Глава 9

Четырехэтажное здание школы, огороженное кованым забором, разместилось в центре города – рядом с администрацией. К парадному входу вело широкое крыльцо, сделанное в виде арки, на изгибе красовался выписанный золотыми буквами девиз: «Мы – лучшие!» Сквозь прутья виден аккуратно подстриженный газон, лавочки, клумбы… Красиво! Парковка «для преп. состава» искрилась всеми оттенками металлика: «Мерседес», «БМВ», «Ниссан»… Видимо, услуги педагогов здесь вполне соотносились по цене с девизом.

Суровый охранник, тщательно переписав данные и проведя по карманам металлоискателем, объяснил, как пройти в учительскую. Просторный холл, куда попал Хабаров, кардинально отличался от всех, виденных им в обычных школах, – будто попал в небольшой музей: отделка пола под мрамор (или мрамор?), большие люстры, по стенам – репродукции известных художников отличного качества. Правда, Стас, пройдя чуть дальше, убедился в незыблемости истины, что дети есть дети – чья-то рука аккуратно пририсовала «Портрету юноши в красной шапке» Боттичелли пышные офицерские усы.

– Хулиганы! – Он вздрогнул от неожиданности. – Еще час назад ничего не было!

Обернувшись, Стас увидел женщину лет пятидесяти в строгом черном костюме. Она сокрушенно качала головой:

– Все для них делаем, чтобы красиво, познавательно, а они… – женщина устало махнула рукой. – Обидно!

– Жаль картину. Красивая…

– Да ладно… Другую повесим. А вы, простите…

– Хабаров Станислав – я по поручению Михаила Александровича Трофимова.

Она слегка нахмурилась:

– Да, припоминаю, он звонил, просил оказать содействие… Тамара Геннадьевна, – женщина протянула руку, – директор. Пойдемте в кабинет, там разговаривать удобнее, хотя я не представляю, чем могу быть полезной…

– Да у меня всего пара вопросов о дочери Трофимова.

– Об Олечке? Что с ней? – директриса остановилась. – Что-нибудь случилось?

– Все в порядке! – Стас выдал самую обаятельную из улыбок. – Просто узнать, как у нее в школе дела, про компанию… Знаете, как бывает – опасный возраст, всякое может случиться, вот Михаил Александрович и беспокоится заранее.

– Очень похвально! Действительно, современная молодежь стоит на распутье – столько соблазнов… Хорошо, что родители это понимают и не пренебрегают контролем.

Они прошли по длинному коридору и оказались перед дверью с табличкой «Учительская»:

– Ксюша, два кофе, пожалуйста, – чуть высокомерно попросила Тамара Геннадьевна молодую рыжую девчушку-секретаря. – Вам как сделать?

– С сахаром, если можно. – Стас разглядывал помещение, забитое техникой. – Две ложки.

Рыжая тут же вышла.

– Проходите, – директриса открыла еще одну дверь, – тут нам не помешают.

Кабинет оказался под стать всему зданию: огромное, с квартиру, помещение; большой стол, где в идеальном порядке разложены бумаги, черный кожаный диван, полка с книгами… Над столом улыбается президент, на подоконнике стоит трехцветный флажок: так, чтобы видно. Здесь мог бы сидеть чиновник, для обычного директора школы интерьер казался чересчур пафосным.

– Присаживайтесь, Станислав…

– Витальевич. – Он устроился в кресле для посетителей. Случайно или нет, но оказался на одном уровне с директрисой, хотя на две головы выше. – Можно без отчества.

– Хорошо, Станислав. Спрашивайте, что хотели узнать?

– Обрисуйте в общих чертах Олю Трофимову – с кем дружит, чем занимается, что интересует – может, кружки какие…

– Обычно в личную жизнь учеников за территорией школы мы не лезем – это, знаете ли, чревато последствиями… Родители – люди с положением, в их кругу свои условности, так что… Олечка… Ну что сказать – очень умная, начитанная, спокойная девочка, конфликтов с одноклассниками, насколько я знаю, не имела, как, впрочем, и близких друзей не заводила, она… как бы это сказать… ставила себя выше сверстников.

