Ладно, потом будем плакаться, да каяться, сейчас нужно действовать, не привлекая внимания противника и не раскрывая ему лишних сведений. Эх, сюда бы Пашу с Алиской!
– А что мешает? – чёрт, едва успел выскочить из сознания куратора, не хватало ещё, чтобы он услышал голос Алиски. – Ты же знаешь, мы всегда рядом! Кстати, ты ведь можешь слышать Пашу, если ещё не забыл об этом, а я буду транслировать ему только твои слова для сокращения трафика.
– Ребята, дела дрянь! – признался я, чисто для вида тщательно проверяя и перепроверяя крепления на теле пациента. – Алиса, прими картинку, расскажи Паше, что увидишь, а кратко поясню – меня использовали, чтобы организовать этот прорыв.
– Миша, ты же не хочешь сказать… – Алиса с трудом подбирала слова, боясь признать очевидное.
– Хочу, Алиса! Я не знаю, кто мне прислал эти образы, но наш куратор во всём этом участвует на стороне противника. Давно участвует и я не первый в его проекте. Тебе повезло, у тебя не появилось именно этого дара, а то бы и тебя утащил в свою мышеловку.
– Миша, давай точнее, что нужно сделать, чтобы всё это остановить? – мысли Курбатова были по-военному чёткими и резкими, он готов был немедленно кинуться в атаку, если поступит приказ.
– Кабы я знал, Паша, – горестно признался я. – Нужно закрыть пробои в нашем барьере, закрыть его для них, чтобы они начали гробить свои души. Их это не остановит, но хотя бы вдвое уменьшит численность потенциальных агентов. Беру это на себя! А вот тебе, Алиса, придётся поискать родственные души, нам понадобятся все, кого сможем собрать. Но перед тем, как посвящать кого-то в наш план, бери его за руку, а я буду сканировать – не хватало подцепить заразу.
– Миша, можем мы организовать что-то вроде диверсионной работы на их территории?
– Слабо себе это представляю, если честно, – засомневался я. – Это же не наземная операция, не самолёт и не ракета в космосе, они в такой зоне, где любые привычные нам методы ведения войны бесполезны. Но нужно думать, как их прижучить там, в их гнезде, чтобы им стало не до нас.
Иван Иванович наконец окончательно пришёл в себя и тотчас же принялся командовать, разгоняя лишних людей и ставя мне оперативную задачу.
– К сожалению, Михаил Григорьевич, операцию нужно будет провести уже завтра утром, поэтому я позволил себе выдернуть вас из постели. Вы должны довести до конца эксперимент с подавлением тела, принимающего душу, иначе всё, над чем мы работали, ставится под сомнение.
– Пациент у нас сегодня, мягко говоря, специфический, – поморщился я для порядка, изображая приверженца научности и чистоты эксперимента. – Не повредит общей картинке? Все ж таки клиент самого высокого уровня, а мы на куклах безмозглых эксперименты ставим, – ворчал я, кидая пробный шар в ворота куратора.