Глава 2

Москва, возле дома Ивлевых

Как приехал, сразу вышел во двор гулять с Тузиком. Хорошо в июле все-таки. Жара к вечеру спадает. Природа успокаивается, и возникает такое неуловимо приятное состояние, когда словно физически ощущаешь, как все вокруг отдыхает. Кажется, что даже деревья, скамейки во дворе, машины, дома, все вокруг испытывает облегчение, что жаркое солнце ушло и можно расслабиться, набраться сил перед следующим знойным деньком. А люди летним вечером словно оживают, начинают по сторонам смотреть, птичек слушать… Никто ни на кого не кричит.

Не то, что днем. Июльским днем по Москве люди передвигаются перебежками, ни на кого не глядя. Жара. Надо быстро попасть из точки «А» в точку «Б». Не до расслабона. Хотя, в Москве так люди передвигаются в любое другое время года тоже. Город такой. Мегаполис со своей энергией и ритмом. Даже сейчас, когда этому ритму далеко до темпов двадцать первого века, все равно ощущаешь, что здесь время не ждет, идет быстро, как бы подгоняет тебя, настойчиво толкая в спину… На контрасте со Святославлем особенно это было заметно в первые месяцы… Сейчас уже привык, заново, можно сказать, втянулся…

Так, неспешно размышляя, намотал кругов с песелем по району. И побегали, и погуляли. Красота!

Возвращаясь, заметил во дворе Гришу с Родькой. Подошел поздороваться. Родька сразу с Тузиком умчался. Взялся он в последнее время пса моего тренировать. Обучает его по покрышкам, вкопанным вокруг детской площадки, скакать. Оба довольны вроде.

– Как жена? Встретил-проводил? – поинтересовался у меня Гриша, улыбаясь.

– И не говори, – рассмеялся я, – вроде на день приехала, а словно минута пролетела. Хожу, как неприкаянный, не могу поверить, что опять не вместе. Столько ждал, и снова ждать нужно.

– Ну, через неделю вернется же, – подбодрил меня Гриша.

– Через полторы. Вот только я в тот же день уеду в Берлин, аж до пятого августа, – мрачно кивнул ему я.

– Да уж, – почесал он в затылке. – Но, если подумать, знаешь, работа у твоей жены такая, что вот завидки прям берут. Это и язык не поворачивается работой назвать.

– Точно. Ты прямо зришь в корень, – откликнулся я. – Мы уже с Галией обсуждали, как нужно правильно отчитываться на работе о проделанной за лето работе, чтоб это вообще работой посчитали…

Гриша аж расхохотался, меня услышав.

– Да уж. Задачка со звездочкой, – произнес он, отсмеявшись.

– А у вас какие планы на лето дальше? – поинтересовался у Гриши.

– У нас все просто, – он махнул рукой. – Я на работу. В приемную комиссию включили, у меня же степени нет, так что я первый кандидат. В ноябре потом отгуляю… А Родька с дедом в деревню до конца августа. Хотел малого в лагерь отправить, так он заартачился. Не хочу, говорит. В деревне удочки, рыбалка, коровы.

– Так, – удивился я, – про удочки и рыбалку понял, а коровы здесь причем?

– Так Родька в прошлый раз с пацанами подружился в деревне. Те его в компанию взяли свою и обещали летом, если приедет, взять с собой коров пасти. Родион спит и видит теперь, как он будет рогатых хворостиной гонять, – рассказал Гриша.

– О, ну это для пацана самое то, – одобрил я. – И весело, и опыт интересный.

– Я тоже так думаю. – кивнул Гриша. – Поэтому возражать не стал. Да и старики рады будут, что малой у них летом. И нагуляется на природе, и здоровья наберется. Там же еще и лес, грибы, ягоды. Сам бы рванул с удовольствием, если бы не работа.

– На выходных сможешь ездить, – поддержал я его, – вы ж в поход сходили уже. Так что потребность в свежем лесном воздухе и песнях у костра закрыта.

