Редакция выражает благодарность за помощь в подготовке издания Михаилу Погосову, Петро Шекшееву, Вадиму Бакуневу

© Жуков С.Е., текст, 2024

© Фото из личного архива Жукова С.Е.

© ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Наши воспоминания

Первая любовь и первое расставание. Первый робкий поцелуй и первый медленный танец. Я знаю, что с песнями группы «Руки Вверх!» у многих связаны важные моменты. Это непередаваемые чувства, когда твоя музыка становится саундтреком к чьей-то жизни.

Эта книга для тех, у кого группа «Руки Вверх!» ассоциируется с летним лагерем, школьными дискотеками или студенческими годами. Для тех, кто любил и страдал под «Лишь о тебе мечтая», «Алешку», «Уходи», или тех, кто, стесняясь, отсиживался в углу, но все равно выбегал на танцпол под зажигательные «Крошку мою», «18 мне уже», «Студента»…

Наши песни о любви, об обычных девчонках и мальчишках, об их чувствах и переживаниях. О том, что каждый из нас когда-либо испытывал. В своих композициях мы даем маленькие добрые подсказки, и они работают до сих пор. Мы нашли подход к сердцам наших слушателей, настроили с ними незримую связь, которая крепка и по сей день. И то, что наши хиты продолжают звучать на школьных выпускных, еще раз подтверждает этот факт.

Спасибо за вашу любовь! Как автору и исполнителю мне невероятно приятно осознавать, что поклонники первых треков «Руки Вверх!» остаются верными нашему творчеству уже почти 30 лет! Только благодаря вам мы прошли головокружительный путь: от скромных выступлений на дискотеках до масштабных шоу на стадионах.

Я приглашаю вас в небольшое путешествие во времени – вместе с этой книгой можно окунуться в нашу молодость, узнать истории создания любимых песен и связанных с ними ярких событий из моей жизни и группы «Руки Вверх!».

Сергей Жуков

Девчонка

– Здравствуйте, я Сергей. Я бы хотел заниматься музыкой. Вы набираете в группу?

– Петь хочешь? Вот тебе 5 рублей. Иди за портвейном.

Я начал заниматься музыкой еще в четыре года. И когда в подростковом возрасте узнал, что в Доме культуры моего родного Димитровграда есть рок-группа, очень захотел в нее попасть. Тогда я еще не знал, что в скором времени произойдет встреча, которая повлияет на всю мою жизнь.

В ДК «Строитель» я прямо с порога спросил: «Где можно прослушаться в музыкальную группу?» Меня направили куда-то вглубь здания, буквально в «каморку, что за актовым залом». Когда я вошел, замер от удивления. Никогда не забуду тот запах пыли, портвейна, сигарет и едкого перегара… Это был совершенно другой мир: на стенах – плакаты, некоторые даже с автографами, на стойках – клавишные инструменты, рядом – гитары, среди которых я узнал легендарный Fender Stratocaster^[1]. Раньше все это я видел только на картинках!

Вокруг – тишина и никого, я пошел дальше. В соседней комнате сидел кудрявенький дядя. Как позже выяснилось, звали его Василий Кутлубаев.

Он стал для меня наставником и тем самым авторитетом, который должен появиться в жизни каждого юноши, помимо отца. И аккорды покажет, и подскажет, как спеть, и сигаретку подаст, и поругает за дело. Если бы не он, не было бы ни группы «Руки Вверх!», ни книги, которую вы сейчас держите в руках.

Наше знакомство началось… с портвейна.

– Здравствуйте, я Сергей. Я бы хотел заниматься музыкой. Вы набираете в группу?

– Петь хочешь? Вот тебе 5 рублей. Иди за портвейном, – не моргнув глазом, ответил Кутлубаев.

Я побежал в магазин, принес бутылку. Василий налил один стакан себе, другой мне и сказал:

– Ну, давай начинать.

В этот момент я понял, что такое шоу-бизнес…

Я хотел казаться крутым, поэтому выпил, хоть и держал алкоголь в руках всего второй раз в жизни. А после стакана портвейна Кутлубаев устроил мне небольшое прослушивание, и так я попал в рок-коллектив «Губерния», а позже стал солистом его группы «Вася».

Постепенно я начал писать для группы песни. Это были 1991–1992 годы. Интернета не было, и послушать «Васю» можно было только на концерте в ДК или на кассете, которую переписывали десятки раз. Мы записывали ее Васе, Вася – Лене, Лена переписывала Кате – и так песня расходилась. Правда, с каждой перезаписью от оригинала оставалось все меньше – слышно было лишь треск и шипение.

Но главное – людям наше творчество нравилось. В Димитровграде все знали о группе, которая славится классными песнями, но названия никто не знал. А появилось оно совершенно случайно – с легкой руки ведущего одного из местных музыкальных фестивалей, где мы выступали. Объявляя наш выход, классический конферансье советского типа слегка замешкался со сценарием, в котором было написано «Музыкальная группа Василия Кутлубаева». То ли у него стерлось название, то ли страница загнулась или порвалась, но он выдал: «Музыкальная группа Василия… в общем, группа „Вася“!»

С тех пор нас стали называть «васи», «вАськи», «васькИ». Нам это нравилось, и самому Васе это льстило. Мы решили оставить такое название. А потом еще букву «А» перевернули вверх тормашками – подумали, так будет моднее.

Одной из песен, которую исполняла группа «Вася», была «Девчонка», но тогда она называлась «Марина». Ее написал Василий Кутлубаев своей жене. Ей такой подарок очень льстил, да и он этим гордился. Вместо слова «девчонка» мы пели «Марина».

