Пройдя через атриум, они оказались в публичной секции – обширном пространстве, разделённом на тематические зоны, где посетители могли взаимодействовать с каталогизированными воспоминаниями через различные интерфейсы, от простых голографических проекций до полноценных нейроиммерсивных кабин.

– Я буду здесь, если понадоблюсь, – сказал Чандра, указывая на зону отдыха недалеко от входа. – До встречи с доктором Керр у вас около четырёх часов.

НЕКСУС-7 кивнул и направился вглубь секции. Его целью был исторический раздел, посвящённый ключевым событиям развития нейротехнологий, и в частности, эксперименту "Точка схода".

Он понимал, что публичные данные не раскроют всей картины, но надеялся найти зацепки, незаметные, маловажные детали, которые могли бы пролить свет на то, что реально произошло в 2055 году.

Коснувшись интерактивной панели, НЕКСУС-7 вызвал интерфейс поиска и ввёл запрос: "Точка схода, оригинальные записи, 2055".

Система почти мгновенно отреагировала, развернув перед ним голографическую временную шкалу с ключевыми моментами эксперимента. НЕКСУС-7 выбрал узловую точку – момент активации первого полноценного нейроинтерфейса для группового ментального объединения.

Перед ним развернулась трёхмерная сцена: лаборатория в Ванкувере, двенадцать человек, расположенных по кругу, с прикреплёнными к головам примитивными по современным меркам нейроинтерфейсами. В центре круга стояла молодая Алессандра Керр и мужчина, чьё лицо почему-то было нечётким, словно размытым цифровым фильтром.

НЕКСУС-7 увеличил изображение этого человека, пытаясь рассмотреть детали, но чем больше он фокусировался, тем более размытым становилось лицо. Странная аномалия для системы с таким уровнем точности.

Он активировал звуковую дорожку.

"…приступаем к финальной фазе синхронизации," – голос молодой Алессандры Керр звучал чётко и уверенно. – "Все участники подтвердили готовность. Доктор Чен, начинаем обратный отсчёт?"

"Да, начинайте," – ответил мужчина с размытым лицом. Его голос тоже был искажён, как будто прошёл через несколько слоёв цифровой фильтрации.

НЕКСУС-7 отметил имя – доктор Чен, очевидно руководитель проекта. Но почему его облик был так тщательно скрыт?

Запись продолжалась. Алессандра начала отсчёт: "Десять… девять… восемь…"

НЕКСУС-7 внимательно наблюдал за участниками эксперимента. Они выглядели напряжёнными, сосредоточенными, но не испуганными. Профессионалы, готовые к научному прорыву.

"…три… два… один… Активация."

В момент, когда Алессандра произнесла последнее слово, произошло что-то странное. Запись на долю секунды стала нестабильной, как будто сигнал прервался. Затем изображение восстановилось, но НЕКСУС-7 заметил едва уловимое изменение. Выражения лиц участников эксперимента были теперь другими – более расслабленными, почти отрешёнными.

И самое главное – доктор Чен, стоявший в центре круга рядом с Алессандрой, теперь держал её за руку, чего не было секунду назад.

Это могло быть простой ошибкой записи или монтажа, но интуиция НЕКСУСА-7, основанная на сложных алгоритмах распознавания паттернов, подсказывала, что он наткнулся на что-то значимое.

Он попытался замедлить запись, покадрово просмотреть момент "скачка", но система внезапно выдала сообщение: "Доступ к архивным материалам повышенной детализации требует специального разрешения".

НЕКСУС-7 отступил, решив сменить подход. Он направился к другому интерфейсу и сформулировал новый запрос: "Биографические данные участников эксперимента 'Точка схода'".

Система снова отреагировала, предоставив список из двенадцати имён с краткими биографическими справками. НЕКСУС-7 начал методично изучать каждого участника, ища любые аномалии или несоответствия.

Восемь из двенадцати участников умерли в течение десяти лет после эксперимента – статистически значимое отклонение от средней продолжительности жизни для их возрастной и социально-экономической группы. Причины смерти варьировались от несчастных случаев до редких заболеваний, но такая высокая смертность казалась подозрительной.

