–Мы похитили вашу бабушку. Если хотите увидеть ее живой, вы должны будете заплатить нам миллиард евро. Если не заплатите до понедельника, мы убьем старушку, и вы никогда не найдете даже ее трупа. Не пытайтесь нас найти, иначе мы прикончим ее раньше. Деньги передайте таким образом: загрузите их в непромокаемый контейнер и поместите в самолет. Самолет должен в понедельник в четыре часа вечера вылететь из Лондона и держать курс строго на Нью-Йорк. По прямой, без всяких отклонений. В контейнере, кроме денег, должен быть еще и сигнальный маячок. В какой-то момент мы позвоним вам, и тотчас же вы должны отдать команду на сброс денег с самолета. После того, как мы получим деньги, мы отпустим старушку.

На этом запись закончилась.

–Что вы об этом думаете? – обратился шеф ко всем начинающим суперагентам.

–Любопытно – ответил Йохансон. Надо повнимательнее изучить запись.

–Да что тут изучать – не согласился с ним Бен Кул – ясное дело, все это затеяли террористы. На заработанные деньги они купят кучу оружия и взрывчатки и будут терроризировать весь мир.

–А мне кажется, что этот голос мне знаком – высказала свое мнение Хельга – он очень напоминает мне голос известного борца с мировым злом Джона Гана. Я однажды слышала его выступление по телевизору, когда он поймал очередного злодея.

Шеф отвернулся, чтобы присутствующие не видели, что лицо его густо покраснело. Как они, люди, многие годы раскрывающие самые изощренные преступления, могли проколоться на таком пустяке? Как эта особа, почти без образования, могла сразу прийти к такой правильной мысли? Что это? Интуиция? Случайность?

Шеф, пришел в себя и снова повернулся к своим подопечным.

–Хельга, ты думай, о чем говоришь. Сейчас, нам не до шуток. Счет времени идет на часы. Ну, какой это Джон Ган? Джон всю жизнь боролся с преступностью, и что, он вдруг резко стал плохим и захотел денег?

–Я не аналитик и не специалист по людям. Я просто сказала, что этот голос очень похож на голос Джона Гана.

–Голос, наверняка, был изменен, интонацию можно скопировать. Сообщение слишком короткое, чтобы можно было сделать какие-то выводы.

–Но, неужели такого серьезного человека, как бабушка премьер-министра, никто не охранял? – спросил Бен Кул.

–Она – очень скромная женщина – ответил шеф – не хотела, чтобы на нее тратились лишние деньги. Но, охрана, все-таки была. За домом ведется круглосуточное наблюдение. На камере видно, как в десять вечера в четверг, к дому подошел какой-то человек. Он позвонил в дверь, и ему открыли. Что было дальше – не известно. Никто не видел, как они покинули дом. На записях с камер ничего не видно. Следы борьбы в доме отсутствуют. Бабушка и загадочный человек словно испарились.

–А можно посмотреть эту запись – попросил Бен Кул.

–Конечно можно – ответил начальник лаборатории и запустил запись на компьютере.

Присутствующие увидели, как на крыльцо маленького домика вошел человек в черном плаще. Дверь открылась и снова закрылась за ним.

–Мужик здоровый и высокий. По очертаниям очень похож на Джона Гана – прокомментировала Хельга, когда запись закончилась – кроме того, старушка открыла ему сама, добровольно, и впустила его в дом. Значит, она его знает и доверяет ему. А кому еще можно доверять в нашем мире, полном опасностей, как ни борцу с мировой преступностью!

–Посмотри, были сумерки, шел дождь, очертания этого человека не ясны и размыты. Тысячи людей могут иметь такой силуэт. Что касается доверия, то не забывай, что события произошли в маленькой деревеньке. Здесь все друг другу доверяют. Человека, даже постороннего, никто не выгонит, когда темно и идет дождь. Его покормят, и даже уложат спать.

Шеф опять отвернулся. Он вдруг поймал себя на мысли, что преднамеренно сбивает Хельгу со следа. Хочет, чтобы она запуталась. Это не входило в их планы. Но другого выхода не было. Уж слишком быстро она начала обо всем догадываться, а это было не интересно, кроме того, не давало истинной картины того, кто из претендентов на почетное место суперагента чего стоит.