Уже в группе «Руки Вверх!» я постоянно возвращался к старым песням «Васи», мечтая подарить им новую жизнь с помощью свежих аранжировок. Так медленная композиция «Марина» превратилась в хороший танцевальный трек. Но мы пошли дальше, решив сделать его более универсальным. Оставив в тексте песни только одну Марину, мы могли обидеть других девушек из грандиозной армии поклонниц «Руки Вверх!», а слово «девчонка» идеально вписывалось и в музыку, и в лирику.

Во время гастролей «Руки Вверх!» я решил добавлять элемент интерактива. Перед исполнением «Девчонки» обращался к залу: «Как же много замечательных имен у нас в России!» Затем спрашивал у девушек имена, подставляя каждое из них в песню: «Катюшка, я любя, все звезды для тебя…» Каждый новый концерт – разные имена: Маша, Наташа и другие. Это вызывало у публики восторг. Прелесть этой песни заключалась в том, что спеть ее можно было с любым именем. Сложности начались, когда мы прибыли в один из городов дружественной восточной республики – сейчас уже точно не вспомню, какой именно. Я спросил у первой девушки, как ее зовут, и она ответила что-то вроде Махмадшарифа. Следующие имена не слишком помогли – мне не удалось вставить в песню ни одно из них, и пришлось быстро сворачивать интерактив: «Ну что ж, песня „Девчонка“ посвящается вам всем!»

Мы с командой потом долго смеялись над этой ситуацией. Имена у девушек были, безусловно, красивые, восточные, но для текста нашей песни оказались слишком сложными. С тех пор я больше никогда не заменял «девчонку» женскими именами из зала.

Со временем в репертуар «Руки Вверх!» пришло множество других хитов, и мы постепенно перестали исполнять «Девчонку», но, если ее поем, зал взрывается.

Последний поцелуй

Я развивался с каждой песней, а трек «Последний поцелуй» и вовсе можно назвать экспериментальным для того времени.

Свою первую песню я написал в 12 лет, а уже в 16 – «Не забуду я тебя никогда…», которая впоследствии стала хитом. К 18 годам в моем личном архиве насчитывалось порядка 40 песен. Но для того чтобы понять, насколько я был счастливым человеком на момент записи песни «Последний поцелуй», нужно вернуться в историю Димитровграда начала 1990-х.

Город стоит в лесу, а вокруг, по всей Ульяновской области, больше двух десятков исправительных колоний, в самом Димитровграде два градообразующих предприятия – НИИАР^[2] и ДААЗ^[3]. Ты мог стать либо заводчанином, либо наркоманом, либо уехать куда-то учиться. Уезжали обычно в Ульяновск или Самару, понимая, что там можно жить и развиваться. Все мальчишки, которые оставались, вскоре уходили в армию.

Многие из тех, с кем я вместе оканчивал школу, впоследствии попадали в тюрьмы, кто-то погиб молодым. У меня же на эту жизнь были другие планы. Я рано начал писать песни, мог играть на любых инструментах, хотя специально нигде этому не учился. Мама говорит, когда я закричал в роддоме, медсестры сказали, что буду певцом. Думаю, к музыке у меня генетическая предрасположенность. В музыкальной школе мне все легко давалось, потому что у меня была уникальная слуховая память. Я приходил на урок, просил учителя сыграть фрагмент и тут же повторял один в один. Диктанты проходили так: учитель играл произведение, и все писали в нотную тетрадь, что слышат. А я слышал это так, будто сам играл произведение. Я писал ноты, а перед глазами видел клавиши.

В студии Васи Кутлубаева меня вначале поразило количество аппаратуры, поэтому я бросился играть на всем сразу. Вася даже удивился, что я столько всего умею в 15 лет. Он меня выделял, постоянно повторяя: «Молодец, Серега».

Мы обслуживали все городские мероприятия: обычная практика небольших городов. Есть какое-то количество коллективов, которые неизменно выступают на Дне города, Дне энергетика и так далее. То на одной площадке, то на второй. Я получал бесценный опыт, я кайфовал!

А еще я начал серьезно интересоваться технической частью музыки и уговаривал Васю купить драм-машину^[4]. В один прекрасный день он снова послал меня за портвейном, а когда я вернулся, показал мне на большую коробку в углу.

Так появилась машинка, которая позволила нам делать более танцевальные биты. Были записаны песни «Вернись», «Марина», «Я буду ждать тебя всю ночь» и «Море шумит волной». В них мы реализовывали новые технические возможности и делали свои музыкальные открытия.

Я не сразу заметил, что на машинке есть еще четыре кнопочки, как оказалось, волшебные. Они были пустые и не работали, поэтому мне было непонятно, для чего они нужны. Когда я полез в инструкцию, прочитал, что это сэмплер^[5]. Мне это слово ни о чем не говорило, но я не остановился и обратился к знакомому, который смог перевести. Оказалось, что с помощью этих кнопок можно записать свои звуки, обрабатывать и комбинировать их. Звуки могут быть любыми, но по длительности не более полутора секунд. Теперь я мог делать «западную» музыку! Оставалось только подключить шнуры и найти нужный звук на кассете. А однажды мне в голову пришла идея, что если такое можно проворачивать со звуками, значит, и с голосом тоже, то есть записать «Хей!», «Хоу!» или удар бочки.

Сейчас это звучит смешно, но именно так были записаны «Ты нежность цветов… Хей! Хоу!» в «Последнем поцелуе». В то время это звучало очень модно. Такого никто не делал ни в Димитровграде, ни в области – я чувствовал себя самым счастливым человеком!

Я развивался с каждой песней, а трек «Последний поцелуй» и вовсе можно назвать экспериментальным для того времени. Раньше почти все игралось живьем, а тут нами был сделан шаг в сторону электронной музыки.