Глава 4

– Ну что, капитан, – произнес Лавров, когда они с Анисимовым расположились в двухместном номере гостиницы, – давай, начинай свою лекцию. Времени у нас вроде достаточно, но только потом его может совсем не быть. А я про это самое Сомали, можно сказать, ничего и не знаю.

– Хорошо, товарищ майор, – согласился капитан. – Только сейчас компьютер включу: карту надо показать и кое-какие фото.

– Подключай, – кивнул Лавров. – Только знаешь что: командировка нам предстоит непростая, не один день вместе проведем, давай без церемоний. Меня Андреем зовут, тебя Александром – так и будем обращаться.

– Идет, – откликнулся Анисимов, уже усевшийся перед экраном.

Глядя на то, как его новый напарник заученными движениями вставляет диск и выбирает нужный режим просмотра, Лавров заметил:

– Ты, я вижу, привык с техникой обращаться.

– Да, приходилось, – сдержанно ответил капитан.

– Это хорошо, – кивнул Лавров. – Только там, на месте, вряд ли придется мышкой щелкать. Скорее всего, другое потребуется: скрытно передвигаться по любой местности, например, или снять часового. Стрелять, наконец. У тебя с этим как?

– Я, конечно, прежде всего специалист по Африке и арабским странам, – отвечал Анисимов. – Но я же разведчик. И курс разведывательной подготовки мы все проходили. Хотя, конечно, я этими навыками владею не так хорошо, как вы, товарищ... как ты, майор.

– Ладно, там посмотрим, как ты ими владеешь, – заключил Лавров. – Ну что, готово? Я весь внимание.

– Вот, смотри, – предложил Анисимов.

Лавров придвинулся к экрану компьютера. Перед ним был сделанный из космоса снимок большой территории. Сразу бросалось в глаза обилие гор и пустынь; леса, как и населенные пункты, встречались редко. На севере и востоке виднелось море, в него глубоко вдавался огромный полуостров.

– Это северная часть Сомали, район Африканского Рога, так называемый Пунтленд, – начал объяснения Анисимов. – Именно там находятся пиратские базы Эйль, Босасо, Харардере и действует большинство пиратов, поэтому этот район страны нас прежде всего и интересует. Сомали, как единое государство, не существует с середины 90-х годов прошлого века, оно фактически распалось на четыре части. На северо-западе – вот здесь, видишь? – основали государство Сомалиленд, которое объявило о своей независимости. Есть сведения, что его уже признали ряд африканских стран; в частности, в столице Сомалиленда городе Харгейса действует посольство Эфиопии. И не случайно: только в этой части Сомали есть что-то, похожее на нормальную жизнь. Там существует своя финансовая система, работают магазины и банки, людей защищает полиция. Туда даже туристы ездят! К востоку от Сомалиленда расположен этот самый Пунтленд, южнее расположены центральные штаты страны Галгудуд, Хиран и Бенадир. Ну а юг страны контролируют исламисты из Союза исламских судов.

– А правительства что, совсем нет, что ли? – удивился Лавров.

– Почему же, есть. Существует признанное ООН переходное правительство. Есть и президент, и премьер-министр, и министерства. Но они контролируют только саму столицу страны Могадишо. И то лишь с помощью межафриканских сил, состоящих из войск Уганды и Бурунди. При этом столица окружена войсками исламистов, которые то и дело ее обстреливают. Президентом Сомали является...

– Погоди, я вот что не понял, – перебил его Лавров, – пираты и исламисты – это не одно и то же?

– Нет, это разные группировки. Дело обстоит как раз наоборот: Пунтленд, контролируемый пиратами, поддерживает переходное правительство, можно сказать, является его базой. В ООН надеются, что со временем на базе Пунтленда сложится новое сомалийское государство и гражданская война, наконец, закончится.

– Как все запущено... – покачал головой Лавров.

– В Сомали все очень сложно, – подтвердил Анисимов. – Я еще не сказал, что все эти отделившиеся части страны сами не являются чем-то единым: их тоже раздирает внутренняя борьба, там полно разных группировок, которые то заключают союзы, то их разрывают. Я уж не буду тебя грузить, перечислять все эти «независимые республики» и альянсы.

– То есть опереться на кого-то, чтобы навести порядок и установить в стране мир, нельзя, – заключил Лавров.

