«Чувствую себя неспособной высказать свое мнение (слишком ранима!). Слишком легко “расстраиваюсь” (единственный способ, чтобы тебя стали слушать). Неуверенность в себе. Горевание по своему безрадостному детству».
Я склонна к уединению, так как чувствую себя в безопасности в моем убежище отшельника со своими двумя кошками. Мне нужно провести много времени в одиночестве, чтобы восстановить свои силы и отрефлексировать свои проблемы, но я работаю над тем, чтобы установить здоровый баланс между уединением и общением, вырваться из своего убежища и завязать отношения с более адекватными людьми».
Мои инстинкты и старые паттерны говорят мне о том, что любые мои чувства или собственное мнение делают из меня эгоистку. Я слишком отдаю себя другим и все еще не могу разобраться со своей идентичностью. Неуверенность в себе, негативный внутренний диалог, самосаботаж — все это часть моей жизни даже теперь, когда мне уже 44 года».
Мой отец-нарцисс настаивал на том, чтобы я стала юристом и поступила на юридический факультет. Я так и сделала, но проработала юристом меньше года. Эта профессия совсем мне не подходила. С тех пор я сменила не одно место работы, часто я думаю, где бы я оказалась, если бы мне позволили сделать выбор самостоятельно.
Хуже всего сомнения в самом себе и склонность без конца пересматривать свое прежнее мнение. Все это вместе показывает общую картину полной неспособности пережившего травму принимать решение — по любому поводу! Когда вы не можете доверять себе, вы не можете по-настоящему жить. Когда вы не доверяете себе, откуда вам знать, кому верить? Это похоже на попытку ориентироваться в море без компаса».
Я боюсь быть брошенной. Еще я испытываю чувство отчуждения, как будто для меня нет места, где мне будет хорошо и уютно, и страх, что меня никто не любит».