–Ночью камера могла не увидеть, как они выходят из дома – прервал его мысли Джозеф Йохансон.

–Там еще стоит инфракрасная камера. Она может видеть в темноте, но на ней тоже ничего не видно – возразил профессор Цвайштейн.

–Но он мог вывести старушку, укрывшись мокрым плащом. Ведь камера видит только тепло, а плащ будет холодный.

–Это интересная мысль – надо будет ее проработать – ответил Цвайштейн.

–Бабушка премьер-министра – весьма пожилая женщина – продолжил Йохансон – она не могла сильно сопротивляться. Поэтому, в доме нет следов борьбы. В общем, картина вырисовывается четкая: незнакомец проник в дом, связал бабушку, и, накрыв ее и себя мокрым плащом, вывел из дома. Затем они прошли некоторое расстояние по деревне и сели в машину. Вывод: они могут быть где угодно.

–Неплохо – ответил шеф – теперь вы видели все улики, которые мы нашли, и надо начинать работать. Так как вы все являетесь претендентами на одно место, работать будете отдельно друг от друга. Лаборатория в вашем распоряжении. Если вам понадобится что-то еще, мы вам это предоставим. Работайте. Времени у нас мало. Через сутки, в воскресенье утром, приходите ко мне на доклад.

Компания разделилась. Бен Кул ушел куда-то, ведомый своими собственными, никому не ведомыми измышлениями, Джозеф Йохансон остался в лаборатории, и только Хельга увязалась за шефом:

–Сэр – обратилась она к нему – я считаю, прежде всего надо опросить свидетелей и близких знакомых.

–Вам уже сказали, что свидетелей не было. Соседей уже опросили. Они ничего не видели. Больше никого нет.

–Есть. Вы забыли про внука.

–Вы имеете в виду норвежского премьер-министра?

–Да, он, ведь близкий родственник. Быть может, он нас просветит?

–Это безумие! Он же премьер-министр! Мы не можем просто так взять и допросить его.

–Почему не можем? Вы же сами сказали, что это вопрос мировой важности. Я думаю, надо использовать любые зацепки, чтобы предотвратить катастрофу.

–Но ведь это же… – начал было шеф и осекся. Он чуть было не сказал Хельге, что все это – не по-настоящему. Все это устроено только для того, чтобы поднатаскать молодежь, обучить ее действовать в условиях реальной угрозы. Тогда все было бы кончено. Какой смысл продолжать расследование, если знаешь – все это понарошку.

–Пожалуй, вы правы – продолжил шеф – я свяжусь с посольством Норвегии. Думаю, они смогут организовать вам встречу.

Уже через час на крыше агентства мировой безопасности приземлился военный вертолет. Еще через несколько часов Хельга сидела на диване в приемной норвежского премьер-министра и пила кофе.

–Что-то скромненькая у вас резиденция – заметила она. Да и город далековато, как я видела с вертолета.

Президент ответил ей не сразу. Он пытался сохранять самообладание, быть приветливым, но, мысли его были далеко. Он мог думать лишь о своей бабушке и о возмездии, которое ожидает весь мир, если с ней что-нибудь случится.

–Это моя дача – ответил он через некоторое время – сегодня же суббота. У меня выходной. Я должен был отдыхать с семьей, но теперь не до отдыха и не до семьи.

–Здорово, а я думала, что премьер-министры никогда не спят и не отдыхают.

–Они были бы тогда больше похожи на зомби, чем на людей.

–Тогда новости было бы смотреть гораздо интереснее.

–Возможно, но, как вы знаете, у меня большое горе и я не могу сейчас рассуждать с вами на отвлеченные темы. Зачем вы приехали?

Хельга посмотрела на премьер-министра. Еще летя в вертолете, она была уверена, что эта встреча поможет ей разрешить все загадки, найти правильный ответ. И вот теперь, она даже не знала о чем спросить своего собеседника.

–У вашей бабушки были враги?

–Ей восемьдесят два года. Какие враги? Если они и были, они уже умерли или живут в домах престарелых.

Хельга достала из кармана блокнот и записала «Проверить дома престарелых».

–Похитители требуют огромный выкуп. Неужели у милой старушки были такие деньги?