– Такие попытки были, – объяснил Анисимов. – Но все кончились безрезультатно. В 1991—1992 годах в Сомали проводилась международная операция «Возрождение надежды» – ООН оказывала помощь населению, пострадавшему от сильной засухи и голода. Операция прошла вроде успешно, и американцы пытались ее развить, закрепить свое влияние. Но в октябре 1993 года подразделение их спецназа попало в засаду в Могадишо; погибли сразу 18 человек. В Штатах начались протесты – там еще не забыли Вьетнам. Пришлось им вывести свои войска. Позже они еще раз попытались вмешаться в события, опираясь на подкупленных ими полевых командиров, но снова потерпели неудачу: исламисты полностью их разбили. После этого главной силой попыталась стать Эфиопия, которая ввела в Могадишо свои войска, чтобы поставить у власти свое правительство. Это им удалось, но как только эфиопские войска ушли, исламисты тут же разбили их ставленников. Теперь там действует, как я уже говорил, переходное правительство, которое опирается на межафриканские силы. Но соседние страны тоже не хотят глубоко ввязываться в конфликт. Так что новых претендентов на то, чтобы установить в Сомали единую власть, пока не видно.

– То есть американские сторонники там есть, эфиопские тоже имеются, а наших, что же, никого разве нет? – спросил Лавров.

– В свое время в Сомали было полно наших сторонников, – принялся объяснять Анисимов. – И самым главным был генерал Сиад Барре. В 1969 году он совершил переворот и провозгласил себя президентом. Он заявил, что будет строить в Сомали социализм «с африканским лицом». Советский Союз оказывал ему большую помощь. Там в то время работали несколько тысяч наших специалистов, много сомалийцев учились в советских вузах. Эти люди и сейчас живут в стране, и есть вероятность их встретить. Но их очень мало.

– И чем же кончилась эта дружба «с африканским лицом»? – заинтересовался Лавров.

– Кончилась она в 1977 году, когда Барре внезапно напал на Эфиопию, – объяснил Анисимов. – Решил отнять у нее провинцию Огаден, населенную сомалийскими племенами. Советское руководство оказалось перед непростым выбором: надо было решать, кого поддерживать – эфиопского руководителя Хайле Мариама, который тоже был нашим человеком, или сомалийца Барре. И хотя к тому времени у нас уже была своя военная база в Сомали, в порту Бербера, руководство СССР решило встать на сторону Эфиопии. И, как показали дальнейшие события, это было правильное решение: Барре восстановил против себя все население страны, его свергли, и после этого в Сомали наступил хаос.

– Ладно, с политикой мы вроде разобрались, – заключил Лавров. – Теперь давай расскажи про жизнь сомалийцев: какая там природа, язык, обычаи... еда, питье... Ну, и про пиратов поподробнее – все-таки нам с этими ребятами придется дело иметь.

– Хорошо, давай про жизнь, – согласился Александр. – Начнем с природы. О юге страны я говорить не буду – там нам, по всей видимости, работать не придется. Наш район – Пунтленд. Он представляет собой в основном плато высотой 500—1500 метров, на котором находится африканская саванна. Лучше всего сравнить саванну с нашей степью: сухо, рек нет совсем, изредка встречаются ручьи и колодцы. Растут отдельные группы деревьев, много кустарников – акации, тамариск, молочай...

– Молочай – кустарник? – удивился Лавров.

– Да, и довольно крупный, до полутора метров высотой.

– То есть есть где укрыться? – уточнил майор.

– Да, в саванне можно укрыться, – подтвердил Анисимов. – И еду можно раздобыть – там довольно много животных: антилопы разных видов, зебры, жирафы... Но есть и хищники: львы, леопарды, гиены, шакалы. Много птиц. Вот чего в саванне постоянно не хватает, так это воды. Поэтому там почти нет постоянных поселений, а кочевники в основном занимаются скотоводством.

– А что это за люди – сомалийцы?

– Это типичные африканцы, близкие к эфиопам. Довольно высокие, гибкие. Быстро бегают, очень выносливые. Говорят на сомалийских языках с развитой системой тонов и гармонией гласных...

– Нет, про гармонию не надо, – попросил Лавров. – Все равно я в этом ни бельмеса не понимаю. Ты мне главное скажи: ты этот язык знаешь?

– В сомалийском языке существует пять основных диалектов, – отвечал Саша. – Я свободно говорю на двух, остальные понимаю. Ну, и на арабском, естественно, – он тоже там весьма распространен.

– Вот это хорошо, – одобрил Лавров. – А то, как я понимаю, на поддержку местного населения нам рассчитывать не приходится. Бесполезно надеяться, что какой-нибудь негр преклонных годов захочет нам помогать и укажет тайную тропу в пиратское гнездо?