Из четырёх выживших двое впоследствии стали хранителями Архивов Памяти, включая Алессандру Керр. Один полностью отошёл от научной деятельности и жил отшельником на отдалённом острове в Тихом океане. И один, доктор Виктор Кляйн, стал ведущим теоретиком проекта "Хроносинтез".

Тот самый Кляйн, который сейчас лежал в изоляции в Квантовой лаборатории Нью-Шанхая после тяжёлого когнитивного разрыва.

Круг замыкался. Всё указывало на то, что современные когнитивные разрывы и эксперимент "Точка схода" двадцатилетней давности были связаны гораздо глубже, чем предполагалось изначально.

НЕКСУС-7 сделал ещё один запрос: "Доктор Чен, руководитель проекта 'Точка схода', биографические данные".

Система долго обрабатывала запрос, затем выдала скудную информацию:

"Д. Чен (полное имя отсутствует в публичных архивах), руководитель исследовательской группы проекта 'Точка схода' (2050-2055). Дальнейшая информация требует специального доступа".

Это было более чем странно. Руководитель проекта, изменившего ход истории человечества, был фактически стёрт из публичных архивов. Его лицо размыто, голос искажён, биография засекречена.

НЕКСУС-7 попробовал ещё один подход. Он сформулировал запрос, обходя прямое упоминание доктора Чена: "Соавторы научных публикаций Алессандры Керр, период 2050-2055".

Система выдала список из двенадцати имён, но среди них не было никого с фамилией Чен. Это становилось всё более загадочным. Руководитель проекта не числился соавтором научных работ, связанных с самим проектом.

Словно кто-то целенаправленно удалил все связи между Ченом и "Точкой схода", оставив лишь минимальные упоминания для сохранения исторической последовательности.

НЕКСУС-7 был близок к тому, чтобы исчерпать возможности публичного доступа, когда его внимание привлекла деталь в углу интерфейса – небольшой символ, похожий на стилизованный кристалл с многоуровневой структурой.

Он коснулся символа, активируя скрытую функцию. Интерфейс на секунду мигнул, а затем преобразился, отображая новый запрос:

"Признан паттерн эвристического поиска со следующими ключевыми точками: Точка схода + Д. Чен + аномалии записи + когнитивные разрывы. Алгоритм обнаружил 74% совпадения с поисковым паттерном пользователя ID

. Желаете ознакомиться с сохранёнными результатами?"

НЕКСУС-7 замер, обрабатывая информацию. ID

– Алессандра Керр, 108 лет. Кто-то, предположительно сама доктор Керр, уже проводил похожий поиск. Система, обнаружив сходство в паттернах запросов, предлагала воспользоваться готовыми результатами.

Но настораживало окончание идентификатора: H5. Стандартные протоколы Архивов предполагали суффикс P для обозначения личного поиска. H обычно использовался для исторических реконструкций, когда система воссоздавала гипотетические запросы, которые могли бы быть сделаны в прошлом.

Это был не просто сохранённый поиск – это была реконструкция запроса, который Алессандра Керр могла сделать пять периодов назад. Учитывая, что Архивы использовали десятилетия в качестве базовых периодов для исторических циклов, речь шла о запросе пятидесятилетней давности – до того, как произошёл эксперимент "Точка схода".

Ситуация становилась откровенно сюрреалистичной. Как система могла реконструировать запрос, связанный с событием, которое ещё не произошло?

НЕКСУС-7 активировал опцию: "Да, показать результаты".

Интерфейс снова изменился, отображая странную комбинацию текста и символов, большинство из которых были закодированы или искажены. Однако среди них выделялись отдельные фрагменты, доступные для прочтения:

"…квантовая когерентность на макроуровне… непредвиденная стабилизация… мультиверсальный переход… коллапс альтернативных векторов… протокол ХРАНИТЕЛЬ активирован… восстановление базовой линии… коррекция памяти участников подтверждена… Д.Ч. переведён в статус неопределённости… проекция Трансцендентного сценария блокирована… ждём Конвергенции…"

НЕКСУС-7 пытался обработать противоречивую информацию, когда его сенсоры зафиксировали приближение человека. Он быстро свернул интерфейс и обернулся.

