Тем более что в интерьере полностью отсутствует длинный стол, один на всех, без разбору – монах ты, послушник, или гость обители. Его тут подменили раздельными столами на восемь персон каждый. Торцы столешниц (что мимолётом отмечалось) упёрты в стены, снижая количество посадочных мест до семи. Настолько нерациональный КПД столов усугубляется отсутствием стула под каждым свободным от стены торцом, а это и вовсе низводит вместимость стола до шести посадочных мест. Однако мера эта вынужденная, она призвана создать прямой проход вдоль продольной оси помещения.

Следуя ей, я повлёкся далее, устремляясь к свету средь говорливо наедающихся рядов.

Предчувствие меня не обмануло, за светоносным проёмом в «капиталке» опять-таки оказался зал, параллельный и равный предыдущему, но с окнами в длинной стене напротив уже пройденного мною.

Да, их немного, и они узки, но при залёте в средние века старайся сдерживать эмоции, придирки к интерьеру или же (Боже упаси!) к уставу монастыря. Прибереги свои чрезмерные запросы для светлого будущего, откуда ты сюда явился.

И вообще нечего, где попадя права свои качать. Вечно с придирками – всё не так, как надо. Тоже мне!

Подобно предыдущему, зал имел прямое сообщение с прихожей, где распахнутая дверь с охраной из униформистов, и пальма-фикус, и девушка под ней, и прилавки с подносами, с кухарками и черпаками для раскладки пищи по тарелкам, из двухведёрных алюминиевых кастрюль.

Не завершая круга, я повернулся к ним спиной (даже и к девушке под пальмой на диване) и понёс поднос в дальний правый угол финального зала.

Свободным оказался 4-й стол от угла. Однако свобода была частичной – от шестерых седоков, но не от посуды, из которой они ели на покрывавших стол подносах.

Примостив свой на торце под окошком, я ухватил один из беспризорных, чтоб отнести в предыдущий зал, где, пробираясь на посадку, приметил стол совсем без стульев, явно для сноски на него использованной посуды.

Столешница перевалочного пункта оказался довольно переполненной, однако я сумел пристроить доставленную ношу.

Нет, в мои планы не входило расчищать весь стол для себя одного, просто на нём теперь возникло пространство для манёвра, куда я поотпихивал забытых теми, кто уже поел. Затем, воссев на мягко-ресторанный стул, подтащил свой по скользкой полировке.

Ну-те-с-ка, любезнейший, что тут у вас в меню сегодня-с?

С момента встречи с этим непривычно глубоким, подносом, его содержимое оставалось на периферии моей зрительной активности. Да, мною отмечалось, что в нём таки что-то есть, однако детали увесистой нагрузки – что там конкретно, что? – не уточнялись. Зрению отводились более насущно неотложные задачи (визуальная прокладка курса сквозь сумерки, что неизменно заполняют задворки галактик типа Млечного Пути, а теперь заполнили пару из трёх полуподвальных залов «Парк-Отеля»).

Разумеется, при исполнении своих непосредственных обязанностей и функций, глазам оставался некий промежуток времени – секунда, может, две, чтобы скользнуть, почти что ненароком, по добыче на подносе, перемещаемом посредством слаженных усилий прочих составных частей моего организма, который нёс его благодаря достаточно давно приобретённым навыкам.

Так что ещё в пути имелись предпосылки для предварительного знакомства с тем, что предстояло потребить. Однако тут вступает в силу одно из «но», из-за которых итог не всегда сходится с тем, который мог бы быть.

Ещё два с половиной зала тому назад, я мог бы заценить состав предстоящей обжираловки. Да, мог. Бы. Но остаётся вопрос: так ли уж охота знать заранее? Ну, или пусть не мне, а любому другому на моём месте.

Впрочем, любые-другие пусть сами разбираются, за них я не ответчик, а за себя скажу: конечно нет.

Всякий гурман (но только если истинный) меня поймёт и согласится, что приступать надо, когда вас уже ничто не разделяет, тебя и кайф. Таков правильный подход к любому кайфу. Чтоб не сбиваться на посторонние мысли: у, блин! тут стул кто-то забыл на проходе, справа его обойти или слева? Чтоб не отвлекали мелкие технические детали. Чтоб наслаждение валило сплошняком…

Ну, не знаю, я Эпикура не читал, мы как-то не пересекались, однако полагаю, он бы это понял, судя по наслышкам, докатывавшим в мою глушь о нём.