–Она же моя бабушка! А у меня самый высокий рейтинг среди всех лидеров Европы. Мою бабушку население страны тоже обожает. Уже объявлен сбор средств и собрано более половины всей суммы. В понедельник, когда парламент выйдет на работу, оставшиеся средства наверняка будут добавлены из бюджета.

–Понятно – закивала Хельга и выразительно посмотрела на премьер-министра. Больше вопросов у нее не было, но ответов тоже не появилось. Она совершенно не знала, что делать.

Но тут неловкую паузу прервал резкий звук сирены.

–Черт! – выругался премьер-министр – не волнуйтесь, я совсем забыл, что сегодня проводятся учения. Я должен пройти в бомбоубежище.

–А я? – спросила Хельга.

–Это секретное бомбоубежище – возразил премьер-министр – туда могут попасть только специально допущенные лица.

–А если бы была настоящая бомбардировка, вы бы взяли меня с собой?

–Конечно. Но ведь сейчас не настоящая бомбардировка.

–Но ведь во время учений особо предписывается вести себя так, как будто все по-настоящему. Кроме того, я работаю в агентстве мировой безопасности. У меня есть допуск на любые, даже самые секретные объекты мира.

Хельга не знала, так ли это на самом деле, но довод подействовал.

–Пойдемте – решился премьер-министр.

Они прошли во внутреннюю комнату к книжному шкафу. Премьер-министр достал одну из книг, кажется, это была «Война миров» Уэллса. При этом, шкаф раздвинулся и обнажил вход в подземелье.

«Так вот, почему у всех знаменитых людей так много книг» – подумала Хельга. Оказывается, они нужны только для того, чтобы скрывать входы в тайные комнаты, а я-то думала, они так много читают».

Вниз вела винтовая лестница. По подсчетам Хельги, они опустились под землю этажа на три. Премьер-министр открыл массивную железную дверь, и они оказались в небольшой благоустроенной комнате. Тут было все необходимое для длительного проживания: запасы еды и воды, кровать и даже телевизор. Премьер-министр уселся на кровати и усадил Хельгу в кресло по соседству. Воцарилось неловкое молчание. Умные вопросы не как-то не лезли Хельге в голову, а на глупые вопросы она знала ответы сама. Но вот, наконец, из динамика, подвешенного над дверью, раздался приятный женский голос:

–Благодарю вас, учения закончены. Вы можете выйти из бомбоубежища.

Выйдя наружу и жмурясь от белого солнечного света, Хельга поспешно распрощалась с премьер-министром и села на вертолет.

–Ну что, – спросил командир экипажа – вы узнали все, что хотели? Возвращаемся назад, в агентство?

–Узнала. Но в агентство еще рановато. Поехали на место преступления!

Через полчаса вертолет приземлился в поле, рядом с маленькой ухоженной деревенькой.

–Ее дом – четвертый справа – подсказал пилот.

Но подсказка была излишней: дом бабушки премьер-министра итак можно было узнать издалека. Он был почти полностью обмотан желтой полицейской лентой, означавшей, что здесь совершено страшное преступление, и входить сюда нельзя. Опытный глаз мог различить десятки скрытых камер вокруг – внук явно очень волновался за бабушку. Впрочем, Хельга не имела пока такого опытного глаза, поэтому камер не увидела. Она прошла к дому и содрала желтую ленту с двери. Дверь была не заперта. Внутри царил абсолютный порядок и чистота, несколько припудренная суточной пылью. Действительно, никаких следов борьбы, никаких улик. Хельга подошла к массивному книжному шкафу. Там, среди множества книг, в глаза ей бросилась одна: «Война миров» Герберта Уэллса.

Тем временем остальные участники расследования тоже не сидели без дела. Джозеф Йохансон засел в лаборатории и стал изучать скудные улики с помощью многочисленных микроскопов, спектроанализаторов и компьютерных программ. Недаром, он был начинающим ученым.

А вот с Беном Кулом все было значительно сложнее. К вопросу он подошел совсем с другой стороны. «На такое дерзкое преступление мог пойти только матерый преступник – думал он – Следовательно, чтобы найти похитителя, надо отсеять всех преступников, непричастных к данному делу. Тогда оставшийся и будет виновен во всем!».