– Это как? – Стас заинтересовался.

– Относилась к ним чуть свысока, впрочем, можно понять – девочка потеряла мать, тяжелейший удар для ребенка, неудивительно, что она чувствовала себя старше остальных.

– Любопытно. И что, ни одного друга?

– Кажется, с Аней Лапшиной они более-менее сошлись, но не уверена… Как уже сказала, личная жизнь вне школы нас не касается. – Тамара Геннадьевна твердо посмотрела на Стаса: – Правила придумала не я.

– А как же внеклассное воспитание, дружеское участие в жизни ребенка, совет, наконец, если понадобится?

– В штате есть психолог, он работает с детьми каждый день… Если приходят.

– А если не приходят? Значит, проблем ни у кого нет? – Стас не понимал. Элитная школа на поверку оказалась худшим воспитателем.

– Молодой человек, – в голосе директрисы прорезался металл, – вы про Олю пришли спросить? Спрашивайте! Оставьте педагогическую программу специалистам!

– Извините, даже в мыслях не было лезть не в свое дело! – Он улыбнулся. – Просто пытаюсь понять окружение Оли, что и как у нее в жизни…

– Тогда вам не ко мне, – Тамара Геннадьевна чуть смягчилась. – Поговорите с Аней, у нее следующий урок в кабинете истории: 9 «В». Еще можете с Анной Ивановной поговорить – это классная руководительница, – но от нее, честно говоря, доброго слова не дождешься. Уверена, она последний человек, к которому дети пойдут за советом, но…

– Как мне ее найти?

– Кабинет 34. Скажите, что от меня, – но, повторяю, не уверена, что она сможет помочь в вашем деле.

– В моем деле все может помочь… – чуть слышно пробормотал Хабаров, уткнувшись в блокнот.

– Что?

– Вы мне очень помогли, говорю. – Стас поднялся, мягко пожал директрисе руку. – Спасибо, что уделили время.

В кабинет вошла рыжая Ксюша, в руках у нее дымился изящный подносик с двумя чашками.

– Станислав Витальевич, выпьете кофе? – Тамара Геннадьевна задержала его руку в своей.

– Нет, спасибо, еще очень много дел, да и девочку эту, Аню… Лапшину? – Директриса кивнула. – Ее не хотелось бы дергать с урока. До свидания.

Выходя из учительской, услышал, как Тамара Геннадьевна разносит секретаршу за нерасторопность и медлительность.

«Блин, знал бы, что подставлю девку, выпил бы кофе…»

Элитная школа с каждой минутой нравилась Хабарову все меньше.

Глава 10

Кабинет 34 удивил Стаса крошечными размерами и непрезентабельным видом: по меркам школы скорее кладовка, чем полноценный класс. Пошарканные зеленые стены, доска в несмываемых от старости меловых разводах, на полу линолеум, затертый в некоторых местах до белизны…

Хозяйка кабинета – пожилая, бедно одетая женщина – проверяла за столом тетради.

– Извините, Анна Ивановна?.. – Хабаров, войдя, занял треть прохода.

– Да, – она, подслеповато сощурившись, подняла глаза. – Вы кто?

– Меня зовут Станислав Хабаров, я по поводу Оли Трофимовой…

– По поводу? – Женщина сняла очки. – Интересно… Что случилось?

Стас повторил байку про обеспокоенного отца, но у него создалось впечатление, что учительница не поверила.

– И чем же я могу помочь?

– Расскажите про Олю, ее друзей-подруг… Директор мне не смогла помочь.

– Не удивительно, – она фыркнула. – Меньше всего Тамару заботят дети! Денежки капают, и ладно. Я как-то попыталась на педсовете выступить, так мигом оказалась в этой клетушке, – женщина с грустной улыбкой обвела рукой класс. – Уволить не могут – заслуженный учитель, выживают другими способами.

