IV

И Елифаз, дослушав все, сказал Иову:

«Не тяжело ли будет слышать нас тебе?

А впрочем, возбранить кто может слову!

Ведь сам для многих был опорою в беде.

Когда ж несчастия коснулись вдруг тебя

Ты изнемог и духом пал, но чистота

И праведность разве невинного сгубя́т?

И не оплотом будет правды простота?

Как знаю я бесчестные и сеявшие зло

Со временем свои поступки пожинают.

И разве скажет кто, что им не повезло –

От дуновенья божия и гнева погибают.

Как львы рычат и воют злые люди

И жертву ищут, чтобы пир начать.

Со временем Господь их пыл остудит,

Лишив зубов, заставит замолчать.

Они погибнут, а детей судьба потом развеет.

Мне тайно весть принесена, ушами слышал

Лишь только шепот, что был сном навеян,

Как будто бы ночной кошмар, насилу выжил.

Явилось приведенье мне, но рассмотреть не смог,

Глазам предстал лишь облик, голос странный рек:

«Не может человек быть больше прав, чем Бог,

Не может чище быть источника, с которого истек.

И даже ангелы не совершенны пред Его очами,

А человек тем паче хуже, и разрушается до смерти.

Намного легче, чем простая моль, никто не замечает,

Как умирают люди, но лишь Господь бессмертен».

V

Ты можешь звать Иов, но кто тебе ответит?

Гнев глупого убьет и простаку волненье угрожает,

Глупец же в праздности живет и не заметит,

Как смерть за ним придет, что жалости не знает.

Плохие времена приходят не из пыли и не с грязи,

А человек рождается лишь только для несчастий,

Но, если был бы я, как ты Иов, настолько безобразен,

То повернулся к Господу и рассказал про все напасти.

Возвышенность творца земная тварь понять не может

Он шлет земле дожди, питая щедро всю природу.

Смиренных возвышает и тоску, что душу гложет,

Снимает, словно камень и дает взамен свободу.

И замыслу злоумных не дает осуществиться

Бог ловит мудрых в их хитросплетеньях,

Чтобы не мог над духом разум становиться

И, как слепые бродят в мысленных сомненьях.

Господь спасает от меча и охраняет бедных

От сильных мира и дает им всем надежду,

А страха Божия не знающих и вредных,

Карает Бог, и часто поучает сам невежду.

И счастлив человек, которого Господь поправит.

Спасет от смерти Бог, когда наступит голод,

И не страшна тебе и от войны любой расправа,

От бед шести убережет, согреет в лютый холод.

Когда злословят за спиной, Господь исправит,

Что сказано против тебя и обличит лжеца.

Ты посмеешься над судьбой, ведь ею правит

Всегда Творец, и звери дикие не устрашат лица.

Даже с камнями в поле примирение найдешь,

Подобен будешь ты пшенице, что уже поспела,

Детей, как на земле травинок будет, не сочтешь,

Так и до старости Иов, дожить ты сможешь смело.

VI

Иов, мы научились этому всему и знаем твердо,

Что это правда все, поэтому послушай и учись».

И Елифаза, выслушав, Иов ответил скорбно:

«Ты должен был сказать, мой друг, «лечись»

Тогда бы верным было то, что ты так долго рек,

Когда бы на весы возможно положить страданья

И горе все мое, тогда бы оценили вы беды порог,

Что тяжелее всех песков морских и ожиданья.

Вонзились стрелы Всемогущего мне в плоть,

Душа моя горит от яда, что стекает с них.

Оружье Божие мети́т в меня, легко молоть

Слова вам, и рассуждать так о болях моих.

Не с вами ведь случилось все, ослица не орет,

Когда трава вокруг нее, но какова еда без соли,

Белок яйца разве имеет вкус, иль обонянье врет?

Ваши слова, как та еда, их не принять без боли.

Хотел от Бога я иметь, что попрошу, чего желаю,

Хотел бы, чтобы Бог меня разбил, и, руку протянув,

Убил, и буду утешаться в том, поскольку полагаю

Что даже в этом не отверг Его, и ноги протянул.