Бен купил себе билет до Осло и по пути в аэропорт заехал домой, в маленький домик на краю города. Войдя в квартиру, он не спеша, прошел к антресоли. По мере приближения, сердце его начинало биться все чаще. На руках выступил пот. Он взял стул, встал на него, открыл дверцы и засунул руки в самую глубину. Через мгновение в руках его оказался длинный предмет, заботливо обернутый мягкой фланелевой тканью. Едва сдерживая волнение, Бен раскрыл ткань. Перед ним была та, которую он любил и ненавидел, та, с которой еще несколько лет назад он делил все беды и радости, та, которая не раз выручала его и даже спасала от смерти, та, с которой он не расставался порою целыми днями. Перед ним была его старая бейсбольная бита. Ну что же, Берта, – сказал он – твое время пришло. Теперь мы снова вместе.

Шеф весь день, не смотря на то, что ему пришлось провести его на рабочем месте, был в приподнятом настроении. Все получалось как нельзя лучше. Похищение бабушки произошло, как они и планировали, без сучка и задоринки. Ребята ничего не заподозрили и вкалывали, выкладываясь на все сто. Он позвонил Бену Гану.

–Привет, Джон! Как дела?

–Дела замечательны. Мы тут мило беседуем. Ты же знаешь, мы с бабушкой норвежского премьер-министра – старые знакомые. Она очень прониклась нашей игрой. И ей очень хочется знать, кто же придет ей на помощь первым. Вот только, жалеет, что ей приходится так волновать любимого внука. Но я объяснил ей, что все должно быть, как по-настоящему. И говорить никому не нужно. А как у тебя дела?

–Пока все идет по плану. Ребята работают по полной. Йохансон сидит в лаборатории, Кул уехал в Норвегию, чтобы разведать что-нибудь у местного преступного мира. Я не уверен, что у них что-нибудь получится, но, по крайней мере, они обнаружат свои слабые и сильные стороны, облегчив нам задачу выбора.

–А как Хельга? Ты говорил, что она узнала мой голос?

–Я же объяснил тебе, что ей просто повезло. А где она сейчас, я вообще не знаю. Наверное, сбежала. Ищет себе работу какой-нибудь секретарши. В понедельник утром, если они вас не найдут, придется выпускать старушку, а то ее внучек таких дел наворотит, что не разгребешь. Как думаешь, в девять утра – нормально?

–Норм…

Тут связь прервалась. «Должно быть, батарейка у телефона села. Потом перезвоню» – решил шеф.

И вот наступило утро воскресенья. Начинающие агенты – Джозеф Йохансон и Бен Кул, собрались в кабинете шефа, чтобы доложить о проделанной работе. Не было только Хельги.

–Итак, – начал шеф, – какие у нас успехи?

–Успехи потрясающие – начал Джозеф Йохансон – я целые сутки провел в лаборатории и выяснил вот что: оказывается, на записи, которую направил нам преступник, можно выявить звук проезжающего автомобиля!

–И о чем это говорит?

–Это говорит, что место, где похититель держит свою жертву, находится около автомобильной дороги. Таким образом, мы можем исключить девяносто процентов площади Норвегии, занятой лесами, полями и реками.

–Замечательно. Остаются десять процентов, занятые городами и деревнями. Теперь нам остается обследовать всего каких-то несколько тысяч домов по всей стране, чтобы найти старушку. У нас уйдет на это лет десять, так что, даже если преступник и не убьет свою жертву, имеется большой шанс, что она умрет своей смертью. И мы найдем ее хорошо сохранившийся скелет. Это при условиях, что преступник с жертвой будут всегда находиться на одном месте и, что запись была сделана в том месте, где держат заложника.

Джозеф Йохансон ничего не ответил. Он покраснел и опустил голову.

–А что у вас, господин Кул? – продолжил шеф.

–У меня вчерашний день тоже прошел не зря – ответил тот. Я наведался в Норвегию и навестил несколько злачных местечек, о которых мне рассказывали мои друзья из прошлой жизни. Первым делом я зашел к неофашистам. Сначала они ничего не хотели говорить, но потом моя Берта развязала им язык (Бен Кул с нежностью посмотрел на свою бейсбольную биту, заботливо прислоненную к стене). Говорили они много и страстно, очень хотели мне помочь. Но, к сожалению, у них не было никакой полезной информации о совершенном преступлении. Затем я пошел к исламским радикалам. Они, как раз готовили террористический акт. Поэтому их даже не пришлось бить. Как только я замахнулся битой на их самодельную бомбу, они сразу же мне все рассказали. Но и тут я попал не по адресу. За ними числится много грешков, но к похищению старушки они не имеют никакого отношения.