– Вот то-то и оно, что частично закрыта, – рассмеялся Гриша. – Так хорошо отдохнули, что мало показалось, обратно хочется.

Рассказал ему о планах друзей с поездкой в Карелию, раз уж речь о походах зашла. К слову как-то пришлось.

– Ну-ну, – хмыкнул Гриша скептично, услышав о составе «экспедиции». Разогнались они маленько, да не все учли. Там красиво, спору нет, бывал как-то, но контроль там на въезд. Граница же близко, специфичная область. Развернут их погранцы, иностранку не пустят.

– Вот блин, – нахмурился я, – спасибо, что сказал. Я как-то об этом и не подумал. Надо их предупредить.

– Предупреди, – кивнул Гриша. – А чего они вообще решили так далеко ехать? – поинтересовался он. – Бывалые туристы?

– Ахаха! Бывалые, – рассмеялся я. – В том то и дело, что нет. Самые, что ни на есть начинающие. Пытался им намекнуть, что можно поближе место выбрать, но куда там. Путешествие им надо настоящее, а не фигню какую…

– Романтики-идеалисты. – хмыкнул Гриша, – страшные люди…

Мы с ним снова рассмеялись.

– Чтоб ты понимал масштаб проблемы, – пояснил ему, – я когда им предлагал места поближе, начал перечислять Валдай там, Торжок, а потом в тот же ряд Ладогу воткнул с Онегой. И что? И ничего. Никого из четверых ничего в этом перечне не смутило.

– Стоп. Так Карелия же аккурат между … – начал говорить Гриша и снова рассмеялся.

– Вот именно! – поднял я палец вверх, улыбаясь.

Отсмеявшись в очередной раз, Гриша посерьезнел.

– Паша, дело не мое, но все же совет дам. Отговори лучше их от этой затеи, сразу так далеко ехать. Вляпаются по неопытности, как пить дать.

– Я попробую, – кивнул ему согласно, – но надежды мало, что послушают.

– Предложи тогда им просто альтернативный вариант, чтоб был про запас, – пожал плечами Гриша. – Дорога – дело сложное. Может сами через день-два к мысли придут, что не стоит далеко соваться.

Прошли минуту молча. Темно, прохладно. Чего лишний раз говорить, когда просто отдыхаешь в тишине?

– О, – неожиданно воскликнул он, – я тебе даже могу подсказать для них вариант хороший. База есть одна недалеко, километров 120 от Москвы в сторону Калинина. До Городни не доезжая немного. Там можно курсовки купить, машину оставить, взять лодку и все необходимое и пойти в поход. Я подскажу место. Там и красиво, и рыбалка отличная. Отдохнут, накупаются…

– Постой, – удивился я. – О какой Городне речь? В Конаковком районе?

– Ага, – кивнул Гриша, – знаешь те места?

– Да, – я улыбнулся совпадению. – Музей там строим как раз… Был там. Места красивые.

– Вот и я о чем, – обрадовался Гриша.

Расспросил его подробно про турбазу. Как добраться, к кому обратиться, Решил, что предложу Марату потихоньку, как план «Б». А то вдруг и правда не заладится у них с походом в Карелию…

***

Москва, квартира Ивлевых

Утром спокойно себе завтракаю. Ахмада привел, тот поел и на работу убежал, а я плюшками балуюсь с чайком после яичницы. Молодой организм, есть с утра хочет немерено. Ну и мне-то спешить никуда не надо, до лекций по линии «Знания» еще часа три. Валентина Никаноровна вдруг озабоченно спрашивает меня:

– Паша, а вы перезвонили вчера той женщине, что звонила от члена КПК Межуева?

– Да я и не знал, что нужно кому-то перезванивать! – ответил ей удивлённо. – Вы мне не говорили.

– Так я же записку на трёхканальнике оставляла, – сразу засуетилась няня, – то-то у меня мысль мелькнула, почему вы после приезда домой не перезвонили.