– Нет, на это рассчитывать не стоит, – подтвердил Анисимов. – В Пунтленде все поддерживают пиратов, считают их героями. И это понятно: в разоренной стране они единственные, кто добывает деньги. Причем огромные для Сомали: только в 2008 году пираты получили в качестве выкупа за захваченные суда свыше 30 миллионов долларов. Для Сомали это астрономическая сумма! И не все эти деньги остаются у экипажей пиратских лодок: они покупают товары, оплачивают разные услуги, часть денег дают родственникам, и средства перетекают к остальному населению пиратских городков и даже жителям саванны. Поэтому мы не найдем среди них союзников.

– Ладно, обойдемся и без них, – заявил Лавров.

– Правда, в Сомали, как и в других странах Африки, встречаются люди, окончившие еще советские вузы, – добавил Анисимов. – Ну, я тебе об этом уже говорил. Это врачи, учителя, инженеры... Даже Салат Хассан, бывший президент Сомали, был таким выпускником. Но далеко не все они испытывают симпатию к нашей стране. А даже если и так, то ничем этого не проявят.

– Значит, будем рассчитывать только на себя, – заключил Батяня. – Кстати, а где остальные из нашей группы, ты не в курсе?

– Я знаю, что наверняка должен присоединиться старлей из ГРУ, – отвечал Анисимов. – Его сейчас нет в Москве, он на Кавказе. Мне говорили, что он отличный сапер и подрывник. Возможно, будет еще один старший лейтенант – он, как и ты, десантник.

– Вот это отлично, – обрадовался Лавров, считавший десантников более надежными напарниками в опасных операциях, чем людей из других ведомств – пусть даже таких уважаемых, как ГРУ.

– Да, а вечером, когда мы все соберемся, нас повезут в Центральный военный госпиталь – прививки делать, – сообщил Анисимов. – В саванне без прививок ни шагу нельзя, там куча опасных болезней. К этому времени станет известно, куда именно отвели пираты похищенное судно. Тогда командование и будет принимать решение о том, какую задачу перед нами поставить.

– Ну, пока время еще остается, давай продолжать, – сказал Лавров. – Накачивай меня информацией, пока голова не распухнет.

И «лекция» продолжилась. Вместо карты на экране возникли фотографии сомалийских жилищ, пейзажи, лица пастухов. Лавров узнал, как выглядят акалы – разборные юрты, в которых живут кочевники саванны, и как – мундулло, дома в немногочисленных деревнях. Выслушал короткую лекцию о сомалийских верблюдах – основном имуществе кочевников, показателе их достатка. С удивлением узнал о том, что жители Пунтленда никогда не употребляют в пищу рыбу, птицу и яйца, а также, разумеется, свинину. Основной пищей для сомалийцев служат верблюжье молоко с лепешками, сыр, каша и лишь изредка – баранина. Узнал майор и названия основных кланов, живущих в Пунтленде, их запутанные взаимоотношения.

Спустя три часа, когда Лаврову и вправду стало казаться, что голова у него от полученных сведений скоро вспухнет, в дверь номера постучали. Лавров крикнул: «Войдите!» – и в номер вошел высокий, под стать самому Батяне, человек лет тридцати в десантном комбинезоне, с объемистой армейской сумкой. Быстро окинув взглядом людей в номере, он шагнул к Лаврову и произнес:

– Здравствуйте, товарищ майор! Старший лейтенант Горшенин. Согласно приказу командования прибыл в ваше распоряжение.

– С характером предстоящего задания ознакомились? – спросил Лавров.

– Да, задачу знаю, – ответил Горшенин и, не дожидаясь дальнейших вопросов, заявил: – Если пока срочных дел нет, я пойду в душ. Неделю не мылся, вся гигиена к черту. Не возражаете?

– Нет, не возражаю, – отвечал Лавров, отметивший решительность нового члена группы. – Только долго не плещись – капитан нам тут вводную дает. А потом на прививки повезут.

– Если надо – уколюсь! – бодро ответил старший лейтенант, расстегивая свой баул. – И от новой информации никогда не откажусь. Ничего, я скоро.

С этими словами он исчез в душе.

«Этот дорогу спрашивать не будет – сам найдет», – подумал майор. Ему нравились такие люди – самостоятельные, склонные проявлять инициативу.

После душа старший лейтенант из ГРУ сел перед компьютером и начал получать «вводную» от Анисимова. Однако лекции у капитана не получилось: Горшенин то и дело прерывал его вопросами и переспрашивал, если что-то не понял. Было заметно, что он привык получать сведения не пассивно, как слушатель, а активно, формируя свое представление о новом предмете.