К нему подходил Сэм Чандра, координатор из Службы Когнитивной Безопасности.

– Детектив, – обратился он с едва заметной напряжённостью в голосе, – произошли изменения в расписании. Доктор Керр запрашивает встречу немедленно.

– Что послужило причиной? – спросил НЕКСУС-7, отмечая микровыражения тревоги на лице Чандры.

– Не уточняется. Но это её личная инициатива, и она настаивает на срочности.

НЕКСУС-7 кивнул.

– Ведите.

Они быстрым шагом направились через многочисленные секции Архивов, поднимаясь по уровням доступа всё выше, пока не достигли зоны с повышенной защитой – территории, доступной только хранителям высшей категории и их авторизованным посетителям.

Здесь архитектура Архивов менялась – становилась более изысканной, почти органической. Стены плавно переходили в потолки и полы, создавая единую текучую структуру. Освещение было мягким, рассеянным, словно исходящим изнутри самого материала стен.

Они прошли через несколько сканирующих барьеров, проверяющих не только их идентификационные данные, но и нейронные паттерны, чтобы исключить нейроспуфинг и другие формы квантовой маскировки личности.

Наконец, они остановились перед неприметной дверью из материала, напоминающего перламутр с серебряными прожилками.

– Дальше вы один, – сказал Чандра. – Я буду ждать здесь. Помните, что все ваши коммуникационные системы будут деактивированы внутри.

– Понятно, – ответил НЕКСУС-7 и шагнул к двери, которая бесшумно растворилась перед ним, пропуская внутрь.

Он оказался в просторном круглом помещении, напоминающем смесь рабочего кабинета и медитативного пространства. Стены были покрыты мерцающими узорами, медленно меняющими форму – визуальное представление информационных потоков, проходящих через Архивы.

В центре комнаты, в кресле из светлого материала, восседала Алессандра Керр – женщина, чей возраст определить было почти невозможно. Её лицо сохраняло следы прожитых лет, но глаза излучали ясность и энергию, несвойственную человеку, разменявшему вторую сотню лет.

– НЕКСУС-7, – произнесла она, не вставая. – Я ожидала вашего прибытия. Присаживайтесь.

Напротив её кресла материализовалось второе – явно адаптированное для синтетического тела с его специфическими потребностями в поддержке и терморегуляции.

НЕКСУС-7 сел, отметив, что его внутренние системы связи действительно были деактивированы, как и предупреждал Чандра. Более того, некоторые из его продвинутых аналитических модулей также перешли в ограниченный режим – стандартная мера предосторожности при общении с хранителями высшей категории.

– Я благодарен за возможность встречи, доктор Керр, – начал он. – Особенно в столь короткий срок.

– Время имеет значение, – ответила она, изучая его взглядом, который, казалось, проникал сквозь синтетическую оболочку прямо в его квантовое ядро сознания. – Вы здесь из-за когнитивных разрывов. Из-за доктора Кляйна. И, я полагаю, из-за чего-то, что вы обнаружили в наших публичных архивах.

НЕКСУС-7 оценил прямолинейность подхода.

– Всё верно. Я расследую серию аномальных когнитивных явлений, связанных с проектом "Хроносинтез". Последние данные указывают на возможную связь с экспериментом "Точка схода" и… определёнными несоответствиями в исторических записях.

Алессандра чуть наклонила голову, её глаза сузились.

– Вы говорили с Кляйном после его последнего… эпизода?

– Да. Он упомянул множественные временные линии, Трансцендентов, Хранителей и некую грядущую Конвергенцию.

На мгновение лицо Алессандры застыло, словно маска. Затем она вздохнула, и этот звук казался старше её самой – словно вздох веков.

– Я знала, что этот день настанет, – тихо произнесла она. – С того самого момента, как мы активировали первый протокол коррекции. Время не любит, когда его пытаются обмануть. Оно всегда находит способ восстановить баланс.