Да и зачем тратить силы на подавление лишних самопроизвольностей, которые так и норовят типа нечаянно, одним глазком подсмотреть: «А и что это я там несу такое, в этом ресторанно глубоком подносе?»

Что тоже не составило б особенных проблем с очками на носу, и чтобы расстояние до подноса не превышало привычный радиус от очков до монитора компа, покинув остальное в поле расплывчатой нерезкости, пока не сфокусируешься. А это тоже удаётся не всегда.

Кстати, пользуясь случаем, извините, встречные знакомые, что не опознал цветовые пятна ваших лиц, проплывающих над тротуаром мне навстречу. При следующей встрече, попробуйте притиснуться к линзам + 2,5. Хотя на улице я их не одеваю.

И только вот сейчас, когда под задом надёжная мягкость стула, можно сосредоточить остатки зрения, чтобы по-гурмански выяснить, чем конкретно предстоит….

Вауу!

(Тут я сглотнул конкретно набежавшую слюну…)

9

Тарелка, белая и широченная, полна коркута. Загружен «с горкой», сколько поместилось в черпаке раздатчицы.

Два (!) ломтика хлеба, не кусочки лаваша или лепёшки торнов-аца, но – хлеба! Один поверх другого, слева от тарелки.

Равнобедренная призма-трапеция красной сочной мякоти арбуза, стоймя на чуть заокругленном основании (3 см х 6 см) из собственной кожуры. Высота десертного деликатеса – 10 см.

Карамелька, размером с незабвенные “Гусиные лапки” (если кто-то ещё помнит), но, разумеется, в модерновой обёртке гладкого блеска.

К набору съедобных сокровищ приложена (справа от коркута) увесистая, явно ресторанная вилка.

Рука с восторгом, по собственному почину потянулась (да, я правша) ухватиться за челюсть. Тоже натренирована, сука, оттягивать, по-гурмански, кайф. Указательный палец поглаживает волосяной покров из полуторамесячной бороды.

Романтичный стиль «первопроходец». Хорошо зарекомендовал себя на Крайнем Севере, в пыли полупустынь и в песке барханов полных пустынь. Неплохо защищает от москитов Амазонии и просто из болот. Пожалуй, несколько, в моём конкретно случае, седовата, но раз другой нет, вынужден мириться.

Зачем вообще мужчине борода?

Очень даже нужный атрибут. Прежде всего, своим отсутствием на твоей бритой роже, она подаёт сигнал прекрасному полу, что ради них ты готов почти на всё, включая даже эту мороку с брадобрейством.

Хотя порой возникают сомнения, не без того. Нет, ну, серьёзно вдуматься – оно им надо? Чтобы моё лицо выглядело голым? Как будто – так, я не хорош. А вдруг эту моду раскрутили замаскированные мазохисты в наивной среде мужского рода?

А во-2-х, она (это я всё ещё про атрибутику) намного упрощает жизнь, помогает держаться в ногу со временем. Могу поделиться жизненным опытом – как.

Бреясь через день (на более частое меня, как здравомыслящего мужика, не хватало), ты чётко, не задумываясь, определяешь текущий день недели: за челюсть себя – хвать! Если щетина слишком ощутима, значит сегодня вторник, а завтра уже среда и с утра надо не забыть (блин, опять!) побриться…

В это трудно поверить, но даже спросонья я мог отличать пятницу от воскресенья, пока блокада не прикончила запас лезвий для бритвенного станка.

С той поры – полтора, ну, может быть, два месяца назад, не больше – меня вполне можно перепутать с работником Зелёного хозяйства, когда тот без халата. Даже не знаю, чем теперь подавать сигналы дамам о своей готовности и дальше ими восхищаться.

Правда, случился, два с чем-то месяца назад, нежданный рецидив, когда Степан Шамирович порылся в загашниках своего пустого, как безвоздушное пространство, магазинчика бытовой химии и откопал початую пачку лезвий.

Он из моих студентов и, при встрече, непременно добавляет к «здрасьте» моё имя-отчество, пришлось и мне его ”Шамировичем” титуловать.

Хороший парень, учился, помню, на юрфаке или на менеджера? Жизнерадостный такой. Всегда с улыбкой.