Примчались к трехканальнику одновременно. Ничего на нем не было, никаких записок.

Я первым догадался и полез под стол. Ну точно, валяется листочек почти что под батареей, так сразу и не заметить. Проветривала Валентина Никаноровна, видимо, он и улетел от сквозняка.

Няня сильно переживала, начала многословно извиняться. Я немедленно её остановил:

– Валентина Никаноровна, вы ни в чём не виноваты. Просто мы придумали систему хранения информации, которая совершенно не годится в летнее время. Лучше я найду хороший магнитик и будем им бумажки к холодильнику прикреплять. С этим уже никакой сквозняк не справится.

– Но это же такой важный звонок! От такого человека! Он же ждёт, наверное!

– Ну, я объясню его секретарше, что произошло, бывает, – попытался успокоить я ее, – ничего, сейчас позвоню и, надеюсь, все и урегулируем.

Голос секретарши Владимира Лазоревича, когда я ее набрал и представился, отдавал арктическим холодом.

– Павел Тарасович, я же вчера звонила. Товарищ Межуев очень занятой человек, он любит, когда ему сразу отзваниваются.

– Я бы и сам рад сразу отзвониться, Таисия Григорьевна. Но, к сожалению, сквозняком со стола сдуло бумажку, на которой мне оставили информацию об этом. Бывает. Так вы не подскажете, по какому поводу мне звонили?

– Как и указывала в разговоре с вашей няней, Владимир Лазоревич приглашает вас к себе. А уж с какой целью, вы уже от него узнаете…

– Не можете уточнить у товарища Межуева, будет ли у него время принять меня, если я подъеду часа через полтора? И сразу же ещё один вариант – после 16:00.

– Хорошо, я вам через несколько минут перезвоню. – чуть менее холодно ответила Таисия Григорьевна.

Вот тебе и спокойное утро, вот тебе и спешить некуда… Ладно, жду звонка.

Как и обещала, секретарша Межуева перезвонила достаточно быстро, буквально через три минуты. Сообщила, что Владимир Лазоревич готов встретиться через полтора часа. Зачем-то напомнила, чтобы я не опаздывал. Как будто я хоть раз опаздывал, когда уже договорились на конкретное время…

Доел плюшку, с пальцев стряхнул крупинки сахара. Телефон зазвонил.

Оказалось, что это Марат. Сразу рассказал ему про то, что узнал вчера от Гриши. Но как-то он отнёсся к тому, что я сказал… безразлично, что ли? В принципе, Марат достаточно упёртый, чтобы всё же поехать в эту Карелию. Но тогда я уже снимаю с себя всякую ответственность, и моя совесть чиста.

– Я что звонил-то, – сказал он, дослушав мои объяснения про запасной маршрут, – подумал, пока мы все в Москве – может быть, пару тренировок проведём? А то вы всё до сентября забудете…

– А что, отличная идея! – обрадовался я, – когда предлагаешь?

– Сегодня вечером, и послезавтра. В обычное время. Дальше не гарантирую, что еще будут занятия, можем же сорваться и укатить все вчетвером на отдых в любой день. Подойдёт такое расписание?

– Вполне. Я тогда Сатчану позвоню, предупрежу.

– Об этом тоже хотел тебя попросить. У меня его телефона не оказалось…

Закончив разговор, набрал Сатчана. Тот очень обрадовался, услышав о занятии:

– Хорошая идея, чтобы косточки размять! А то лето всё же, жрём много, шашлыки эти опять же по выходным… Так и растолстеть можно к осени.

Ну вот. По идее, достаточно много нас соберется. Своих учеников с ЗИЛа Марат прямо в общежитии найдет и оповестит. Тех, конечно, кто по отпускам не разъехался.