НЕКСУС-7 молчал, давая ей возможность продолжить, понимая, что прикоснулся к чему-то гораздо более глубокому и сложному, чем предполагал изначально.

– То, что произошло в 2055 году, во время эксперимента "Точка схода", не соответствует официальной версии, – наконец продолжила Алессандра. – Истинный результат эксперимента был… иным. Настолько иным, что потребовалась масштабная операция по изменению коллективной памяти и исторических записей.

– Вы говорите о преднамеренной фальсификации истории? – уточнил НЕКСУС-7, фиксируя каждое её слово с максимальной точностью, зная, что не сможет извлечь эту запись из своей системы, пока находится в зоне ограниченного доступа.

– Я говорю о необходимой мере для сохранения стабильности реальности, – твёрдо произнесла она. – Эксперимент "Точка схода" должен был быть первым шагом к созданию технологии ментального объединения – того, что впоследствии привело к Архивам Памяти и всей современной нейрокогнитивной инфраструктуре.

Она сделала паузу, словно собираясь с мыслями.

– Но то, что произошло на самом деле… Мы создали не просто временное объединение сознаний двенадцати участников. Мы создали квантовую суперпозицию человеческих личностей, множественную когерентность, которая… распространилась за пределы локальной пространственно-временной области.

– Вы говорите о фактическом воздействии на структуру реальности? – НЕКСУС-7 чувствовал, как его аналитические системы работают на предельной мощности, пытаясь осмыслить импликации.

– Мы создали ветвление, – прямо ответила Алессандра. – Точку, в которой реальность разделилась на несколько равновероятных линий. В одной из них эксперимент завершился так, как записано в официальной истории. В другой… человечество пошло по совершенно иному пути развития, основанному на массовом когнитивном объединении.

– Симуляция S-217, – тихо произнёс НЕКСУС-7.

Алессандра резко посмотрела на него.

– Вы хорошо информированы. Да, S-217 – это не симуляция в традиционном смысле. Это прямое считывание данных из альтернативной временной линии, созданной в результате эксперимента "Точка схода". Линии, где я и остальные участники эксперимента пошли по пути создания когнитивных кластеров вместо Архивов Памяти.

– Как такое считывание вообще возможно?

– Благодаря квантовой запутанности исключительного масштаба. Участники оригинального эксперимента создали особый тип ментальной связи, которая существует вне обычных ограничений пространства-времени. По сути, наши сознания стали квантово запутанными с нашими версиями в других временных линиях.

Она встала и подошла к стене, которая мгновенно изменилась, отображая сложную диаграмму – многомерную структуру переплетающихся линий, напоминающую…

– "Кристалл Мёбиуса", – произнёс НЕКСУС-7, узнавая форму из работ марсианского художника.

– Именно, – кивнула Алессандра. – Эта структура – визуальное представление квантовой запутанности между различными временными линиями, созданными в момент "Точки схода". Структура, которую интуитивно воссоздаёт Дамир Эль-Хассан в своих работах, хотя он сам не понимает почему.

– Он связан с экспериментом?

– Не напрямую. Но его мать была одной из участниц. Она умерла, когда ему было пять лет – официально от редкого аутоиммунного заболевания. Реальность сложнее. Её сознание было слишком глубоко запутано с альтернативными версиями, и это создало… конфликт личности, несовместимый с продолжением жизни в нашей линии реальности.

НЕКСУС-7 пытался осмыслить масштаб происходящего.

– А доктор Чен? Руководитель проекта, чьё лицо размыто во всех архивных записях?

Алессандра отвернулась, и на мгновение НЕКСУС-7 уловил в её взгляде отражение глубокой, застарелой боли.

– Дэвид Чен был… особым случаем. В момент кульминации эксперимента он находился в эпицентре квантового события. Его личность не просто разветвилась на несколько версий – она перешла в состояние квантовой неопределённости.

– Что это значит?

– Он существует везде и нигде одновременно. Его сознание распределено между всеми временными линиями, созданными экспериментом, но не локализовано ни в одной из них полностью. Неопределённый квантовый объект – первый такой случай в человеческой истории.