– Вот и я подумал, что классный руководитель может больше рассказать…

– Хм… Оля Трофимова… Интересная девочка! – Учительница ненадолго задумалась. – Я тридцать лет в школе, всякого повидала, но такие одаренные дети встречаются крайне редко. Понимаете, как бы это объяснить… Мои нынешние ученики почти все из так называемой элиты, соответственно, и уровень их развития несколько выше – путешествия, книги, репетиторы хорошие… Родители мечтают видеть в них гениев, а это не всегда так…

– Возникают проблемы?

– Личностные, – женщина кивнула. – Дружить они дружат только с детьми своего круга, остальных… ну, наверное, не презирают, но где-то очень близко к этому… Да и дружба у них такая… У кого что круче – тот и герой…

– Логично. – Стас запоминал: вести записи не хотел, чтобы не насторожить учительницу. – У них своя игра, свои правила…

– Верно, но Оля отличается. По сути, мне даже нечему ее учить – другие дети, читая, в общем-то, те же книги, что и она, ничего не понимают, даже не пытаются искать глубинный смысл… Ольга все схватывает на лету, ее сочинения побеждают в городских олимпиадах, но она… Кажется, что она знает ответ еще до того, как прочтет…

– Не понимаю, что вы хотите сказать.

– То, что она все жизненные вопросы давно обдумала, взвесила и сделала выводы… которыми, кстати сказать, не делится – особых друзей-подруг, как вы выразились, у нее нет. Оля чувствует превосходство над остальными: неудивительно – ранняя потеря близкого человека, связанные с этим неизбежные стрессы… Не дай бог ребенку вот так вырасти за один день! – учительница покачала головой. – А больше… даже не знаю, что еще сказать. Обычная, спокойная девочка.

– И что, совсем ни с кем не дружила?

– С Аней Лапшиной, с Аликом Ахметовым, еще с парой ребят… Но так: постоит-посмеется, уверена, никаких тайн она им не доверяла – не в ее характере признания на лавочках. Ольга, несмотря на молодость, вполне самодостаточная, цельная личность.

– Вы неплохо разбираетесь…

– Все приходит с опытом, – она улыбнулась. – Вроде и уйти на покой пора, тем более коллеги-учителя меня в глаза и за глаза каргой и хрычихой зовут… Но оставить детей некому – совсем! А дети – они всегда дети, абсолютно ничего не значит, сколько у папы или мамы денег… Нельзя давать им тонуть в проблемах – часто они перерастают в комплексы, которые потом всю жизнь не дают покоя.

– Надеюсь, вы еще долго проработаете!

– И я надеюсь, – учительница рассмеялась, – но тут уж как бог даст… Знаете, Станислав… Я не знаю, зачем вы меня обманули – а я ложь чувствую сразу, – но уверена, что дело вы делаете правильное, душа подсказывает… Удачи вам!

– Спасибо, – Хабаров поднялся. – Не подскажете, где кабинет истории?

– 46-й. Дам маленький совет: если хотите получить информацию, вам к Свете Соколовской подойти нужно…

– Кто это?

– Дочь завуча… Девочка не любит одноклассников, докладывает на них при каждом удобном случае, подсматривает-подслушивает… Если есть что-то интересное, то у нее.

– Спасибо еще раз! – Стас зафиксировал имя в памяти. – Обязательно спрошу.

Она проводила его долгим взглядом и снова уткнулась в тетради. Неспокойно стало на душе после разговора с этим сильным, но при этом удивительно светлым человеком – старая учительница воспитала многих и видела людей насквозь, – будто он что-то искал и не находил…

Глава 11

По пути в класс Хабаров неожиданно подумал, что Ольга Трофимова могла сама устроить спектакль с похищением. В принципе, ничего особо сложного в ее возможном плане не наблюдалось: девчонка знает контакты отца или догадывается о них, уехать на пару дней тоже не проблема – Трофимов не ограничивал ее в средствах, подставной лох для звонков… Все! Неясны мотивы. Деньги? Маловероятно, не нуждалась и так. Любовь? Убежать с любимым? Бред – зачем? В ее жизнь и так никто не лез, не мешал…

Стас вытащил блокнот и записал: «Узнать у Трофимова!!!» Версия, хоть и сомнительная, имеет право на существование, тем более что вполне вписывается в возможный психологический портрет девушки, потихоньку вырисовывающийся в голове Хабарова. Самостоятельные, видящие мир сквозь призму собственных убеждений люди способны на нестандартные, часто нелогичные поступки.