Не знаю, что еще должно со мной случиться

Не крепок я, как камень иль скала и силы нет,

Но слышал, что друзья должны стремиться

Помочь, когда несчастия приходят, ваш совет

Немного опоздал и не могу на вас я положиться.

Изменчивы вы, как ручьи от тающего снега,

Когда жара приходит, то стремятся испариться.

Подобно тем ручьям и вы, беда моя помеха

Для вашей упорядочной и скучной жизни.

Просил ли я о помощи, но вы совет давали,

Слова ваши, как речь усопшему на тризне,

Которого усердно целый час вы отпевали.

Вы заигрались в словоблудии учености своей,

Наверняка бы стали так играть, чтоб отобрать

Принадлежащее сиротам, и продать друзей

Готовы, но, сколько можно лицемерно врать?

Взгляните мне в глаза, только они еще живые.

Вы знаете меня давно, я лгать бы вам не стал:

Плохого ничего не сделал я, мои друзья родные.

Перемените взгляд свой, от укоров я устал.

VII

Не тяжкий труд ли уготовлен человеку на земле

И дни его, не дни ли батрака, что ждет оплаты?

А может как раба, что жаждет тени, так и я в золе

И суете погряз на месяцы и вместо скудной платы

Лишь ночи горькие отпущены в награду мне

И досыта ворочаюсь, пока горит свеча.

В червях и струпах пыльных тело и в огне,

А дни бегут быстрее, чем челнок ткача.

И лишь приносят мне одни несчастья.

Что жизнь моя – всего лишь дуновенье,

Очам моим не видеть больше счастья,

Кто лицезрел меня – не повторит мгновенье.

Как облако редеет в небе и потом уходит,

Так и сошедший к мертвым не вернется

Обратно в дом свой, где душа лишь бродит,

И на призыв немой никто не обернется.

Поэтому, не затворю я уст на все мирское

И расскажу о скорби духа и мучениях души.

Разве похож на море я или чудовище морское,

Что надо мной поставить стражу Ты решил?

Как только я подумаю: постель меня утешит

И ложе унесет печаль, так снами все страшишь,

Тогда б душа признать хотела, что не дышит

Уже больное тело и умереть мне разрешишь.

Жизнь не мила мне, все равно не вечно жить.

Оставь меня и отступись – ведь дни лишь суета,

Кто человек такой, чем ценен, чтоб его любить

И тратить на него Свое вниманье и уже с утра

Все посещать его, испытывая душу поминутно.

Когда же отойдешь и дашь слюну сглотнуть,

Быть может согрешил, но понимаю все же смутно,

Что для Тебя мой грех, о страж, с пути столкнуть

Меня решил зачем, а может просто припугнуть

Задумал, поскольку стал Тебе я слишком в тягость?

Так отпусти, простив мои грехи и я во прахе лягу,

И завтра не ищи меня с утра, а только позабудь.

VIII

Вилдад, что из Шуаха друг, сказал ему в ответ:

И долго будешь говорить так, ведь слова, что ветер.

Неужто Бог так извращает суд и правды нет?

Коль твои дети согрешили, то их нет уже на свете.

И отданы во власть греха, но ты еще имеешь время,

Чтоб помолиться Всемогущему, и если непорочен,

То встанет Вседержитель над тобой и твое семя

Вновь возродиться в детях, и твой дом упрочен

Будет снова, и прежнее покажется ничтожным

В сравненье с тем, что в будущем тебе воздастся.

Спроси у стариков и сам узнай о том, возможно,

Чтоб вырос на сухой земле папирус, рост не дастся

И тростнику без должной влаги, а высохнет вода,

То и они засохнут, так человек без Бога гнется,

И без надежды угасает и дрожит его природа,

И безопасность паутиной тонкой рвется.

А с Богом расцветает, словно сад под солнцем

И оплетает крепкими корнями даже скалы,

Но стоит вырвать его с места – жизнь прервется

И там, где был он, снег лежит лишь талый.

Вот радости пути его, а из земли взойдут другие,

Как видишь, Бог невинного хранит, а не злодея,

И он еще наполнит смехом рот твой за дела благие

И ликованьем губы, и шатры врагов твоих рассеет.