Да и умный тоже – сразу разобрался, что, при таком количестве дипломов на душу населения, долго придётся выжидать нишу в области юриспруденции. Если твой дядя не из аппарата президента. Вот и открыл свой бизнес.

Схема у всех одна и та же: привезти товар из Еревана и – продать. Тут главное не промахнуться с правильным выбором целевого потребителя.

У него в магазинчике всегда людно было. Да и жизнь активнее, чем у тех, кого дядя пристроил каждый будний день, с 9 до 6, таращиться в свой грёбаный пасьянс на мониторе.

А Шамирович столько горной природы повидал через ветровое стекло своего фургончика. Романтика. Особенно зимой, когда на перевале возле Сарнавана буран дорогу заметает, и сутками дожидайся, покуда шоссе прогребут.

Так он, улучив момент пустоты в своей торговой точке, пытался мне те лезвия просто подарить, за так. Никто ж не видит, благодаря блокаде.

Пришлось призвать его к порядку за посягательства священные устои торговых отношений. Степан мне друг, но древне-Финикийские традиции дороже. Из чистого консерватизма. Товар—деньги—товар…

Ну, а шагать в ногу с датами ещё проще, в компьютере посмотрел – и уже знаешь. Осталось только такую привычку завести, всегда пригодиться может… А без бороды и без привычки каждый день один и тот же, и такой, сука, длинный. Хотя вслух не бухтю – это тоже надо, для мнемотехники. Просто иногда вдруг задумаешься: а сегодня 20-е или 29-е? А свет отключён по графику. Вот и тренируй эту технику, которая мнемо. Полезно же.

Так что с памятью у меня пока – тьфу-тьфу-тьфу. Сахар нужно кушать. Она от сахара крепчает, по мнению научных работников Майанмара или, возможно, Жужуя. Только где его взять?

10

Миротворцы спасают блокадный Карабах. Они открыли Дорогу Жизни вертолётами по воздуху. Какой-нибудь будущий Российский олигарх с гордостью скажет: «Мой папа творил мир в Нагорном Карабахе!»

Кило песка – 5 тысяч АМД, литр постного масла – 3 тысячи или таки 10? Неважно, на мою пенсию и так и так неподъёмно. Но куда денешься: если вконец припрёт? Вон одна молодая мама на Фейсбуке фотку поместила, детское питание порошком. Пишет, за это всё отдам. В смысле те цепочки золотые, которыми её на свадьбе родственники с обеих сторон увешивали, как ёлку новогоднюю. Свадьба, естественно, вылилась в младенчика, теперь малютка орёт, от картошки в мундирах отбрыкивается, а коровье молоко через нос выплёвывает. Вот же привереда! Самое время шерстить золотые запасы. Но кто шерстит?

Лётчики, конечно, сами не торгуют, они гуманные и блюдут высокую мораль. Их дело груз в аэропорт доставить, плату получить за транспортные услуги, как оговорено с местным перекупщиком, а тот уже сам знает, сколько на товар накручивать. Пачка сигарет 3 тысячи АМD. Хорошо, что я завязал, когда сын родился… Сколько это ему теперь? Опаньки! Так я уже 32 два года без курева! Вот и заводи детей после этого. И как я только выжил – непонятно.

Хорошо хоть цену на хлеб удерживают прежней, ну почти. Лаваш со ста до ста двадцати драмов подняли, за штучку. Выходит на 20%, нет? Но торнав-ац как был по 250 драмов, так и остаётся, стабильно. Если достоишься купить.

В тот раз, когда это? Ну, да позавчера. Так и не достоялся, 121-м был по списку… На 83-м та пекарша на раздаче, как у неё вообще голосовые связки эту очередь выдерживают?.. «Мука кончилась!»

Как же её? Наринэ, Лусинэ? Память ни к чёрту, а ведь я дважды переспрашивал, с недельным интервалом. Хоть и криклива, но душой добра… Последние три лепёшки продала по одной на руки, вместо двух… по 250, стабильно.

Люди расходились в точности как из этой бесплатной кормушки – заторможенными и с растерянностью в глазах: а что же дальше-то? А некоторые даже губы отирали, хоть и несолоно хлебавши.

Но в пекарнях иногда-таки и втихаря пекут. Мимо идёшь, а хлебный теплый дух метров за 20 дразнит. Но очереди нет! Это кому-то на заказ…

Даже блокадники делят по категориям, а ты не знал? Зелёный ты ещё, как погляжу.