Нашел сразу же форму, сложил в авоську, прихвачу с собой в машину. Как раз скоро к Межуеву выезжать…

Любопытно мне, конечно, было, ради чего он меня вызывает. Да ещё и в июле. Неужто какой-то отклик появился на мои доклады для Политбюро? Хотелось бы, конечно. Правда, тут ещё бабушка надвое сказала, позитивный этот отклик или негативный? Казалось бы, там же только технические новинки и возможности их внедрения, какой тут может быть негатив. Ну так и карате – банальная спортивная система, один из видов единоборств, а ко двору в СССР не пришёлся. Маразм, конечно, запрещать то, что очень похоже на обычный рукопашный бой, вполне себе популярный. Ай, нет, мне же, когда служил в погранвойсках, инструктор рассказывал кое-что про историю его появления. По-моему, что он появился в СССР только в конце 1970-х. Вот, а я служил с 1983 по 1985. Значит, еще лет шесть до его появления. Хотелось бы поскорее. А то, конечно, самбо очень крутая вещь. Но иногда нужно и как следует ногой врезать. И сделать это правильно.

Ладно, ни к чему гадать, приеду к Межуеву и всё узнаю.

Перед тем, как ехать, созвонился с Мещеряковым. Набрал его сам, чтобы успеть первым, из уличного автомата. Чтобы он мне на домашний телефон по этому вопросу не позвонил. Не тот вопрос, что я хочу обсуждать, когда чекисты слушают.

– Хотел уточнить, по поводу поручения Захарова, когда поедем? А то мне скоро в Берлин уже уезжать.

– Как скоро? Впрочем, без разницы, я завтра свободен. Можем выехать часов в шесть утра, чтобы не по самой жаре ехать.

– То же самое хотел предложить, – засмеялся я, – на моей машине или вашей?

– На моей давай. Не доверяю я твоему польскому агрегату. Не хотелось бы на полдороге застрять.

– Вы что такое говорите, Андрей Юрьевич, сглазите! – возмутился я.

– Все, едем на моей. Завтра в шесть буду у тебя под окном.

***

Ялта, гостиница «Ореанда»

Андриянов сидел в гостинице в своем номере и не понимал, что происходит, и что ему дальше делать. В нем боролись усталость, раздражение и тревога. Но больше всего выводило из себя отсутствие понимания ситуации и собственное бессилие.

Он уже два дня в Ялте, скоро ехать в Сочи, а съемочную группу и Галию он не нашел. Более того, в гостинице заверили его, что никакая съемочная группа номера у них не бронировала, мол, они бы точно знали, если бы такое произошло. Не верить им у Андриянова не было оснований. Поэтому, решив, что Морозова ошиблась с названием гостиницы, он целыми днями ездил по городу и расспрашивал о съемочной группе в других гостиницах. Результата не было. Ивлева с коллегами как сквозь землю провалилась.

Эта поездка с самого начала не задалась, – мрачно думал Антон, вспоминая события прошедших двух дней и пытаясь собрать мысли в кучку…

Самолет прилетел в Симферополь точно по расписанию. Антон вспомнил, с каким облегчением он вздохнул, получив свой багаж, найдя такси и погрузившись в него.

Услышав за спиной крик: – Антон Григорьевич, куда же вы? Разве вы не поможете мне с багажом? – он сказал водителю отрывисто: – Гони! – и не оборачивался, пока они не отъехали от аэропорта.

Таксист посмотрел на него тогда с интересом, но комментировать ничего не стал, чем пассажира порадовал.

Солнце пекло нещадно, машина была буквально раскаленной, легкий ветерок из открытых окон не помогал, но Антона это мало беспокоило. Главное, этот полет, наконец, закончился, он один в такси, никто не зудит ему над ухом и не требует внимания.

С попутчиками откровенно не повезло, в результате полет получился очень утомительным.

А ведь ничто не предвещало, – раздраженно думал Андриянов, развалившись на диване и перебирая в уме последние события.