Лавров надеялся, что вот-вот появится и четвертый член их группы – его коллега-десантник, но этого так и не произошло.

Около семи вечера ему позвонили и велели всем членам группы спуститься в вестибюль: их ждала машина, чтобы отвезти в госпиталь.

Прививки от столбняка, сонной лихорадки и других африканских «прелестей» оказались долгими и очень болезненными. Лишь около девяти часов они вернулись в гостиницу – уставшие и жутко голодные. Только собрались идти в ресторан, как в кармане у Лаврова зазвонил сотовый.

– Товарищ майор? – осведомился незнакомый голос.

– Да, я, – отвечал Лавров. – Кто говорит?

– Мне дал ваш телефон генерал Федин, – сказал в ответ незнакомец. – Я должен дать вам инструкции и документы. Жду вас в четвертом номере.

Отправив товарищей по группе в ресторан, Лавров спустился на первый этаж и отыскал нужный номер. Когда он вошел, навстречу ему поднялся человек в обычном строгом костюме, с лицом, которое трудно запомнить.

– Полковник Гладков, – представился он. – Садитесь, майор, и слушайте меня внимательно. Завтра ровно в шесть вас будет ждать машина, которая доставит вас в Шереметьево. Вылет в восемь тридцать. Полетите через Франкфурт в Каир. Там пересадка на самолет до Аддис-Абебы, столицы Эфиопии. Вот вам билеты на всех троих, паспорта и командировочные. Деньги – в основном американские доллары, но есть еще эфиопские тенге и сомалийские шиллинги. Вот они, смотрите.

И полковник передал Лаврову объемистую пачку денег.

– И еще важная вещь – карта местности в масштабе километр на сантиметр, – продолжал инструктаж Гладков. – Распишитесь вот тут в ведомости, что получили деньги. Когда вернетесь, отчитаетесь.

Полковник пододвинул Лаврову листок. Поставив роспись, Лавров убрал в карман пачку долларов и шиллингов и спросил:

– А что, разве четвертого, из ВДВ, не будет?

– Нет, он не успел, – коротко отвечал Гладков. – Вас будет трое. Вашей группе командование присвоило кодовое название «Пирамида», а операцию, которую вам поручили, будем называть «Надежда». Слушайте дальше. В Аддис-Абебе вас встретит в аэропорту наш человек, зовут Мелес Ворку. Он будет вашим проводником до границы с Сомали. В Эфиопию вы прибудете как простые туристы с целью совершить путешествие по горам. Поэтому никакого оружия у вас не будет. Все оружие и специальное снаряжение получите через Ворку. За это отдадите ему ровно половину той суммы, что получили. Эта часть понятна?

– То есть власти страны нам не помогают? – уточнил Лавров.

– Нет. Времена, когда Эфиопия держала курс на дружбу с СССР, прошли, – в голосе полковника Гладкова послышалось сожаление. – Теперь там у власти леваки, которые ориентируются на Китай. Но в стране осталось достаточно людей, которые хорошо относятся к нашей стране. Однако не отвлекайтесь, слушайте дальше. Наш агент проводит вас только до границы, дальше вы должны действовать самостоятельно. Вам будет необходимо добраться до города Босасо – именно там пираты удерживают моряков. У вас будет рация, функции радиста будет выполнять Горшенин. Все коды и частоты мы ему уже передали. Каждый вечер он будет передавать короткий условный сигнал – он будет означать, что у вас все в порядке. А мы передадим вам срочную информацию, если потребуется. Когда доберетесь в район Босасо и проведете разведку, выйдете на связь и доложите о завершении первого этапа операции. Если будет необходимость в проведении второго, активного этапа, вам так же сообщат об этом по рации. Все ясно?

– Но если мы проведем этот второй этап, у нас на руках будут 19 человек, – заметил Лавров. – Как мы будем проводить их эвакуацию из Пунтленда? Поведем обратно через саванну?

– Нет, скорее всего, эвакуировать заложников будете по океану, – ответил Гладков. – Выйдете к побережью, там вас будет ждать наше судно. Но конкретные инструкции вам сообщат опять же по рации.

– Когда вы ждете от нас первого сообщения?

– Ориентировочно через четыре дня, – сказал полковник. – Если вы не выйдете на связь в течение десяти дней, мы поймем, что с вами что-то случилось. Тогда попробуем организовать поиски. Но наши возможности в этом регионе ограничены. У нас там нет ни военных баз, ни дружественных режимов, как, скажем, у Франции. Так что постарайтесь не попасть в беду.

– Мы постараемся, – пообещал Лавров.