в положении пленника, неспособного отыскать потерянный ключ от своей темницы; словно бы инертные вибрации жизненной энергии в материи пересилили свободную и безграничную Сознание-Силу и лишили ее способности говорить, отняли у нее память и сознание; словно бесконечное Блаженство, скрытое под маской низшего сознания, подверженного заурядным горестям и радостям, забыло о своей истинной природе и, не будучи в состоянии вспомнить ее, опускается все ниже и ниже в бездонную пучину страдания; словно истина погрузилась в зыбкие волны лжи. Супраментальный принцип, лежащий за пределами интеллекта, есть основа бесконечной Истины. Супраментал либо вообще не имеет возможности действовать в условиях земного сознания, либо проявляется лишь очень редко как мгновенная вспышка далекой молнии, пронизывающая покровы мрака. Робкий, убогий и ленивый ум снова и снова пытается найти истину, и иногда, прилагая титанические усилия, ему удается ухватить ее отблеск, но всеобъемлющая Истина в своей сияющей бесконечности неизменно ускользает от человеческого разума. Усилия разума, а вместе с ними и человеческое знание, несут на себе отпечаток все той же борьбы, неудачи и скудости. Вместо широкого и непринужденного радостного жеста божественной Истины на уровне низшей Природы имеют место ущербные потуги волевой энергии, направленные на преодоление неистребимых противоречивых и двойственных оков истины и лжи, порока и добродетели, живительного нектара и смертоносного яда, действия, бездействия и ложного действия. Свободное, торжествующее проявление божественного действия, лишенное в своей благости сомнений и пристрастий и проникнутое пьянящим ощущением единства всего и вся, пока еще остается неосуществимым на уровне низшей Природы, исключающей естественное и простое выражение вселенских движений. Может ли земная Природа, связанная по рукам и ногам противоречиями двойственности и ложью, надеяться на обретение беспредельного Бытия, безграничного Сознания-Силы, необъятного Сознания-Блаженства, и если да, то каким путем она сможет достичь всего этого?

Средством достижения является жертва. Жертва, в свою очередь, предполагает самоотдачу и самопожертвование. Все, что вы собой представляете, что имеете в своем распоряжении, чем станете в будущем с помощью собственных усилий и божественной милости, что сможете заработать или сберечь по ходу своей деятельности, – бросьте, подобно очищенному маслу, в огонь божественной энергии, как подношение Всеблагому. Пожертвовав тем немногим, что у вас есть, вы обретете бесконечное целое. Йога исчерпывается жертвой. Бесконечность, бессмертие и божественная благодать есть логический и законный результат йогической практики. Спасение Природы возможно лишь на пути йоги и жертвы.

Универсальной Природе известна эта тайна. Преисполненная этой надеждой изо дня в день, из года в год, из века в век, не зная ни сна, ни отдыха, она совершает эту жертву. Все ее действия, все усилия есть часть этого космического ритуала. Она приносит в жертву все, что созидает и творит. Она знает, что вездесущий и всепроникающий божественный Актер вкушает безмерное блаженство и принимает как жертву любые целенаправленные усилия и аскетические подвиги. Он один через взлеты и падения, через знание, неведение и смерть медленно и уверенно направляет акт космической жертвы по предначертанному пути. Его уверенность придает универсальной Природе бесстрашие и делает ее волю несгибаемой и стойкой. Побуждаемая и движимая неиссякаемым и всеобъемлющим божественным импульсом, она сознательно бросает все, что может, – созидание и разрушение, рождение и смерть, знание и неведение, счастье и страдание, молодость и зрелость, красоту и уродство, чистоту и порок – в гигантское вечное пламя жертвенного огня. Тонкие и грубые объекты, приносимые в жертву, составляют очищенное масло, используемое в обряде жертвоприношения, а Джива, воплощенное существо, есть связанное жертвенное животное, приготовленное к закланию. Природа постоянно приносит в жертву Дживу, привязанного к жертвенному столбу тройственными узами разума, жизни и тела. Узы разума – это неведение; узы жизни – страдание, желание и конфликт; узы тела – смерть.