Началось все с того, что Галии со съемочной группой в самолете не оказалось. Антон, конечно, знал о такой возможности, но все равно был очень разочарован. Он уже настроился лететь с ними вместе и даже продумал стратегию действий, чтобы оказаться к Галие в самолете поближе, если вдруг места будут далеко. Но, увы, заготовки не пригодились.

Увидев свою соседку, вполне миловидную ухоженную женщину лет тридцати пяти, Антон немного воспрял духом. До Ивлевой ей, определенно, далеко, – думал он, – но в качестве приятной компании на время полета она отлично подойдет. Уж точно этот вариант лучше, чем тот толстый мужик на соседнем ряду…

Как же он ошибался! Толстый мужик спокойно проспал весь полет, не доставляя своим соседям никаких неудобств. А вот Тамара, сидевшая рядом с Андрияновым, буквально вытрепала ему все нервы за время пути.

Знакомство с ней Антон привычно начал со своей фирменной улыбки и пары легких комплиментов. Это всегда работало безотказно и помогало ему сразу расположить к себе женщину, чтобы в дальнейшем общаться с ней так, как ему хотелось. В случае с Тамарой все тоже сработало, но гораздо сильнее, чем нужно. Она, похоже, решила, что Антон к ней особо расположен. И начала общаться с ним так, словно они, как минимум, помолвлены. Постоянно прижималась к нему, словно невзначай, ржала, как лошадь, на весь самолет над любой его фразой, хоть отдаленно похожей на шутку и непрерывно дергала его разнообразными просьбами. То встать и выпустить ее погулять по проходу, то впустить обратно к иллюминатору, то передать журнал, то посмотреть в журнал и прочее, и прочее… Просьбам не было конца. Андриянов впал в легкий ступор и не знал, как избавиться от этого общения. Он впервые не знал, что делать и как себя вести с женщиной. Тамара все свои просьбы облекала в такую форму и говорила с такой интонацией, что начни он отказываться, выглядел бы форменным хамом. Просьбы ведь были пустячными, проблема была в их количестве… А еще в том, что она постоянно нарушала дистанцию. Антон впервые видел женщину, которая просила пустить ее пройти на место, крутя при этом пуговицу на его рубашке или поправляя ему волосы… Он хотел в отчаянии договориться со стюардессой, чтобы та пересадила его. Но самолет был заполнен под завязку. Этот вариант был невыполним.

Так что, едва самолет приземлился, Антон на всех парах рванул подальше от новой знакомой, радуясь, что не успел разболтать ей, куда именно едет и в какую гостиницу.

Он вспомнил, как встряхнулся в машине, прогоняя неприятные воспоминания, и подумал. – Неприятности позади. Я в отпуске. Надеюсь, дальше все сложится как нельзя лучше.

– Вот это правильный настрой, – одобрительно кивнул водитель, и Антон тогда понял, что сказал последние фразы вслух.

Приехал в гостиницу Андриянов уже вполне довольным жизнью. Пальмы, море, радостные толпы отдыхающих быстро прогнали хандру и настроили его на боевой лад.

Гостиница «Ореанда» была лучшим заведением Ялты. Попасть сюда было непросто, особенно летом. Андриянов немало удивился, услышав от Морозовой, где остановится Ивлева с группой. Пришлось тряхнуть связями. Но если ты решаешь, кого и когда отправить за рубеж, должников у тебя хватает, и любой вопрос решается. Так что сам он тоже смог достать здесь номер, чем был весьма доволен.

Заселяясь в гостиницу, он привычно сунул червонец администратору, чтобы обеспечить хорошее к себе отношение и как бы невзначай поинтересовался, приехала ли уже съемочная группа. В ответ получил недоуменный взгляд сотрудника и отрицательное покачивание головой. Не придав этому особого значения и решив, что съемочная группа еще не добралась до гостиницы, Антон отправился в свой номер…

Неужто та попутчица в самолёте, Тамара, меня сглазила, и после встречи с ней все и пошло кувырком? – думал теперь он. – Ну нет, такое только в сказках бывает…

***