IX

И отвечал Иов: «Да, знаю, правда это, только как

Возможно человеку оправдаться перед Богом,

Коль спорить с Ним захочет, то не ответит Он никак

Ни на один из тысячи вопросов, хоть о многом

Я бы хотел спросить того, кто отличит зерно от плевел,

Но, кто восстал против Него, недолго был в покое.

Он горы двигает, меняя их и разрушая в своем гневе

Колеблет землю, и столпы ее дрожат Его рукою.

И скажет – солнце пропадет, и звезд неисчислимо,

Один Он простирает небеса и попирает волны моря,

Он сотворил созвездья в небе: Ас⁴, Кессиль⁵ и Хима⁶

Великое и чудное Он сеет без числа, с чем я не спорю.

Но, если Он пройдет передо мной, Его я не увижу

И мимо пронесется – не замечу, а если заберет,

Тогда кто скажет: «Что творишь»? И я предвижу,

Что гнев не отвратит и все равно свое возьмет.

И я могу ли спорить с Ним и что найду сказать

В невинности своей? Судью лишь буду умолять.

И если бы воззвал, а Он ответил мне, то, как понять,

Что Он меня услышал, коль вихрь послал опять

Меня разрушить и нанести безвинно много ран?

И дух перевести мне не дает и больше горя шлет.

Я победить не в силах тот пришедший ураган,

Судиться с Богом не могу, кто в суд его пришлет?

Хоть невиновен я, но мне вовек не оправдаться,

А коль начну, мои уста меня же тотчас обвинят.

За мною нет вины, но оправданья не дождаться

И знать я не хочу души моей, и пусть меня казнят.

И все одно, и говорю, что жизнь любую прерывает

Бог на земле и непорочный и виновный умирает.

И если грешника бичом разит, отчаянью невинного

Смеется, когда страна у нечестивых, кто виновен

Не сам ли Вседержитель лица судей закрывает?

И дни мои бегут быстрей гонца, добра не зная,

Несутся, как ладьи, орлы, что на добычу налетают

И даже, если позабуду жалобы свои, то осознаю

Что не объявишь невиновным и боюсь страданий,

А, если обвинен уже, тогда зачем борюсь впустую,

Хотя б омылся снежною водой, все ж ожиданий

Не оправдал твоих, и в грязь Ты погрузил густую

Меня опять, и будет вновь напрасен плод стараний.

Гнушаться будут мной даже мои одежды

Не смертный Он, как я, и потому столько терзаний

И не ответить мне Ему, и нет в суде надежды,

Как и посредника меж нами, кто б руку возложил свою

На нас обоих и жезл Его карающий отвел бы от меня?

Чтоб страх пред Господом уж не терзал так плоть мою?

Тогда и говорил бы, не боясь Его: по сути, не такой ведь я.

X

Жизнь опротивела давно мне и в печаль я погружусь

И с горечью в душе скажу я Богу: «Не осуждай меня,

Скажи, что против ты имеешь? Иль больше не гожусь

И дело рук Своих так презираешь, лишь во всем виня,

Иова, своего раба, но нечестивых все же одобряешь?

И разве Твои очи видят то, что человек, а дни Твои

Как и у смертных, и лета, как мужа годы? Ведь знаешь,

Что не беззаконник я, но нет числа грехам моим

И губишь то, над чем трудились столько Твои руки

Из глины вылепил меня, и в прах вновь обращаешь?

Излил, как молоко, сгустил, как творог лишь от скуки?

Дал кожу мне, скрепил костями плоть и защищаешь

Мой дух, но кое что сокрыл Ты в сердце, так задумав:

Как согрешу, то выследишь и не отпустишь этот грех

И, если я виновен – горе мне, но если прав, то ниц упав,

Я головы не подниму от униженья и Твоих потех.

Ты гонишься за мной, как лев, играешь, как добычей

И собираешь обвинителей моих и гнев свой умножаешь.

И с каждым новым днем страданий счет лишь увеличен,

Зачем из чрева вывел Ты меня, коли теперь уничтожаешь.

О, лучше бы из лона сразу перенесся в гроб

И умер бы тогда, когда еще меня никто не знал.

Дни жизни так кратки, так отступи, чтоб смог