–Вы мне потом адресок этих радикалов оставьте – перебил его шеф.

–Хорошо. Но я не закончил. Затем я пошел к мафии. Эти – крутые ребята. Долго сопротивлялись. Даже прострелили мне штанину. Но я уже не сержусь, потому что они за это жестоко поплатились. В итоге они рассказали мне, каких и где держат заложников, какой выкуп требуют за каждого из них. Но, в этом скорбном списке вновь не оказалось бабушки норвежского премьер-министра. Затем я пошел к троцкистам…

–Простите – снова перебил его шеф. В конце концов, вы вышли на след преступника?

Бен Кул хотел что-то сказать, набрал в легкие побольше воздуха… Но в итоге ответ был совсем коротким:

–Нет – ответил он и тоже повесил голову.

–Итак, господа – подытожил шеф – за сутки вы не сделали ничего. Нам осталось еще двадцать четыре часа до наступления утра понедельника. До часа ИКС. Если мы за эти двадцать четыре часа не найдем похищенную старушку, мир окажется на пороге катастрофы. Начнется новая эра. Эра ужасов, крови, массовых убийств. Вся надежда только на вас. Если вы будете, как и сейчас тянуть резину, завтра уже нельзя будет ничего сделать. Это ваш последний шанс. Идите и используйте его. Свободны!

Когда молодые люди вышли, шеф уселся на свое рабочее место и набрал номер телефона Джона Гана. Телефон был недоступен. «Старый дурак, забыл взять зарядное устройство для телефона. Всегда так, проработаешь план до мелочей, предусмотришь все варианты развития событий, а о какой-нибудь мелочи забудешь» – подумал шеф и занялся своими делами.

А в это время, Джозеф Йохансон и Бен Кул в полном унынии стояли в коридоре.

–Как ни печально, но шеф прав – рассуждал Йохансон – несмотря на огромный объем проделанной работы, я ни на йоту не приблизился к цели. Я – отличный аналитик, но мне не хватает способности активно действовать, принимать решения. А главное, я совершенно не знаю, что делать дальше.

–Да и у меня тоже идей никаких – ответил ему Бен Кул. – у меня активности не занимать. Силы тоже хоть отбавляй. Но вот, куда ее применить – ума не приложу.

Они переглянулись.

–Признаться, сначала я недооценил тебя, и уж точно никогда не поверил бы, что я скажу то, что сейчас скажу: не согласишься ли ты составить мне компанию в этом сложном и запутанном деле? Думаю, мы великолепно дополним друг друга – продолжил Йохансон.

–Да что уж там, согласен, давай работать вместе – ответил Бен Кул.

Они пожали друг другу руки и, теперь уже в качестве напарников, направились в лабораторию.

Рабочее место было выделено Йохансону только вчера, но, глядя на кипы исписанных бумаг, частью лежавших на столе, частью в мусорной корзине, можно было подумать, что здесь усердно работали в течение нескольких лет.

–Итак, – сказал Йохансон – сев за компьютер. Что мы имеем?

–Запись звонка – ответил Кул.

–Ее я изучил досконально. В ней нет ничего, что могло бы навести нас на след. Посторонних звуков, которые могли бы указать на место, где производилась запись, нет. Человек говорит без акцента, каких-нибудь необычных слов, по которым можно было бы судить о характере его деятельности, он тоже не произносит.

–Тогда – это все. Больше у нас нет улик. Но у меня есть замечательная идея: нужно согласиться на требования похитителей и сбросить им с самолета контейнер. Только туда мы положим не деньги, а посадим меня с Бертой. Представляешь, откроют они этот контейнер, а там я, такой, а они этого не ожидали, и тут я их бац-бац, Бертой, они такие – Ах!, а я их – бум-бум! и все – деньги сохранены, преступники обезврежены, старушка на свободе.

–О каком самолете ты говоришь?

–Как это, о каком? Ты же слышал запись. Похитители хотят, чтобы мы сбросили им миллиард долларов с самолета над Атлантическим океаном.