Вон на ФБуке картинку выставляли, снято с квадролёта, широкое застолье в элитном ресторане за городской чертой.… Значит, есть мука удовлетворять нужды правильных клиентов. Мы по количеству министерств обошли Швейцарию, а президентский аппарат легко превзойдёт госдепартамент США, если сравнивать усреднённый вес единицы нашей аппаратуры с госдеповской.

Наземная съёмка тоже велась, наверное. В ресторане том. Как-никак, дочка новобрачная или сынок родимый, Им же тоже надо, чтоб люди позавидовали. Потом видео в Интернете выложат. А блогеры осаждающих тоже не дремлют:

– Слюшай, да? Какой блокад? Блокад разви так можит кушит?

Конечно может, почему нет? Блокады все одним миром мазаны. Вон, в ленинградскую, товарищ Жданов и прочие ответработники нужды в копчёностях не испытывали. А треть населения города на Неве, он же Колыбель Революции, Ленсовет приговорил к умиранию – 50 гр. хлеба в день, то есть, столовая ложка муки на сутки.

Мы тут ещё жирно живём, по сравнению. У нас на душу 2 с половиной ложки в день.

130 тысяч армейских лошадей за городской чертой Ленинграда и не догадывались даже, что они в блокаде, хрумкали свою ежедневную пайку овса и не тощали.

Но там была блокада, точно. С одной стороны города германско-финские войска, со своей линией фронта, а на другой окраине войска НКВД – не выпускать приговорённых к смерти через недоедание.

Всё шло по плану…

11

Ладно, хватит умничать, пора бы и пожрать, ведь разве ты, который я, мой неразрывный «тыя»-сплав, сюда не за этим?

В основном, да, хотя в повестке стоят и негласные пункты, но это всё после, а то поднос заждался. И тебе, половине моего «тыя» приятного аппетита, брат мой сиамский!..

Слегка клонясь к пластмассе прямоугольника с высокими бортами, придвигаем круг тарелки с кашей ближе. Ещё ближе. Визуально – коркут разварился, приступим к оценке вкусовых качеств…

Пях-пях-пях! Как давно я не ел такой вкусной перловой каши! В ней даже некоторая жирность ощущается, хотя и из крупы. Впрочем, крупнее стройбатовского корма с погонялом «кирзуха», что тоже из перловки.

Но главное, что не позволит спутать ту перловку с этой – вот он: параллелепипед величиной с пол спичечного коробка, маковка коркутной пирамиды. Этот венец, определённо, из говядины! Может жирноватость вкусовых ощущений от него же?

За все 2 года в стройбате, такого счастья не привалило. Нет, ни разу. На кухне поварами служили ребята расторопные, оборотистые. Как пить дать, при развале Союза кто-нибудь из них тоже какой-нибудь «Парк-Отель» себе ободрал.

А тут, в окружающей трапезной, всё и впрямь по уму обустроено. Подход взвешенный, по понятиям. Вон, ты глянь! Ковёр поверх стены пришпилен, изношенный до основы, на глаз, лет за двести тянет, минимально.

Хотя, по факту, может всего 30, но докажи, попробуй, ковро-орнаменты в регионе не меняются, из века в век. То есть, лет 30 изделие в прихожей детского садика пролежало и – готов антиквариат.

Ты же ковру анализ ДНК не устроишь… Выстирал, и – смело его на́ стену, в полуподвальный ресторан «Парк-Отеля», подогревать ностальгию потомкам Западных Армян.

Но в первую очередь, после стирки – на верёвку. А кстати, неплохая потёртость, почти как в моих джинсах, просто, орнамент ещё различим. Навскидку, где-то век 12-й, не позже…

Да, можно уже не сомневаться, именно факт варки коркута с мясом, придаст разваренным крупинкам чарующий привкус, богатый протеином, жирами, белками, и… а? Чё? Опять не надо? Ну, извини, больше не буду, жуй себе потихоньку…

Да, блокада одна, но диеты разные. Кто-то её не замечает даже – всё та же монотонность: сервелаты, шоколад. А и зря, многое теряют. Вот на моей диете, например, зарождается ощущение какой-то возвышающей лёгкости. Особенно, когда шагаешь под уклон. Это окрыляет.