Занятия 9-го «В» еще не начались – ребята кучковались возле дверей, переговаривались, смеялись…

– Слушай, подскажи, Свету Соколовскую как найти? – Стас обратился к невысокому пареньку в хорошем костюме.

– Вон она, крыса, – указал на некрасивую девочку в немодном платье, – вынюхивает опять…

– М-м… – «Видимо, непросто ей жить с такой репутацией…» – Спасибо.

Хабаров подошел:

– Света, привет. Можешь уделить пару минут?

Девчонка окинула его подозрительным взглядом:

– Мама не велит разговаривать с посторонними.

– И правильно не велит, просто скажи, с кем дружит Оля Трофимова?

– Вам зачем? – Кончик ее носа задергался, как у сеттера, почуявшего добычу – Что она натворила?

– Ничего. Просто хочу узнать, как у нее дела.

– А я при чем? Со мной не дружит…

– Да просто сказали, что ты… – Стас постарался выбрать слово помягче, – новости все местные знаешь, можешь много интересного рассказать.

– Типа, «стучу»? – Она неприятно улыбнулась. – Ну, в принципе, сказали правильно… Только информация стоит денег!

– Ого. И сколько?

– 50 евро. – Брови Хабарова взлетели вверх. – Деньги сразу. Все расскажу как на духу.

– В мое время дети были рады просто помочь взрослым…

– К счастью, ваше время давно ушло. Теперь дети любят денежки не меньше взрослых!

– К счастью, не все… – пробормотал Стас.

С одной стороны, девке ничего не стоит соврать, взять деньги и спокойно радоваться: обула лоха…. С другой – информация могла помочь, оставлять хоть одного свидетеля «за бортом» казалось неразумным… К тому же Трофимов выдал тысячу как раз для таких случаев…

– А если ты расскажешь то, что мне не нужно?

– Больше меня не расскажет никто! Нужно, не нужно – дело десятое: главное, будете знать все.

– Ну смотри… – Хабаров вытащил из бумажника купюру. Светины одноклассники покосились с удивлением. – Соврешь – накажу!

– Зачем врать? – Девчонка спрятала денежку в нагрудном кармане. – Спрашивайте!

– С кем дружит Оля?

– Ну, дружит – сильно сказано… Общается – с Анькой Лапшиной и с чуркой, Аликом. Еще с парой человек так – привет-пока. Все.

– Это которые ребята? – Стас оглядел школьников.

– Их нет сегодня: Лапшина с родаками на Кипр улетела, Ахметов на соревнованиях по бодибилдингу. – В ее голосе явственно зазвучала зависть. – Деньги есть, чего учиться?

– Давно их нет?

– Да уж неделю, может, чуть больше… Вы про Трофимову спрашиваете, зачем еще и про них?

– Так надо… Ладно, а парень… Да, впрочем, откуда тебе знать… – Стас махнул рукой.

– Есть, – Света кивнула, – правда, не наш, не местный… Приезжал за ней – то ли на «девяносто девятой», то ли на «пятнашке»: я в нашем говенном автопроме не разбираюсь… Симпатичный, лет двадцать пять, наверное…

– Погоди-погоди… Когда приезжал, куда? – Хабаров вытащил блокнот: до этого момента сомневался, что «стукач» принесет реальную пользу.

– Да сюда, к школе, – девчонка указала рукой в сторону входа. – Трофимову «горилла» привозил, охранник, и сразу уезжал. А минут через десять этот парень…

– И что?

– Ничего. Она садилась в машину и уезжала – иногда на весь день, иногда возвращалась на пару уроков…

– Так ведь должны родителям сообщать, что ученики прогуливают?