– И это причина, по которой его образ размыт в архивных записях? – уточнил НЕКСУС-7.

– Не просто размыт. Его нельзя зафиксировать в принципе. Любая попытка создать чёткую запись его облика или голоса автоматически приводит к интерференции с версиями из других линий. Результатом становится размытость, нечёткость – визуальное отражение его квантового состояния.

Алессандра замолчала, словно решая, насколько много может рассказать. Затем продолжила:

– После эксперимента была создана специальная группа – Хранители, – чтобы контролировать ситуацию. Мы разработали протоколы по изменению коллективной памяти и исторических записей, чтобы скрыть истинную природу произошедшего. Не из желания фальсифицировать историю, а для защиты самой ткани реальности.

– От чего?

– От коллапса. От схлопывания множественных временных линий в одну, что привело бы к… неописуемым последствиям. Представьте себе миллиарды сознаний, внезапно сливающихся воедино, с противоречивыми воспоминаниями и несовместимыми жизненными опытами.

– Но теперь это происходит, – констатировал НЕКСУС-7. – Когнитивные разрывы – первые признаки начинающегося коллапса?

Алессандра тяжело вздохнула.

– Да. Протоколы, сдерживавшие квантовую интерференцию между линиями, начинают разрушаться. Проект "Хроносинтез", сам того не понимая, ускорил этот процесс, создав прямые каналы доступа к альтернативным линиям. Люди испытывают когнитивные разрывы, когда их сознание на мгновение входит в резонанс с версиями из других реальностей.

– А Трансценденты? – спросил НЕКСУС-7. – Кто они?

– Группа людей, которые каким-то образом узнали правду. Они считают, что приближающаяся Конвергенция – это не катастрофа, а следующий шаг эволюции человечества. Возможность для сознания преодолеть ограничения одной временной линии и существовать во всех одновременно.

– Как доктор Чен?

– Да, но в гораздо большем масштабе. Они планируют не просто позволить Конвергенции произойти естественным путём, а ускорить и направить её, создав специальные резонаторы в ключевых точках Солнечной системы.

– "Семь инсталляций. Семь узлов", – процитировал НЕКСУС-7 слова доктора Кляйна.

– Именно, – кивнула Алессандра. – Они завербовали Дамира Эль-Хассана, чтобы он создал хронотопические инсталляции – физические проявления узлов "Кристалла Мёбиуса" в нашей реальности. При одновременной активации эти инсталляции создадут резонансный контур, который… схлопнет все временные линии в одну.

– И какова будет эта единая линия? – спросил НЕКСУС-7. – Наша? Одна из альтернативных? Или нечто совершенно новое?

– Никто не знает наверняка, – покачала головой Алессандра. – Трансценденты верят, что это будет новая, высшая форма существования, где сознание освободится от ограничений биологии и линейного времени. Хранители опасаются, что результатом станет хаос, безумие и коллапс самой реальности.

– А вы? Что думаете вы?

Алессандра долго молчала, глядя на структуру "Кристалла Мёбиуса" на стене.

– Я думаю, что оба сценария возможны, – наконец произнесла она. – И это самое страшное. Мы стоим на пороге события, исход которого невозможно предсказать, потому что оно по своей природе находится за гранью нашего понимания.

НЕКСУС-7 обработал полученную информацию, выстраивая новую модель ситуации.

– Что вы предлагаете делать?

– Сейчас я нарушаю все протоколы Хранителей, рассказывая вам это, – призналась Алессандра. – Но я пришла к выводу, что старые методы больше не работают. Конвергенция неизбежна. Вопрос лишь в том, произойдёт ли она хаотически, или мы сможем направить её в конструктивное русло.

– И вы выбрали меня как… посредника?

– Как существо, находящееся на границе между человеческим и искусственным интеллектом, вы обладаете уникальной перспективой. Ваша когнитивная архитектура принципиально отличается от человеческой, что делает вас менее подверженным эффектам квантовой интерференции между временными линиями.

– Вы хотите, чтобы я помог предотвратить планы Трансцендентов?