Но, в общих чертах, жить можно. Просто иногда в растерянность впадаешь – а куда делись городские мужики? Где их жестикуляция размашисто оживлённая? Самоуверенная громкость дикции – где? Хотя насчёт громкости… тут нельзя не признать благотворность влияния этой самой… ну, в общем…

Иногда возникает впечатление сдвига во времени – ведут себя со сдержанностью узников Дахау или Майданека, но вместо полосатых курток на них шмотки от «Армани» или другого раскрученного бренда. Дахау с мобильной связью и Фейсбуком?! Вау! Но хули толку?

А встречные девушки… тут ничего не скажешь, девушки, конечно, хороши. На то они и девушки, в этом состоит назначение девушек на данный период их жизни. Короче, неотразимы, как им и положено, вот только с теми синими тенями, косметическими, перебарщивают до злоупотребления. Накладывают без меры. И над глазами и под ними же. Вокруг, в общем.

А зачем тебе девушки, дедуля? Седина в бороду, бес в ребро?

Да нет, я чисто платонически. Посматриваю просто… Тем более что девушкам нужно, чтобы на них смотрели. Для них наши взгляды типа живительной влаги из шланга опытного поливальщика, в годину зноем гнобимой юности, по ходу лет ненасытно молодых…

Однако после полуторамесячной войны в 20-м, число зрителей заметно поредело. 7 с половиной тысяч женихов убиты, покуда новые подрастут – э… уже и кожа огрубела и формы не те… А главное, нынешние птенчата-галчата уже успеют девушками стать, и на них, новых начнут смотреть остатки шансов…

Ещё собак жалко, до слёз… Хотя нет, это заврался, вернее, пошёл на поводу клише. На самом-то деле, собак просто так жалко, без слёз.

Бывает, встретил знакомого пса – ну а как не знать, вечно на районе ошивается, в постоянном поиске вдоль тротуара: туда-сюда – а он уже не тот, а как-то чересчур задумчив…

А потом, в очередной из дней, ему доходит вдруг вся бесплодность подобной траты времени. Понимает, что это уже – всё, и валится, где попала. Где лапы подкосились, там и упал.

Лежит на тротуаре, в стороне, за терминалом, что приткнулся к ширпотребной будке. Просто лежит. Дожидается. На лапы уже не встаёт, и голову от асфальта не подымает. Только уши сами собой дёргаются, от прилипчивых мух.

На мимо проходящие ноги внимания уже не обращает. Ему теперь всё равно и, в одно из утр, работники саночистки забросят в мусоровозный самосвал его околелую падаль, лопатой.

Но пока он жив, ты вынужден отводить глаза, проходя мимо. Прости, брат, поделиться нечем, а и было бы, тебя уже не спасёт. Я – тоже дистрофик, разбираюсь в этом не хуже врачей или ветеринаров… все они одна хрень…

Гнилые овощи, что, в конце дня, выставляются за порог овощных лавок, собаки жрать не могут. Им, видите ли, высокое происхождение, генетическое, не позволяет. И ту помидорно-картофельную гниль шерстят старушки глубоко запенсионного возраста.

С возрастом и мудрость является, мне на днях тоже откровение снизошло – если посыпать виноград корицей, то получается сытнее. И такое послевкусие приятное, как типа после наваристого супа. К тому же длительное, минут на пять… Ну, во всяком случае, не меньше двух…

12

Приход регулировщика положил конец этой тоскливой зауми. Он привёл к моему столу сразу трёх красоток с подносами в руках. И это правильный выбор, потому что на весь зал только тут едок в единственном числе. Расселся, понимаешь, словно король на именинах – один на 6 посадочных мест.

При виде монарха, девицы застыли, как фрейлины на стажировке при дворе царя Гороха. Церемониймейстер в ресторанной чёрной униформе подбодрил их призывами не робеть.

Однако тут задание покруче забега Золушки в одной туфле по лестницам дворца. Куда же им, таким неопытным, вклинить свои подносы на недоубранном столе? Скажи-ка, господин придворный церемониймейстер.

– А вот мы сейчас его попросим, – сказал регулировщик и, уже обращаясь ко мне, добавил, – подвинься, дядь.

Вот так, секундально, из аксакалов разжалован в дядья, ну, хорошо хоть «папиком» меня не обозвал.

И в тот же миг возле стола материализовалась лейб-официантка в чёрном – освободить, сколько смогла за раз, рабочую поверхность под пирушку.